Допрос в гестапо

Однажды Люсерана разыскал студент-медик, фигурирующий в автобиографии под именем «Элио». Он попросил принять его в движение Сопротивления. Люсеран не поверил ему. Его руко­пожатие было необычайно тяжелым для студента, и он говорил поразительно тихо. Люсеран привык прислушиваться к своему внутреннему голосу, безошибочно говорившему ему «да» или «нет».

«... Этот человек привел мой механизм в замешательство. Мои внутренние иголки ощетинились во все стороны и ни «да», ни «нет» не могли их успокоить».

Он обсудил этот случай с товарищами. После долгого коле­бания решили принять Элио. Для определенных заданий он, казалось, обладал чрезвычайной квалификацией.

19 июня 1943 года, в 5 часов утра, настал черед Люсерана. Шесть вооруженных нацистов стояли перед его дверью. Они по­требовали, чтобы он сел в машину, и поехали с ним в гестапо. Его водили из кабинета в кабинет, внимательно осматривая.

«... Я был действительно слепым. Из-за этого парализующе­го страха: «Что же произойдет?» — я почти ничего не восприни­мал».

Майор, ведущий допрос, был чрезвычайно хорошо информирован. От Люсерана потребовали выдать адреса его самых верных сотрудников и друзей.

«Мне казалось, что я вдыхаю газ. Мои нервы сдали. И тут внезапно наступило освобождение: у меня буквально исчез страх. Будто электрические лампы накаливания засветились во всех уголках моей головы. Я увидел парня из гестапо, секре­таршу. Я должен был стиснуть зубы, чтобы громко не рассме­яться. Если бы я оставался в таком состоянии, то они бы так и продолжали, ничего не узнав».

Допрос принял другой оборот, чем предполагал майор. При помощи виртуозных контрвопросов Люсеран сделал вывод, что гестапо, очевидно, располагало информацией из одного источ­ника, а именно от Элио.

Он избрал тактику открыто выдать все факты, о которых Элио мог что-то знать. В остальном его показания были от на­чала до конца полностью дезинформирующими. Уже заготов­ленный и зачитанный Люсерану смертный приговор был отме­нен, так как его теперь считали важным источником инфор­мации.

Он давал непрерывно новую и интересную информацию, но она была ложной. Чтобы вытянуть из него еще больше, его ча­сто истязали. Люсеран, который знал немецкий язык, закричал один раз своему мучителю: «Вы трусы! Но даже если бы я мог, я не хотел бы защититься!»

Эсэсовец засмеялся, но истязания прекратились. Позднее его перевели в концентрационный лагерь Бухенвальд. Там его осво­бодили американские войска, и он эмигрировал в США.

На Гавайях он работал в университете преподавателем фран­цузского языка. В 1972 году он погиб в дорожно-транспортном происшествии в Южной Франции.

Кто знаком с шестью сопутствующими упражнениями, мог бы рекомендовать это жизнеописание как особенно поучительное. Очевидно, что Люсеран, благодаря обстоятельствам своей жиз­ни, был вынужден овладеть некоторыми из описанных выше способностей. Хладнокровие, положительность и беспристрастие переживались им как три условия, которые были незаменимы для его духовного видения.