Работа и молитва

П оследним жилищем отшельников, которое мы посетили на Старой Каруле, была пустующая келья Георгия Победо­носца. Как пояснил наш карульский старожил, принадлежит она 86-лет­нему греку, но он четыре года тому назад уехал на материк ухаживать за одинокой больной матерью. Старушке теперь уже более 100 лет. Вот и пустует келья четыре года.

По сравнению с другими расположена она очень удачно. В этом месте вдоль скалы высоко над морем протянулся неширокий каньон. Он врезался в мраморный утес и образовал достаточно удобный горизонтальный желоб длиной около двадцати метров и шириной до десяти.

— Когда обитавший здесь подвижник был помоложе, — рассказывал нам наш провожатый, — он в мешках спускал на веревках землю с высокого плато. Там, где это было необходимо, построил невысокие стенки из камня и засыпал впадины землей, вы­ровняв тем самым поверхность дна каньона. Здесь он посадил несколько фруктовых деревьев и развел небольшой огород, где выращивал овощи.

Но сама келья, как мы убедились, была построена значительно раньше. Над входом сохранилась вытесанная в камне дата — 1811 год. Часть домика занимает крошечная церковь, освященная в честь Георгия Победоносца. Она-то и дала название этому отшельническому приюту.

После опасного и тяжелого пути маленький оазис, расположенный в расщелине высокой скалы, производил какое-то фантастическое впечатление и воспринимался почти как мираж. Глаза отдыхали здесь от ослепительного сверкания мраморных скал. Тут были тень, зелень и прохлада. Какой-то свой, совершенно необычный, маленький и почти сказочный мирок над бездной. Старая обветренная дверь, своими прожилками напомина­ющая добрую руку старого священника, легко отворилась, гостеприимно скрипнув. Мы вошли в низенький домик-келью, где без малого два века горели пред Богом молитвенные светильники, своим духовным светом освещающие сумерки погружающегося во мрак мира.

Подняв посеревшее от пыли покрывало, по очереди приложились к престолу, Кресту и Евангелию. Алтарь был так мал, что поместиться в нем мог только один человек. Престол — небольшая мраморная доска в полукруглой нише. Простенький деревянный иконостас, занавеска в проеме дьяконской двери, узенькие царские врата с традиционно низкими дверцами, ручная кадильница с потухшими угольками на подоконнике, старый потрепанный октоих, весь закапанный воском — все вызывало состояние невыразимого благоговения перед духовным подвигом безвестных монахов, подвигом, который миру никогда не понять.

Здесь, на Старой Каруле, на скалах, в пещерах и в «пропастях земных», жили «те, которых весь мир не был достоин» (Евр. 11, 38). Не искали они спокойствия. Лишь духовно неграмотный че­ловек может подумать, что жизнь отшельника — это бегство от трудностей. Удаляясь в одинокую келью на бесплодной, голой скале, человек бросает вызов тем силам, которые невидимо управляют миром, увлекая его в бездну греха. Он вступает в смертельную схватку с неимоверно сильным противником, и ставка в ней — не просто жизнь, а Вечная жизнь! Отшельники — это настоящие духовные витязи, воины Христовы, которые трудом и молитвой, молитвою и трудом, мужественно и в то же время смиренно побеждают все козни падших ангелов.

А трудиться здесь приходится не покладая рук. И не только ради жилища и церкви, хотя что значит построить келью с домовой церковью на отвесной скале — об этом можно только догадываться. Без напряженного физического труда до пота, до изнеможения иногда невозможно преодолеть ревущую бурю помыслов, видений и страхований, насылаемых бесами на подвижников. Очень часто только благодаря тяжелому труду, как рассказывали нам келиоты, удается побороть мощнейшее воздействие демонов на человеческую плоть. Одной молитвы тут недостаточно. Нужно заставить трудиться не только душу, но и тело, потому что нападению духовного врага подвергаются одновременно оба естества человека: и тело, и душа.

Какой неимоверный труд — собирать по горсти землю из трещин, лазая по скалам! Чего стоит донести эту землю до уступа, где будет насыпан и возделан маленький огород над морем! А каменный резервуар для дождевой воды?! Ведь огородик-то нужно регулярно поливать! Летом здесь жара, и столбик термометра неумолимо ползет вверх, переваливая далеко за отметку 40 градусов. Всё погибнет без полива. Но пресной воды здесь нет! Дать ее может — и в прямом, и в переносном смысле — только небо. Для нее необходимо выдолбить в мраморном монолите объемистую каменную цистерну, чтобы туда поместилась тонна или даже две тонны воды. Каждая дождевая капля — на вес золота. Ни одна не должна пропасть!

Добывают эту воду так. По периметру крыши подвешивают желоба. Все они, соединяясь между собой, устремляются к широкой трубе, а труба опускается в специальный каменный резервуар. Эту мраморную цистерну за период дождей удается наполнить до краев. Вот этой-то водой, добытой, можно сказать, кувалдой, зубилом и неимоверными трудами, подвижники пользуются и для полива, и для питья, а если понадобится, — и для стирки. Не будет дождей — не будет и воды. Но все же зимой дожди выпадают обиль­но, и крыши отшельников с жадностью ловят каждую каплю.

Глава 19.