Как Дело о квази-векселях переросло в Дело об убытках

Не успели высохнуть чернили,' струйного принтера на по­становлении кассационной инстанции по квази-вексельному делу (4 февраля 1999 г.), как Автозавод получил по почте новое исковое заявление «Лужников», на этот раз — о взыс­кании 68.718.904 рублей (номинал квази-векселей + процен­ты по ст. 395 ГК от даты платежа до даты подачи искового заявления). Да,—констатировал истец, — вступившим в за­конную силу решением арбитражного суда установлено, что спорные документы не являются векселями. Вместе с тем, они являются общегражданскими долговыми документами, удо­стоверяющими обязательства Автозавода «деньгами или про­дукцией» на указанную в долговых расписках сумму. Больше того, Автозавод даже подтвердил было свое намерение вы­полнить эти обязательства, — «оплатить упомянутые векселя своей продукцией», — но, увы, так их и не выполнил «ни в денежном выражении, ни поставкой продукции», а потом и вовсе отказался от исполнения. Стало быть, подавайте «ос­новной долг» и проценты по 395-й.

Чувствуется, что истец не был до конца уверен в перспективности своих требований. Об этом говорит да­же чисто формальный признак: на этот раз требова­ния были предъявлены не только Автозаводу, но и ЗАО «Замоскворечье-К» — первому приобретателю спорных до­кументов. Ясное дело, не оттого, что «Лужники» рассчи­тывали с «Замоскворечья» что-то реально получить, а для того, чтобы было хотя бы чисто формальное основание го­ворить об отличиях предъявленного иска от предыдущего: это, дескать, другой спор; да, по прежним фактическим ос­нованиям и, по сути, о том же предмете, но с другими сторо­нами. А что касается содержательной стороны предъявлен­ных требований, то легко заметить, что таковые совершен­но не отличались от вексельных: в обоих исках требовался номинал и проценты за пользование чужими денежными средствами, только сумма процентов в последнем случае возросла соразмерно времени.^истекшему со дня предъявле­ния первого иска. Но если в первом иске «Лужники-банк» мотивировал свои требования нормами законодательства о векселях, то во втором,— нормами Гражданского кодекса. Точнее — одной его нормоі| (ст. 395); норм о договоре зай­ма и долговом документе истец в нем, видимо, не нашёл. Зато нашёл он другие нормы, объясняющие (по его мне­нию) основания ответственности ЗАО «Замоскворечье-К»: «Совершив на векселях (долговых расписках) индоссамент, «Замоскворечье-К» тем самым, в соответствии со ст. 382 и 389 ГК РФ передало свои права кредитора последующим векселедержателям и одновременно, в силу ст. 390 ГК РФ, приняло на себя ответственность перед ними, поскольку ин­доссамент является не только передаточной надписью, но и формой поручительства индоссанта за векселедателя». О том, что по индоссаментам передаются все-таки векселя, а не долговые расписки, истец благоразумно умолчал. И по­том: если уж пытаться привлекать на этих основаниях к ответственности «Замоскворечье-К», то непонятно, отчего же истец не включил в круг ответчиков и две другие орга­низации, через которые прошли спорные документы — ПКК «ИТА-Инвест» и ЗАО «Темп+»?

И вот — снова Арбитражный суд г. Москвы; судебное за­седание (8 июня 1999 г. с перерывом до 9-го июня). Самый поверхностный опрос, выполненный судьей, показал, что ис­тец не слишком ориентируется в собственных требованиях, в частности — не может объяснить, на каких же именно нор­мах общегражданского законодательства он их, так сказать, основывает. В этой связи истцу было предложено уточнить предмет иска. На вопрос же суда о том, почему истец не же­лает привлекать в число соответчиков ПКК «ИТА-Инвест» и ЗАО «Темп+», истец ответил, что вовсе не «не желает», а как раз наоборот, о чем и ходатайствует перед судом. Итого, круг соответчиков расширился, а истец отправился «уточнять предмет иска», И уточнил. Да так, что и пересказать-то непросто! В заседании 10 июня 1999 г. истец пояснил, что оказывается предметом спора являются «убьтгки, возникшие в результа­те выпуска и обращения ответчиками векселей с дефектом формы», а кроме того — увеличив размер исковых требо­ваний до 70.992.260 рублей. Эту сумму истец получил сле­дующим образом: 11.400.000 рублей он уплатил за векселя при их приобретении (реальный ущерб); к нему приплю­совал «упущенную выгоду от неисполнения обязательств», т. е. сумму, которую он должен был бы получить при упла­те по квази-векселям сверх той, что затратил на покупку (42.000.000 - 11.400.000 = 30.600.000 рублей); и, наконец, к этому он прибавил проценты по ст. 395-й, насчитанные с каждой из этих двух сумм со дня срока платежа по вексе­лям (получилось 28.997.260 рублей)[133]. В завершающем за­седании (27 июля 1999 г.) сумма требований ещё раз изме­нилась, опять-таки — в соответствии с ростом суммы набе­жавших за вновь прошедшее время процентов.

Ни одному юристу не нужно пояснять, что представлен­ный «расчёт» не имеет ничего общего с расчётом убытков. Максимум, с чем можно согласиться — так это с 11.400.000 рублями, затраченными истцом на приобретение квази-век-селей. Но даже для этого необходимы такие натяжки, кото­рые не свидетельствуют ни о чем ином, кроме искусствен­ности данной конструкции. Неужели «Лужники-банк» не видел, что именно он покупает? Видел. В том числе — и оговорку об оплате продукцией. Следовательно, знал о том, что перед ним не векселя, а непонятно что? Должен был знать. Знал он о том, что обязательства имеют свойство да­леко не всегда исполняться? Безусловно; тем не менее, все равно приобрел. Стало быть, приобрел на свой собственный страх и риск. Риск реализовался: обязательства не исполне­ны. На каком же, в таком случае, основании, перекладывать на кого бы то ни было расходы, понесенные на приобретение требований, оказавшихся неисполнимыми? Разве уступив­ший требования отвечает за их исполнимость? По общемуправилу, нет. Разве сам Автозавод обязывался где-либо воз­мещать всякому новому кредитору расходы, понесенные им на приобретение требований по отношению к нему (Автоза­воду)? Ничего подобного. Откуда же тогда берутся убытки? Всякому юристу совершенно очевидно и другое: то, что требовал истец, было вовсе никакими не убытками, тем бо­лее — не убытками от нарушения обязательств. Истец тре­бовал понуждения ответчиков к исполнению их денеж­ных обязательств в натуре, или, по выражению нашей ар­битражной практики, добивался солидарного взыскания ос­новного долга, а также — взыскания процентов за просроч­ку исполнения денежного (как ему казалось) обязатель­ства [134]. Сформулируй он эти требования по-человечески — глядишь, было бы больше перспектив на выигрыш. Увы, истец этого не сделал.

Несмотря на все вышеизложенное, несмотря на апелляцию Автозавода к незаконности отчуждения квази-векселей «За­москворечьем», несмотря на его аргумент относительно того, что эти документы удостоверяют вовсе не денежное, а товар­ное обязательство — по поставке продукции, а не по уплате денег — суд удовлетворил требования истца. Частично — от­казал в процентах со ссылкой на расхожий тезис арбитражной практики о том, что проценты начислению на убытки не под­лежат. Но то, что удовлетворил — удовлетворил так, что до сих пор дух захватывает при прочтении решения.

«... Суд исходит из того, что векселя выпущены Авто­заводом с дефектом формы. Долговые обязательства... не имеют места, как ценные бумаги... Поскольку долго­вой распиской может подтверждаться долг только между физическими лицами[135]..., долговая расписка относительно правоотношений юридических лиц не имеет смысла... Ка­кие-либо поставочные обязательства должны оформляться договором поставки или купли-продажи, а не выдачей то­варных обязательств без указания конкретного товара, его стоимости, объема, ассортимента, на бланке векселя... и, кроме всего прочего, обращенного к неопределённому кру­гу лиц... ». Казалось бы, какой 'тут^ожет быть вывод? Нет ни векселя, ни денежного, ни т'ой&ріного обязательства; так как же удовлетворить иск об убытках за нарушение обяза­тельств, которых не было?! А боті как: «Совершив... дей­ствия по выпуску векселей Автозавод сознательно дезин­формировал участников предполагаемого вексельного обо­рота, выпуская такие псевдовекселя, и все остальные от­ветчики не проверили передаваемые векселя на предмет их соответствия п. 1, 75 Положения о переводном и простом векселе, и не выполнили обязательств по передаче истцу ценных бумаг, за которые истец оплатил денежные сред­ства[136]. — На основании изложенного истцу причинен ущерб как реальный, так и в виде упущенной выгоды всеми ли­цами, которые выпустили спорные векселя в обращение и участвовали в их распространении, вне зависимости от того, находились ли они с истцом в договорных отноше­ниях, или нет, поименованы они в векселях, или нет. — Таким образом, суд считает обоснованными и подлежащи­ми удовлетворению требования истца... к причинителям убытков, вытекающим из неисполнения обязательств и из причинения внедоговорного вреда...».

Вот так-то! Истец требовал только убытки от нарушения обязательств, а суд взял и взыскал не только их, но и вне-договорный вред[137]! Причиненный участием в выпуске и рас­пространении документов, которые даже по чисто внешним признакам не являются векселями. Почему суд не принял во внимание того, что и «Лужники-банк» мог и должен был установить это прискорбное обстоятельство при обыкновенном внешнем осмотре векселей — непонятно; как он мог за­быть о норме, которая не позволяет покупателю привлекать продавца к ответственности за известные ему недостатки пе­редаваемого товара — тоже неясно; ну а как суд мог по своей инициативе выйти за пределы исковых требований — просто уму непостижимо! Возмущение юристов Автозавода просто-таки хлестало через край и вылилось в апелляционную жало­бу, рассмотренную 6 октября: 1999 г. Увы, эмоции оказались бессильны: судьи, пожав плечами, ещё раз переписали реше­ние первой инстанции. Мотивировочная часть слово в слово повторяет обжалуемое решение; творческое же начало, при­внесенное в постановление апелляционной инстанцией, вызы­вает довольно скептическое отношение[138]. Автозавод бросился в кассацию; эмоциональный порыв удалось более-менее уме­рить, что позволило сформулировать достаточно ясную пози­цию в кассационной жалобе.

17 декабря 1999 г. недоуменно жала плечами коллегия су­дей ФАС Московского округа. Однако предметом её недоуме­ния была уже не контраргументация Завода, а обжалуемые судебные акты.

«В силу требований ст. 124 Арбитражного процессуаль­ного кодекса РФ решение суда должно быть законным и обоснованным. — Чтобы решение было законным, арбит­ражный суд должен найти в нормативных актах именно ту правовую норму, которая регулирует спорное отноше­ние. Для этого необходимо дать правильную юридическую квалификацию фактическим взаимоотношениям сторон. — В нарушение требований указанной нормы решение суда не содержит правовой квалификации отношений, возникших между истцом и каждым из ответчиков. — Между тем, эти отношения носят различный характер, а потому регулиру­ются самостоятельными нормами права.

Как следует из мотивировсИнЬй части решения, суд при его принятии руководствовался ст. 15, 393, 1064,1080 Граж­данского кодекса РФ. — Ст. 393.названного Кодексы приме­няется в случае нарушения дого$о®ных обязательств, когда вследствие такого нарушения потерпевший понес убытки. Следовательно, для применения данной нормы суду следо­вало установить с кем из ответчиков у истца существова­ли договорные отношения, характер этих отношений, какие обязательства имелись у сторон, в чем состояло нарушение обязательств и наличие причинной связи между неиспол­нением этих обязательств и возникновением у истца убыт­ков. — Обязательства вследствие причинения вреда являют­ся внедоговорными, следовательно, обязанность возместить вред в силу ст. 1064 Гражданскою кодекса РФ не связана с неисполнением или ненадлежащим исполнением договор­ных обязательств. — Применение указанной нормы требует установления иных фактов, а именно: противоправность по­ведения причинителя вреда, наличие причинной связи меж­ду противоправным поведением и наступлением вреда и ви­ну причинителя вреда. — В нарушение требований ст. 127 Арбитражного процессуальною кодекса РФ указанные фак­ты судом не установлены. — Применение солидарной ответ­ственности по ст. 322 и 1080 Гражданского кодекса РФ так­же различно, а потому вывод суда о том, что ответчики по делу должны солидарно возместить истцу убытки в заяв­ленном им размере нельзя признать обоснованным.

Вывод суда о том, что Автозавод сознательно дезин­формировал участников предполагаемого вексельного обо­рота о природе выдаваемых им обязательств сделан судом без исследования содержания этих обязательств и того, как их содержание могло повлечь заблуждение истца — профес­сионального участника отношений, связанных с выпуском и обращением векселей, относительно правовой природы этих обязательств. — Возлагая ответственность за причине­ние вреда на Автозавод, суд не проверил доводы последне­го о том, что долговые обязательства были выданы ЗАО«Замоскворечье-К» без права передачи их третьим лицам,
а также о том, что АКБ «Лужники-банк» не обращался к
нему с требованием об исполнении предусмотренных ими
обязательств».

Постановление, отменившее всю ранее состоявшуюся ахи­нею, было написано спокойно. Рассудительно. Коротко. И по-русски, что немаловажно! Это, конечно, ещё нельзя было на­звать победой Автозавода, но победа его юристов была нали­цо: до суда можно достучаться. Пустое словоблудие, имею­щее лишь видимость правдоподобия, отступило перед тор­жеством юриспруденции. Да, направили на новое рассмотре­ние, но что поделаешь! — таковы были требования! Касались они взыскания убытков, а ведь именно этого вопроса не косну­лись ни первая инстанция, ни апелляция; рассматривать же за них дело кассационная инстанция не имеет права. Увы, новое рассмотрение показало, что первая инстанция Арбит­ражный суд г. Москвы не склонна чему-либо учиться у своей «вышестоящей организации».

Решением от 13 марта 2000 г. с ЗАО «Замоскворечье-К» и Автозавода как солидарных должников[139] по об­щегражданским долговым обязательствам было взыскано 95.340.000 рублей убытков, которые на этот раз истец рас­считал совершенно иначе: он просто умножил 42 млн рублей (номинал квази-векселей) на 2,27 — так называемый коэф­фициент удорожания продукции Завода, как пояснил истец. Дескать, автомобили Автозавода, которые раньше (в день срока платежа) стоили 42 млн рублей сегодня стоят уже 95 млн Казалось бы, ну как же судью не насторожил столь различный подход к расчёту одного и того же — убытков от нарушения обязательств — ан нет! не насторожил! Судья просто вылущила из предыдущего решения, а заодно и из ГК, все положения, относящееся к договорной солидарной ответственности, и вывалила их всей кучей в решение.

Опять последовала апелляция Завода. То ли у истца закончились ресурсы, то ли судьи попа­лись «не те» (а может быть, нйоборот — те, какие и долж­ны быть), но апелляционная инстанция повела себя теперь (29 июня 2000 г.) совершенно иначе, Чем в предыдущий раз.

Совершенно основательно указав, что ни малейшего упоминания об АКБ «Лужники-банк» как кредиторе по пресловутым «долговым обязательствам» ни эти последние, и ни один иной документ не содержит, суд сделал вывод о том, что самое существование обязательств Автозавода пе­ред Банком никак нельзя считать установленным. Коли так, то нет никакой возможности рассуждать и об их нарушении. Естественно, нельзя считать доказанным факт несения ист­цом убытков в сумме 95 млн рублей: его имущество на эту сумму не уменьшалось, никаких приготовлений к извлече­нию выгоды в этой сумме он не осуществлял — откуда же ворьмутся убытки? Ну а на распускание истцом соплей от­носительно того, как, дескать, негодяйский Автозавод его обманул — впарил векселя, которые на самом деле не век­селя и т. д. — суд довольно веско заметил, что обижаться здесь нужно только на самого себя. Истец — коммерческий банк, т. е. профессиональный предприниматель — вполне мог обеспечить себе достойную правовую поддержку, дабы установить правовую природу приобретаемых документов; не озаботившись о таковой, он просто не проявил должной заботливости и осмотрительности, какие требуются в дан­ной ситуации характером оборота. Казалось бы, какие после этого могут быть варианты резолютивной части постанов­ления, кроме «решение отменить, в иске отказать»? Оказа­лось, могут.

Апелляционная инстанция не отменила решение, а из­менила его. «В части взыскания солидарно с Автозаво­да и ЗАО «Замоскворечье-К» в пользу АКБ «Лужники-Банк» 95.340.000 руб. убытков, 83.490 руб. расходов по гос­пошлине — решение отменить. В иске отказать. В осталь­ной части решение оставить без изменения». В какой такой «остальной части»? Другой части — кроме отменен­ной — в решении от 13 марта просто не было! Правда, там была ещё фраза о прекращении производства по делу в отношении ПКК «ИТА-Инвест» и ЗАО «Темп+» — не ис­ключено, что это и имела,.Влвиду апелляция под «осталь­ной частью», оставленной,..ею «без изменения». Но вообще говоря прекращение производства по делу (в частности — по причине отказа истца от'иска, как это и было в нашем случае) должно оформляться определением суда, а не ре­шением, ибо прекращение производства по делу — не есть акт, разрешающий дело по существу. Следует отметить, что торжествовавший Автозавод просто не заметил этой неувяз­ки — самое главное, что отменена именно та часть решения, в которой говорится о взыскании; что там ещё оставлено в силе — это никого не заинтересовало. Будущее показало: а зря!

Автозавод и Банк поменялись ролями: теперь в кассацию обратился «Лужники-банк», увы, не приведя в свою защиту никаких новых аргументов. Убытки, убытки и ещё раз убыт­ки! Это сыграло роковую роль: кассационная инстанция на этот раз уже пришла не в изумление, а в раздражение. Раз­дражение такой непонятливостью и настырностью.

Описав ситуацию и дав положительную оценку аргумен­там апелляционной инстанции, кассационный суд указал, что он не может обойти своим вниманием и тот факт, что сделки, по которым спорные документы попали в оборот были признаны недействительными, а на первого их при­обретателя даже возложена обязанность по возврату этих документов. Им также было обращено внимание на то, что даже те 11 млн 400 тыс. рублей, которые истец уплатил за приобретенные долговые документы, явно нельзя взыскать ни с Автозавода, ни с «Замоскворечья», ибо ни тот, ни дру­гой этих денег от «Лужников» не получали.

Таким образом, 31 августа 2000 г. в деле об убытках была, наконец, поставлена точка: оставлено в силе постановление апелляционной инстанции, отказывающее в иске. Некоторое время Завод торжествовал победу. И снова, как выяснилось, рановато.