Путь тревоги

Мы пошли в ботанический сад, уселись под соснами и принялись курить травку, раздумывая, как побыстрее привести жизнь Гордона к логическому заключению, умудрившись при этом не навлечь беду на собственные головы. Каро предложила напугать его.

– У отца застойная сердечная недостаточность, – говорила она. – Внезапный шок его прикончит.

– Если его не прикончила нагота Эйлин…

– Ты должен что‑нибудь придумать!

– Я? С какой стати? Это ты жаждешь его смерти.

– Ты мог бы спрятаться за его машину и выпрыгнуть оттуда. Иди запустить петарду под его окном.

Господи, как ей приспичило!

– Каро, он же твой отец. Не бери грех на душу.

– Моя душа тут ни при чем, – ответила Каро. – Бывают люди отвратительные и совершенно бесполезные. Убив его, ты только окажешь всем услугу.

– Я осуждаю смертную казнь.

– Я тоже, – согласилась Каро. – Смертная казнь обычно достается тем, кто не может нанять адвоката. Мы же просто избавляемся от типов вроде моего отца. Такие люди отравляют жизнь окружающих и ни на что не годны.

– Ну, кое‑что он в жизни совершил. Дал сперму, оплодотворившую яйцеклетку, из которой появилась ты.

Каро пихнула меня в бок.

– Мерзость какая!

От наркотиков Каро захотелось съесть что‑нибудь сладкое, но она не могла подняться. Я вызвался дойти до кафе купить пирожных. Когда я вернулся, Каро уже была не одна.

Высокий обаятельный бородатый мужчина стоял перед ней и прижимал ее к дереву. Левой рукой он крепко держал Каро за подбородок так, что она не могла шевельнуть головой. Я узнал его – мы уже встречались. Это был тот самый похожий на Иисуса парень, который поджег мою книгу. За его спиной стоял прыщавый пацан, который приходил вместе с ним в магазин. Тут же – толстый бородатый мужик лет сорока, больше всего похожий на джазового саксофониста. Оба курили.

Как только Иисус заметил меня, он тут же отпустил Каро, отступил и покосился в мою сторону.

– Привет‑привет! А вот и Киллер! – Кажется, он меня не узнал.

Я молчал – от страха я попросту не мог говорить.

– Каролина тут болтает, что ты серьезный малый… Не больно‑то серьезно ты выглядишь. Я, правда, на Христа тоже не тяну. Так что внешность обманчива. – Иисус перевел взгляд на мой пакетик. – Глядите‑ка, он нам пирожные купил.

Я отдернул руку.

– В чем дело?

– Ее спроси, – ухмыльнулся Иисус. Каро молча взирала на меня.

– Я в этом месяце не получил причитающихся денег, – пояснил Иисус. – Срок истек пять дней назад.

– Да отдам я! Через несколько дней! Все отдам! – запротестовала Каро.

– Неужели? Клад отроешь, что ли? – Иисус развернулся и посмотрел на меня, склонив голову набок. – Мы раньше не встречались, сынок?

Я промолчал. Иисус вновь перевел взгляд на Каро.

– Как тебя угораздило связаться с таким отребьем?

– Мы любим друг друга.

– Видали? – Иисус улыбнулся до ушей. – Трогательно. Одобряю. Возлюби ближнего своего. Так, Пит?

Прыщавый парень с ухмылкой кивнул.

– Держись подальше от этой женщины, – предостерег меня Иисус. – Каждый раз, как ты ее касаешься, ты теряешь частичку своей души. До добра она не доведет. Эта женщина – сосуд греха.

Иисус, Прыщавый и Джазист переглянулись и рассмеялись. Каро потупилась.

Иисус приобнял прыщавого парня за плечи.

– Это мой младший брат. Пит зовут. Я его Скалой кличу. Пит‑Скала.

Скала поклонился.

– Ладно, – обратился Иисус к Каро, – добавлю еще пять тысяч к общему счету. Неприятность, да, но вы сами виноваты. Не надо было меня злить. Сказали бы сразу, где мои деньги.

– Слово даю, к концу месяца я все достану, – промолвила Каро.

– Твои обещания лепешки коровьей не стоят. Джазист схватил Каро, Иисус принялся рыться в ее сумке. Там нашлось, наверное, штук двадцать кредиток. Он разложил их прямо на земле.

– Посмотрим… «Американ Экспресс», «Альянс»… Да у тебя кредита на сто пятьдесят штук, не меньше! Могла бы у этих лохов денежки взять и мне передать. Кстати, у тебя за эту неделю проценты набежали.

Иисус взглянул на меня, явно ожидая реакции. Я молча шагнул вперед. Скала сунул руку за пазуху. Иисус отрицательно покачал головой.

– Чтоб я тебя больше не видел, – кинул он мне. Щелкнул пальцами и обернулся к Каро. – А с тобой мы еще увидимся.

Иисус, его брат и Джазист расхохотались и пошли прочь.

– На самом деле его зовут Виктор Каллаган, но все называют его Плохой Иисус. Он в моем списке.

– Я думал, ты пошутила.

Мы пили коктейль в любимом пабе Каро на набережной в Ричмонде. Моросило, капельки дождя вспарывали Темзу, как наконечники стрел.

– Ты правда не слышал про Плохого Иисуса? По‑моему, его каждая собака знает, – покосилась на меня Каро. – Не очень‑то ты в наших делах разбираешься.

– Я и не претендую.

– Отцовские деньги нужны мне из‑за Иисуса.

– А поподробнее?

Каро поставила стакан на стол и посмотрела на пляшущие в воде огни. Ее торжественное молчание длилось довольно долго.

– Нас познакомил Уоррен, – заговорила она наконец мертвенным голосом. – Уоррен работал на него. Я влипла в неприятную историю с кредитной аферой.

– Неприятную?

– Мягко сказано. Я влезла в долги под чужим именем. Полиция сидела у меня на хвосте. Уоррен сказал, что знает человека, который все уладит. Так я и познакомилась с Плохим Иисусом. Мы встретились в пабе, он сказал, что вытащит меня из беды за определенную плату. Назвал сумму: двадцать тысяч. У меня таких денег не было. Иисус это прекрасно знал, вот мы и решили, что я буду платить ему каждый месяц. Такое предложение мне подходило. Через две недели мне сказали, что все обвинения против меня сняты. Я с ума сошла от радости.

– Хочешь сказать, этот тип ростовщик?

– Кроме всего прочего, да.

– Ты заняла двадцать тысяч у ростовщика? Каро, да ты рехнулась.

– Это у нас семейное, – горько ответила она. – Тогда мне казалось, что Иисус нормальный парень. Только потом я узнала, что он просто чудовище.

– Сколько ты ему должна?

– Трудно сказать. Может, сто двадцать тысяч. Около того.

– Боже правый!

– Да… Как видишь, процент растет каждый месяц. И потом непредсказуемые долги вроде сегодняшней пятерки.

– С этим что‑то надо делать.

– Например?

– Пойдем в адвокатскую контору. Каро засмеялась и обрызгала меня виски.

– А почему он в мой магазин пришел? – спросил я.

– Наверное, знает, что ты все время меня любил.

– Откуда? Ты ему рассказала?

– Ну нет.

– Так откуда он знает?

– Иисус все видит.

– Что‑то не складывается мозаика. На что ростовщику сдался твой бывший парень?

– Понятия не имею. Меня осенило:

– Мне приходят письма. Какой‑то аноним поливает меня дерьмом. Может, это он пишет?

Каро покачала головой.

– Ребята вроде Иисуса не утруждают себя писаниной. Если бы он хотел кому‑то навредить, привязал бы бедолагу к машине и гонял, пока у жертвы голова не отлетит.

Я отпил из бокала, тщетно пытаясь сдержать рвущийся вопрос:

– Вы с Иисусом… Вы…

– Нет!

Я вздохнул с облегчением – как плохой актер.

– Должен признаться, Каро, для умненькой девочки ты вела себя довольно глупо.

– Знаю. Но я все думала: «Я единственный ребенок в семье. В один прекрасный день я унаследую дом, сбережения и расплачусь с Иисусом». – Ее глаза наполнились слезами. – Марк, ты даже представить себе не можешь, как мне страшно…

Особо напуганной она не выглядела. Выпившей – это да.

– Что там Иисус болтал о процентах? Каро поколебалась.

– Откуда я знаю? – Она дернула плечами. – Он просто псих. Открывает рот – вот и льется дерьмо.

– Он сказал, что не получил проценты за эту неделю. Каким образом ты платила проценты? У тебя же нет денег.

– Я ему подбрасывала сотню‑другую… – Каро прижалась лицом к моему плечу. – Так, чтобы над душой не стоял.

Вечером я пошел на занятие по единоборствам. Что бы меня ни ожидало, следовало подготовиться. Ленни снова принялся настаивать, чтобы я со всей силы ударил его в живот.

– Гудини разве не от этого умер? – спросил я.

– А мне почем знать?

В этом весь Ленни. Мастер мирового уровня по карате, однако на Японию, дзен и монахов из Шаолиня ему плевать. Его интересы ограничиваются выпивкой, тушением пожаров и мордобоем.

Будучи пожарником, он спасал людей и входил в горящие здания, но когда его просили рассказать какой‑нибудь забавный случай из практики, неизменно вспоминал, как вынес из горящего дома голую девушку. «Таких сисек я в жизни не видел», – любил он повторять.

Я послушно ударил его в живот со всей силы. Ленни зло вскрикнул.

– Извини. – Откуда только силы взялись?

– Я кричу не потому, что мне больно. Дурак. Я использовал… как это там называется? Чи. Энергию. Если крикнуть, блокируя удар, противник причинит тебе меньше вреда. Я как бы собираю всю силу в одной точке. – Он хлопнул рукой по солнечному сплетении. – Давай бей.

Я врезал ему в живот еще несколько раз. Каждый раз Ленни издавал громкий крик. Потом пришла его очередь бить.

– Но у тебя черный пояс, третий дан, – протестовал я.

– И что?

– Ты можешь меня покалечить.

– Не бойся, я придержу руку.

Я собрался, и как только его кулак полетел ко мне, я призвал всю свою чи и закричал. Через мгновение я понял, что лежу на спине.

– Черт! – Внутренности отзывались болью. – Ничего, – похвалил меня Ленни. – Молодцом держался.

Он заставил меня встать и снова ударил. После третьего раза мне стало совсем плохо. Когда пришла моя очередь бить Ленни, я собрал всю силу и с громким криком ударил. На этот раз удар вобрал всю мою боль, все разочарование. Ленни покачнулся.

– Вот что я тебе скажу, сынок, – улыбнулся он, – ты чертовски постарался. Бей так, как сегодня, и проблем не будет.

В душе Ленни сделал мне коммерческое предложение.

– Послушай, я тут подумал… – начал он. – Помнишь, мы про твой удар ногой говорили? Что я там сказал насчет улучшения?

– Насколько я помню, ты обозвал меня безнадежным болваном.

– Правда? Ну так у меня есть кое‑что полезное. Растягивающий набор для ног.

– Растягивающий набор?

– Да. Уступлю за сорок фунтов.

Мы прошли в белый фургон, и Ленни извлек на свет божий два длинных прута регулируемой длины. Прутья соединяло некое подобие ручки. Предполагалось, что устройство надо приставить к лодыжкам и надавить – прутья разведут ноги.

– И что, помогает? – усомнился я.

– Еще как! – заверил Ленни. – Откуда, думаешь, у меня такая растяжка?

Дебильное устройство энтузиазма не вызывало, но мне хотелось завести более тесные отношения стренером.

– Ладно, – сказал я, – согласен. Только подбрось меня до дома. Тяжелая штука.

– По рукам, – кивнул Ленни.

Он повез меня домой, избавив тем самым от утомительного путешествия на автобусе. По пути я попросил Ленни рассказать мне пару анекдотов про пожарников. Он ни одного не зная.

– Хотя есть у нас одна пословица. Некоторые горящие дома такие грязные, что приходится вытирать ноги перед тем, как выйти.

Я выдавил натянутый смешок. Ленни спросил, чем я на жизнь зарабатываю. Я ответил.

– Плохо дела идут? – поинтересовался он.

– С чего ты взял?

– Ты волнуешься. Я вижу. На лбу морщины появились. – Ленни улыбнулся каким‑то своим мыслям. – Ты должен идти путем воина. А не путем тревоги.

Пока я ходил домой за деньгами, Ленни рассматривал мои книги. Со внезапным проблеском надежды я предложил Ленни поменять приспособление на книгу, если что‑нибудь придется ему по душе.

– Книга за сорок фунтов? Что за чушь.

Пока я ходил в туалет, в дверь постучали. Я подумал, что это Каро, а может, кто‑то пришел жаловаться, что Ленни припарковался на тротуаре. Окно в ванной было открыто, и я выглянул на улицу. Ленни открыл дверь, раздались крики и звуки борьбы. Я перегнулся через раму, чтобы лучше видеть, и заметил, как за поворотом мелькнули тени.

Я натянул штаны и побежал вниз выяснять, что случилось. Ленни стоял на пороге и смотрел на мостовую. В водостоке валялся какой‑то здоровяк. В руках он сжимал бейсбольную биту – не больно она ему помогла. Его лицо походило на раздавленный клубничный пирог.

– Что стряслось? – выпалил я.

– Я открыл дверь, а этот идиот попытался мне врезать, – удивленно пояснил Ленни. – Их было двое. Второй сбежал.

Здоровяк закашлялся, у него на губах выступили кровавые пузыри.

– Черт! – Я был удивлен ничуть не меньше. – А ты?

– Поставил блок, потом дал ему локтем по морде, – объяснил тренер. – Локоть – одна из самых смертоносных частей тела.

– А зачем ты втирал нам, что лучше всего убежать?

– Не успел, – устало ответил Ленни. – По‑моему, они приняли меня за тебя. Может так быть?

Я оглядел Ленни с ног до головы. Надо признать, мы одного роста, пострижены примерно одинаково, да и уши у нас обоих торчат в стороны. Я бы сказал, что я выгляжу помужественнее, хотя не факт.

– Ладно. Не поделишься, что надо сделать, чтобы в гости пришли милые ребята с битами?

Я пропустил вопрос мимо ушей:

– Давай вызовем «скорую».

– Ты звони, а я пойду локоть под холодную воду суну.

Ленни поднялся в ванную. Прежде чем вызывать врачей, я пошел посмотреть, чем занимается тот здоровяк. Здоровяк ничем не занимался, его попросту не было. Он сбежал, оставив на улице кровавый след.