Главная картина 1 page

Кирилл вышел спустя какое‑то время. Катя кормила Никитку за столом. Побродив по комнате, сел задумчиво. Не притронувшись к еде, смотрел на Катю, как‑то отрешённо.

– Вот и папа пришёл кушать!

– Кать!.. Тут такое… – вскочил он из‑за стола, – как тебе пришло в голову, про главную картину! Скажи, а? Это же!.. – тряхнул он головой и снова заходил вокруг. – Я понял, я знаю теперь!.. Что буду делать! Какие картины!

– А что ты там рисовал? – невозмутимо спросила она, наклонясь над Никиткой.

– Я!.. Я потом покажу, не сейчас! Вот всё уляжется! Созреет… Надо… Что б понятно было! Что б каждый понял, Кать! Что б… Сразу почувствовал!

– Что? – подняла она голову, улыбаясь.

Кирилл быстро подошёл, рывком отставил стул. Сразу сел.

– Понимаешь!.. – глянул он в окно задумался ненадолго, – я раньше природу рисовал, любовался сам… Всё запечатлеть хотел!.. Ощущения свои… И только то, что я видел, и, ну, ощущал тогда… Но… – сбился он, – не понимал, чего не хватало! Чего‑то не хватало!

– Ты поешь… – улыбалась мягко Катя.

– Ага… – взял он ложку и опять застыл в раздумье.

– …Не хватало человека! – возбуждённо продолжал он, – нельзя отдельно: – природу и человека!.. – улыбнулся он наконец, как‑то удивлённо взглянув на Катю.

– И там и там, чего‑то не хватает! Как человек должен жить, Кать! Как вокруг него должно быть, понимаешь! Ты как сказала про главную картину – я понял! Сразу – как волна! Как тебе в голову пришло, а? Конечно! Руками надо! Но увидеть сначала! Да? А как! Я показать хочу! По‑разному! Надо серию создать, да? Много картин! Не на полотне, по‑другому! Отснять потом! Несколько сделаю, покажу Олегу! Да? Здорово, да?

Катя смотрела вкрадчиво, чуть шевелились её губы. Глаза замерли, не мигая.

– Да… – загадочно протянула она, – мне бы не догадаться! – чуть задумалась, – а я ничего не умею…

– Так это же ты придумала! Ты! – чуть ли не подпрыгнул Кирилл на стуле, – это же твоя идея! Сама мысль! – громко ликовал он.

– Интересно будет посмотреть! – выгнула Катя брови, заглянув в окно.

– Посмотришь, Кать! – довольно заявил Кирилл, успокоившись чуть, и быстро принялся за суп, очень довольный.

Всё это время, Никитка смотрел на папу с

мамой, открыв маленький ротик. Ворочал качающейся головой на тонкой шее.

– Тя! – вдруг сказал он решительно, смотря на Кирилла, раскрыв широко глазки.

– Обязательно! – улыбнулся тот.

– Кирюш… Давай, съездим куда‑нибудь… – неожиданно сказала она. Смотрела в окно, глаза блуждали вдали.

– Да? Давай! А куда?

– Куда‑нибудь… Другие места посмотреть хочется… Денька на три, а?

Кирилл приостановился, смотря на Катю, мечтательно раскрывшую глаза.

– Вдвоём?

– Угу… – медленно качнула она головой, о чём‑то думая.

– А Никитку?..

– Мамам оставим…

– Долго, Кать…

– Да! – согласилась она, отрываясь от окна, – потом на три дня. Ну хоть на день‑два… – и снова задумалась, разглядывая осенний пейзаж усадьбы, – я почувствую, когда вернуться…

– Ты придумала что‑то, да? – не отрывая от неё глаз, усмехнулся Кирилл.

– Да, нет… Не понимаю… Просто чувствую… Нужно съездить… Посмотреть…, и чего‑нибудь купить надо…

– Чего?

– Ну…, я когда увижу…, скажу сразу… – взглянула она на него, улыбнувшись.

– Я тоже так… – вздохнул он, задумавшись.

– Ладно, Кирюш, давай поедим…

– Что‑то будет… – неопределённо сказал он, скорее себе.

Машина коротко посигналила. Открылась дверь, из которой не спеша поднялся элегантно одетый мужчина, взглянул на окна и бесшумно прикрыл дверь.

Антон выйдя из‑за стола приблизился к окну, наклонившись низко, заглянул через узкие рамы. Мужчина стоял возле импортного джипа, смотрел внимательно открытым взором, то на окна, то на крыльцо, через калитку. Лицо приятное, располагающее, чуть улыбающееся.

Схватив на ходу лёгкую куртку, Антон быстро шагнул в проём двери.

Увидев выходящего во дворик Антона, мужчина с готовностью шагнул на встречу, к калитке.

– Доброго вечера! – первым начал он разговор и сразу протянул ладонь, – Антон Алексеевич? Я не ошибся?

– И вам… Нет, не ошиблись… – настороженно начал Антон.

– Меня зовут – Виктор Васильевич, – широко улыбнулся он.

– Приятно слышать… – уклончиво ответил Антон, слегка кивнув.

Гость внимательно и коротко взглянул Антону в глаза, добродушно усмехнулся, посмотрев себе под ноги.

– А я к вам – второй раз! – снова поднял добродушное лицо к Антону.

– Не припомню что‑то…

– Да… Встретиться не удалось, зато я посмотрел посёлок, здешние места и ещё больше утвердился в своём желании, – окинув рукой вокруг, остановил цепкий взгляд прищуренных глаз, смотря прямо в лицо Антону, – может, пройдёмся?

Антон неохотно кивнул, взглянув на дорогу, шагнул первый мимо гостя.

– А вы, не словоохотлив! Настоящий деловой человек! – зашагал рядом Виктор Васильевич.

– Я вас слушаю… – вежливо улыбнулся Антон.

– Хорошо… – усмехнулся гость, – как говорят, постараюсь быть кратким! Видите ли, меня прислал к вам глава местной администрации, проконсультироваться и за вашим окончательным решением! Сказал, что я должен получить ваше согласие…

– На что согласие? – прервал Антон сухо.

– На жительство! Я хотел бы здесь поселиться! – охотно заглянул он в лицо Антону.

Антон молчал, лишь повернул голову к гостю, заинтересованно посмотрев.

– Понимаете! Я хочу поселиться где‑нибудь на природе, отдохнуть, пожить в удовольствие. Недавно я расстался со своей работой, которая у меня отняла всё… – он усмехнулся грустно, – теперь хочется наверстать упущенное, просто дышать воздухом и радоваться жизни, хочется всё изменить! – Романтично рассказывал он, оглядывая высокие берёзы.

– А… С какой вы работой расстались? – осторожно прервал Антон.

Виктор Васильевич снова улыбнулся широко и повернулся всем телом к Антону, продолжая двигаться вдоль дороги к реке.

– Я, видите ли, учёный, как у нас принято называть… В области, не очень распространённой. Это сфера физики, психологии, этики в разных комбинациях… – покрутил он кистью руки перед собой.

– Ого!.. – усмехнулся Антон, глядя под ноги, – а поточнее выразиться можно? – бросил короткий взгляд на собеседника.

– Можно! – простодушно улыбался он, – но не могу!.. Это – закрытая тема! Не имею права… Пока! Хотя… – пожал он плечами, – слышали о торсионных полях? Сейчас это муссируется везде и сотни практиков, говорят что угодно и пишут много книг.

– Ясно… – криво усмехнулся Антон.

– С некоторых пор, – серьёзно заговорил физик, – меня перестала удовлетворять работа и…

– Что так?

Виктор Васильевич, снова улыбнулся, взглянул на Антона, видимо, не привык так везти беседу. Он понял, что нужно быть откровеннее и растопить недоверие к себе.

– Я понимаю… – мотнул он головой, – попробую короче…

Наука все достижения направляет сначала в одну сторону – оборонку. Эксперименты – небезопасны. Вторгаться, понимаете…, в Божью сферу! Ради потребительства… Мне это не нравится…, не по душе… Я ушёл… С трудом… Поверьте, у нас это не просто! Поездки, командировки, длительные отлучки. Невозможность обсуждать в семье. В общем, жена давно ушла. Как выросли дети… У меня двое. Дочь и сын… Я думал… Служу интересом государству… – медленно рассказывал он, – потом… В общем, внутреннее неприятие. Стал понимать некие вещи, о чём раньше не задумывался. Эксперименты! Нельзя ставить эксперименты с душой! Это плохо кончится!.. – вдруг замолчал он, грустно усмехнулся, переведя сощуренные глаза на Антона. Глаза были грустные.

Антон сочувственно покрутил губами и покачал головой.

– Согласен…

Виктор Васильевич усмехнулся криво, смотрел в даль. Где желтели кусты на берегу речки.

– У вашей фирмы, арендованы свои земли, какой‑то особый уклад, своеобразное отношение к планировке. Так? Особое отношение с населением? Да? Это мне Сергей Борисович рассказал, – довольно размышлял он вслух, – отношение к природе и людям… Хм! Вообще, судя по Вам, не очень похоже! – усмехнулся он откровенно, – я Вам не подхожу, да? Конечно, я бы мог с лёгкостью найти другое место, но услышал от знакомых, приехал, мне понравилось, а потом!.. То что мне рассказал Сергей Борисович, – заинтриговало просто!

– Мне не нравятся эксперименты… – усмехнулся Антон.

– Да, нет! – махнул рукой Виктор Васильевич, – Вы не так поняли! – я сам хочу всё забыть! Я и жизнь то ещё не видел! Если честно!.. Моя работа – это!.. Понимаете! Она мне на другое глаза открыла! Вот и хочу руками пощупать всё! Землю!.. Погреться на солнце, это лаборатория, знаете, под землёй!.. – усмехнулся он.

А тут!.. Вы не поверите! Я раньше не слышал, не знал, что так поют птицы!.. – хохотнул он коротко.

Дошли до берега. Впереди был мостик на ту сторону. Антон остановился, развернулся и тут же шагнул обратно.

– Что же Вы хотите? – мягче спросил Антон.

– Вообще… Хочется среди соседей хороших быть… Не где‑нибудь… Я, видите ли, если честно, просто соскучал по общению… Потом… Потом, построить себе обычный дом, завести кота, посадить розы… Ну, я не знаю!.. – пожал он плечами со смехом.

– У нас есть определённые, так сказать, подходы. Не писаные правила. Здесь каждый берёт на себя ответственность за кусочек природы, которая окружает его. И… немалый кусочек! Не дворик. Не клумбу… Так у нас повелось… И потом, это направление работы нашей фирмы…

– Да! Да! – теперь уже перебил учёный, – я знаю!

– Не спешите… Ещё!.. Если Вы построите себе трёхэтажный коттедж, каменную ограду, фонтан!.. Я думаю, Вы это можете себе позволить, вас, скорей всего, не поймут… К тому же… Это совсем не впишется в окружающую обстановку.

– Да! Я понимаю! Вовсе нет! Нет у меня таких планов! Напротив! Всё проще!.. Всё должно быть проще! Я согласен с Вами! – горячо заговорил он, – ведь, я за этим и езжу сюда! В другом случае найти место, совсем не проблема, и ближе можно! Вы, наверное обращали внимание на…

– Обращал, – улыбнулся Антон, – а иностранцы Вас не смущают? – взглянул остроглазо.

– О!.. Антон Алексеевич! Вот оно что!.. – вдруг замолчал он, – вы слишком подозрительны…

– Не слишком… Просто, мне не хотелось бы здесь ни каких «игр!»

– Ну что Вы!.. – устало развёл он руками, – если бы здесь затеяли какие‑то «игры», как Вы сказали, Вы бы этого даже не заметили!.. Там… Другой уровень!.. Нет, уважаемый… Не за того Вы меня приняли! Жаль… – замолчал он, – а я хотел, думал, может, повезёт, здесь и семью создать… Знаете… Ничего не видел… Не чувствовал… Не успел…

Он поднимался медленно в гору, впереди Антона.

– Сначала так пошло… Вернее – не пошло… Сын женился. Дочь за мужем. Обеспечены. Вот внуки… Внукам можно объяснить… Не хочу, что бы внуки, как я… Как дети… Воспитать… Повлиять… – шёл он впереди не оборачиваясь, будто не интересуясь уже, слушает ли его Антон, – вот, детям, поздно уже… У них!.. – тяжело дышал он после подъёма, – у них уже своё понятие сложилось! Хотя… Отношения хорошие… Зачем я всё это Вам говорю? – обернулся он на ходу приостанавливаясь, – а так!.. Хочется же сказать кому‑то… У меня… С этой работой и друзей‑то нет… Антон Алексеевич!..

А поселиться, не проблема… И здесь бы мог, коль захотел очень… По закону. Ну и так далее… Не хочу! Устал от проблем… Хочется по‑хорошему, что б приняли… А не пальцем тыкали… Сейчас!.. У приятеля живу на даче! Он мне и рассказал про вашу деревню! А там!.. – замедлил он шаг, – зимой одному – волком завоешь! Да и не своё всё! Я вот, розы купил, и посадил несколько кустов… А всё равно не дома! И собака чужая! А квартиру я оставил… Так‑то, Антон Алексеевич! Конечно… Как Вы сказали, я могу себе позволить, да не хочу… – снова обернулся он, взглянув прищуром грустно.

Потом остановился, как раз против усадьбы Кати с Кириллом, задрал голову на вековые липы.

– Посмотрите! – протянул руку, – красота! Вечность! – обернулся к Антону, – может присядем где‑нибудь, Антон Алексеевич? Или я отнимаю у Вас слишком много времени?

– Да нет… – как‑то виновато пожал Антон плечом, – давайте! Вон скамеечка!..

Снова двинулись по заросшей дороге, молча и медленно к домику Панковых. Антон шёл, потупя взор, понимая, что от него ждут ответа.

– Виктор Васильевич! – сказал он, прочистив горло, – у меня нет причин, отказать вам в соседстве… Только… – замялся Антон.

– Да… Да… Я слушаю… – присел он на скамейку.

– Место…

– Что предложите! – быстро вставил он, раскинув ладони.

Антон ухмыльнулся.

– Ну хорошо!..

– Может и посмотрим сейчас? – тут же сориентировался гость.

– Посмотрим… Да… Только… Давайте пообедаем? А то я с утра… Не откажитесь? – повернулся Антон.

– Нет! – засмеялся физик.

– Тогда прошу! – показал рукой шутливо Антон.

– А вы знаете! – снова оживился гость, вставая со скамейки, – я не знаю, как заказать обед в столовой, как получить номер в гостинице, всё было заказано и готово! Служебная машина! Я стесняюсь зайти в столовую! Вы будете смеяться! Я боюсь ходить один по городу! Я ничего не знаю! Ни к чему не приучен! Всё было готово! Я только работал… Только работал… Теперь я как ребёнок в этом мире! В смысле, я не умею элементарных вещей! И самое интересное, Антон Алексеевич, не хочу уметь! Ничего не хочу знать! Оглядеться хочется! Тишины! И попробовать! Всё сначала! По‑человечески… Вы не поверите!..

– Поверю! – улыбнулся скупо Антон, – в это, поверю! Я четыре года жил за границей, крутился в этом омуте… Даже рождение дочери чуть не пропустил…

– Да?.. – осёкся Виктор Васильевич.

Покачал участливо головой.

– Вам повезло…

– Вы извините! Жены нет сегодня, а я повар не важный, я по‑простому…

– А я вообще никакой! – захохотал физик, махнув рукой, – не беспокойтесь!

Антон расставлял на стол.

– А где Вам понравилось? Присмотрели место?

– Ну!.. – протянул шутливо, – у реки хорошо!

– Есть там место, с соседом придётся посоветоваться…

– Ну, конечно!.. Это правильно… – пододвигал он тарелку к себе, – видели машину мою? Сын выбирал! Говорит – престижно! А я и ездить то не умею, если честно. Хотите, подарю?!

– А вы шутник… Или предлагаете взятку?

– Да что Вы?.. – привстал Виктор Васильевич, – ну что Вы!.. – отодвинул он стул.

– Я… Я могу! Я могу помочь, вашему посёлку! Кому‑нибудь! Я думал уже об этом!.. Зачем мне деньги!.. – показал он на себя пальцем, – я бы хотел что‑нибудь полезное сделать! Я знаю! Сын с дочкой, ждут!.. – сморщил он губы, – папа им по коттеджу купит! Нет! Не хочу портить! Их портить! Я не жадный, поверьте!.. Нет! Не хочется на китч тратить! Будут как я!.. А я бы детский садик построил!.. Или озеро выкопал! Мостик вот, через речку вашу, автомобильный, понимаете, и там где живу! Посмотреть, чтоб людям лучше… Или ещё что! Я не знаю… Я всё равно здесь их потрачу! А детям – хватит! Уж много дал! И всю жизнь отдавал… А сам! Оказалось, пальто нет зимнего! Нет, какая взятка! Антон Алексеевич! Что вы, ей Богу!

– Да ладно… – улыбнулся Антон, – садитесь, садитесь! А коньячку? Как Вы?

– Что? – раскрыл он глаза.

– За знакомство!

– Ну!.. Если по две капли!

– Ладно! По две! – посмеялся Антон.

– Эх!.. Антон Алексеевич! – замолк вдруг гость, застыл с ложкой в руке, глядя мимо Антона.

– Да, ничего! Вы успокойтесь! Всё устроится!

– Да… Да… Спасибо… Антон Алексеевич! А вы в Бога верите? Мы… Мы слишком далеко зашли… Я видел… Я многое видел… А я, знаете ли, поверил! Только Он другой! Совсем другой!..

– Для каждого, он свой, – негромко сказал Антон.

– Наверное… – задумчиво проговорил Виктор, – а с вами интересно! – прищурил он глаза, – вы ничего не говорите почти, а интересно!

– Взаимно… – улыбнулся Антон, – у нас остынет…

– Да! Надо подкрепиться! Зовите меня просто! Виктор! – принялся он за обед, – О! А вкусно‑то! Это Вы готовили?

– Жена…

– А… – понимающе покивал он, – это… Да! А мы красиво разошлись, цивилизованно, – горько улыбался гость, глядя в тарелку, – она у меня ничего не просила… Я считал, она не хочет понять, значимость моей работы. Считал, что это жертва с моей стороны… Во имя великой цели! То, что мы делали, я считал очень значимым… Не помню, как дети выросли… Какой я дурак! – усмехнулся он не хорошо, остановив прищуренный взгляд. – Это – я только теперь понял. Понял, когда увидел, почувствовал, во что мы влезли… С ума можно сойти! Хм… А знаете, ведь сходили!.. Были случаи… Может… – дёрнул плечом, – и меня она сумасшедшим считала?.. Слишком легко расстались… Может, так и есть? – вдруг пронизывающе взглянул он на Антона.

– Мы все немножко… Того… Если посмотреть, что делается… – сказал без смеха Антон, орудуя ложкой.

– Да… Да… А знаете, я потом вспоминал, нашу семейную жизнь, ну уже после того как ушёл. Там! – показал он рукой куда‑то в сторону, – уже на даче у Кости, она ведь очень хорошая… И всё… Всё старалась для меня сделать… А я считал, что это само собой… А сам!.. – замотал он головой, будто отмахивался от виденья.

– Да ничего, всё устроиться… – пытался успокоить Антон.

– Нет… Уже поздно! Поздно уже!.. Она живёт с другим человеком!.. Вроде бы счастлива! Я! Я несколько раз чуть не сорвался съездить, посмотреть! Просто посмотреть… Как она… Я знаю, что не вернуть уже… Просто удостовериться, успокоиться, что с ней всё в порядке… Побоялся, что истолкуют не верно… Опомнился, мол… – взялся Виктор за вилку.

– Ну… Спасибо Вам, Антон Алексеевич! Вот, выплеснул горе… Легче стало… А я ведь не первый у Вас гость, проситель? – чуть шевельнулись его губы в улыбке.

– Нет… Здесь поселился уже, мой приятель… Просто, как на дачу. Ездит часто, семью привозят… Да Вы ешьте!..

– Семью… – протянул физик болезненно.

Гулкое шуршание и стук, она услышала ещё издалека. Только что прошёл дождь и трава, слегка обсушенная ветерком, была ещё сырой. Внимательно смотря себе под ноги, чтобы не промочить новые кроссовки, она мягко вступала на кочки, петляла между лужами, в которых плавали слоем жёлто‑бурые листья. Скоблящий звук стало слышно совсем рядом. Выглянув из‑за кустов и, замерев на секунду, Аня улыбнулась хитро.

– «Опять тут!» – мелькнуло у неё в мыслях.

Выбралась на полянку, ловко перепрыгивая по сухим местам, крадучись подошла сзади.

– Привет! – сделала она вид, что удивилась.

– Привет, – обернулся Андрей, опустив тяпку на длинной ручке.

– Ты чего тут?.. Помочь решил? – с улыбкой оглядывала кучу раскаченных брёвен.

Лентами лежала коричневая кора, оранжевая стружка рассыпана повсюду. С десяток или больше, брёвен выделяясь белизной, были откачены поодаль.

Андрей только дёрнул головой непроизвольно, пошевелил губами молча.

– А это чего у тебя? – не дождавшись ответа тут же спросила Анька, показывая на тяпку.

– Кирилл дал… Он так же обдирал… А топором не удобно… – ответил Андрей, разглядывая Анькин наряд, так долго подбираемый по такому случаю. Она‑то знала, куда шла.

– Понятно… Чего это ты… Зачастил сюда? – хитро поглядывала, заскочив на чистые брёвна.

– Сестре помогаю… – смотрел, как она легко прыгает с бревна на бревно, прохаживаясь около него.

– Скользко… Ноги не сломай!.. – ехидно улыбнулся он, украдкой разглядывая её новую одежду.

– А в школе, опять «пару» схлопотал?.. – заглядывала она в лицо.

– Плевать… – брезгливо отвернулся он.

– Дурак!.. – легко тряхнула она волосками.

– Тебе то чего…

– Дурак… – потише сказала снова, не гладя на него.

– Да ладно тебе!.. – наклонил он голову, взявшись за тяпку, – заладила…

– Вот, останешься без аттестата… – смотрела она в сторону, прохаживаясь по бревну, взмахивая руками для устойчивости.

– Мне не аттестат, а деньги нужны… – сосредоточенно сказал он, врезая тяпку в кору дерева.

– А много? – хихикнула она чуть.

– Много не бывает…

– А зачем? – слегка куражилась Анька.

– Что, не знаешь зачем?.. – слегка раздражался он, кося взгляд на её новые кроссовки.

– Ну если не много, то понятно… – переходила она с бревна на бревно, скользя ногами.

– Слезь… – косился он на неё, – отвлекаешь…

– Нет, скажи! Тебе ведь, много надо, да? – спрыгнула она сразу.

Засунула руки глубоко в карманы куртки, встала рядом, склонив голову, впилась глазами, выставив вперёд ногу.

– Хм… – усмехнулся чувствительно, – мне – много!

– Понятно… – разочарованно протянула.

– Чего тебе… Понятно?

– Да знаю я, куда вам деньги! – с гонором заявила она.

– Да? Интересно!.. Откуда это?..

– Машины и девки!.. – вот что у всех на уме, – только и слышишь!.. – демонстративно улыбнулась.

– От кого?

– Да, от твоих дружков, и вообще… – живо повернулась снова к нему лицом.

– Не для всех же…

– Да? А ты, нет? Да? Ты особенный? – заговорила быстро с наносной злобой.

Зашевелилось что‑то у него в груди, заклокотало, даже тяпка подрагивала в руках, нервно заходила вдоль ствола, срубая сучки со звоном. Рассказать бы, выплеснуть всё. Да как, перед ней… Не хотелось унижаться, да жаловаться… А вообще, хотелось бы поговорить с кем‑нибудь серьёзно. Пацанам, тоже говорить не будешь. Вот, Аньке бы вроде можно… Но и нельзя, потому что она – Анька.

– Чего, ты машину, не хочешь, да? – сверлила она глазами, вкрадчиво пролезая в душу.

– Почему… – старался быть спокойным он, – плохо что ли?.. – не отрывался от работы, бросал будто нехотя, пристальный взгляд.

– Ага! И в город ты не хочешь, или ещё куда? – прищурилась она, и будто застала его на воровстве.

– Не рвусь… Кому я там, нафиг, нужен!.. У Антона хочу работать!

– Ага!.. – тут же ответила она и замолчала сразу, будто иссякли вопросы.

Отошла в сторону, закинула назад волосы, смотрела молча в небо некоторое время, не вытаскивая из карманов рук.

– А если здесь, то машина зачем…

– Ань, ты чего, не знаешь зачем машины, да? – старался он не раздражаться, но и хотел почему‑то, что бы она ещё что‑нибудь поспрашивала.

С удивлением обнаружил, что сам себе не задавал таких простых вопросов. И отвечая ей, приходилось часто отвечать сначала для себя. И ответы, иногда обескураживали просто. Но Анькина заинтересованность, ему нравилась. Потому, что Анькина!.. Это для него стало очень много! И очень важно…

– Знаю… – рассеянно ответила она, – но в машине, пять мест…

Всё! Он воткнул тяпку в землю, внутри опять всё всколыхнулось. Вытащил сигареты, закрутил в руках пачку. Сам заскочил на брёвна, полез на самый верх.

– Ты чего? А? – повернула она голову, нахально издеваясь.

– Ничего… Покурить захотелось…

– Покурить? Да?.. – не отрываясь щурилась она хитро, – а говорил – брошу!.. – сморщила губы.

– Потом брошу… – пробурчал он.

Что ей скажешь? Не приди она в своём новом наряде, не спрашивай про деньги, его бы так не коробило. Сразу полезли мысли о доме. О бабке, постоянно ворчащей и которая всех учит жить. О матери, которая бегает с утра до вечера на две работы за гроши. О том, что никогда ничего не хватало и не на что было купить. Теперь он понимал сестру, сразу уехавшую с этим парнем. Устала видно, от постоянного недостатка. Легко поверила ему, да и деньги его, затуманили рассудок. Вспомнил, что уговаривала мать, обещала ей, что теперь‑то сможет помогать по‑настоящему. Ей наверное, хотелось помочь. Любила ли? Вряд ли. Только мечтала, что будет! Сможет полюбить. А вон как вышло. Потому и ушла Олька из дома. Он жалел её.

Теперь, конечно! Повезло теперь! Сразу понятно, влюбилась в Вадьку. И он парень, что надо. И зарабатывает. И всё сразу – ей. Видел, как с удовольствием надевала сестра новенькие вещи. Впервые новенькие, за много лет. И радовалась. Наверное не самим вещам. Олька ко всему привыкла… Радовалась, что не давит эта нищета, не терзает забота об обычных вещах, о которых другие и не задумываются даже. Просто ей стало легче. И ещё Вадька! Наверное, мечтала о таком.

А тут… Кисни ещё в этой школе два года… Да Анька ещё – про машину… И вырядилась, будто специально.

Аня тоже, задумалась от чего‑то. Не клеился разговор.

– «Что‑то он злой сегодня…» – думала она.

– Ладно… Не хочешь, не говори… – сказала примирительно, – я просто хотела… О чём ты тут размечтался?

– Да ни о чём… – раздражительно выговорил, – два года школа ещё, потом армия ещё, чего толку‑то…

– Всё равно… – притаптывала она щепку, – думаешь же… – глянула быстро ему в глаза.

Андрей усмехнулся. Вот, когда так говорит, она ему совсем нравилась. Была как‑то ближе. Злость утихла сразу.

– Ты к Вадьке? – спросил спокойнее он.

– Да. И тебя хотела попросить…

– Чего?

– Ну… Тут посадить хотела, сама. Смотри, сажают все… Всё… Вон у Кати, здорово как! Я же тут жить буду. Тоже посадить хочется… У нас там… – мотнула она головой, – я выкопала уже, вот привезти только… Никак? На мотоцикле?.. – безнадёжно посмотрела на него.

– Не знаю… Можно попробовать… А чего везти‑то?

– Два деревца! – оживилась Аня, – одно в мешке и второе… Вишня… Только как привязать… Не знаю… – смотрела она на мотоцикл.

– Ань! Дорога, видела… Измажешься вся… – сочувственно посмотрел он на неё.

– А ты потише!.. А я там, переоденусь дома!

– Ну, поехали! – повеселел он.

– Поехали! – заулыбалась она.

Не поймёшь её. В минуту всё меняется. То болтает, сидя сзади, обхватит его за шею, смеётся. А то, того гляди, глаза выцарапает. Андрей думал, улыбался про себя, обруливая лужи. Но без толку. Оба испачкались.

Заглушив мотоцикл, ждал у дерева. Анька, скрылась в доме.

Забегала по комнатам, роясь в вещах. Вошла сестра. Смотрела на Аньку, ухмыляясь. Подошла к окну, разглядывала, покачиваясь.

– Мам! Смотри у Ани мальчик какой!

– Да какой мальчик… – огрызнулась Анька, – это брат Ольги.

– Да!.. Да!.. Конечно! – прикрыла она веки, вздёрнув нос, – понимаю, понимаю!

– Да чего ты, понимаешь?! – замерла Анька.

– Да чего ломаешься‑то? – со злорадством выдавила Марина, – поторапливайся, ждёт пока…

– Дура! – громко выкрикнула Анька.

– Истеричка!.. – прошипела сестра, быстро выйдя из комнаты, хлопнув дверью.

– Да, прекратите!.. Обе! – выскочила Тамара из кухни.

Марина застыв на секунду, бегом выбежала из дома.

– Куда опять?.. – встала в дверях мать.

– Вишни… Ну те… Увезём… Я попросила Андрея… Посадить хочу там… Вадьке… – со слезами в голосе выговорила с трудом Аня.

– Что ты кричишь на неё? – расстроено спросила быстро.

– А чего она! Тоже…

– Ох… – развернулась Тамара, – с ума с вами сойдёшь!

Аня спешно переоделась, шмыгнула незаметно из дома.

Через минуту Маринка со слезами влетела с улицы в дверь.

Тамара вышла наперерез сразу.

– Марина! Чего ты пристаешь к ней?

– Всё! Не будет никакой свадьбы… – зашмыгала она носом.

– Что такое? Что случилось? – комкала она полотенце.

– Всё… – пропищала слёзно, – не будет!.. – и уткнулась матери в плечо.

– Да что случилось‑то? – обняла её мать.

– Колется он… Сегодня только узнала… – опять пропищала она и захлебнулась рёвом.

– Как? Кто сказал?

Маринка завыла не громко.

– Так! Пойдём… Сядь‑ка!.. – увлекла её на кухню, – успокойся! Расскажи толком…

– Чего рассказывать‑то… Всё… – снова запищала она.

– Не реви! Мало ли болтают что! Успокойся… – гладила её по спине.

– Успокойся… – сказала мягко, – сейчас съездим и всё узнаем… Прямо сейчас! Ну? Давай, давай, приведи себя в порядок!.. Ох!.. – присела она рядом.

Аня вышла мрачная, подошла молча, остановилась рядом. Водила влажными глазами по округе.

– Пошли в сад… – сказала не глядя.

– Ты чего?..

– Да так…

– Говорил, избрызгаешься…

– Да не…, не это… – шагнула она к саду.

– Чего тогда?.. – тронулся он за ней.

– Сестра замуж выходит, сама злая, да прикалывается ещё, блин… – скороговоркой выпалила она, – быстрей бы Вадька дом построил!.. Он хоть бы когда… А эта…

– Из‑за чего она?..

– Из‑за тебя…

– Я‑то причём тут…

Анька замолчала сразу.

– Ты‑то… Нет, ты не причём…

– Ладно, чего ты, злая сразу…

– Сам‑то, ласковый такой, особенно с утра…

– Ты чего, Ань?.. – усмехнулся он, придержал за руку, притянул чуть к себе.

Она, будто не заметила. Остановилась сразу.

– Вон они… – указала взглядом, – как повезём?

Андрей подошёл, взял по мешку в каждую руку, поднёс, поставил рядом с ней.

– Надо связать, перекинуть через сидение, лямку надо!..

– Сейчас… Поищу чего‑нибудь… – повернулась она вяло и пошла наугад к дому.

Из каждого мешка, торчали ветвистые прутья, метра по полтора. Листья пооблетали почти все, но зато земли, Анька не пожалела. Ухватившись поудобнее, он с напряжением понёс мешки к мотоциклу.

Аня подошла минут через пять. Молча подала кусок какой‑то связанной верёвки.

– Не нашла ничего… Пойдёт такая?.. – сказала чуть слышно.

– Ага… Только как ты сидеть будешь? Мешки на подножки, а ты как?..