Весна цветы рисует 3 page

Понимаешь, я думал, чего!? Но, некогда…

Он шагнул навстречу, взял её за плечи. Нет… Будто окаменели, застыли.

– Я только сегодня… Деньги получил! Понимаешь? – отошёл он на шаг, ещё пытаясь что‑то доказать, – вот смотри!

Вытащил бумажник, взял в руку, потряс перед собой.

– Видишь!? Только сегодня!.. Я хотел подарок, какой‑нибудь! Честно!..

Сквозь слёзы она смутно видела его руку с пачкой денег. Он говорил что‑то, говорил… Память – как вспышка вернула мгновенно назад.

Тоже считал деньги, выдавая рабочим… Глаза сощурены, сальная улыбка. «А это – тебе!» – провёл пальцем быстро, как по карточной колоде. Хрустнули бумажки. А сейчас…

Ревела не останавливаясь, повернувшись к нему лицом. Вадим морщась, говорил что‑то, не соображала уже, прыгали бумажки перед самым носом. Вспыхнуло внутри!.. Прокатилось горячей волной по телу. Сильно ударила рукой…

Бумажки полетели веером по комнате. Закружились в воздухе переворачиваясь. Опустилась на стул рядом… Закрыла лицо… Завыла громко…

Он стоял с приподнятыми руками, облизывал сухие губы. Наклонился над ней, как над разбитой вазой.

– Не веришь… Не веришь, да… – тихо выдавил, тряся мелко головой.

– Ты что думаешь?.. Я пришёл… Ты так да?.. Так подумала? А я!.. – он замолчал вдруг.

Наклонился резко. Быстро стал собирать бумажки дрожащими руками, ползая вокруг по полу. Ольга затихла, оторвала ладони от лица.

– Так да! – шептал он страшно, бросая взгляды беспрестанно на открытую топочную дверцу.

– Ты… Так!.. – забегал по комнате, собирая последние бумажки.

Догадка мелькнула сразу. Она вскочила. Смотрела на него вытаращенными глазами, закрыв ладонями рот.

– Ты что! Чокнутый?.. – шагнула навстречу.

– Совсем чокнутый! Да? – крикнула ему в лицо.

– Совсем чокнутый… – заревела снова, не пряча глаз.

– Совсем… – уже пропищала слезливо трясущимися губами, схватив его за руки.

Увидела… Бледное лицо. Непроницаемые, как у слепого глаза. Рука похолодела. Деньги рухнули к ногам.

Она всё смотрела, всхлипывала, попискивая, тряся мелко губой… Вадим вздохнул глубоко. Раз, другой… Ольга подняла руку. Сунула в рот палец, кусая молча.

– Ты чего, а?.. – тряхнула она его рукой.

– Ты чего, а? – слёзно запищала.

Он медленно, как робот, повёл головой, ища стул. Протянул руку. Она схватила его обеими руками, лихорадочно соображая, чего делать.

– Сядь! Ты сядь! Вот! – дёрнула к себе стулик.

Вадим сделал шаг. Опустился на край стула. Глаза смотрели невидяще. Тело трясло.

– Ты сядь, – всё твердила она, – я сейчас…

Побежала в кухню. Сзади – скрип, поехавшего стула. Чуть остановилась, побежала снова не оглядываясь.

Вадим сидел на полу, спиной к печи. Глаза закрыты. Лицо белое. Пальцы упёрты в пол. От ваты у носа, он вздрогнул, заперебирал руками, упёрся головой в печь. Открыл глаза – близко её лицо. Водит ватой по вискам, размазывает слёзы и всхлипывает, стоя на коленях.

– Всё, всё… – слабо выговорил он.

– Ты что это, а? – чуть дрогнули губы в улыбке.

Стояла на коленях рядом, шмыгая носом, растирала по щекам слёзы. Потёрла себе виски. Улыбнулась вкрадчиво.

– Ну что ты, а? – одним дыханьем выговорила она.

– Нормально… – с трудом разлепил он рот, изобразил улыбку.

– Посиди так, я сейчас! – убежала снова.

Он вздохнул, закрыл глаза. Стал ощущать кровь в теле. Покалывало. Легче дышится.

– Вот, на!.. – услышал её голос, – выпей сразу!

Открыл глаза – рука с кружкой.

– Что это?

– Водка это…

Поднял на неё глаза. Глаза – умоляющие!

– Это надо сейчас! Хоть несколько глотков! Ну!..

Он взял кружку, вытянул губы, вылил разом в рот. Плечи передёрнуло. Вздохнул шумно.

– Ох… – поморщился.

– На чаю, – подала она другую чашку.

Он глотнул. Посидел немного. Задышал ровно. На лице появились красные пятна. Порозовели щёки.

– Я не так хотел… По другому! Думал… Веришь? – прижался он затылком к печи.

Защемило сердце. Она схватила его за шею. Прижала к груди голову.

– Что же ты… – и снова завыла тоненько.

– Оля, погоди, сейчас! Я хотел сказать сразу…

– Что хотел? – расцепила она пальцы, шмыгая носом.

– Сейчас! Встану… – опёрся он рукой в пол, пытаясь встать.

Но ноги, как ватные, будто выдернули из них жилы, плохо держали.

– Что такое… – усмехнулся он, шагнув к столу.

Сел грузно, заглянул в чашку.

– А чай – остыл… – улыбнулся виновато, – пойдём со мной завтра? А?

– Куда? – водила ладонью по щеке.

Вадим снова посмотрел в чашку.

– А горяченького бы, а? – взглянул он на неё, – Антон сказал сегодня: «Ищи место, оформляй пока, лето длинное… Посмотрим!» – замолчал он.

– Завтра выходной… Сходим, посмотрим?.. Согласна? Если дождя не будет… А? Ты что?..

Она прижала ладонь, где сердце. Куда оно подевалось? Он подскочил сразу, уронив свой стул. Ольга повисла на шее.

– Согласна… – ответила шёпотом.

ЧЕРЕЗ ТЕРНИИ…

Ах, эти тёплые летние деньки! Как они летят, один за другим. Сменяют друг друга восходы и закаты. Плывут беззаботно облака, как парусники, через синюю высь. Всё ожило, всё тянется вверх к солнцу. И оно не скупится в своём сиянии – светит для всех. Для добрых и не очень, для торопливых и ленивых.

И правда, как бывает не хочется шевелиться под нежными его лучами, когда всё благоухает и источает несказанные ароматы, очаровывает непередаваемыми переливами красок, когда всё гудит, шуршит и чирикает. А вечерняя прохлада, сменив полуденный зной – бодрит мысли, и восхищает своими тёплыми красками закат.

Просохла молодая травка после недельного дождя, который лениво прерываясь на пол дня, снова и снова кропил землю чистой водой, как бы запасая впрок влагу на длинное начинающееся лето.

Вот и год минул. И снова в высоком бору на пёстрых косогорах созрела пахучая земляника. И не пропустив это событие, Катя с Кириллом посетили эти места, смеясь и вспоминая прошлогодние знакомство. Ягод – полно нынче! Собирай только, даже не хочется уходить из леса, где звенели птичьи голоса и несколько кукушек перекликались с разных сторон.

Бабушка встречала в дверях, поворчала для порядка за задержку. Но увидев собранные ягоды, немало удивилась. Рассыпанные в блюда, они источали несказанный аромат, заполнив всю комнату.

– Вот уж где рай!.. – водила носом бабушка.

Ольга, прибежавшая на минутку, восторженно бегала светло‑серыми глазами, заявив по такому случаю, что она завтра же с утра, тоже отправится в лес. Ну, может быть на неделе, если будет время. Главное, чтобы Вадик пораньше кончил.

Полюбовавшись ягодами, попутно похвастав, как катались сегодня на машине с новым шофёром, она, легко перескочив через порог, бежала уже мимо лип, к своему домику босиком. Куда эти босоножки задевались? Неохота искать!.. Да и земля тёплая уже, и травка приятно щекочет между пальцев. Здорово всё‑таки – жить!

С головой, полной планов, она прыгала из колеи в колею, попадая часто в лужи и брызгая ноги. Ну это ничего, помыть не долго, вон её сколько – воды!

Размечтавшись на ходу, не сразу заметила девочку, лет четырнадцати или чуть старше. Она смирно сидел на скамейке возле дома и пристально изучала взглядом подбегавшую налегке Ольгу.

Ольга, замедлив шаг, тоже внимательно оглядела девочку. Наконец, остановилась рядом, чуть улыбаясь, разглядывала с интересом гостью. Та молчала, обшаривая Ольгу глазами.

– Ты кого‑нибудь ждёшь здесь?

Девочка ещё раз обмерила её холодным взглядом, ответила помолчав:

– Я к брату пришла.

– К Андрейке? Но он…

– Нет. К своему брату, выговорила она твёрдо.

– А его… – чуть развела руки Ольга.

– Я знаю. Он здесь. Мне поговорить нужно, – снова бесцеремонно оборвала девочка, – настроенная весьма решительно.

– Да нет его… – сразу остыла Ольга, – почуяв неладное.

– Позови. Я всё равно не уйду, пока не увижу его! – настаивала она, держась за скамейку обеими руками.

Ольга поправила растрепавшиеся волосы, медленно опустилась рядом.

– Тебя как зовут? – спросила негромко.

– Аня.

– Аня, ты что, поругалась с ним? – гадала Ольга.

– Это не я поругалась… – деревянно ответила та.

– А кто? – пожала вяло плечом Ольга.

– А что я всё тебе рассказывать должна? – ответила Аня с явным раздражением.

Ольга подняла голову. Вдоль улицы размашисто быстро шёл Андрей. Подошёл смело, вертя головой. Поздоровался коротко.

Ольга встала со скамейки, вяло улыбнулась, глядя на брата.

– Ты ко мне? Да? Что, мама прислала? Что‑нибудь нужно? – рассеянно спрашивала она.

Андрей вертел головой, бросая взгляды на одноклассницу.

– Не… Сам зашёл… – шмыгал он носом, блуждая взглядом около, – так зашёл, узнать… А мамка прийти просила, поговорить хочет, спросить тебя…

– Что спросить? – дёрнула слабо головой.

– Ну так… – косился парень на Аню, – как ты теперь, короче, про парня этого…

Аня стрельнула взглядом на говоривших. И опять опустила глаза. Только сжала губы сильнее.

– А про этого парня, Андрюша, я ни с кем говорить не собираюсь, так и передай маме! – Глотнула она с трудом, – хватит уже! – дрогнул у неё голос, – если надо чего, я приду. Может, завтра приду… – добавила она тихо после паузы.

– Ладно, – закатил глаза в сторону Андрей, – мне‑то чего… – ковырял ногой траву.

– Подожди минутку, – сделала шаг в сторону Ольга.

– Не ходи… – не глядя остановил её он, – мамка не велела у тебя денег брать…

Ольга остановилась в нерешительности.

– Возьми, хоть, себе немного… Только на сигареты не трать! – двинулась она во двор.

– Да не… Я брошу! Я на мотоцикл копить буду!.. – покосился он на Аню.

Ольга ушла в дом.

– А ты чего тут?.. – спросил он сразу.

– Надо мне. – Ответила Аня негромко.

– Сплетничаешь?

– Да ладно! – Дёрнулась она, – сам‑то не болтай лишнего!

– А мне‑то чего… – Повёл он плечом, – это не моё дело! А сестра у меня – хорошая! Только дома заели…

Ольга торопливо вышла, подошла, оглядываясь, сунула в его карман деньги.

– Не трать, только, на всякое… – поморщилась она.

– Ладно! Мы летом с парнями заработаем, на грибах, – тогда мотоцикл куплю! – гордо заявил Андрей.

– На каких грибах?

– Грибы собирать будем, потом сушить, потом немцам продавать за валюту! Парни говорят – дело стоящее, они узнавали!

– Да вы, что!? – усмехнулась тревожно Ольга, – не позорьтесь лучше!..

– Ладно… – умерил пыл Андрей, потом взглянул сверху на Аню, добавил воинственно.

– А чего она тут?.. Вынюхивает!.. – добавил с обидой.

– Андрей! Прекрати! Она – ко мне! Это – никого не касается! И вообще… Ты ничего не понял! – Поворачивала она его за плечи. – Беги! – пыталась улыбаться.

– Ладно! Пока… Спасибо! – зашагал он обратно.

– Иди! – улыбалась Ольга неохотно.

Подошла устало к скамейке. Вздохнув, села. Аня качала под скамейкой ногой, опершись о край, наклонила низко голову.

– А Вадька, не ночевал сегодня…

– Как? Почему? – встрепенулась Ольга.

– До этого… – продолжила Аня тихо, – он маме про тебя рассказал, тут и началось…

Аня вскинула глаза на Ольгу, как бы проверяя что‑то своим взглядом. Снова опустила голову.

Изогнув больно губы, Ольга наморщила лоб, раскрыв на Аню глаза.

– Мама начала высказывать ему разное… Ну, про тебя… А он начал спорить, доказывать… А она, всё рассказывает, чего слышала. А он тоже ей… Потом… – качала Аня ногой, – взял какие‑то документы, завёл машину, и уехал…

Аня снова бросила на Ольгу колючий взгляд. Та, не меняя позы, смотрела с болью.

– Не ночевал… И на обед не приехал сегодня.

– Понятно… – с шумом выдавила Ольга, переведя взгляд вдаль, к краю деревни.

Аня, продолжая качать ногой медленно, всё смелее и чаще поглядывала.

– А правда, ты парня из армии не дождалась, и замуж вышла? – с недоверием спросила Аня.

– Правда, – чуть слышно ответила Ольга.

– И про аборт – правда?

– Правда…

– А потом бросила его, да?

– А вот – это!.. – медленно ответила, – не совсем… Сначала он…

– А потом из дома ушла, да?

– Да…

– Что? Стыдно стало? – решила добить её Аня, видя, как легко подаётся.

– Тяжело стало… – подавленно ответила.

Видимо, насытив своё злорадство, Аня сама осунулась сразу.

– А Вадька, он мне как друг… Он со мной всё!.. Помогает всегда… Другие – хоть бы что, а мне жалко его!.. Если он уйдёт из дома, и я уйду!.. – Категорично заявила Аня.

– А мама, что? – спросила наконец Ольга.

– Она с Маринкой всё, «Мариночка, Мариночка!» – передразнивала она, – а Маринка всё с парнями…

– У тебя брат ещё?..

– Не родной, и маленькиё ещё… А Вадька меня любит! Он – лучше подружек…

– А… – протянула Ольга, натянув улыбку.

– А отец…

– Отчим, – сухо вставила Аня, – а он чего? Он не суётся… Только успокаивает всех. А так – ничего!..

– Да… – протянула Ольга еле слышно, – я должна была предвидеть, – смотрела она себе под ноги, – что же теперь?.. – выдохнула тихо.

Аня, уже не стесняясь, рассматривала Ольгу. Водила глазами рядом, видимо что‑то решала.

– А больно – аборт?.. – вдруг спросила испуганно.

– Хм… – слабо усмехнулась Ольга, – тебе‑то зачем? – подняла глаза на неё.

– Так… – потупилась Аня, смотря вниз.

Ольга отвернула голову с жалостливой улыбкой.

– Потом больно… Когда понимать начинаешь…

– Что? – из подлобья посмотрела Аня.

– Когда самовольно решаешь, жить человеку, или нет. – Хрипло ответила Ольга.

– Так ведь ещё нету… Человека?

– Хм… – опять усмехнулась Ольга, – Катя, подружка моя, говорит, что человек рождается тогда, когда о нём начинают думать двое! Когда хотят, что б он появился в этом мире! Поняла? – повернулась к Ане оживлённо.

Та, пожала плечами неопределённо.

– Я тоже, – улыбнулась теплее Ольга, – не сразу всё поняла. Поздно поняла…

Аня вздохнула коротко.

– Мама сказала Вадьке, что ты и его бросишь!

– И ты, тоже так считаешь? – повернулась Ольга.

Аня непонятно дёрнула головой.

– Интересно… Где он… Ты, правда, не знаешь? – живо, как‑то, посмотрела Аня.

– Не знаю, он вчера не приходил…

Вдруг Ольга встала.

– Пойдём!

– Куда?

– Сейчас узнаем всё! Пошли!

Вместе подошли к домику Люси.

– Подожди!

Через минуту вышли с Люсей. Аня скупо поздоровалась. Люся набрала номер, с улыбкой заговорила с мужем.

– Где? А домой? Да?.. Дай трубку Вадиму!.. – протянула Ане телефон.

Аня осторожно взяла телефон, приложив к уху, повернулась к ним спиной. Отошла на пару шагов.

– Вадь!.. Это я… А я тебя ищу везде… Вадь! – замолчала она слушая.

Ольга с Люсей переглянулись молча.

– Ты приезжай быстрей!.. Я? В Холмах… Ну ты знаешь где!.. Да… Вот стоит… Вадь!.. Ладно… Ладно… На!.. – повернувшись быстро, протянула телефон Ольге.

– Вадим? – и тоже замолчала, – хорошо! Хорошо, ладно!.. – закончила она быстро и сразу протянула телефон Люсе.

Та, взяв быстро, улыбнулась только:

– Побегу! Светка раздетая!.. – и торопливо зашагала к крыльцу.

Стояли обе, посматривая друг на друга.

– Брат сказал, не отпускать тебя, напоить чаем… – улыбалась Ольга пристально глядя на Аню, – через час, они приедут сюда…

– Знаю… – помолчала Аня не двигаясь с места.

– Ну что? Идём? – услышала она заботливый и тихий Ольгин голос.

Аня молча шагнула обратно. Ольга тронулась следом. Не разговаривая вошли в дом.

– Посиди пока, – шагнула Ольга в кухню.

Но Аня повернулась, направилась за ней. Встала неподалёку, прижавшись спиной к проёму двери. Молчали обе.

– Я люблю его, Аня… – не поворачиваясь сказала Ольга.

Аня шевельнулась сразу. Долго молчала, сдерживая дыхание. Уткнулась взором в затылок Ольге.

– А раньше?.. Что?.. Не любила? – спросила с сомнением.

– А знаешь, что такое игра? – повернулась вдруг Ольга.

– Какая?..

– Это, когда люди, как чужие роли играют… Понравилась роль! Вот они и играют её… – не спеша рассуждала Ольга. – Чужие слова Чужие мысли. Чужие позы. Ты понаблюдай, увидишь сама!.. Увлекательная игра! – присела на табурет Ольга, – Заиграться можно… Даже в любовь играют! Её нет… Тогда её придумывают, копируют… Как же… Любопытно!

Иногда можно так заиграться, – говорила Ольга, остановив остекленевший взгляд, – что уже путать начинаешь, где твоё, а где нет… Где настоящее, а где выдумка… – приостановилась она.

– Но игра заканчивается. Рано или поздно. И ты становишься собой, – совсем упал у неё голос, – и тогда…

– Я поняла. – Вдруг остановила её Аня.

Ольга оттаяла сразу. Улыбнулась.

– Вот, видишь мёд? Это мне тот парень привёз. Которого я не дождалась. У него девушка хорошая. Осенью свадьба у них. Мы друзья теперь… Все разобрались. Что игра, а что жизнь. Я рада за него. Мне помогли разобраться. Помнишь, я про подружку говорила… Она хорошая, необыкновенная просто! И муж у неё тоже… Очень хороший! Мы все дружим теперь. А всё с Катьки началось! Это она всё!.. – остановилась вдруг Ольга, взглянув на Аню, и уже спокойней: – Я тебе расскажу, может, потом… Если…

– Ты не бросай его только… – снова оборвала Аня неожиданно, впившись взглядом.

Ольга растерялась. Улыбнулась. Глотнула… Опустила голову.

– Ты сядь… Попробуй мёд… И чай!.. Готов уже…

За окнами остановилась машина. Хлопнули двери. Аня с Ольгой соскочили с места. Переглянулись.

– Ну… – сказала тихо Ольга, – встречай брата…

Аня, взглянув искоса, сделала шаг к двери. Но Вадим опередил, дёрнув ручку с той стороны.

– Анька! – весело сказал он с порога, взяв её за плечи, повернул обратно.

Вошли в кухню вместе.

– А мы, – улыбалась кротко Оля, – познакомились уже! – смотрела Вадиму в глаза.

– Представляю… – Усмехнулся он, взглянув на сестру.

Та, задрав вверх голову, покрутила губами, потом улыбнулась, наконец.

– Ну, садитесь… – Растерянно произнесла Ольга, указав рукой, – чай готов уже!..

– Садись Ань! – подтолкнул рукой Вадим, – сейчас расскажу что!.. – Улыбался он заманчиво.

– Ты ночевал где? – посмотрела жалостливо Ольга.

– Потом… – Махнул он рукой.

Аня поедала обоих взглядом. Сели за стол.

– Ань, тут такое дело… – Повернулся к ней Вадим.

– Да знаю я всё! Поняла я… – перебила его сестра, – только мама у нас не поймёт!.. – Опустила она глаза.

– Ань!

– Ты что, не вернешься, да? – умоляюще посмотрела на него.

– Ань! Ну ты послушай! Только вот!.. Антон сегодня, знаете что сказал мне? Ссуду даёт, на половину, а администрация местная, первый дом свой, молодой семье отдаст, за вторую половину!

А он, договорился уже, что бы мне! Понимаете?

– Семье, или тебе? – любопытно улыбнулась Ольга.

– Ну, семье, – поправился Вадим, – а вторую половину в рассрочку, только самому строить. Это всё за материалы! Не много денег‑то, выходит, что четверть только!..

– Это – двадцать пять? – не глядя на него снова улыбнулась Ольга.

– Да… А ты откуда знаешь?

– Люся сказала мне. Если я найду себе другое жильё, они с Антоном выкупят этот домик за двадцать пять!

– Интересно… – покачал головой Вадим.

– Да чего вы!.. Не понимаете?.. Вам всё специально подстроили! Вам всё даром хотят!.. – горячо выпалила Аня.

– Ань?.. У тебя чего по математике в школе? – повернулся Вадим.

– Да ну, тебя!.. – махнула она рукой, улыбаясь.

– Ань! А мы тебе комнату выделим с окнами на юг! Ань?

– Да ну, тебя! – скривила она губы, шмыгнув носом.

– Она тоже хотела из дома уйти, если ты уйдёшь… – улыбнулась Оля.

– Ань! Да ты что! Разве я тебя оставлю?! – обнял её Вадим за плечи.

– Да ну, тебя… – Смахнула она слезинку.

После чая – не спеша поднялись из‑за стола. Вадим достал документы, подал Ольге.

– Вот, убери пока… Я зайду вечером…

Аня вращала глазами на обоих.

– Я в машине подожду, – направилась она к двери, – обернулась с порога, – пока! – Глянула на Ольгу примирительно и толкнула плечом дверь.

Ехали молча, объезжая полем разбитые колеи. Аня притихла, задумчиво глядя в окно. Вадим иногда искоса поглядывал на сестру. На губах вздрагивала улыбка. Потом сам задумался, вглядываясь через стекло куда‑то очень далеко.

– Вообще‑то, она хорошая, – вдруг прервала тишину Аня, – и честная. Может, даже честнее меня, – добавила рассудительно.

– И деньги брату даёт, а он…

– Что – он?..

– Не поймёшь его… То – злой, то – ничего… И курит с пятого класса, и все играют…

– Во что? – с интересом посмотрел Вадим.

– Игра такая есть, «Чужие роли», называется…

– Не слыхал! – Улыбнулся Вадик.

– А тебе и не зачем, а мне пригодится знать!..

– Весь мир – театр, все люди в нём – актёры! – старательно продекламировал Вадик.

– А ты откуда знаешь?

Вадим посмеялся.

– Вадь! А ты честно, про комнату?..

– Конечно! Разве я врал тебе когда?

– Нет, – отвернулась она к окну.

– Будешь с ребёнком водиться потом, а? Ань?

– Да ну, тебя! – улыбнулась она, слабо махнув рукой.

Вздохнула протяжно.

– Только мамка у нас, не поймёт…

– Ничего, Ань, переживём! – улыбался Вадик, – главное, дождя бы не было, – посматривал он на тучи, – а то место никак выбрать не можем… А тебе в Холмах нравится? Ань?

– Ничего… – пожала она плечом.

Тёплая ночь выдалась. Даже душно в квартире. Не спится. Теперь часто не спится. Лезет, лезет в голову разное. Дмитрий встал. Посмотрел на часы. Час ночи. Побродив по комнате, заглянул на тёмное небо в окно, вытащил книжку наугад, прошёл тихо на кухню.

Включив свет, сел на табурет. Взглянув на книжку, бросил на стол. Закурил. Дверь на балкон с вечера открыта. Всё равно душно.

– «Хоть бы ветерок шевельнулся…» – подумал он, выйдя на балкон. Скучно. Вечерами не знал куда себя девать. Днём ещё, шло время за заботами. А потом… Раньше не возникало вопросов, «ради чего? Зачем? Что теперь?» Раньше было понятно.

Сейчас всё по‑другому. Дети теперь определились. Даже внуки теперь. Сразу двое. Он улыбнулся, думая об этом. Но всё равно, чего‑то не хватает… Он думал, достигнув этого, появится что‑то другое, новое, свежее. Возьмёт, и появится. И опять станет интересно жить. Не появилось… Продолжается жизнь, все куда‑то, стремятся и суетятся. Бегут и двигаются. Только куда? Зачем это всё двигается вокруг? Смысл? В чём смысл всего?

И будто незаметно, незаметно, где‑то далеко, ещё пока очень далеко, кто‑то включил обратный отсчёт времени. И теперь оно будет уменьшаться. Таять с каждым мгновением.

– Чёрт знает, что за мысли… – подумал он, бросив сигарету с балкона.

– Не должно так быть, что‑то не так тут… – утешал он себя.

Вошёл, присел к столу. Опустошённо оглядывал кухню, водил зрачками по стенам. Думал. Вспоминал, как старались набить эту небольшую квартирку разными вещами. Как приходилось изворачиваться и приспосабливаться. И он приспосабливался и изворачивался. Было зачем. Было зачем вытаскивать ноги как из трясины, когда дела и обстоятельства засасывали. Нельзя было стоять на месте. И он вытаскивал.

Нет больше детского смеха в коридоре. Не хлопочет Наташка около дочек. Нет приятных минут ожидания чего‑то, когда ради этих минут, терпеливо ожидаешь дни. Исчезло всё навсегда. Минуло.

Незаметный шорох в коридоре прервал мысли. Открылась дверь. Наталья, щуря от света глаза, просунула голову. Рассматривала его несколько мгновений, потом тихо вошла. Молча села рядом, посмотрела в глаза.

– Ты чего? – спросила тихо, чуть улыбнувшись.

Дмитрий пожал плечами.

– Не спится… – вздохнул устало.

Не хотелось её посвящать в свои мысли. Слишком они не весёлые, даже тяжкие местами. Вспомнил, как приходила она из училища, тяжко ступая по ковру комнаты. Поставит сумку в угол. Сядет на диван и сидит молча. Вздыхает подавленно. И тёмные вьющиеся волны волос становится ещё темнее на побледневшем лице. Глаза только блуждали по комнате и тоже, молчала всё. Вот и решил он тогда – хватит! Лучше побудет дома пока, отдохнёт. А там видно будет. И надо же так случиться. Не видно ничего!.. Не понятно всё стало…

А красивая у него Наташка. Хоть и сорок два, а будто и не изменилось ничего с тех пор, как хлопнув дверцей, села к нему в бледно‑зелёную «Волгу» на вокзале.

– Думаешь всё? – опёрлась она подбородком на сжатый кулачёк.

– Думаю… – пожал он снова плечом, вздохнув. «Может, что‑то и изменилось. Да, подчёркнутость какая‑то появилась, строгость во всём. Но красива, так же красива…»

– Ну и как? – улыбнулась Наталья, склонив голову, роняя волосы на бок.

«Вот, только морщинки кой‑где, да чуть волосы поблекли, но всё равно! Даже что‑то прибавилось!»

– Да пока, никак… – сказал вслух.

Наталья встала тихо, подошла к плите. Затрещала зажигалка в тишине, потом загудел газ. Брякнул о плиту чайник.

– Может, снотворного выпьешь? – спросила она не поворачиваясь.

– Нет! Вот ещё… – встрепенулся он.

Потом повернул голову удивлённо.

– Откуда у тебя? Ты что, пьёшь? – испуганно спросил.

– Нет. Так лежит, на всякий случай…

– Да… – протянул он задумчиво, – докатились…

Наталья села снова. Подняла тяжёлые веки, заломив брови, улыбнулась беспечно детской улыбкой.

– Дим…

– М… – промычал он, как‑то безнадёжно.

– Дим, я хочу купальник купить новый!

– Чего? – выпрямился он, не понимающе взглянув на неё, – чего это вдруг? – Улыбнулся криво.

– Почему – вдруг, – положила она на стол белые руки, – лето на дворе! Не зима же…

– В бассейн решила… Ходить? – Пытался отгадать он.

– Нет, зачем… В реке купаться! – облокотилась щекой на ладонь.

В тишине шумел газ. Дмитрий соображал с трудом. Встал, вытащил сигареты, отошёл к двери. Шевельнулось что‑то внутри. Повеяло, будто детством. Закурил, посмотрел в ночь, обернулся к жене вопросительно.

– Дим, что‑то мы про себя стали только в прошедшем времени говорить… А? – Изучающе смотрела она на него.

Дмитрий усмехнулся не весело, стряхнул пепел за дверь.

– «И она о том же…» – пролетела мысль.

– Вот, вот… – ностальгически выговорил он, скривив рот.

– Будто, уже и не будет ничего… – продолжила она.

– Да уж… – снова усмехнулся он, – что‑то здесь пусто стало, – водил взглядом по кухне, – всё вроде есть, а пусто…

Зашумел чайник. Наталья выключив, достала чашки.

– Налить?

– Да, давай!.. – безразлично махнул он рукой.

– Травки бросить? – повернула глаза.

– Какой?

– Мяты, или пустырника…

– Ну вот ещё!.. Обойдёмся…

Сели за стол. Наталья смотрела пристально на него, улыбалась незаметно.

– Ты чего это, ухмыляешься всё? – натянул он улыбку.

Тысячи чёртиков забегали у неё в глазах. Смотрела, не отрываясь.

– Давай уедем…

– Куда? – спросил, будто что‑то упало.

– К девчонкам уедем, к внукам… – отхлебнула она из шашки, смотря на него.

– Хм… – ухмыльнулся он мечтательно, завёл к потолку потеплевшие глаза.

Потом снова на неё. Покачал головой.

– Я бы… Хоть сейчас… Только чего я там буду делать? Сюда мотаться? – Снова покачал он головой, – дорого выйдет, я уж думал… – опустил он глаза, размышляя.

– Дим… – вкрадчиво продолжила Наташа, выпивая из чашки маленькими глоточками.

– А помнишь? Ты таксистом хотел стать?

Дмитрий фыркнул громко, поставив чашку.

– Какая разница… – вздохнул он.

– Ты не понял, Дим! – лукаво улыбалась Наташа.

Он поднял вопросительно взгляд, упёрся в её прищуренные, смеющиеся глаза.

– Ты не узнавал, туда часто автобус ходит? Регулярно? – Продолжила она.

– Куда? Туда?

– Ой, Дим, ты быстрей ездишь, чем думаешь!.. – улыбалась она, картинно морщась.

Дмитрий фыркнул смехом, продолжая смотреть на жену широко открытыми глазами.

– Интересно!.. – поползла улыбка у него по лицу.

Встал сразу, взял сигареты.

– Только ведь, курил… – поставила чашку она.

Дмитрий махнул рукой коротко.

– Интересно! – полетели у него вихрем мысли, – стоит подумать! – улыбался он.

Наталья запрокинула набок красивое лицо.

– Может, завтра додумаешь?

– Хм! – ухмыльнулся он довольно, – ну, не на «Ниве» же?

– Нет, конечно, – улыбалась она устало.

– Интересно! – смотрел он в упор на неё с улыбкой, – как это ты придумала только! Надо поразузнать всё!.. – Оживился он.

– Люся говорила мне, – продолжила Наталья, – они с Антоном маршруты разрабатывают, интересных мест для туристов… Типа экскурсии. Нужен водитель опытный и микроавтобус. Думают, покупать, или нанимать лучше. Покупать, дорого вроде, и что бы не простаивал…

– Да? – высасывал сигарету быстро. – Интересно! – Громче выговорил он.

Взглянул опять на жену. Задержал на секунду взгляд. Наталья сидела устало улыбаясь, смотрела на его восторг, наклонив голову и выгнув шею. Опустила открытые плечи. Только шевелила ресницами редко, на тяжёлых веках. Так была красива!