Специальные жанры деловой публичной коммуникации. 3 page

мах и специфике аккультурации. В 1935 г. Р. Редфилд, Р. Линтон и М. Херсковиц предложили модель исследования аккультурации через описание контактов между культурой-реципиентом и культу­рой-донором. На основе анализа ситуаций контактов, вовлеченнос­ти в этот процесс отдельных групп или всего населения, выявления причин вовлеченности, характера заимствованных элементов или характера сопротивления новшествам и т.п. они разработали клас­сификацию результатов взаимодействия культур, которая включа­ла три основных типа: ассимиляция — полное замещение старой культуры новой; адаптация — частичное изменение старой культу­ры; реакция — полное отторжение новой культуры.

Со временем аккультурация перестала рассматриваться как ис­ключительно групповой феномен, ее стали изучать и на уровне ин­дивидуального поведения, учитывая изменение ценностных ориен­тации, социальных установок, ролевого поведения индивида. Было установлено, что в процессе аккультурации каждый человек одно­временно решает две важнейшие проблемы — стремится сохранить свою культурную идентичность и включается в чужую культуру. Комбинация возможных вариантов решения этих проблем давала следующие четыре основные стратегии аккультурации:

•ф- ассимиляция — вариант аккультурации, при котором человек пол­ностью принимает нормы и ценности иной культуры, отказыва­ясь при этом от своих норм и ценностей;

•ф- сепарация — отрицание чужой культуры при сохранении иденти­фикации со своей культурой. В этом случае представители недо­минантной группы предпочитают большую или меньшую сте­пень изоляции от доминантной культуры. Если на такой изоля­ции настаивают представители господствующей культуры, это называется сегрегацией;

•ф- маргинализация — это одновременно потеря идентичности с соб­ственной культурой и отсутствие идентичности с культурой большинства. Такая ситуация возникает из-за невозможности поддерживать собственную культурную идентичность (обычно в силу каких-то внешних причин) и отсутствия стремления к полу­чению новой идентичности (возможно, вследствие дискримина­ции или сегрегации со стороны этой культуры);

•Ф- интеграция — идентификация как со старой, так и с новой куль­турой (см.: Грушевицкая Т.Г., Попков В.Д., Садохин А.П. Основы межкультурной коммуникации. М., 2002. С. 254). Многочисленные исследования показывают, что эмигранты, прибывающие в другую страну на постоянное место жительства, как правило, ориентируются на ассимиляцию, а как беженцы, вы­нужденные в силу каких-либо внешних причин покинуть свою роди-

ну, психологически сопротивляются разрыву связей с ней, и про­цесс ассимиляции идет у них намного дольше и труднее.

Еще недавно исследователи полагали, что наилучшей страте­гией аккультурации является полная ассимиляция с доминирующей культурой. Сегодня целью аккультурации считается достижение ин­теграции культур, дающее в результате бикультуральную или муль-тикультуральную личность.

-Таким образом, культуры при взаимодействии не только допол­няют друг друга, но и вступают в сложные отношения, обнаруживая при этом свою самобытность и специфику. Поэтому реальное взаи­модействие культур обнаруживает как позитивные (обогащение культур), так и негативные (их подавление, обеднение — эрозия) следствия.

В истории человеческого общества можно найти множество примеров позитивного и негативного взаимодействия культур. На­пример, культура Испании, находящейся на стыке христианского и мусульманского миров, органически сочетает европейские и маври­танские элементы, проявившиеся в музыке и архитектуре. Обога­щение культуры Европы было особенно ощутимым в эпоху Великих географических открытий, когда из заморских стран ввозились культурные растения и навыки их использования (картофель, куку­руза, табак, чай, какао, соя и т.п.). Усложнение культурной жизни Востока (Индии, Китая, арабских стран) происходило в период экс­пансии европейской культуры в XIX в., обогатившей местные куль­туры элементами научных знаний и техническими новшествами.

Эрозии обычно подвергаются те этнические культуры, которые испытывают массированное воздействие извне и не имеют доста­точно развитой и устойчивой культурной системы, способной про­тивостоять культурной экспансии и адекватно отвечать новым жиз­ненным требованиям.

Среди факторов, влияющих на характер аккультурации, выделя­ют следующие:

•ф- степень дифференциации принимающей культуры — общество, располагающее развитыми системами морали, права, художественной культуры, эстетики, философии, в состоянии адаптировать функционально приемлемые нововведения, не подрывая основную духовную структуру;

•ф- длительность контакта — растянутое во времени воз­действие вызывает не шоковое состояние и отторжение, а при­выкание и постепенное принятие;

•ф- политико-экономические условия взаимодействия — ситуация политического и экономического господства или зави­симости во многом определяет содержание культурного общения.

Зависимость приводит к росту культурного протеста, к культур­ной интеграции угнетенных народов, когда мобилизуются духов­ные силы общества для утверждения его единства и противостоя­ния угнетению. Наглядно эти процессы проявились в период ко­лониализма (см.: Ерасов Б.С. Социальная культурология. М., 1998. С. 425).

Каждый из этих факторов модифицирует процесс аккультура-ции, придавая ему форму культурной экспансии, культурной диффу­зии или культурного конфликта.

Культурная экспансия как форма межкультурной коммуника­ции. Культурная экспансия представляет собой расширение сферы влия­ния доминирующей (национальной) культуры за первоначальные пределы или государственные границы. По своей сути это процесс преимуще­ственно однонаправленной межкультурной коммуникации. Куль­турная экспансия отчетливо проявилась в период колониального раздела Азии и Африки. Политико-экономический колониализм имел следствием культурный колониализм — доминирование одних наций и их культур над другими. Политика колониального управле­ния накладывала ограничения на автохтонные культуры (запрещая применение местных языков в высших сферах колониальной влас­ти), вела к сужению диапазона их функционирования и замедляла их развитие. В результате после освобождения многие культуры не смогли обеспечить совместное общение из-за недостаточной разви­тости.

В тех странах, где местные культуры оказывали сопротивление культурной экспансии, язык метрополии был вытеснен из всех сфер общения и заменен автохтонным языком либо быстро и срав­нительно легко (Вьетнам, Корея), либо в течение продолжительно­го времени (Кампучия). Разная сопротивляемость культур объясня­ется не только разной длительностью колониального господства (Корея — 36 лет, Вьетнам — 60, Кампучия — 67 лет), но и тем, что колониальные захваты совпали с различными стадиями националь­ной консолидации, становления национальных культур.

Вместе с тем эволюция колониальных режимов допускала воз­можность образованным представителям других наций и конфес­сий примкнуть к достижениям европейской цивилизации, посколь­ку именно она считалась носителем прогресса. Культуртрегерская политика состояла в утверждении универсализма европейской культуры, европейских норм и ценностей, необходимости их рас­пространения в качестве законов на весь мир, на все «неразвитые» расы и народы (европоцентризм). «Нецивилизованные» должны были постепенно приобщаться к новому образу жизни и его прин-

ципам. Такая политика имела вполне «гуманное» обоснование: кри­терием цивилизованности является не цвет кожи или разрез глаз, поэтому любые народы могут стать цивилизованными, если в про­цессе своего культурного развития откажутся от своих националь­ных традиций. В результате данной политики формировалась про­западная элита — проводник экономических, политических и куль­турных интересов Запада. Вплоть до крушения колониальных ре­жимов европейски понимаемая цивилизованность служила целям экспансии западных держав в «нецивилизованные» страны для обо­снования получаемых преимуществ в торговой, политической и культурной сферах.

Во второй половине XX в. человечество стало свидетелем бес­прецедентной культурной экспансии США. После Второй мировой войны она коснулась стран Западной Европы, в 1960-е гг. — Японии, в 1970-е — стран Латинской Америки, в 1990-е — России. Распро­странение культурной экспансии с Запада на Восток (вестерниза-ция) представляет собой интенсивное проникновение западноев­ропейского и американского образа жизни, как и сопутствующих ему ценностей, обычаев, символов и культурных артефактов (филь­мов, компьютерных программ, видеоигр, книг и пр.) в восточноев­ропейские, латиноамериканские, исламские, африканские и азиат­ские страны. Сегодня культурная экспансия осуществляется прежде всего через современные аудиовизуальные средства — телевидение, радио, кино. Продукция США вытесняет отечественную культур­ную продукцию в сфере потребления и массовых художественных предпочтений. Национальное киноискусство и телевидение стран, подвергшихся вестернизации, не выдерживает конкуренции с за­граничными фильмами, прежде всего американскими. Особенно явно следы вестернизации заметны в сфере рекламы. Во многих странах предпринимаются протекционистские меры, направлен­ные на защиту национальной культуры от культурной экспансии, в частности вводятся ограничения на показ зарубежной, в первую очередь американской, кинопродукции в кинопрокате и телеэфире и т.д.

Культурная диффузия как форма межкультурной коммуника­ции представляет собой взаимное проникновение (заимствование) куль­турных черт и комплексов из одного общества в другое при их соприкосно­вении (культурном контакте). В отличие от культурной экспансии, носящей преимущественно однонаправленный характер, культур­ная диффузия — дву- или многонаправленный процесс, зависящий от количества взаимодействующих культур, распространяющих свои ценности на другие культуры. Его механизмами служат мигра-

ция, туризм, деятельность миссионеров, войны, торговля, торго­вые выставки и ярмарки, научные конференции, обмен студентами и специалистами и т.п.

В результате культурной диффузии народы заимствуют друг у друга не все подряд, а лишь то, что, во-первых, является близ­ким их собственной культуре, т.е. то, что можно понять, оценить и соответствующим образом использовать; во-вторых, принесет им явную или скрытую выгоду, поднимет престиж, позволит про­двинуться вверх по ступенькам социального прогресса; в-тре­тьих, отвечает их внутренним потребностям, т.е. таким потреб­ностям, которые не могут удовлетворить культурные артефакты и комплексы, имеющиеся в его распоряжении. Примером престиж­ного заимствования служит мода: один народ или социальная груп­па заимствует не то, что им необходимо с утилитарной точки зре­ния, а то, что считается престижным. Процесс заимствования в таких ситуациях может приобретать цепной характер.

Когда общество решает, стоит ли ему заимствовать те или иные ценности, научные достижения, культурные образцы, социальные институты, оно взвешивает плюсы и минусы. Если доходы (обрете­ния), получаемые культурой-реципиентом от внедренного новшест­ва, превысят затраты, то оно пойдет по пути культурных заимство­ваний. Если новшество не облегчает, а затрудняет решение про­блем, то от него следует отказаться. Иными словами, выгоды от принятия культурного новшества должны превышать выгоды от его отвержения.

В данном случае речь идет о культурном заимствовании как це^ ленаправленном и сознательно регулируемом процессе культурной диффузии. Но культурная диффузия может носить стихийный и не­управляемый характер, при котором отсутствует сознательный от­бор культурных инноваций. Тогда предметом заимствования могут стать культурные образцы, негативные с точки зрения автохтон­ной культуры.

Культурная диффузия может происходить не только между стра­нами и народами, но и между группами (социальными, демографи­ческими, профессиональными, конфессиональными и др.) — носи-. телями субкультур. Поэтому различают два ее направления:

•ф- горизонтальное распространение культурных новшеств наблюдается между равными по статусу группами, поэтому его также можно назвать межгрупповой культурной диффузией (на­пример, проникновение элементов городской культуры в сель­скую местность);

-ф- вертикальное распространение элементов культуры проис­ходит между субъектами с неравным статусом, его называют

стратификационной культурной диффузией (заимствование аристократией элементов простонародного говора). Результатом культурной диффузии становится культурная интег­рация, когда происходит объединение различных частей взаимодействую­щих культур в некую целостность, обеспечивающую их взаимосвязь.

Культурный конфликт как форма межкультурной коммуни­кации предполагает столкновение субъектов культуры — носителей различных культурных ценностей и норм. Причиной культурных конфликтов служат культурные различия между народами или внут­ри отдельного общества, которые могут принимать форму противо­речия или даже открытого столкновения. Поскольку современное общество в культурном плане представляет собой неоднородное об­разование, в нем постоянно будут возникать напряжение и кон­фликты между различными системами норм и ценностей.

Выделяют несколько видов культурных конфликтов:

-ф- конфликты между различными этническими группами и их куль­турами (русскими и представителями кавказских этносов, армя­нами и азербайджанцами, американцами и индейцами, хутту и тутси в Руанде и др.);

-ф- конфликты между религиозными группами, представителями различных религий или течений внутри отдельных религий (ре­лигиозные войны в Европе, конфликт между католиками и про­тестантами в Северной Ирландии, между православными и униа­тами в Западной Украине, суннитами и шиитами в мусульманст­ве и т.п.);

-ф- конфликты между поколениями, носителями разных субкультур (конфликт отцов и детей);

-ф- конфликты между различными частями единой нормативной системы доминирующей культуры (например, в рамках одного общества могут сосуществовать группы, по-разному относящие­ся к вопросам допущения или недопущения разводов, добрач­ных сексуальных связей или абортов и т.п.);

-ф конфликты между традициями и новациями в культуре (такие конфликты присущи быстро изменяющимся обществам, к кото­рым можно отнести современную Россию. Переход к рыночным отношениям требует новых ценностных ориентиров, в частнос­ти финансового успеха, конкурентной борьбы, выживания силь­нейшего, коммерческого расчета и т.п. Однако большая часть населения, за исключением молодежи, выступает живым носи­телем социалистических ценностей, которые противоположны нормам капиталистической морали);

Глава 15. Межкультурная коммуникация

•ф- конфликты между различными лингвокультурными сообщества­ми и их отдельными представителями, возникающие вследствие языковых барьеров и интерпретативных ошибок. Культурные конфликты могут возникать не только на группо­вом, но и на индивидуальном уровне, поскольку непосредственным носителем культуры является сам человек. Самые очевидные при­меры столкновений культур дает просто реальное общение с ино­странцами и в их стране, и в своей родной. Такого рода конфликты порождают множество курьезов, анекдотов, смешных сюжетов («наши за границей», иностранцы в России и т.п.), неприятностей, драм и даже трагедий.

Очевидно, что преодоление конфликтов и повышение эффек­тивности межкультурной коммуникации, общения между людьми различных культур (субкультур, национальностей и т.д.) связано как со знанием языка партнера по коммуникации, так и с понима­нием и учетом социокультурного фактора. Речь идет о необходи­мости глубокого и тщательного изучения не только языка, но и жиз­ненного мира партнера в широком этнокультурном и социальном смысле слова, его образа жизни, национального характера, мента­литета и т.д.

Следует, наконец, иметь в виду, что причиной конфликтов в межкультурном общении могут оказаться не только культурные раз­личия. Реальные отношения, как правило, предполагают наличие множества взаимопроникающих факторов, и было бы ошибкой считать, что в основе любого конфликта между представителями различных культур лежит незнание культурных особенностей парт­нера по коммуникации. За культурными различиями часто стоят во­просы власти или статуса, социальное расслоение, имущественная дифференциация, конфликт поколений и т.д. Поэтому не стоит пи­тать иллюзий относительно того, что, зная лишь культурные разли­чия, можно разрешить все межкультурные конфликты, однако всег­да нужно учитывать, что все нарушение коммуникации может быть вызвано неверным истолкованием поведения и намерений комму­никантов.

15.4. ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОММУНИКАЦИИ

Лингвистические аспекты межкультурной коммуникации. Меж­культурная коммуникация предполагает общение между представи­телями разных культур, в ходе которого по крайней мере один из участников может говорить на неродном языке. В современном

15.4. Лингвокультурологическне аспекты межкультурной коммуникации 597

мире, где английский язык прочно занял положение языка между­народного общения, часто оба участника коммуникации говорят на неродном языке, привнося в него собственные культурные нюансы. В связи с расширением межкультурных контактов возрастает по­требность общества в специалистах различного профиля, владею­щих иностранным языком. На первый план выступает необходи­мость вербального обеспечения межкультурной коммуникации (ус­тановление личных контактов, ведение телефонных разговоров, обмен корреспонденцией, проведение презентаций, совещаний и собраний, переговоров, участие в конференциях и семинарах). Язык — главный выразитель самобытности культуры — одновремен­но является и главным посредником в межкультурном коммуника­ционном процессе.

Вместе с тем успешная межкультурная коммуникация предпола­гает наряду с владением иностранным языком еще и умение аде­кватно интерпретировать коммуникативное поведение представи­теля иносоциума, а также готовность участников общения к вос­приятию другой формы коммуникативного поведения, пониманию его различий и варьирования от культуры к культуре. Стратегия сближения инокультурных знаний направлена на предотвращение не только смысловых, но и культурных сбоев в коммуникации.

Здесь главная проблема — проблема понимания. При ее решении следует помнить, что язык — только инструмент для передачи форм речевого поведения, он лишь создает среду для межкультурной ком­муникации. Понимание в межкультурной коммуникации — слож­ный процесс интерпретации, который зависит от комплекса как собственно языковых, так и неязыковых факторов. Для достиже­ния понимания в межкультурной коммуникации ее участники долж­ны не просто владеть грамматикой и лексикой того или иного языка, но знать культурный компонент значения слова, реалии чужой культуры.

Таким образом, овладение иноязычным кодом, позволяющим ус­пешно осуществлять межкультурное взаимодействие, предполагает изучение особенностей культуры, определяющих специфику обще­ственного и делового поведения партнера, детерминируемого вли­янием исторических традиций и обычаев, образа жизни и т.п. Поэ­тому иностранные языки как средство коммуникации между пред­ставителями разных народов и культур должны изучаться в нераз­рывном единстве с миром и культурой народов, говорящих на этих языках (раньше у нас иностранный язык изучался в отрыве от его социокультурного контекста как самоцель и практически не нес функциональной нагрузки).

Глава 15. Межкультурная коммуникация

Речь идет о том, что реальное употребление слов, реальное ре-чевоспроизводство в значительной степени определяется знанием социальной и культурной жизни говорящего на этом языке речево­го коллектива. «Язык не существует вне культуры, т.е. вне социаль­но унаследованной совокупности практических навыков и идей, ха­рактеризующих наш образ жизни» (Сепир Э. Язык. Введение в изу­чение речи // Избранные труды по языкознанию и культурологии. М., 1993. С. 211). Поскольку в основе языковых структур лежат со-циокультурные структуры, то для активного использования языка как средства общения необходимо как можно глубже знать «мир изучаемого языка» (С.Г. Тер-Минасова).

«Мир изучаемого языка» состоит из «совокупности внеязыко-вых фактов», т.е. тех социокультурных структур и единиц, которые лежат в основе языковых структур и единиц и отражаются в послед­них. Можно скзать, что языковая картина мира есть отражение со-циокультурной картины мира. Не зная мир изучаемого языка, не­возможно освоить язык как средство общения, он может быть осво­ен лишь как способ хранения и передачи информации, как «мерт­вый» язык, лишенный живительной почвы — культуры носителя. Этим, кстати, объясняются и неудачи с искусственными языками, так и не получившими широкого распространения и обреченными на умирание.

Именно поэтому изучение иностранного языка предполагает не только усвоение плана выражения некоторого языкового явления, но и плана его содержания, т.е. выработки в сознании обучающихся понятия о новых предметах и явлениях, не имеющих аналогов ни в их родной культуре, ни в их родном языке. Для этого в преподава­ние языка необходимо включать элементы страноведения (это со­здает синтетический вид преподавательской работы, названный Е.М. Верещагиным и В.Г. Костомаровым «лингвострановедческим

преподаванием»).

Комплексный подход, сочетающий собственно лингвистичес­кую подготовку и знания социокультурного контекста изучаемого языка, позволяет обеспечить адекватный перевод с неродного языка на родной. Перевод текстов — это конкретный процесс меж­культурного взаимодействия, процесс объяснения одного культур­ного кода другим. Нередко при переводе теряются тонкости и смы­словые оттенки, особенности и нюансы иностранного языка, текст упрощается, а порой искажается, обретая двусмысленность. Не слу­чайно в языке закрепилась формула: «непереводимая игра слов». Творческий переводчик, глубоко понимающий обе культуры, имею­щий личный опыт контактов, владеющий в совершенстве обоими

15.4. Лингвокультурологические аспекты межкультурной коммуникации 599

языками (билингвист), способен своим переводом обогатить язык, органично подобрав смысловые эквиваленты.

Таким образом, любой перевод - это интерпретация, расшифровка смысла, стоящего за очевидным смыслом, осознанная или неосознанная по­пытка преодолеть дистанцию между культурами коммуникантов. Чем больше различий в культурах партнеров по коммуникации, тем больше различий в толковании слов, поведения и символов. В со­временной науке заметна тенденция к отказу от поиска единствен­но правильного смысла текста. Текст все чаще рассматривают как задающий веер возможностей своей интерпретации, обладающий множественностью смыслов. При таком подходе бессмысленным оказывается тезис о «правильном» истолковании текста.

Механизмы овладения иностранным языком изучаются психо­логами, этнологами, лингвистами. Принципы усвоения второго языка, наблюдаемые в бикультурной и билингвистичной среде, не­сколько иные, чем в однородной культурной и моноязычной среде. Здесь наблюдается явление интерференции (перенесения, привне­сения) элементов культуры А в культуру В и наоборот.

Ребенок, социализированный в бикультурной (мультикультур-ной) среде, имеет установку на наличие в культурном пространстве альтернативной символической системы, которая не воспринима­ется чуждой, угрожающей разрушением собственной культурной системы, наоборот, способствующей овладению другой культурой. Таким образом формируется установка на культурную толерант­ность. «С повышением материального благосостояния общества и его культурного уровня такие состояния культурного и языкового дву- и многоязычия имеют тенденцию к количественному росту и качественной стабильности» (Арутюнов С.А. Народы и культуры: развитие и взаимодействие. М., 1989. С. 39).

Культуры, которые длительное время находились под инокуль-турным влиянием, а также маргинальные культуры обнаруживают феномен билингвизма и совмещают в себе альтернативу сигналь­ных систем. Языки могут претерпевать синтетическое смешение (если принадлежат к родственной ветзи) или сосуществовать сегре-гационно (в быту употребляется один язык, в социальном обще­нии — другой).

Процесс овладения иностранным языком основывается на тех же навыках, которые получены при овладении родным языком. Не удивительно, что человек, овладевший одним иностранным язы­ком, с большей легкостью овладевает вторым, третьим, т.е. стано­вится полиглотом. Однако описанный процесс интерференции нельзя оценивать однозначно. Если на лингвистическом уровне ин-

Глава 15. Межкультурная коммуникация

15.4. Лингвокультурологнческие аспекты межкультурной коммуникации 601

терференция зачастую помогает межкультурной коммуникации, то на психологическом она зачастую мешает адекватному пониманию.

Изучение коммуникативного поведения представителей ино­язычного социума, их лингвосоциологических и культурологичес­ких особенностей способствует приобщению «неносителей» языка к концептуальной системе, картине мировидения, ценностным ориентирам его носителей, сокращению межкультурной дистан­ции, воспитанию готовности адаптироваться к культуре другого на­рода, иному социокультурному контексту взаимодействия и воздей­ствия с целью выработки оптимальной стратегии сотрудничества и общения на иностранном языке.

Безусловно, в межкультурной коммуникации есть области значе­ний, общих для всего человечества, и значений, одинаковых для носителей разных языков. Так, в деловом общении понимание об­легчается за счет знакомого всем участникам общения и одинаково­го для всех них предметного содержания деятельности. Тем не менее содержательные и смысловые барьеры, возникающие в меж­культурной коммуникации, — скорее правило, чем исключение, по­скольку каждый участник коммуникации привносит в нее собствен­ную систему смыслов, присущих ему как индивидуальности и как представителю соответствующей культуры. Именно последние вы­ходят на первый план в межкультурной коммуникации.

Невербальные аспекты межкультурной коммуникации. Каж­дая культура формирует свои стереотипы сознания и поведения, опирающиеся на собственное видение мира. То, что значимо в одной культуре, может не иметь никакого значения в другой.

Хорошо известно, что символическое значение движений, поз, жестов и даже взгляда в разных культурах несет различный, иногда прямо противоположный смысл. Кивок головой у русских означает «да», а у болгар — «нет». Европеец и американец о постигшем их горе или несчастьи сообщают со скорбным выражением лица, ожи­дая, что и собеседник сделает то же самое; вьетнамец в аналогич­ной ситуации будет улыбаться, потому что он не хочет навязывать свое психологическое состояние собеседнику и избавляет его от притворного выражения эмоций. Арабам очень трудно общаться без постоянного прямого контакта взглядами, более интенсивного, чем у европейцев или американцев, а японца с детства приучают смотреть собеседнику не в глаза, а чуть ниже подбородка и т.д. За­падные бизнесмены стараются вести переговоры в конфиденциаль­ной обстановке, с глазу на глаз, в арабской культуре переговоры ве­дутся в присутствии других лиц, и на просьбу поговорить наедине араб лишь поближе придвинется к собеседнику. Такого рода наблю-

дения и специальные исследования говорят о культурном контекс­те многих форм невербальной коммуникации и поведения.

Особое внимание в исследованиях невербальных форм межкуль­турной коммуникации уделяется культурным различиям воспри­ятия пространства и времени. Пространственно-временной кон­текст образует уникальную самобытность культурной «картины ми­ра», формирует определенный тип мышления, темп и ритм жизни, характер отношений между людьми, специфику их повседневных контактов.

Среди этих исследований выделяются работы американского психолога Э. Холла, четко проследившего различия культур, свя­занные с их отношением к пространству и времени (НаИ Е. ТЬе 81-1ет Ьап^иаде. К.У.; Ь., 1959; Нап Е. Веуопй СиНиге. Ы.У.; Ь., 1976; На11Е. ТЬе Вапсе оШГе. М.У., 1983).

Пространство в межкулътурной коммуникации. Холл ввел в науч­ный оборот термин «проксемика», отражающий пространствен­ную организацию коммуникации, а также влияние различных куль­турных норм и стереотипов культурного пространства на характер межличностного общения.

Давно подмечено, что латиноамериканцы и европейцы в обыч­ной обстановке разговаривают на разном расстоянии друг от друга. При общении латиноамериканец старается держаться в привыч­ной для него близости от собеседника, тогда как у европейца в такой ситуации может возникнуть ощущение вторжения в его лич­ное пространство и он постарается отодвинуться. В ответ латино­американец попытается приблизиться вновь, что может быть вос­принято европейцем как проявление агрессии. В зависимости от усвоенных пространственных границ люди воспринимают контак­ты друг с другом либо как дружественные, либо как агрессивные — «вторжение» во внутренний мир. Эти границы зависят не только от культурно усвоенных стереотипов, но и от личного отношения к контакту.