Каждый человек — целая судьба

Репортер снова и снова искал встречи со мной, хотя его статьи давно уже были опубликованы. Наши контакты становились при этом все более личными, живыми, однако я чувствовал при этом, что с ним что-то не

гак. У меня создалось впечатление, что у этого человека внутренний разлад. Он неплохо выглядел, был опрятно одет, внешне казался довольно уверенным в себе человеком. Но внимательнее присматриваясь к нему, я с каждым разом все отчетливее видел, чем на самом деле вызывался его интерес к психологическим предпосылкам моего успеха и моей мотивации.

В одном из таких разговоров мои догадки подтвердились — чем ббльшим доверием он ко мне проникался, тем чаще стал рассказывать о своих личных неудачах. Похоже, он переживал самый кризисный момент своей жизни — как и я двадцать лет назад. Его замучили адвокаты, заимодавцы и кредитные организации, которые ранее уважали его и очень ценили в качестве клиента. Мне виделась удивительная параллель с моей собственной прежней жизнью.

Хотя он открыто и не говорил об этом, от меня не ускользнуло, что он видел себя стоящим у края разверзающейся пропасти. Он никогда не заговаривал со мной о планах на будущее, а постоянно делился своими прошлыми переживаниями, рассказывая о необыкновенно удачных проектах, в которых принимал участие, о захватывающих деловых поездках по всему миру и о своих интервью с видными художниками и предпринимателями. Эти воспоминания сильно били по его самолюбию и ложились на его жизнь невыносимым бременем.

ВОПРОС, СТАВЯЩИЙ ТОЧКИ НАД «i»

Однажды во время совместного ужина я задал ему прямой вопрос, который показал, что даже в такой, казалось бы безвыходной, ситуации он сохранил честность. Я спросил его: «Господин Люк, скажите мне, пожалуйста, чем вы гордитесь в своей жизни?» Я знал, что у него было полное право гордиться многим. И тем не менее он не нашелся, что ответить. Он долго

молчал — на его лице отразилось чувство глубокого разочарования. У него был отсутствующий взгляд, голова опущена, тело обмякло. Что же с ним случилось? Я подумал: «Кем же был в действительности этот человек?» И я заинтересовался его судьбой.

Похоже, он уже давно забыл, что является разносторонне образованным и начитанным человеком. Ведь он с огромным рвением изучал филологию, специализируясь на английском и немецком языках. Он свободно говорил по-английски, играл на многих инструментах и был раньше признанным фотографом. Казалось, он никакого значения не придавал тому, что является соавтором многих учебников немецкого языка, разошедшихся многомиллионными тиражами. К этому он мог бы еще добавить, что гордится тем, что женат на необыкновенной женщине и у них добрый, подающий большие надежды сын. Само молчание и то, что вопрос так и остался без ответа, ясно показали мне его тогдашнее самоощущение, его самооценку.

Профессиональные и финансовые неурядицы последних лет буквально иссушили его и вселили в него мучительный страх, в котором он не хотел больше себе признаваться — сознательно или неосознанно. Он только пытался удержаться на краю жизненной пропасти. Неожиданно передо мной, словно в кино, пронеслись мои собственные гнетущие события прошлого. Я видел, что он на пределе своих сил. Подобно мне двадцать лет назад. Во мне тотчас проснулось огромное желание: «Ты должен помочь этому человеку!» Я увидел дремлющую в нем новую жизнь.