Башмаки. Илэйн удобно устроилась в седле Мерцающей

Илэйн удобно устроилась в седле Мерцающей. Кобыла была одной из главных достопримечательностей королевской конюшни; это была прекрасная Салдэйская лошадь блестящего белого окраса с гривой такого же цвета. Само седло выглядело богато, оно было сделано из кожы, с окаемкой красного и золотого цветов. Это было седло, которое обычно использовалось для торжественных случаев.

Бергитте ехала на Восходе, высоком мышастом мерине, который также был одним из самых быстрых в королевской конюшне. Обеих лошадей выбирала Страж. Она рассчитывала подготовиться бежать.

Бергитте носила одну из копий Лисьей Головы Илэйн, хотя он был другой формы, в виде тонкого серебряного диска с выгравированной розой спереди. Илэйн несла другие завернутые в ткань, в кармане.

Илэйн пыталась сделать еще один сегодня утром, но он расплавился, чуть не спалив ее комод. Она испытывала немало трудностей без оригинала для исследования. Мечты Илэйн о том, чтобы снабдить всю свою личную Гвардию медальонами, казались все менее и менее осуществимыми, если только не удастся каким-нибудь образом уговорить Мэта снова предоставить ей оригинал.

Почетный караул Илэйн выстроился конными шеренгами вокруг нее и Бергитте на Площади Королевы. Она привела только сотню солдат - семьдесят пять Гвардейцев и двадцать пять Стражей-женщин во внутреннем кольце. То были крошечные силы, но она отправилась бы и без этой сотни, если была бы способна от них избавиться. Илэйн не могла позволить себе выглядеть завоевателем.

"Не нравится мне все это", пробурчала Бергитте.

"А тебе вообще мало что нравится в последнее время", парировала Илэйн. "Клянусь, ты становишься все более раздражительной с каждым днем."

"Лишь от того, что ты становишься все безрассудней день ото дня"

"О, перестань. Это не самое безрассудное из того, что я делала"

"Все потому, что ты пытаешься прыгнуть выше своей головы."

"Все будет в порядке", сказала Илэйн, глядя на юг.

"Что ты там высматриваешь?"

"Ранд", ответила Илэйн, ощущая тепло его чувств, как пульсирующей узел эмоций в своей душе. "Он готовится к чему-то. Это его гнетет, но в тоже время успокаивает." Свет, как же может запутать этот человек.

Встреча состоится через день, если ее назначенный срок все еще был в силе. Эгвейн права; ломать печати было бы глупо. Но Ранд должен увидеть причину.

Элис подъехала к ней в сопровождении трех женщин Родни. Сарасия была полной женщиной с видом заботливой бабушки; темнокожая Кима, заплетавшая свои черные волосы в три длинные косы, и чопорная Нашия с юным лицом, носившая мешковатое платье.

Все четверо заняли места рядом с Илэйн. Только две из них были достаточно сильны для Перемещения - многие в Родне были слабее большинства Айз Седай. Но этого будет достаточно, учитывая, что Илэйн испытывала трудности, обнимая Источник.

- Можете сделать что-нибудь, мешающее лучникам ударить по ней? - спросила Бергитте у Элис. - Какое-нибудь плетение?

Элис задумчиво склонила голову.
- Я знаю кое-что, что могло бы помочь, - ответила она, - но я никогда прежде это не пробовала.

Другая женщина Родни сплела впереди переходные врата. Они вели на участок ухабистой, покрытой бурой травой земли за пределами Кайриэна. Там ожидала куда большая армия, носившая кирасы и куполообразные шлемы кайриэнских войск. Офицеров было легко опознать по их темной одежде с цветами тех Домов, которым они служили. Они носили вымпелы, поднимавшиеся над их спинами.

Высокий, с узким лицом Лострум сидел на лошади, возглавляя свою армию, одетый в темно-зеленое с малиновыми вставками; Бертом находился с другой стороны. Их силы выглядели примерно одинаковыми. Пять тысяч у каждого. Остальные четыре Дома выставили менее многочисленные войска.

- Если бы они хотели взять тебя в плен, - мрачно сказала Бергитте, - то ты предоставила им отличный шанс.

- Нет способа сделать это и остаться в безопасности, если только я не хочу, скрывшись во дворце, послать сюда свои войска. Это приведет лишь к восстанию в Кайриэне и возможному краху Андора. - Она взглянула на Стража. - Теперь я Королева, Бергитте. Ты уже не сумеешь держать меня подальше от угроз, не более, чем могла бы обеспечить безопасность одному солдату на поле боя.

Бергитте кивнула. "Держись поближе ко мне и Гайбону."

Гайбон подъехал на большом пятнистом мерине. С Бергитте с одной стороны, и Гайбоном с другой - и с их лошадьми, которые были выше чем ее лошадь - у убийц были бы большие трудности, чтобы попасть в нее, не задев сначала ее друзей.

Ну что ж, так теперь будет всю ее жизнь. Она толкнула Мерцающую и поехала вперед, и ее войска прошли через врата на Кайриэнскую землю. Дворяне и дворянки кланялись или делали поклон на лошадях, и эти поклоны были глубже, чем во время их встречи с Илэйн в Тронном зале. Представление началось

Город был впереди, со стенами все еще почерневшими от пожаров во время войны с Шайдо. Илэйн почувствовала напряжение Бергитте, когда врата позади исчезли. Родня рядом с Илэйн обняла Источник, а Элис сплела незнакомое плетение, поместив его в воздухе вокруг внутреннего кольца войск. Это был небольшой - но быстрый - порыв ветра, вращающийся в воздухе.

Тревога Бергитте была заразительна, и Илэйн обнаружила, что держится за поводья мертвой хваткой, когда Мерцающий двинулся вперед. Воздух здесь в Кайриэне был сухим, с легким запахом пыли. Небо было пасмурным.

Кайриэнские войска образовали круг вокруг ее маленькой группы андорцев в бело-красной форме. Основная часть кайриэнских войск была пехотинцами, хотя была еще тяжелая кавалерия, лошади в блестящих доспехах и мужчины с острыми копьями, поднятыми в воздух. Они маршировали совершенным строем, защищая Илэйн. Или держа ее в плену.

Лорструм подвел своего гнедого жеребца ближе к внешним рядам охраны Илэйн. Гайбон взглянул на нее, и, когда она кивнула, капитан позволил ему приблизится.

"Город волнуется, Ваше Величество", сказал Лорструм. Биргитта была по прежнему осторожна, и держала свою лошадь, между ним и Илэйн. "Есть... неприятные слухи вокруг вашего вознесения ".

Эти слухи, по всей видимости ты и распустил, думала Илэйн, прежде чем решил поддержать меня. "Конечно, они не восстают против ваших войск?"

"Я надеюсь, что не восстанут." Он посмотрел на нее из-под своего плоского шлема На нем был черный кафтан, спускающийся до колен, по всей длине его были полосы разных цветов, обозначавших его Дом. Он надел такую одежду, как будто собрался на бал. Это было точно. Его силы не захватили город, они просто сопровождали новую Королеву почетным эскортом." Маловероятно, что будет вооруженное сопротивление. Но я хотел предупредить вас."

Лорструм кивнул ей, выказывая уважение. Он знал, что она пытается играть с ним, но он также признал, что и сам играл. Ей придется держаться осторожно с ним, и приглядывать за ним ближайшие годы.

Кайриэн был как большая коробка, весь состоящий из прямых линий, и укрепленных башен. Хотя кое-что в его архитектуре было красивым, но он никогда не сравнится с Кеймлином или Тар Валоном. Они ехали прямо через северные ворота, река Алгуэнья была справа от них.

Толпы ждали внутри. Лорструм и другие хорошо сделали свое дело. Послышались приветствия, возможно первыми их прокричали осторожные придворные. По мере того, как Илэйн въезжала в город, приветствия слышались все громче. Это удивило ее. Она ожидала враждебности. Но конечно она все же немного была - случайно брошенный из задней части толпы мусор. Она слышала язвительные замечания тут и там. Но большинство все же были довольны.

Направившись вниз, по широкой улице, вдоль линии прямоугольных зданий, наиболее одобряемых в Кайриэне, она поняла, что, возможно, эти люди ожидали такого события, как это. Обсуждать его, распространять слухи. Некоторые из слухов были враждебными, и Норри докладывал об этом. Но сейчас они казались скорее проявлением беспокойства, нежели враждебности. Кайриэн был слишком долго без монарха, их король погиб неизвестно от чьей руки, Лорд Дракон, видимо, покинул их.

Её уверенность росла. Кайриэн был раненным городом. Обожжённые и сломанные остатки главных ворот снаружи. Камни мостовой, вывороченные, чтобы стать снарядами, переброшенными через стену. Город так никогда и не оправился полностью от Айильской Войны, и неоконченные Поднебесные Башни - симметричные по проекту, но выглядевшие весьма скорбно - были первым подтверждением этого факта.

Эта проклятая Игра Домов была почти как стихийное бедствие. Могла ли она изменить это? Люди вокруг нее казались полными надежд, как будто они знали какой ужасно запутавшейся в беспорядках была их страна. Скорее можно было отнять копья у айилийцев, чем заставить кайриэнцев быть менее подозрительными, но возможно она сможет научить их более лояльно относиться к стране и трону. До тех пор пока трон заслуживает лояльность.

Солнечный дворец стоял точно в центре города. Как и все в городе, он был квадратным и угловатым, но здесь архитектура создавала впечатление силы. Это было величественное здание, не смотря на сломанное крыло, где было совершено покушение на жизнь Ранда.

Большинство дворян ждали здесь, стоя на укрытых ступенях или перед богато украшенными каретами. Женщины в строгих платьях с широкими кольцами, мужчины в аккуратных кафтанах темных цветов и шляпами на головах. Многие выглядели скептически, некоторые - удивленно.

Илэйн послала Бергитте довольную улыбку. "Это сработало. Никто не ожидал, что я въеду во дворец в сопровождении кайриэнской армии. "

Биргитте не сказала ничего. Она была, и скорее всего, будет в напряжении до самого возвращения Илэйн в Кеймлин.

Две женщины стояли у подножия лестницы. Одна из них - симпатичная с колокольчиками в волосах; вторая - с кудрявыми волосами и лицом, которое не выглядело как лицо Айз Седай, несмотря на тот факт, что она была Сестрой уже много лет. Это была Сашелле Андерли, и вторая, с безвозрастным лицом, - Самицу Тамагова. Из того, что смогли определить источники Илэйн, она знала, что эти двое эти были наиболее близки к тому, чтобы называться "правительницами" города, в отсутствие Ранда. Она общалась с обеими и обнаружила, что Сашелле очень глубокого понимает кэйриенский способ мышления. Она предложила город Илэйн, но подразумевала, что Илэйн поймёт, что предложение и взятие - две совершенно разные вещи.

Сашелле сделала шаг вперёд. - Ваше величество, начала она официально, - да будет вам известно,что Лорд Дракон даёт вам все права претендовать на данную землю. Весь официальный контроль, который он имел, он уступает вам, и должность управляющего нации, упраздняется. Правьте с миром и мудростью.

Илэйн царственно кивнула ей сидя верхом, но внутри она просто кипела. Не сказать, чтобы она отказалась бы от помощи Ранда для получения этого трона, но она не хотела, чтобы было так, будто её нос всунули во всё это. Тем не менее, похоже, что Сашелле воспринимала её должность серьёзно, несмотря на то, как обнаружила Илэйн, должность была по большему счёту создана самостоятельно.

Илэйн и её процессия спешились. Думал ли Ранд, что будет вот так легко отдать ей трон? Он пробыл в Кэйриене достаточно долго, чтобы знать, какие интриги они плели. Одной Айз Седай, делающей официальное объявление точно будет недостаточно. Но иметь сильных дворян, оказывающих ей прямую поддержку - вполне.

Процессия двинулась вверх по ступеням. Они вошли и каждый из сопровождавших её привёл небольшую охрану в пятьдесят человек. Илэйн привела всех своих. Помещение было переполнено, но она не собиралась никого оставлять за спиной.

Внутренние покои были прямыми, с заострённым потолком и отделаны золотом. Каждая дверь украшена геральдическими символами Восходящего солнца. Были ещё ниши, где выставлялись драгоценности, но многие были пусты. Айильцы взяли свою пятую часть отсюда.

По мере достижения Большой Залы Солнца, гвардейцы Илэйн выстраивались вдоль коридора. Илэйн сделала глубокий вздох, затем широким шагом вошла в тронный зал, окружённая десятью гвардейцами. Мраморные колонны с голубыми прожилками подпирали потолок по сторонам зала, а Солнечный трон стоял на мраморном возвышении в дальнем конце большого зала.

Трон был из позолоченной древесины, и все же удивительно скромен. Возможно, поэтому Ламан принял решение изготовить себе новый трон, срубив для него Авендоралдеру. Илэйн подошла к постаменту, затем обернулась к вошедшим дворянам, первыми стояли её сторонники, затем остальные, расположенные согласно сложному для понимания предписанию Игры Домов.

Бергитте следила за каждым входившим, но кайриэнцы были образцово корректны. Никто не проявил ничего похожего на дерзость Эллориен в Андоре. Она была патриотом, но разочаровывающе несогласной с Илэйн. В Кайриэне так никто не поступал.

Как только толпа остановилась, Илэйн глубоко вздохнула. Она продумала речь, но её мать учила, что иногда решительные действия приносят больший эффект. Илэйн направилась к трону.

Бергитте поймала ее за руку.

Илэйн посмотрела на нее вопросительно, но Страж смотрела на трон. "Подожди минутку," сказала она, нагибаясь.

Дворяне начали перешептываться, и Лорстрам подошел к Илэйн. "Ваше Величество?"

"Бергитте", сказала Илэйн, краснея, "это действительно нужно?"

Бергитте проигнорировав ее, проколола подушку для сидения. Свет! Неужели Страж непреклонно будет смущать ее во всех возможных ситуациях? Конечно...

"Ага!" сказала Бергитте, выдергивая что-то из подушки.

Илэйн подошла поближе, Лорструм и Бертом тоже. Бергитте держала маленькую иглу, с наконечником черного цвета. "Это было спрятано в подушке."

Илэйн побледнела.

"Это было единственное место, в котором они знали, что ты будешь," тихо сказала Бергитте. Она опустилась на колени, и стала прокалывать подушку, выискивая еще какие-нибудь ловушки.

Лорструм начал краснеть. "Я найду того, кто это сделал, Ваше Величество," сказал он тихим голосом. Опасным голосом. "Они узнают мой гнев."

"Если прежде не узнают мой.", вторил коренастый Бертом, осматривая иглу.

"Думаю, целью был Лорд Дракон, Ваше Величество", громко для собравшейся публики объявил Лорструм. "Никто бы не осмелился покушаться на Вашу жизнь, возлюбленная андорская сестра."

"Это приятно слышать," сказала Илэйн, глядя на него. Эта фраза, сказанная для всех в зале, показала, что она приняла эту уловку, чтобы спасти его лицо. На него, как на ее сильного сторонника падал позор покушения.

То, что она согласилась позволить ему сохранить лицо, будет ему дорого стоить. Он кротко опустил глаза, все поняв. Свет, она ненавидела эту игру. Но она будет играть. И будет играть хорошо.

"Все безопасно?" спросила она Бергитте.

Страж потерла подбородок. "Есть только один способ узнать", сказала она и бесцеремонно шлепнулась на трон.

Некоторые дворяне в зале ахнули, а Лорструм еще больше побледнел.

"Не очень-то удобно", подытожила Бергитте, поерзав из стороны в сторону и опершись на деревянную спинку трона. "Я ожидала большего удобства от монаршего седалища. Тем более для твоего нежного зада да и всего остального."

"Бергитте!" зашипела Илэйн, чувствуя, что лицо снова становится красным. "Ты не можешь сидеть на Солнечном Троне!"

"Я твой телохранитель. Если захочу, я могу пробовать твою еду, проходить в двери прежде тебя, и, проклятье, я могу сидеть на твоем стуле, если посчитаю, что это спасет тебя ". Она улыбнулась. "А еще мне всегда было любопытно, как же себя тут чувствуешь". Страж встала, все еще напряженная, но довольная.

Илэйн повернулась лицом к благородным кайриэнцам. "Вы долго этого ждали," сказала она. "Некоторых из вас это не устраивает, но помните, что половина моей крови кайриэнская. Этот союз сделает обе наших страны более могущественными. Я не требую от вас доверия, но требую послушание." Она помедлила, а потом добавила, "Опять же помните, что Возрожденный Дракон хотел этого."

Она увидела, что они поняли. Ранд однажды завоевал этот город, хотя казалось, что он просто освободил его от Шайдо. Они будут мудры, и не заставят его вернуться, и победить их снова. Королева использует инструменты, которые у нее под рукой. Она взяла Андор сама, но позволила Ранду помочь ей с Кайриэном.

Она села. Такая простая вещь, а могли бы быть далеко идущие последствия. "Соберите свои силы, и стражу Домов," приказала она собранным здесь дворянам. "Вы отправитесь вместе с силами Андора через врата в место под названием Поле Меррилор. Мы встретимся с Возрожденным Драконом."

Дворяне выглядели удивленными. Она пришла, чтобы принять трон, и приказывает своим войскам из города в тот же день? Она улыбнулась. Лучше действовать быстро и решительно, это создаст возможность, благодаря которой они станут повиноваться ей. И будут готовы к Последней Битве.

"Также," объявила она, как только они начали шептаться, "я хочу, чтобы вы собрали каждого человека в этой области, который может держать меч и призвали их в армию королевы. У нас не будет много времени на обучение, но в Последней Битве будет необходим каждый человек - и те женщины, которые хотят бороться могут также вступить в армию. Кроме того, отправьте призыв всем литейщикам колоколов в вашем городе. Мне нужно встретиться с ними в течении часа."

"Но", сказал Бертом, "как же пир в честь коронации, Ваше Величество..." "Мы будем праздновать когда закончится Последняя Битва и дети Кайриэна будут в безопасности," сказала Илэйн. Ей необходимо было отвлечь их от их интриг, дать им работу, которая бы заняла их, если это возможно. "Ну же действуйте! Представьте, что Последняя Битва на пороге, и прибудет на следующий день!" В самом деле это возможно.

***

Мэт прислонился к высохшему дереву, осматривая лагерь. Он вздохнул с улыбкой, это было прекрасно - осознавать тот факт, что тебя больше не преследуют. Он уже почти забыл, как это хорошо. Даже лучше, чем усадить по симпатичной служаночке на каждое колено. Ну, по крайней мере, точно лучше чем одна служаночка.

Военный лагерь вечером был одним из самых уютных мест во всем мире, даже несмотря на то, что половина его была пуста; часть солдат была отправлена в Кайриэн. Солнце зашло, и некоторые из тех, кто оставался, вернулись в лагерь. Но для тех, кто заступал на пост завтра днем, не было причин так рано ложиться спать.

Около дюжины костровых ям дымилось в разных частях лагеря; мужчины, сидящие вокруг костров делились рассказами о совершенных подвигах, о женщинах, которые у них были, или просто сплетничали. Языки пламени освещали, смеющихся мужчин, сидящих на камнях и бревнах, иногда кто-нибудь, вынимая угли охапкой веток, запускал в воздух тучи крошечных искр, а все вокруг пели, "ПриходИте ДЕвицы" или "Падающие Ивы в Полдень."

Мужчины Отряда представляли добрую дюжину различных народов, но этот лагерь был их настоящим домом. Мэт, в шляпе на голове и с Ашандареем на плече, шагал мимо них.. У него был новый шарф на шее. Люди знали о его шраме, но не было ни одной причины выставлять его напоказ, словно одну из этих треклятых повозок Валана Люка.

Шарф, который он выбрал в этот раз, был красным. В памяти о Тайлин и других, тех кто пали жертвами голама. В какой-то момент он испытал желание выбрать розовый. Правда желание быстро испарилось.

Мэт улыбнулся. И хотя песни доносились от нескольких походных костров, ни одна не была громка, и в лагере царила здоровое спокойствие. Не тишина. Тишина никогда не была хороша. Он ненавидел тишину. Она наводила его на мысль, что кто-то очень усердно пытается подкрасться к нему. Нет, это было спокойствие. Тихое похрапывание спящих, треск огня, пение, трава, хрустящая, под ногами часовых. Суетный шум людей, наслаждающихся жизнью.

Мэт вернулся назад к столу, поставленному рядом с его затемненной палаткой. Он сел, и начал просматривать бумаги, которые он сложил здесь. Внутри палатки был слишком душно. Кроме того, он не хотел будить Олвера.

Палатка Мэта слегка колыхалась на ветру. Место где он сидел выглядело действительно странным: прекрасный дубовый стол на курьих ножках, стул Мэта подле стола, кувшин подогретого с пряностями сидра, на земле около стула. Бумаги на его столе были придавлены разными камешками, которые он насобирал, и все это освещалось единственной мерцающей лампой.

У него не должно быть таких куч бумаги. Ему бы хотелось сидеть у одного из тех костров и петь "Танец с Джаком из Теней" - песню, которая едва различимо доносилась от ближайшего из них.

Бумаги. Ну, он согласился поработать на Илэйн, и это были бумаги как раз об этом. И бумаги об формировании расчетов для драконов. Бумаги о поставках, дисциплинарные рапорты, и еще много всякой ерунды. И еще несколько бумаг, которыми он мог расшевелить ее королевское величество, отчеты разведчиков, которые он хотел просмотреть. Отчеты о Шончан.

Большая часть новостей была ему известна; благодаря вратам, любезно предоставленым ему Верин, Мэт добрался до Кэймлина быстрее чем большинство слухов. Но и у Илэйн были собственные врата, и некоторые из новостей из Тира и Иллиана были свежими. Шли разговоры о том что у Шончан новая Императрица. Таким образом, Туон действительно короновалась, или как там это у них называется, когда меняется правитель.

Это заставило его улыбнуться. Свет, но они не знали,чего добились! Вероятно, они думали, что знали. Но она еще удивит их, это так же верно, как то, что небо - синее. Ну ладно, оно все больше серое в последнее время.

Был также слух о союзе Морского Народа с Шончан. Мэт отбросил его. Шончан захватили достаточно судов Морского Народа, чтобы произвести подобное впечатление, но это не было правдой. Он нашел несколько страниц с новостями о Ранде, также в большинстве своем неопределенных или ненадежных.

Закружились цвета. Ранд сидел в палатке и разговаривал с какими-то людьми. Возможно он был в Арад Домане, но он не мог быть одновременно там и на битве в Порубежье, или теперь мог? Одни слухи говорили, что Ранд убил королеву Тайлин. Какие проклятые идиоты могли поверить в это?

Он быстро перелистнул доклады о Ранде. Он ненавидел подавлять эти вспыхивающие цвета снова и снова. По крайней мере на этот раз Ранд был одет.

Последняя страница была любопытной. Огромные стаи волков, собирающиеся на полянах и воющие хором? Светящиеся красным небеса в ночи? Домашний скот, выстраивающийся в полях мордами к северу, тихо наблюдая? Следы армий Отродий Тени в центре континента?

Эти вещи пахли простыми слухами, передающимися от одной супруги фермера к другой, достигнув таким образом ушей шпионов Илэйн.

Мэт просмотрел лист, затем понял, что даже не думая о том, вытащил письмо Верин из своего кармана. Все еще запечатанное письмо выглядело изношенным и грязным, но он не открыл его. Сопротивляться этому внезапному порыву было так же трудно, как, казалось, ничему, с чем ему приходилось сталкиваться.

- Сейчас здесь заметен некоторый беспорядок, - раздался женский голос.
Мэт взглянул и увидел подходящую к нему Сеталль. Она носила коричневое платье, вырез которого открывал верх её внушительной груди. Не то, чтобы Мэт заглядывался на неё.

- Тебе нравится моё логово? - спросил Мэт. Он отложил конверт в сторону, затем сунул последнее из сообщений соглядатаев в кучу, неподалеку от ряда эскизов новых арбалетов, сделанных им на основе тех, что купил Талманес. Бумаги угрожало сдуть прочь. Поскольку у него не было никакого камня для этой пачки, он стянул один из своих сапогов и водрузил его наверх.

"Твой кабинет?" спросила Сетталь, забавляясь.

"Конечно," сказал Мэт, почесывая ногу в чулке. "Вы должны сообщить моему управляющему, если хотите войти."

"Твоему управляющему?"

"Пень прямо там," сказал Мэт, кивая головой. "Не маленький, а большой с мхом, растущим на вершине."

Она приподняла бровь.

- Он в самом деле хорош, - сказал Мэт. - Вряд ли когда-нибудь позволит пройти тому, кого я не хочу видеть.

- Ты - странное создание, Мэтрим Коутон, - сказала Сеталль, усаживаясь на больший пень. Её платье, с приподнятой по моде Эбу Дар юбкой, открывало нижние юбки, достаточно красочные, чтобы испугать Лудильщика.

"Ты хочешь что-то конкретное?", спросил Мэт. "Или ты просто зашла, чтобы посидеть на голове моего управляющего?"

"Я слышала, что ты сегодня снова посетил дворец. Это правда, что ты знаешь Королеву?"

Мэт пожал плечами. "Илэйн довольно милая девушка. Симпатичная, это точно."

"Ты больше не удивишь меня, Мэтрим Коутон," отметила Сетталь. "Я поняла, что вещи, которые ты говоришь, часто для этого и предназначены."

Разве? "Я говорю то, что думаю, госпожа Анан. Почему для вас так важно, знаю ли я Королеву?"

"Просто еще одна загадка, которую представляешь из себя," сказала Сетталь. "Я сегодня получила письмо от Джолин."

"Что она от тебя хочет?"

"Она ни о чем не спрашивала. Она просто хотела отправить весть о том, что они благополучно прибыли в Тар Валон."

"Ты должно быть неправильно прочитала."

Сетталь одарила его возмущенным взглядом. "Джолин Седай уважает тебя, Мастер Коутон. Она часто говорила о тебе, и о способе, которым ты спас не только ее, но и еще двоих. Она спрашивала о тебе в письме."

Мэт моргнул. "Правда? Она говорила это?"

Сетталь кивнула.

- Чтоб мне сгореть, мне почти стыдно, за то, что покрасил ей рот синим. Но кто бы мог подумать, что она так думала обо мне при таком обращении со мной.

- Если говорить такое мужчине, то это раздувает его самомнение. Многие решили бы, что уже того, как она обращалась с тобой было бы достаточно.

"Она Айз Седай", пробормотал Мэт. "Она относится к каждому как к грязи, которую надо соскоблить с сапог."

Сетталь глянула на него. Это у неё получалось величественно, одновременно как у бабушки, придворной дамы и строгой хозяйки гостиницы.

"Прости," сказал он. "Некоторве Айз Седай не так плохи, как другие. Я не хотел оскорбить тебя."

"Я буду считать, что это комплимент," сказала Сетталь. "Хотя я не Айз Седай."

Мэт пожал плечами, найдя хороший маленький камень у ног. Он использовал его, чтобы заменить свой сапог на куче бумаги. Дожди нескольких прошедших дней закончились, оставив приятную свежесть воздуху.
- Я помню твои слова, что это не принесло вреда, - сказал Мэт, - но... на что это похоже? Чего ты лишилась?

Она поджала губы. Какая самая восхитительная пища,которая тебе нравится? Блюдо, которое ты можешь есть больше остального?

- Сладкие мамины пироги, - сразу же сказал Мэт.

- Что ж, это похоже, - сказала Сеталль, - Знать, что раньше ты всегда мог наслаждаться теми пирогами каждый день, но сейчас тебе отказано в них. Твои друзья, они могут получить столько этих пирогов, сколько захотят. Ты завидуешь им, и тебе больно, но в то же время ты счастлив. По крайней мере, кто-то может наслаждаться тем, что тебе недоступно.

Мэт медленно кивнул.

"Почему ты так ненавидишь Айз Седай, мастер Коутон?" - спросила Сеталь.

- Я не испытываю к ним ненависти, - сказал Мэт, - Чтоб мне сгореть, это не так. Но иногда мужчина, кажется, не может сделать и двух дел без женщины, желающей, чтобы он делал одно из них иначе и совсем оставил другое.

- Ты не обязан следовать их советам, и уверяю - по большей части ты в конце-концов признаешь, что это - хороший совет.

Мэт пожал плечами.
- Иногда человеку нравится поступать так, как он хочет, без кого-то, говорящего, что это неправильно и что-то не так в нем самом. И все.

"А это не имеет никакого отношения к твоему... специфическому представлению о дворянах? В конце концов, большинство Айз Седай действует, словно они были знатью."

"Я не имею ничего против дворян," - сказал Мэт, поправляя одежду. "Я только не представляю себя одним из них."

"Тогда почему?"

Мэт замер на мгновение. Почему? Наконец, он посмотрел вниз, на ногу, на которой он менял ботинок. "Это - сапоги."

"Сапоги?" - Сеталь выглядела запутанной.

"Сапоги", - сказал Мэт наклонившись и завязывая шнурки. Всё это подобно сапогам."

"Но..."

"Видишь ли," сказал Мэт, туго затягивая шнурки, "многие люди могут не волноваться о том, какие сапоги они надевают. Они - самый бедные из народа. Если ты спрашиваешь одного из них: "Какую обувь ты собираешься носить сегодня, приятель?" - их ответ прост. "Ну, Мэт. У меня есть только одна пара, так что, думаю, надену её."

Мэт смутился. "Или, я полагаю,тебе они бы так не сказали, Сеталь, поскольку ты - не я, и все. Они не назвали бы тебя Мэтом, понимаешь."

"Я понимаю," - сказала она с иронией.

"Так или иначе, для людей, у которых есть чуток монет, вопрос какие сапоги надеть становится сложнее. Видишь ли, обычный человек, такой как я...." Он следил за нею. "А я - обычный человек, заметь."

"Конечно."

"Проклятье, я прав" - сказал Мэт, заканчивая возится со шнурками и усаживаясь. "Средний человек должен иметь три пары сапог. На третьем месте у тебя пара сапог, которую ты носишь, когда работаешь над чем-то неприятным. Они могут натереть ноги после нескольких шагов, и у них может быть несколько дырок, но они достаточно хороши, чтобы сохранить твои ноги. Ты не боишься испачкать их в поле или в сарае."

"Хорошо", - сказал Сеталь.

"Затем у тебя есть вторая лучшая пара сапог," сказал Мэт. "Те, которые надеваешь каждый день. Ты носишь их, если идешь на обед к соседям. Или, в моем случае, ты носишь те, в которых собираешься драться. Это прекрасные сапоги, дают тебе хорошую опору, и ты не против быть в них на виду или где-либо ещё."

"А твоя лучшая пара сапог?" - спросила Сеталь. "Ты надеваешь их на неофициальные встречи, такие как игра в мяч или обед с местным сановником?"

"Мячи? Сановники? Проклятый пепел, женщина. Я думал, что ты была владелицей гостиницы."

Сеталь слегка покраснела.

Мы не идем играть ни в какие мячи", - сказал Мэт. "Но если бы мы и захотели бы, я подозреваю, что мы носили бы нашу вторую пару сапог. Если они достаточно хороши для того, чтобы посетить старую леди Хембрю по соседству, то они, проклятье, достаточно хороши для того, чтобы наступить на пальцы ног любой женщины, достаточно глупой, чтобы танцевать с нами."

"Тогда для чего нужны самые лучшие сапоги?"

"Ходить", - сказал Мэт. "Любой фермер знает ценность хороших сапог, когда ты отправляешься в дальний путь."

Сеталь выглядела задумчивой. "Хорошо. Но какое это имеет отношение к тому, чтобы быть дворянином?"

"Прямое", - сказал Мэт. "Ты разве не видишь? Если ты - обычный человек, то всегда знаешь, когда использовать свои сапоги. Человек может отследить три пары сапог. Жизнь проста, когда у тебя есть три пары сапог. Но дворяне... Талманес утверждает, что у него есть сорок пар различных сапог дома. Сорок пар, ты можешь вообразить это?"

Она улыбнулась, развлекаясь.

"Сорок пар," - повторил Мэт, качая головой. "Сорок проклятых пар. И все они представляют из себя разные виды сапог. Есть пара для каждого варианта одежды, и дюжина пар в различных стилях, которые будут подходить половине возможных вариантов одеяний. У тебя есть сапоги для королей, сапоги для высоких лордов и сапоги для нормальных людей. У тебя есть сапоги для зимы и для лета, сапоги для дождливых и для сухих дней. У тебя есть проклятая обувь, которую ты носишь, только когда идешь в купальню. Лопин имел обыкновение жаловаться, что у меня не было пары, чтобы ходить в уборную ночью!"

"Я вижу... Таким образом, ты используешь сапоги в качестве метафоры для обозначения бремени ответственности и решений, возложенных на аристократию, поскольку они предполагают руководство комплексом политических и социальных положений."

"Метафора для...." Мэт нахмурился. "Кровавый пепел, женщина. Это не метафора для чего-либо! Это - просто сапоги"

Сеталь покачала головой. "Ты нетипично мыслишь, Мэтрим Коутон.

- Стараюсь из всех сил, заметил он, протягивая руку к кувшину с подогретым сидром. - В смысле, не поступать шаблонно. Он налил кубок, поднял и протянул ей. Она приняла его с благодарностью и выпила, затем встала. - Засим, оставляю вас наедине с вашими забавами, Мастер Коутон. Но если вы продвинулись в вопросе с вратами для меня...

- Илэйн сказала, что сделает вам вскоре. Через день или два. Когда я вернусь с дела, на которое отправляюсь с Томом и Ноалом, я прослежу, чтобы всё было сделано.

Она понимающе кивнула. Если он не вернется с этого "задания", она позаботится об Олвере. Она повернулась к выходу. Мэт ждал, пока она не выйдет, прежде чем отхлебнуть сидра прямо из кувшина. Он делал это каждый вечер, но полагал, что ей лучше не знать об этом. Это было из тех вещей, о которых женщинам лучше не думать.

Он вернулся к докладам, но вскоре его мысли унеслись к Башне Генджей, к этим треклятым змеям и лисичкам. Сказанное Бергитте было весьма познавательным, но не очень обнадеживающим. Два месяца? Два треклятых месяца, потраченных на блуждание в коридорах? Этот факт смердел как помои. Кроме того, она брала огонь, музыку и железо. Нарушить правила было не такой уж оригинальной идеей.

Он не был удивлен. Вероятно, когда Свет создал первого человека, этот человек создал первое правило, чтобы кто-то другой нарушил его. Люди типа Илейн создавали правила, чтобы следовать им. Люди вроде Мэта искали способ обойти глупые правила.

К несчастью, Бергитте - одна из легендарных героев Рога - не смогла одолеть Элфин и Илфин. Это приводило в замешательство.

Но ничего. У Мэта было то, чего не было у нее. Его удача. Он сидел, раздумывая, откинувшись на спинку стула. Один из его солдал прошел мимо. Клинток отдал честь, Отряд Красной Руки проверял Мэта каждые полчаса. Они до сих пор переживали позор от проникновения голама в лагерь.

Он снова взял письмо Верин, ощущая его пальцами. Замятые уголки, пятна грязи на когда-то белой бумаге. Он постучал им по дереву.

Потом бросил назад на стол. Нет. Он не собирается его открывать, даже когда вернется назад. Именно так. Он никогда не будет знать, что в нем было. Кровь, ему совершенно все равно.

Он встал и вышел на поиски Тома и Ноэля. Завтра они отправятся в Башню Генджей.