О естестве органа и его частей

Мы говорим: органы суть тела, рождающиеся из первого смешения достохвальных соков, так же, как соки суть тела, рождающиеся из первого смешения элементов.

Среди органов есть органы простые и есть сложные. Простые органы суть те, любая ощутимая частица которых, взятая [в отдельности], носит то же название вне ограничения, что и весь орган. Таково, например, мясо с его частицами, кость с ее частицами, нерв и его частицы и тому подобное. Поэтому такие органы называются «сходными в отношении своих частиц».

А сложные органы суть такие, любая частица которых, взятая [в отдельности], не носит того названия, что и весь орган, и ограничена [своим наименованием]. Таковы, например, рука или лицо, ибо часть лица не есть лицо, а часть руки не есть рука. Они называются «органы‑орудия», ибо являются орудиями души во всех движениях и действиях.

Первым из «органов, сходных в отношении частиц», является кость. Она создана твердой, ибо служит опорой тела и основой движений.

Затем следуют хрящи. Они мягче костей, так что могут сгибаться, но тверже остальных органов. Полезная функция, ради которой созданы хрящи, состоит в том, что благодаря хрящам кости хорошо соединяются с мягкими органами и твердое не соприкасается с мягким непосредственно. Поэтому мягкое не страдает от [соприкосновения] с твердым, в особенности при ударе или сжатии, ибо такое соединение – опосредствованное. Так обстоит дело, например, с лопаточной костью, хрящами задних ребер и с кинжаловидным хрящем, [находящимся] под грудиной. [Хрящи существуют] также для того, чтобы трущиеся друг о друга суставы как следует примыкали один к другому и не ломались из‑за своей твердости.

И еще: когда какая‑нибудь мышца тянется к органу, не имеющему кости, она опирается на хрящи и хрящ ее укрепляет. Таковы, например, мышцы век, где хрящи служат опорой и поддержкой для сухожилий. Во многих местах возникает также необходимость в опоре, расположенной на чем‑либо прочном, но не слишком твердом, как [например], в гортани.

Затем следуют нервы. Это тела, берущие начало в головном или спинном мозгу, белые, гибкие и мягкие при сгибании, но с трудом отделяемые. Они созданы для того, чтобы органы имели полную [возможность] чувствовать и двигаться.

Затем следуют сухожилия. Это тела, берущие начало на концах мышц и похожие на нервы. Они примыкают к движущимся органам и либо притягивают их вследствие натяжения, когда мышца сокращается, сжимается и отходит назад, либо отпускают, когда мышца растягивается, возвращаясь в прежнее положение, или становится по величине длинней, чем она была в своем естественном положении, как мы это видим у некоторых мышц. В большинстве случаев [сухожилия] состоят из нервов,[25]которые проникают в мышцу и выходят с другой стороны, и тех тел, описание которых следует за описанием сухожилий, то есть тел, называемых связками; эти тела также по виду и на ощупь походят на нервы и идут от органов к мышцам. Сухожилия, как и нервы, распределяются на волокна; те волокна, которые примыкают к мышцам, прослоены мясом, а те, что отделяются от мышц и идут к суставу и к движущимся органам, собираются и скручиваются в сухожилие мышц.

Затем следуют связки, о которых мы [только что] упомянули. Они также представляют собою тела, похоже на нервы. Некоторые из них называются связками вообще, другие, [кроме того], носят особое название жил.

Те из них, что тянутся к мышцам, называются только связками; что же касается тех, которые не тянутся к мышце, но соединяют концы костей сустава или другие органы и укрепляют какое‑либо соединение, то они, называясь связками, носят также особое наименование жил. Ни одна из связок не имеет чувствительности; это объясняется тем, что связки не должны испытывать боли от присущего им частого движения и трения. Полезная функция связок видна из предшествующего.

Затем следуют артерии. Это полые тела, которые выходят из сердца и тянутся в длину; по своей субстанции они подобны нервам и связкам и способны к движению, то есть к расширению и сужению, которые отделяются [друг от друга моментами] покоя. Артерии созданы, чтобы продувать сердце, удалять из него дымный пар и, по божьему изволению, распределять пневму по частям тела.

Затем следуют вены, которые похожи на артерии, выходят из печени и пребывают в покое; они служат для распределения крови в частях тела.

Затем следуют оболочки. Это тела, сотканные из незаметных нервоподобных волокон, тонкие и неплотные, расходящиеся в ширину. Они покрывают и охватывают поверхность других тел ради различных полезных целей. Так, например, оболочки удерживают весь [данный орган] в присущей ему форме и в свойственных ему очертаниях, а также подвешивают одни органы к другим и соединяют их между собою при посредстве нервов и связок, распадающихся на нити, из которых сплетается оболочка; так [например, связана] почка со спинным хребтом. Они служат еще и для того, чтобы создать у органов, вещество которых лишено чувствительности, поверхность, способную непосредственно ощущать то, что с нею происходит, и косвенно ощущающую то, что случается в теле, которое она окутывает. К таким органам принадлежат, например, легкие, печень, селезенка и почки, ибо они совершенно ничего не ощущают своим веществом и чувствуют [толчки] соприкасающихся с ними предметов только через посредство покрывающих их оболочек. Когда в этих [органах] образуется ветер или опухоль, то это чувствуется всего сильнее. Что касается ветра, то оболочка косвенно ощущает его, так как подвергается растяжению. Что же до опухоли, то место, где начинается и прикрепляется оболочка, косвенно ощущает опухоль, так как орган клонится книзу из‑за тяжести опухоли.

Далее следует мясо, которое заполняет промежутки между [перечисленными] органами в теле и составляет их силу и опору.

Каждый орган имеет в себе самом прирожденную силу, с помощью которой осуществляется дело питания, т. е. притягивание [усвоение] и удерживание, уподобление и связывание пищи, а также извержение излишков. Но в отношении всего прочего органы несходны, так как некоторым из них присуща, помимо этой силы, еще и сила, переходящая от них на другие органы, а у иных органов этого свойства нет.

С другой стороны, отдельным органам присуща, помимо [прирожденной] силы, еще и сила, переходящая к ним от другого органа, а у иных органов этого свойства нет. При сочетании [всего этого] имеются органы, получающие и дающие, органы дающие, но не получающие, органы получающие, но не дающие, и органы не получающие и не дающие.

Что касается органа, который получает и дает, то никто не сомневается в его существовании. В отношении мозга и печени [врачи] согласны, что каждый из этих органов получает от сердца животную силу, прирожденную теплоту и пневму, и что каждый из них является в то же время источником силы, которую он передает другим органам.

Мозг есть начало [восприятия] ощущений, по словам одних, – безусловно, а по мнению других, – не безусловно; печень же является источником питания, по словам одних, – безусловно, а по мнению других, – не безусловно.

Что же касается органа, который получает, но не дает, то сомнение в существовании его еще меньше. Таково, например, мясо: оно получает [извне] силу чувствовать и жить, но само не является началом какой‑либо силы, которую оно тем или иным образом передавало бы другому органу.

Что же до двух других [категорий], то в отношении одной из них врачи не согласны со многими философами. Большинство древних [философов] говорят, что такой орган есть сердце, ибо оно является первопричиной всякой силы и передает остальным органам силы, посредством которых они питаются, живут, воспринимают [ощущения] и движутся. Врачи же, как и некоторые древние философы [наоборот], распределяют эти силы по различным органам и не говорят о [существовании] такого органа, который передавал бы силу и не получал ее. Мнение большинства [древних философов], после тщательной проверки, оказывается более правильным, но мнение врачей с первого взгляда [кажется] более ясным.

В отношении второй категории не согласны между собой и врачи и философы. Некоторые полагают, что нечувствительные кости и мясо и другие подобные органы существуют только благодаря тем силам, которые им [изначально] присущи и не переходят в них из иных источников; и что такие органы, когда к ним поступает питание, не передают своей силы какому‑либо другому органу, и никакой орган также не передает и им какой‑либо иной силы.

Другие [врачи и философы] считают, что эти силы не присущи [изначально] подобным органам, а изливаются из печени и сердца при первом [их] возникновении и остаются там.

Врач не обязан искать выхода к истине из этих разногласий посредством доказательств, так как врач, поскольку он врач, не имеет к этому пути и это ему не мешает при каких‑либо исследованиях и действиях. Однако, в отношении первого спорного вопроса, врач должен знать и быть убежден, что для него не важно, является или не является сердце источником [способности] к ощущению и движению для мозга и способности питания для печени, так как мозг либо сам, либо после сердца, является началом душевных функций по отношению к остальным органам, а печень также является началом естественных питательных функций по отношению к остальным органам. Относительно второго спорного вопроса врач должен знать и быть убежден, что для него не важно, как возникает прирожденная сила, например, в кости: [изливается ли она] из печени при первом возникновении, или [кость] располагает ею по своей собственной натуре, или же не происходит ни того, ни другого; однако теперь врачу необходимо твердо знать, что сила не изливается в кость из печени [постоянно]. Если бы путь между костью и печенью оказался бы закупоренным и кость имела бы при себе питательную пищу, функции кости [все же] прекратились бы, как это бывает с ощущением и движением, когда закупорен нерв, идущий из мозга; наоборот, эта сила является для кости прирожденной, пока она сохраняет [неизменной] свою натуру.

[Когда врач уяснит это], перед ним раскроется [смысл] разделения органов на категории. Для него станет обязательным существование главенствующих органов и органов, обслуживающих главенствующие органы, а также органов подчиненных, но не служебных, и органов, не подчиняющих и не подчиненных.

Главенствующие органы суть те, что являются источником первоначальных сил в теле, необходимых для сохранения особи или вида. В отношении сохранения особи главенствующих органов три: сердце – источник животной силы, мозг – источник силы ощущения и движения, и печень – источник питающей силы. В отношении сохранения вида главенствующими органами являются те же три, и еще четвертый, связанный с [сохранением] вида, а именно яички у данной особи, которой они необходимы для одного дела и в то же время полезны для другого дела. Что до необходимости, то это относится к образованию семени, сохраняющего способность к воспроизведению, а их полезность [выражается] в завершении мужского и женского образа и натуры, которые оба являются привходящими свойствами, обязательно присущими видам животных, но не являются свойствами, входящими в самое [понятие] «животности».

Что касается служебных органов, то некоторые из них выполняют службу подготовительную, а другие выполняют службу проводника. Подготовительная служба называется полезной функцией, а служба проводника называется службой в абсолютном смысле.

Подготовительная служба предшествует действию главенствующего органа, а служба проводника следует за действием главенствующего органа. Что касается сердца, то подготовляющим слугой для него являются, например, легкие, а проводниками служат, например, артерии. Для мозга подготовляющим слугой являются, например, печень и прочие органы питания и сохранения пневмы, а проводниками служат, например, нервы.

Для печени подготовляющим слугой является, например, желудок, а проводниками, например, вены. Для яичек подготовляющими слугами являются, например, органы, которые прежде них порождают семя, а проводниками у мужчин – мочевой канал и сосуды между яичками и мочевым каналом, а у женщин – сосуды, по которым семя проникает в место зачатия. Сверх того у женщин есть еще матка, в которой завершается полезная функция семени.

Гален говорит:

«Есть органы, которым присущи только действие, есть и такие, которым присуща только полезная функция; а некоторым органам присущи и действие и полезная функция одновременно. К первым относится, например, сердце, ко вторым – легкие, а к третьим – печень».

Я же говорю: под действиями нам следует разуметь те действия, относящиеся к жизни особи или сохранению вида, которые полностью совершаются каким‑либо одним [органом], как например, действие, присущее сердцу при порождении [им] пневмы. А под полезной функцией надлежит понимать [функцию], служащую для восприятия действия другого органа; тогда становится полным действие, сообщающее жизнь особи или обеспечивающее сохранение вида; такова, [например], подготовка воздуха легкими.

Печень производит сперва второе переваривание и подготовляет для третьего и четвертого переваривания [пищу], которая полностью переварилась при первом переваривании, чтобы кровь стала годной для питания самой [печени]; этим она производит действие; постольку же, поскольку она производит действие, способствующее какому‑либо ожидаемому действию, она оказывается полезной.

Мы говорим также, возвращаясь к началу [изложения], что в числе органов есть такие, которые возникают из семени; это суть органы, сходные в отношении частиц, за исключением мяса и сала, а также такие, которые возникают из крови, как [например], сало и мясо, ибо все [органы], кроме этих двух, возникают из обеих разновидностей семени, т. е. семени мужского и семени женского. Но только по мнению ученых, которые это исследовали, они возникают из мужского семени, как сыр возникает от [действия] сычуга, а из женского семени они возникают, как сыр возникает из молока. Подобно тому, как активное начало створаживания заключается в сычуге, так действующее начало [образования] формы присуще мужскому семени; подобно тому, как пассивное начало створаживания находится в молоке, так пассивное начало [образования] формы, то есть страдательная сила, заключается в семени женщины.

Подобно тому, как сычуг и молоко являются каждое частью вещества образующегося из них сыра, так каждая из двух разновидностей семени является частью вещества зародыша. Это мнение незначительно, а пожалуй и значительно, расходится с мнением Галена, который считает, что каждая из двух разновидностей семени обладает [и] связывающей силой и способностью связываться. Это не мешает ему говорить, что связывающая сила больше в мужском семени, а способность связываться сильнее в женском семени.

Что же касается исследования мнений об этом вопросе, то оно находится в наших книгах об основных науках.

Далее, кровь, которая выделяется [в организме] женщины во время месячных, превращается в питательное вещество. Одна часть ее обращается в нечто подобное веществу семени и возникающих из него органов, и становится пищей, которая увеличивает их рост. Другая часть не превращается в пищу для прочих органов, но годна для того, чтобы свертываться в промежутках между ними и заполнять [пустые] места в основных органах, обращаясь в мясо и сало. Есть у этой крови и остаток, непригодный ни для одной из этих двух целей. Он остается [в теле] до послеродового периода, когда природа его выталкивает как излишек.

Когда же плод родится, то кровь, которую производит его печень, занимает место той[26]крови, и из нее возникает то, что [ранее] возникало из материнской крови.

Мясо рождается из твердой части крови, которую сгущает теплота и сухость, а сало возникает из водянистых и маслянистых частей крови, которую сгущает холод; поэтому теплота растворяет сало. Если [ткани] тех органов, которые созданы из обеих разновидностей семени, разойдутся, они уже не могут сойтись путем настоящего [естественного] соединения; [это возможно] только для некоторых из них в редких случаях, в годы детства. Таковы, например, кости и мелкие разветвления вен, в отличие от больших вен и от артерий. Когда частица их исчезает, ничто не вырастет вместо нее; это бывает, например, с костями и нервами. А те органы, что возникли из крови, [продолжают] расти [даже] после повреждения, [частицы их] соединяются с себе подобными. Таково, например, мясо. Что же касается органов, родившихся из крови, в которой еще сохранилась сила семени, то, пока время ее связи с семенем остается недавним, такие органы, в случае гибели, могут вырасти еще раз, как например, зубы в детстве; однако, когда над кровью получит власть другая натура, то эти органы не вырастают вторично.

Мы говорим также: иногда начало ощущения и движения у чувствующих и движущихся органов находится сразу в одном нерве, а иногда это разделяется, и началом каждой силы является отдельный нерв. А также мы говорим, что пленки[27]всех внутренностей, обернутых пленкой, вырастают из одной‑двух пленок, выстилающих внутри грудь или живот. Что касается [органов, расположенных] в груди, как например, грудобрюшная преграда, вены, артерии, легкие, то пленки их вырастают из пленки, выстилающей внутри ребра, а пленки органов и сосудов, находящихся в брюхе, растут из оболочки, выстилающей изнутри мышцы живота. Далее [надо сказать], что все мясистые органы либо являются волокнистыми, как [например], мясо мышц, либо не имеют волокон, как [например], печень. Всякое движение [осуществляется] при помощи волокон. Причиной произвольных движений служат волокна мышц; что же касается [движений] естественных, как [например], движения матки и сосудов, а также сложных движений, [например], глотательных, то они [осуществляются] особыми волокнами, расположенными вдоль, поперек или вкось. Для притяжения служат продольные волокна, для отталкивания – сжимающие волокна, которые идут вширь, а для удержания – [волокна], идущие вкось. В органах, состоящих из одного слоя, как [например], вены, эти три разновидности волокон переплетаются, а если орган состоит из двух слоев, то поперечное волокно находится во внешнем слое, а оба других – во внутреннем. Теперь: волокна, идущие вдоль, более наклонны к внутренней поверхности. Они созданы так, чтобы притягивающие и отталкивающие волокна не были [расположены] вместе; напротив, волокнам притягивающим и удерживающим наиболее подобает быть [расположенными] вместе [везде], за исключением кишок, так как кишкам нужна не [способность] крепко удерживать, а [способность] притягивать и выталкивать.

Мы утверждаем также, что нервные органы, окружающие тела, чуждые им по веществу, [разделяются] на такие, которые состоят из одного слоя, и на такие, которые состоят из двух слоев. Те из них, что созданы из двух слоев, созданы такими ради многих полезностей. Одна из них – необходимость прочно оберегать крепость этих тел, чтобы они не разорвались вследствие сильного движения того, что в них заключается. Таковы, например, артерии. Вторая [полезность связана] с необходимостью надежно охранять тело, заключенное в этих органах, чтобы оно не рассосалось или не вышло [наружу]. Рассасывания можно было бы опасаться из‑за неплотности [органа], если бы он состоял из одного слоя, а выход наружу был бы возможен вследствие податливости [окружающего органа], на разрыв по той же причине. К телам, заключенным [в органах, богатых нервами], относятся, например, пневма и кровь, которые заключены в артериях; крепость артерий должна быть обеспечена, [ибо] следует опасаться, чтобы [кровь и пневма] не пропали; пневма [может пропасть] вследствие рассеяния, а кровь – из‑за разрыва. В этом заключается большая опасность.

Третья полезность проявляется в том, что поскольку [окруженный] орган должен осуществлять притягивание и выталкивание посредством сильного движения, то для [каждого из этих движений] отводится особое орудие, [и эти орудия] не сплетаются. Так обстоит дело в желудке и в кишках.

Четвертая полезность [такова]: когда каждый из слоев [данного] органа предназначен для особого действия и одно действие порождается натурой, противоположной другой, то их целесообразней разделить. Так обстоит дело с желудком. Желудок должен обладать ощущением, – а ощущение осуществляется только при помощи нервного органа, – и совершать пищеварение, которое происходит только при помощи мясистого органа. И вот на каждую из этих функций отводится [особый] слой – нервный слой для ощущения и мясистый слой для пищеварения. При этом внутренний слой создан нервным, а внешний – мясистым, ибо переваривающий [орган] должен достигать перевариваемой пищи путем усилия, а не [самопроизвольной] встречи, тогда как нельзя допустить, что ощущающее не встретит ощущаемого, – я хочу сказать: [не встретит] при осязании.

Я утверждаю также, что среди органов есть такие, которые близки по натуре к крови, и поэтому кровь не должна, питая их, подвергаться многочисленным превращениям. Таким [органом] является, например, мясо. Поэтому в нем не создано полостей и пустот, в которых бы пребывало поступающее питательное вещество в то время, когда мясо его не употребляет. Наоборот, пища превращается в мясо, [будучи] в том самом виде, в каком мясо ее встречает[28].

А другие органы далеки от крови по натуре, так что кровь, превращаясь в эти органы, должна предварительно пройти ряд постепенных преобразований, чтобы уподобиться их веществу. Таковы, [например], кости, которые поэтому имеют либо одну полость, где находится питательное вещество, в то время, когда оно превращается в нечто однородное с костью, – такова, [например], кость голени и предплечья, – либо разбросанные в кости пустоты, какова, например, кость нижней челюсти. Органы, которые [устроены] таким образом, должны принимать пищу больше, чем нужно в данное время, чтобы они могли превращать ее в однородное [с собою] вещество часть за частью. Сильные органы толкают свои излишки к соседним слабым [органам]. Так, сердце толкает [излишки] к подмышкам, мозг – к тому, что [лежит] за ушами, а печень – к пахам.

Date: 2015-06-08; view: 406; Нарушение авторских прав