События после убийства

После того, как Рашид убивает Пять, у персонажей останется совсем немного времени, чтобы как-то взаимодействовать с ним. Возможно, будет небольшая стычка между Ассамитом и котерией, но Рашиду не имеет смысла оставаться на месте, и он сделает все, чтобы скрыться (используя Затемнение 4). Ассамиту, который действует исходя из сведений, купленных у Раннульфа (который также пользуется удачным моментом убийства и исчезает), нет дела ни до смертных, ни до персонажей, и вообще ни до чего еще. Если представится возможность, Рашид обронит отрывистую фразу о том, что жизнь «презренного язычника» он взял в уплату долга за смерть тысяч невинных мусульман, убитых воинами Крестового похода, волной прокатившегося по Святому городу в 1099 году.

Рашид принадлежит к наиболее набожным каинитам-мусульманам Иерусалима. Оказывая помощь Бернарду, персонажи служат делу христиан, желают они того, или нет. Тем не менее, Рашид не совсем готов к войне, а убийство героев может развязать открытую борьбу между городскими группировками. С другой стороны, на убийство Пять, опасного, бредящего безумца, мало кто обратит внимание – или его вообще спустят с рук.

Если персонажи будут искать Раннульфа после убийства, они обнаружат его в конюшне при той же харчевне, где повстречали его впервые, наслаждающегося кровью пьяного юноши. Покончив с трапезой (но не раньше), Носферату снисходит до разговора с героями. Он наслаждается своим бытием в качестве вампира и не желает, чтобы его прерывали; любой персонаж, оторвавший его от еды, приобретет – хотя это, возможно, будет заметно не сразу – коварного и жестокого врага.

В последующей беседе с персонажами он будет утверждать, что ничего не знал о нападении (хотя на самом деле он сторговал Рашиду ту же самую информацию о возможном местонахождении Пять, что и персонажам), и посочувствует им, если они расскажут о произошедшем. Если на него надавить, он признается в своей трусости и начнет пересказывать героям всевозможные пугающие истории о городских Ассамитах, чтобы отвести от себя подозрения. Также он может сказать, что удрал до того, как Пять начал говорить с персонажами, и поэтому ничего случившегося дальше не видел. Он прибегнет к тому варианту, который покажется ему наиболее удобным, чтобы снискать расположение героев.

Если персонажи вернутся в дом Бернарда, они застанут его рыдающим подле гнилого окна. В руках он держит запятнанный кровью плащ Пять, принесенный ему упырем, который следил за персонажами и был свидетелем беспощадной расправы. Он, очевидно, уже знает, что Пять мертв, но охотно выслушает версию событий, рассказанную героями. Вне зависимости от того, расскажут ли они ему о том, что произошло, или откажутся от дальнейшего расследования, рассудок монаха прояснится, и он расскажет персонажам, что происходит на самом деле.

Бернард стоит у окна, теребя в пальцах плащ мертвого крестоносца; по его щекам сбегают тонкие кровавые ручейки. В темной глубине дома слышны легкие скрипы половиц: слуги ходят туда-сюда, желая принести успокоение хозяину, но не имея возможности помочь.

– Около ста лет назад, – произносит Малкавиан необычайно четко, – Иерусалим захлестнула волна Первого крестового похода. Тот, кого вы видели ночью, – один из немногих выживших в нем, кого посчитали навеки потерявшимся в пещерах под городом. Он был нашим собратом, и когда я видел его в последний раз, пребывал в здравом уме. Он и еще четверо участвовали в резне, а после исчезли в глубинах катакомб, крича о еще большей крови.

– С того дня их никто не видел и не слышал. Я и мои собратья по крови искали их, но согласно древнему обету нам запрещено заходить в глубокий лабиринт под городом. Даже Носферату говорят об обитающих в этих тоннелях и руинах опасностях, с которыми они сами не хотели бы встретиться. И все же этот странный безумец сумел просуществовать под Иерусалимом больше сотни лет. Что-то поддерживало его. В тот день, когда Святой город пал под натиском Крестового похода, я находился вне стен города – мой сир запретил мне заходить за его стены. Именно это спасло меня, иначе бы я пал в Кровавую Неделю. Рассказывают, что святые источники были алыми от крови, и время от времени, то тут, то там видели тех пятерых крестоносцев: они вылезали из пещер и кричали, а затем затерялись в катакомбах. И все же один из них выбрался из подземелий и говорил об остальных. Возможно, уцелели и они. Я не знаю, что означает его «requiesco», но, возможно, это имеет отношение к той силе, которая поддерживала беднягу. Остальных крестоносцев найти просто необходимо, ведь мои видения говорят, что в них заключен источник ненависти, охватившей Иерусалим, и причина его неминуемого уничтожения. Им известна величайшая тайна всех времен, и я готов отдать свою не-жизнь, чтобы открыть ее – и защитить. Тайна Малкава…

Отзвук слов монаха странным эхом гуляет по комнате. Шаги упырей, бродящих по дому, смолкают, и на мгновение затихает, кажется, весь город.

В этот момент каждый из персонажей-Малкавиан должен сделать удачный бросок на Силу воли (сложность 5). В противном случае они буквально застывают на месте, переполненные жуткими видениями и противоречивыми порывами страха и гнева. Ботч означает, что персонажу нужно сделать еще и проверку, не впадет ли он в бешенство. Бернард же продолжает говорить, его слова кажутся всем остальным непреложной истиной и побуждают в героях потребность каких-то срочных действий.

Остальные персонажи также чувствуют некое присутствие древнего разума, проносящегося мимо них; если кто-то установил телепатическую связь с Пять (сквозь невнятные попытки общения с безумцем), он узнает в этой волне прикосновение некой небольшой части души несчастного крестоносца.

– Если Малкав покоится под городом, – продолжает Бернард – тогда этим людям известен секрет его логова. Если их поймают или они откроют этот секрет, то весь Иерусалим может быть разрушен гневом Малкава, или же какие-нибудь злодеи попытаются пожрать его. Он мучается, кричит в ночи, и я слушаю эти вопли уже столетие. И теперь, друзья мои, именно вам выпало развеять эту тайну. Прежде вы спрашивали, чем я заплачу вам за услугу. Итак, я обещаю вам: вы получите все, что обещано, и даже больше. Если вы принесете мне разгадку тайны остальных четырех Рыцарей лилии и освободите их от проклятия, которое движет ими, в уплату я отдам вам собственную не-жизнь – и кровь, и душу.

Предложение Бернарда просто и понятно. Персонажи должны найти и освободить крестоносцев, а взамен они получат возможность диаблеризовать его. Если герои откажутся, они вольны уйти восвояси, но тогда они никогда не освободятся от воплей в собственном мозгу и ощущения утраты и страданий, вгрызшегося в сами их души. Раньше или позже это чувство превратится в Психоз (Меланхолию), который неизбежно ввергнет персонажей в самоубийственное, апатичное уныние. Неважно, куда они отправятся дальше, их всегда будут преследовать сны Малкава.

А проблема с Тремерами все еще остается нерешенной…

Сообразительные персонажи осознают, что им нечего терять, зато, приняв последнее предложение Бернарда, приобретут многое. Он может оказать им любую посильную помощь, но ему нельзя спускаться под город, чтобы сопровождать героев в их поисках (а еще старому Малкавиану надо оправдать их перед Тремерами). Если расспросы продолжатся, монах расскажет героям еще несколько фактов о сложившейся ситуации в следующей последовательности:

· Человек, которого зарезали у них на глазах, был предводителем Рыцарей Лилии. Некогда его знали под именем Габриэль де Буньяк; по рождению он был французом, а по линии крови – Вентру.

· За последние четыре месяца Пять появлялся семь раз. В трех случаях рядом оказывался Носферату Раннульф, который слышал его вопли. Бернард настаивает, что Раннульф может знать гораздо больше, чем рассказывает.

· Бернард отдает персонажам окровавленный плащ, сказав, что эта вещь может таить секреты предыдущих появлений Пять.