Система и структура права

Российская правовая система переживает трудный период своего становления и развития. Она постепенно преобразуется, пытается избавиться от пороков прошлого, приобретает более глубокие демократические и гуманистические черт, идя в некоторых вопросах даже «впереди планеты всей».

Правовое государство немыслимо без высокоразвитой, демократической и четко работающей правовой системы, способной эффективно защищать интересы общества и его граждан. Помимо охранительно – защитительной функции, она призвана выполнять многообразные регулятивно – организующие, стабилизирующие и стимулирующие задачи, связанные с обеспечением нормальной жизнедеятельности, развитием всех сфер общественной системы, реализацией прав и свобод личности. Конечные цели правового регулирования в таком государстве достигаются только с помощью всей совокупности юридических средств, находящихся в его распоряжении. Поэтому важно, чтобы все ее элементы работали четко и эффективно на одну для них цель. Речь должна идти о комплексном (системном) воздействии на общественные отношения, их объекты и субъекты.

«Надежда на право, использование права, понимание ценности права – таков основной вектор современного социального развития. Не случайно все социальное пространство заполняется договорами, конвенциями и иными нынешними юридическими формами общежития государств, народов, коллективов, личностей».[122] И более того, меняются взгляды на творческую роль права, становящегося в некоторых областях единственным средством и способом урегулирования и стабилизации общественных отношений, преодоления различных, негативных процессов.

Правовое регулирование – один из видов социального регулирования; и все те закономерности, которые действуют в сфере социального регулирования, относятся и к правовому регулированию, но его механизм имеет большие особенности. Такое воздействие на общественные отношения превращает их в правоотношения, которые и становятся основным каналом воздействия права на поведение адресатов, а действие всего механизма правового регулирования обеспечивается возможностью государственного принуждения.

Социальное регулирование в целом не замыкается на каком-нибудь одном регуляторе, методе воздействия: оно представляет собой многообразие регулятивных систем, отражающее всю многогранность, сложность человеческого бытия.

Остановимся на месте права в этой системе социальных регуляторов. Прежде всего, выделим те регуляторы, которые можно обозначить как нормативные. К нормативным относятся те регуляторы, которые устанавливают конкретные четкие рамки для поведения участников общественных отношений, содержат одинаковый масштаб (меру) поведения, т.е. норму.

Очень интересно, на наш взгляд, в связи с этим, мнение С.С.Алексеева, который, считая, что - нормативно – юридическое построение социального регулирования есть фундаментальная правовая ценность, в который и концентрируется уникальная сила права, пишет: «Стоит только чуть внимательнее приглядеться к этой привычной категории – юридические нормы (да еще взятые в систему, в виде институционного образования), как открывается их поистине потрясающее качество. Ведь они, юридические нормы, представляют собой своего рода «модели на вечность». С их помощью оказывается возможным и реальным создать в обществе на основе опыта и разумных решений надежную, непрерывно действующую, непротиворечивую систему поведенческих моделей, способных (при надлежащей организации и состоянии юридической системы) определять поведение людей на неопределенно длительное время вперед и в любых масштабах охватываемых этой системой отношений, да притом с возможностью реализации начал всеобщности, принципа равновестности «равной меры».[123]

К нормативным регуляторам относятся, прежде всего, правовой и моральный, а также юридико-технический и нормативно – технический, групповой (корпоративный) регуляторы и регулятор, который определяется как деловой обычай (деловое обыкновение). Разновидностью правового регулятора являются правовой обычай («обычное право»), прецедент, доктрина. Мы согласны с мнением, что в совокупности нормативные регуляторы и образуют социальную нормативно – регулятивную систему, которая и в целом, и в обособленности тех или иных регуляторов, их взаимодействий друг с другом оказывает воздействие на участников общественных отношений.[124] Нормативная система хотя и важнейшая, однако, не единственная регулятивная система, действующая в обществе. Ее содержание, способы функционирования и другие характеристики особенно наглядны при сопоставлении с другой регулятивной системой – ненормативной. Следует еще отметить, что сложившаяся в обществе система регуляторов не всегда действует слаженно, во взаимодействии друг с другом. Напротив, часто складываются ситуации, когда возникают противоречия между ними и необязательно, что при этом будет действовать именно нормативный регулятор, например, правовой, обеспеченный государственным принуждением.

Было бы неправильным считать, что правовое регулирование и социальное управление одинаковые явления, юридическая надстройка, в том числе собственно право, могут рассматриваться как своеобразные регулятивные подсистемы. Управление и регулирование – сопряженные понятия, отражающие особые виды воздействия различных социальных систем на социальные процессы. Из того, что право нельзя воспринимать как придаток управления, не следует, что к правовому регулированию нельзя применять некоторые принципы научного управления обществом, а также некоторые категории науки управления, о чем мы выше подробно писали. Вот почему и принцип системности - один из важных принципов научных исследований права, а системный подход – их важнейший метод.

Право, с какой бы точки его не рассматривать, предстает перед нами именно как системное образование.

Прежде всего, это касается структуры права, которая весьма сложна: это и структура права в целом, и структурные образования подразделений права – отрасли, подотрасли, правовые институты, нормы. Не менее структурно взаимосвязано и законодательство, как форма выражения права: в каждом нормативном акте (законе, указе и т.д.) свои разделы, главы, статьи, параграфы. Но не только право в целом как система диктует соответствующий методологический подход. Системность пронизывает и каждую структурную единицу права. Например, при возникновении спора о праве, кроме «материальных» норм права (правил поведения о том, как и что надо делать), необходимо иметь и соответствующие процессуальные (процедурные) нормы, определяющие, как именно надо этот спор рассматривать. Системность должна стать непреклонным условием и законопроектной работы. Так правовая реформа, которая проводится в сегодняшней России, должна осуществляться только на системной основе. Однако прислушаемся к мнению А.Н. Чашина: «Одним из проявлений недостаточной интенсивности применения системного подхода в государственном и правовом строительстве на современном этапе развития общества выступает определенная системная дисфункция законодательного массива, выражающаяся в коллизионности и дублировании закрепленных им правовых норм, а также низком уровне кодификации некоторых отраслей законодательства»[125].

Для России, например, весьма важен и еще один срез системности права – это обеспечение соответствия правовых систем федерации в целом, и правовых систем ее субъектов.

В сфере правового познания системный подход реализуется в исследовании большинства объектов, которым присущи системно – структурные характеристики и закономерности. Таковы сложившиеся в теории права системные образования – система правового регулирования, система права, структура правовой нормы или правового института и т.д. Применение методологических средств системного подхода и системного анализа, в нашем случае, состоит в том, чтобы дать адекватную картину взаимосвязи всех составляющих, правовую систему компонентов, проанализировать ее, рассмотреть сложный феномен правовой системы. Задача при этом состоит в том, чтобы не только открыть основные принципы организации исследуемых структур, но и выяснить режим и особенности поведения, деятельности и функционирования этой сложной системы элементов.

Понятия права и правовой системы соотносятся как часть и целое. Если под правом традиционно понимаются исходящие от государства общеобязательные нормы, то правовая система – более широкая реальность, охватывающая собой всю совокупность внутренне согласованных, взаимосвязанных, социально однородных юридических средств (явлений). Отметим здесь, что в юридической науке широко распространен термин «правовое явление», который обозначает любые образования, связанные с правом, помимо него не существующие и образующие в своей совокупности правовую реальность. Однако, мы согласны с мнением Л.С.Явича, что «не все, что именуется правовым явлением, составляет собственно право. Право – это диалектическое единство его сущности и ее явления на поверхности жизни. И только! Следовательно, надо различать такие категории, как «правовое явление» и «явление права» (точнее, явление его сущности). Правовые явления несут на себе те или иные черты и свойства права, оказываются его формами выражения, осуществления, действия, (например, законодательство, правосознание, судебная практика, законность и т.п.), в то время как явление права – это непосредственное проявление его сущности, которое совместно с сущностью и есть право как таковое».[126]

«Возникновение категории «правовая система» наряду с категориями «правовой надстройки», «система права», «правовая реальность» и другими не случайно и имеет объективные предпосылки. Можно согласиться с мнением В.А.Бачинина, что «свобода и закон, преступление и право, будучи однопорядковыми, взаимозависимыми феноменами, практически одновременно становятся атрибутами цивилизации».[127]

Категория правовой системы, относительно новая в нашей юридической литературе, она вошла в научный обиход в 80-е годы и раньше практически не использовалась, хотя зарубежные исследователи уже давно оперируют этим понятием. В политико–практическом плане сложные проблемы социального управления, интеграции общественных отношений и процессов вызвали в свое время появление таких новых социальных феноменов, а следовательно и понятий как «социальная система», «политическая система», «экономическая система» и др. Появление же категории «правовая система» отражает одновременно два взаимосвязанных, но разнонаправленных объективных процесса – дифференциацию и интеграцию юридических знаний. «Рассмотрению должны быть подвергнуты не только сами правовые явления как системы, но и системы связей между ними, поскольку именно общая картина государственно-правового развития с учетом детерминирующих и детерминируемых факторов поможет найти подходы к решению сложных практических задач на данном этапе развития общества. Вот почему появление в правовой науке понятия, отражающего более высокий уровень обобщения действительности, чем система норм и система законодательства, закономерно и оправданно.[128]

Терминологический аппарат науки не может быть неизменным, он находится в процессе постоянного движения, развивается в направлении устойчивости, логической четкости и законченности, целостности, и непротиворечивости. Становление всякого научного понятия происходит в направлении более четкого определения его места и значения и в системе категорий науки по мере того, как теоретическая мысль находит объективно верное объяснение процессам и явлениям, отображаемым в данном понятии.

Ценность понятия правовой систе мы в том, что оно дает дополнительные аналитические возможности для комплексного анализа правовой сферы жизни общества. Это новый, более высокий уровень научной абстракции, иной срез с правовой действительности, иная плоскость ее рассмотрения. Мы согласны с мнением Н. И. Матузова: «Это позволяет полнее, контрастнее выявить наиболее существенные, корреляционные, субординационные и другие связи и отношения между целым и его частями, а также последних между собой, точнее определить место и роль каждого звена системы в общей работе всего правового механизма, находящегося в распоряжении государства. Поэтому, интегративный подход к правовой системе – единственно возможный».[129] И еще: «Входящие в правовую систему компоненты неодинаковы по своему значению, юридической природе, удельному весу, самостоятельности, степени воздействия на общественные отношения, но в то же время они подчинены некоторым общим закономерностям, характеризуются единством. Перед нами не случайный конгломерат разнородных и не связанных друг с другом элементов, а сложное, динамическое, многоуровневое государственно-правовое образование. Естественно, что и функционирование такой системы – сложный процесс».[130]

Право – ядро и нормативная основа правовой системы, ее связующее звено. Помимо права как стержневого элемента правовой системы в нее можно включить: правотворчество, правосудие, юридическую практику, правоотношения, субъективные права и обязанности, правовые учреждения, законность, ответственность, правосознание и др. В структуре правовой системы есть свои системы и подсистемы, узлы и блоки. Многие ее составляющие выступают в виде связей, отношений, состояний, режимов, статусов, гарантий, принципов, правосубъектности и других феноменов, образующих среду функционирования правовой системы. Если говорить о ее блоках, то тот же Н.И.Матузов выделяет такие из них, как нормативный, правообразующий, доктринальный (научный), статистический, динамический, блок прав и обязанностей и др.[131]

Ограниченные рамками данной работы, мы не можем подробно остановиться на каждом из элементов правовой системы России. Поэтому, исходя из задачи нашего исследования, выделим некоторые из них.

Прежде всего, не следует смешивать понятия «система права» и «правовая система». В первом случае речь идет о внутреннем строении права, взятом в качестве отдельного явления, а во втором - о правовой организации всего общества, совокупности всех юридических средств, институтов, учреждений, существующих и функционирующих в государстве. Система права выступает лишь одной из слагаемых правовой системы. Система права показывает, из каких частей, элементов состоит право, и как они соотносятся между собой. Системность – общее свойство всех типов права. Каждому историческому типу права присуща своя система, отражающая особенности этого типа и всей общественной формации. И перед нами не просто совокупность создаваемых и охраняемых государством норм, не случайное и не хаотичное их нагромождение, а строго согласованная и взаимозависимая целостная система. С.С. Алексеев еще в 1975 году так писал об этом: система права представляет собой сложное, полиструктурное, динамическое образование, в котором четко выделяются четыре ступени: 1) структура отдельного нормативного предписания; 2)структура правового института; 3) структура правовой отрасли;4) структура права в целом.[132]

Д.А.Керимов, говоря о системности права, выделяет ее следующие основные признаки. Во-первых, компоненты правовой системы (ее подсистемы) находятся в объединенном, целостно – системном состоянии. Во-вторых, правовая система образует единство в результате структурной упорядоченности ее компонентов (подсистем), определяющей их функциональную зависимость и взаимодействие. В результате правовая система представляет собой единый, гармоничный «ансамбль», обеспечивающий субординацию, иерархичность и синхронность в процессе функционирования. В третьих, объединение правовых компонентов (подсистем) в структурно – упорядоченное единство обусловливает наличие у правовой системы свойств относительной самостоятельности. В- четвертых, структурная упорядоченность придает правовой системе относительную устойчивость, в пределах которой допустимы изменения свойств ее компонентов (подсистем) и их связей. В-пятых, относительная самостоятельность правовой системы обусловливает относительную автономность ее функционирования, степень которой определяет уровень данной системы.[133]

О характеристиках и закономерностях функционирования систем мы много и подробно писали в первых главах данной работы. Многое из вышесказанного подходит как к правовым системам, так и к системам права – слагаемым правовой системы.

Подход к вопросу о структуре правовой системы со стороны взаимодействия и развития ее элементов показывает, что она динамична, активно совершенствуется, поскольку включает правотворческую и правореализующую деятельность, которые приводят ее в действие. Тонкая связь между двумя важнейшими элементами правовой системы – правотворчеством и правореализацией – имеет в своей основе, прежде всего, их функциональную взаимообусловленность. Комплекс социальных факторов, воздействующих на право в процессе его создания и реализации, образует систему факторов правового развития, общую для обеих стадий. Вместе с тем в ней могут быть выделены подсистемы факторов правотворческой деятельности (создания права) и факторов правореализации, обладающие известной спецификой в структуре и механизме действия».[134]

Правотворчество - одно из основных звеньев механизма правового регулирования общественных отношений. В узком смысле под правотворчеством подразумевается непосредственно сам процесс создания правовых норм компетентными органами. В широком – это процесс от момента правотворческого замысла и до практической реализации юридической нормы (подготовка, принятие, опубликование и т.д.). При любом подходе, это всегда деятельность управомоченных органов по разработке, переработке и изданию нормативных актов. Правотворческий процесс является объективно обусловленным. Прав А.Б.Венгеров, отмечая: «Право следует потребностям эффективного регулирования общественных отношений, и эта тенденция определяется теорией как объективное в праве. Объективное в том смысле, что образование динамичной системы права является адекватным ответом на динамику общественного развития, а более крупно – условием существования самого общества, а также в том смысле, что большинство правовых норм отвечают объективным, социальным заказам, общественным потребностям».[135]Правотворчеством занимаются как социально уполномоченные на это государственные органы (законодательные), так и органы, деятельность которых протекает в правовых формах и при этом приходится принимать нормы права разной юридической силы, например, министерства, ведомства и т. п. Правотворческой деятельностью занимаются и судебные органы там, где в правовой системе допускается судебный прецедент.

Если право, как социальный институт, нечто системное, то тогда и в правотворческом и правоприменительном процессах следует учитывать это качество права. Так в правотворческом процессе учет системных свойств права ведет к требованию разрабатывать и принимать нормативно – правовые акты в комплексе, в системе, прослеживать всю цепочку их взаимодействия с другими законами, внося соответствующие изменения в эти другие законы при необходимости. В целом, системность права обязательно накладывает свои ограничения на правотворческий процесс. Учет такой системности означает понимание недопустимости произвольных экономических, социальных решений. А если такие решения противоречат системе права, их эффективность будет ничтожна или даже социально вредной.

Многочисленность связей в системе права в, свою очередь, не позволяет ей оперативно перестраиваться. Отсюда – запаздывание, медлительной системы права. Даже при самых радикальных переменах в обществе в праве всегда остаются реликты предыдущего правового состояния. Никому еще не удавалось создать четкую, непротиворечивую систему права. Прав А.Н.Чашин: «Развитие правовой системы, неизменно сопровождающее каждое государственное образование, требует эффективного функционирования органов по ее упорядочению. …С этой целью органы законодательной власти активно принимают новые законы и подзаконные нормативно-правовые акты. Это приводит к регулярной модификации систем права и законодательства. Использование обновленной системы законодательства предполагает проведение работы по упорядочиванию ее элементов. Постоянной формой такой работы является систематизация нормативных правовых актов,… Целью систематизации законодательства является приведение нормативных правовых актов в согласованную систему через их упорядочение»[136].

Характеристика права как очень сложной системы – отличительная черта права в целом. К числу объективных противоречий правовой системы можно отнести противоречие между стабильностью правовых норм и изменяемостью, динамичностью самих регулируемых правом общественных отношений. Такое противоречие стимулирует развитие и системы права, его разрешение через изменение, как законодательства, так и практики его применения. К числу внутренних противоречий системы права можно отнести противоречие между юридическими нормами как одинаковым масштабом, применяемым к людям, и индивидуальными особенностями этих людей в сложившихся для них жизненных ситуациях. Внутренними противоречиями здесь являются также противоречия между объективностью и субъективностью в праве; тенденциями к унификации правовых норм и необходимостью учета отраслевых и местных особенностей; дифференциацией законодательства и его интеграцией.

Не менее сложны вопросы, связанные с противоречиями, возникающими при изменении права. Наибольшее значение имеют два из них: а) противоречие между текстом нормы (или разными нормами действующего закона) и сложившейся практикой их применения и б) противоречие между правовой нормой и жизненными обстоятельствами конкретного дела. Акты применения юридических норм – разновидность индивидуально – правовых актов государства, точнее, его органов и должностных лиц, обладающих властными полномочиями. «Динамичная правовая система представляет собой постоянное «воспроизводство» права, исторически непрекращающийся процесс правообразования и непрерывное, исключительно многообразное его осуществление в общественных отношениях, постоянно действующий процесс правореализации. Оба эти процесса связаны и, более того, взаимно проникают друг в друга».[137]

О механизме правореализации мы будем говорить ниже. Отметим здесь лишь следующее. Обычно существует и целая система юридических гарантий правильного применения норм права, к числу которых относятся, например: строгое соблюдение норм материального и процессуального права, юридические презумпции; принятие решений в пределах компетенции и в установленных законом процессуальных формах; право обжалования и т.д.

Важное место в правовой системе занимает также правопорядок. Это - состояние правовой упорядоченности общественных отношений, выражающее реальное, практическое осуществление требований законности и функционирования правовой системы. Правопорядок как бы замыкает цепь основных правовых явлений, относящихся к области правовой системы.

Теперь перейдем к понятию структура права. Прежде всего, системность и структурность – это объективные свойства права как социального института, важнейшие его стороны. Теоретически структура права определяется как характеристика внутреннего строения права.

Вообще понятие «структура» является в науке не менее дискуссионным, чем понятие «система», о чем мы подробно писали во второй главе данной работы. Здесь лишь отметим, что любая структура характеризуется элементным составом, наличием связей, инвариантностью (устойчивостью) во времени. Лишь последнее свойство и позволяет разграничить понятия системы и структуры. Если в определении системы как ограниченного, взаимосвязанного множества элементов мы отвлекаемся от характера связей между элементами, то понятие «структура» имеет более глубокое содержание, и позволяет выяснить, почему качество системы в целом отличается от суммы качеств ее элементов. Структура – это итог движения элементов системы, итог их организации, упорядочения.

Большинство отечественных ученых – правоведов рассматривают категорию «структура права», как синоним системе права. «Отражением строения права, то есть его структуры,- указывает В.Н.Синюков,- выступает категория системы права».[138] Не проводит сущностных различий между данными категориями и самый известный теоретик права С.С.Алексеев. Под системой права он понимает его макроструктуру, т.е. строение права на его высшем уровне, закон связи между отраслями права.[139]

Думается, что это несколько упрощенное понимание. Поскольку категория «структура» правильно рассматривается не только как строение системы, но и как законы связи ее элементов, то центр тяжести в понимании категории «структура права» должен быть перемещен от моментов строения и состава к моментам, которые выражают отношения организованности, единства и целостности. Поэтому, нам ближе определение Е.Г.Лукьяновой, которая под структурой права понимает его строение, законы связи элементов права, их расположение, обеспечивающее его целостность.[140]

Однако, при любом подходе к понятию категории «структура права», первой ступенью в ее познании является познание состава компонентов права. Здесь также нет единства мнений. Та же Е.Г.Лукьянова в структуре права выделяет три основных подразделения или уровня: нормы права (нормативно – правовые предписания), правовые институты, отрасли права.[141] Н.И.Матузов выделяет следующие структурные элементы системы права: а) норма права; б) отрасль права; в)подотрасль права; г) институт права; д) субинститут[142]. Некоторые авторы выделяют и другие компоненты права. Так Н.Н.Тарасов пишет: «… юридические конструкции, впечатанные в ткань позитивного права… можно рассматривать как его первооснову, а их систему – как несущую конструкцию позитивного права».[143] Ему вторит С.С.Алексеев: «Именно юридические конструкции образуют центральное звено (основу, стержень) материи права, достигшей необходимого (для реализации своих функций) уровня развития, совершенства… И потому юридические конструкции, отработанность есть показатель совершенства законодательства (или – прецедентной юридической системы)».[144]

Однако традиционно считать именно правовую норму – первичным элементом системы права. Правовые нормы, институты и принципы выполняют в такой системе функцию систеобразующего фактора. На основе правовых норм – первичных клеточек структуры – выделяются правовые институты – сравнительно небольшие, устойчивые группы правовых норм, регулирующие определенные разновидности общественных отношений. Правовые институты призваны регламентировать отдельные участки, стороны общественной жизни. Это составная часть, блок, звено отрасли права. Все институты функционируют в тесной взаимосвязи как внутри данной отрасли, так и вне ее. Правовые институты позволяют комплексно, всесторонне, системно регулировать соответствующий вид общественных отношений. Крупные правовые институты, охватывающие значительный по объему круг правовых норм, подразделяться на субинституты.

Следующее крупное структурное подразделение системы права – отрасли права: уголовное, гражданское право и т.д. Отрасль права, есть обособившаяся внутри данной системы совокупность однородных правовых норм, регулирующих определенную область (сферу) общественных отношений. Об отрасли права мы поговорим более подробно в одном из параграфов этой главы. Здесь лишь отметим, что в рамках наиболее крупных правовых отраслей выделяются подотрасли. Например, в гражданском праве – авторское право, жилищное и т.д. Структурные особенности отрасли права выражаются в том, что каждая отрасль (а часто, и подотрасль) права имеет «свое законодательство», как правило, самостоятельные кодексы или кодифицированные законодательные акты.

Мы согласны с мнением, что: «Второй ступенью изучения структуры права предполагается выявление свойств и связей между элементами структуры права. На этом этапе вырисовывается устойчивая упорядоченность его элементов. Свойственные им взаимоотношения и структурные связи (системообразующие и системоприобретенные).[145]

В литературе проводятся разные схемы иерархической (субординальной) структуры права на этом уровне. Выделяют, например, интегрирующие и предметные отрасли, фундаментальные (генетически первоначальные) и специализированные отрасли права; материальное и процессуальное право, позитивно – регулятивное и охранительное, публичное и частичное. Анализ дискуссии по данным проблемам не входит в задачу нашего научного исследования, поэтому остановимся лишь на некоторых вопросах.

В правоприменительном процессе учет системности права означает возможность найти и применить наиболее точную норму для решения, например, гражданско-правового спора или рассмотрения конкретного уголовного дела. Такую возможность предоставляет наличие в системе права двух крупных блоков – материального и процессуального права. Процессуальное право – те нормы, которые определяют процедуры, процессы применения материального права. Иными совами, «недостаточно иметь в системе права лишь нормы материального права, надо иметь еще и соответствующие, взаимосвязанные с ними нормы, определяющие порядок, процедуры применения норм материального права. И обеспечивает это важнейшее свойство права – взаимосвязь материальных и процессуальных начал – именно системность права».[146] И еще одно мнение: «Материальное и процессуальное право – это такие совокупности правовых норм, институтов, отраслей – правовые блоки, предметы правового регулирования которых составляют комплексы общественных отношений, объединяемые близостью своих объективных свойств, и в основу системообразования которых положены такие признаки, как функциональная направленность, задачи, цели правового регулирования и некоторые юридические особенности».[147]

Между материальным и процессуальным правом существуют структурные связи: генетические и функциональные. Среди предметно – функциональных связей принято выявлять отношения координации и субординации.[148] Генетическая связь заключается в том, что своим возникновением процессуальное право обязано материальному праву (например, уголовно – процессуальное, уголовному праву). Процессуальное право есть результат функциональной дифференциации системы права. Приобретение материальным и процессуальным правом относительной самостоятельности есть необходимый результат внутреннего развития права, и он характеризуется такой корреляцией этих правовых блоков, при которой они одновременно и зависимы, и самостоятельны в отношении друг друга. Так отношения субординации предполагают, что процессуальное право должно быть приспособлено к праву материальному. Хотя, в целом, следует согласиться с авторами, что в теории права пока отсутствуют четкие общеправовые признаки материального и процессуального права.

Система права включает в себя и иные крупные взаимодействующие блоки, например, блок внутригосударственного (национального) права и блок тех общепризнанных принципов и норм международного права, которые включены в соответствующую систему права. Эти два блока в системе права обычно соответствуют друг другу. Но отдельные формы могут оказаться в противоречии, пребывать в коллизии, и тогда возникает вопрос о том, какой норме следует оказать предпочтение. К крупным блокам в системе права относятся также публичное и частное право – членение системы права на нормы, регламентирующие государственные отношения, касающиеся общественно – значимых социальных интересов (публичное право), и нормы, регламентирующие частные интересы.

В заключительной части данного параграфа выделим одну, на наш взгляд, негативную тенденцию применения системного подхода к правовой науке в исследованиях сегодняшней России. Неправильно, как вообще отказываться от применения этого метода, так и его чрезмерное использование в тех или иных научных исследованиях, возведение при этом в ранг единственного и всеобъемлющего. Поясним на примере. В 2004 году вышла объемная монография Л.А.Чеговадзе «Структура и состояние гражданского правоотношения». В представленной работе гражданское правоотношение рассматривается как динамично развивающаяся система, выступающая юридической формой социального взаимодействия субъектов и предназначенная для его нормативного регулирования. «Будучи целостным и системно устойчивым явлением социально – правовой действительности, гражданское правоотношение представляет собой совокупность элементов, обладающую определенной структурой. Структура гражданского правоотношения «отвечает» за его характеристику на отдельных этапах развития и облегчает анализ состояния, как самого правоотношения, так и его элементов для целей юридической квалификации взаимодействий участников оборота».[149] Л.А.Чеговадзе применяет понятие систем, как к самому гражданскому правоотношению, так и ко всем его структурным элементам, которые при этом выделяются. Так правомочие на защиту, по мнению автора анализируемой монографии, является структурно – совокупным элементом субъективного гражданского права, а не самостоятельным правом, возникающим автономно. И все в таком же духе. При этом провозглашается, что «системный анализ гражданского правоотношения, двойственность которого обусловлена динамикой и конструктивностью его элементов, позволяет определить его состояние на стадиях добровольной и принудительной реализации, что в конечном итоге содействует совершенствованию механизма гражданско–правового регулирования в деле обустройства частной жизни членов гражданского общества».[150] Работа (из аннотации) адресована практикующим юристам, адвокатам и т.д. Думается, что здесь явный «перебор» с применением понятий теории систем, перегруженность или, что не делает чести самому «системному подходу (анализу)» и вряд ли поспособствует «в деле обустройства частной жизни членов гражданского общества». Во всем должна быть мера.

И последнее, важное здесь, авторское замечание: «…нельзя полагаться на саморегулируемость российской правовой системы, на стихийное создание эффективных государственных правовых институтов, особенно в такой острейшей области, как борьба с преступностью. Нужны целевые государственные программы реформирования, ясные по своим целям, срокам, этапам реализации, которые создаются и реализуются лишь на основе целостной концепции правовой реформы. И без системного подхода (а более широко – без системного мышления) при этом не обойтись»[151].