Психологии

Предыстория политико-психологических идей. Их ме­сто в трудах древнегреческих, римских и восточных авто­ров. Политико-психологические идеи Аристотеля.

«Государь» И. Макиавелли и его роль в развитии по­литической психологии Нового времени. Политико-пси­хологические идеи эпохи Возрождения. Политическая пси­хология эпохи Просвещения. Политическая психология масс и политических режимов; ее разработка в XIX веке. Психоанализ 3. Фрейда и политическая психология нача­ла XX века.

Разработка политико-психологической линии в пер­вой половине XX века. Опыты конструирования полити­ческой психоистории. Становление Чикагской школы — предтечи современной политической психологии. Труды Г. Лассуэлла как первые серьезные попытки прагматиче­ского соединения психологического и политического зна­ния и формирования самостоятельного политико-психологического направления науки..

Развитие политико-психологических идей в XIX—XX веках в России. Работы И.К. Михайловского, В.М. Бехтере­ва и др. Всплеск внимания к политико-психологическим про­блемам в 20-е гг. Политические причины свертывания по­литико-психологических исследований в последующие годы. Новый подъем интереса к политико-психологическим под­ходам во второй половине 80-х гг.

Этапы и признаки конституирования политической психологии как самостоятельной науки на Западе. Основ­ные вехи и направления развития западной политической психологии. Современное состояние политико-психологиче­ских исследований и их основные направления в России и за рубежом.

Политическая психология как наука богата своей предысторией. Задолго до ее оформления в качестве самостоятельной науки политико-психологические идеи занимали умы исследователей, причем даже в большей мере, чем ныне. Можно говорить о своеоб­разном парадоксе: по мере развития промышленности, техники и технологии внимание к человеческому фак­тору падало. До этого, когда большая часть жизни людей была связана общением не с продуктами своей деятельности, а непосредственно друг с другом, роль человека и человеческих отношений в жизни и поли­тике была значительно выше.

Главный вопрос, который постоянно и настойчи­во был интересен людям во все времена (и чем рань­ше, тем больше) — это власть над себе подобными. Интриги и заговоры, убийства и перевороты — все это непрерывно сопровождает историю человечества, на­чиная с родоплеменного строя. Причем, согласимся, накал этих проблем со столетиями, все-таки, снижал­ся. Утрируя, можно сказать, что вопрос о том, кто бу­дет «старшим по пещере», был острее и драматичнее, чем сегодняшние вопросы о том, кого выберут прези­дентом той или иной страны. Человек и власть — вот тот круг вопросов, который образует предысторию по­литической психологии.

В то далекое, донаучное время то, что мы сейчас называем политической психологией, было непосред­ственной повседневной практикой политической эли­ты. Многое из тех времен перекочевало и в современ­ную жизнь, причем миновав сферу науки. «Тайны мадридского двора» присущи ныне не только «дво­рам», и далеко не только мадридским. История поли­тических убийств, совершенных в результате непри­язненных личных отношений и имевших под собой значительную психологическую основу, продолжает­ся. Политическое убийство К.Ю. Цезаря и физическое устранение С.М. Кирова или, тем более, Дж.Ф. Кенне­ди — события практически одного ряда. Заговор Каталины в Древнем Риме и рылеевский кружок декаб­ристов в России — тем более. В современной политике трудно найти какое-то событие, за которым не просвечивал бы свой аналог из более древних времен, и в ко­тором не прочитывались бы свои политико-психологические слагаемые.

Будучи вынужденными к краткости, мы лишь бегло рассмотрим те основные моменты, в которых на протяжении веков уже фиксировалась роль политиче­ской психологии. То есть, мы рассмотрим историю тех фрагментов практической политической психологии, которые стали предметом размышлений тогдашних исследователей — по сути, объектом науки своего вре­мени. Понятно, что это означает работу скорее с тек­стами, чем с фактами, но тем достовернее будут ее ре­зультаты.