Напряженный 1943 год

Все чувствовали, что вторжение приближается. Огромная потребность в силах на Востоке сказывалась на ситуации на Западном фронте. Оборонительные возможности немцев, из‑за прибавления французского средиземноморского побережья, существенно ослабли. Для создания оборонительных укреплений на берегу была привлечена Организация Тодта, которая в то время должна была заниматься продолжением сооружения Атлантического вала. Необходимого результата за короткое время до начала вторжения добиться было невозможно.

Активность вражеской авиации тем временем неудержимо возрастала. Превосходство в воздухе, безусловно, было на стороне западных союзников. Дневные и ночные полеты бомбардировщиков для нанесения бомбовых ударов по городам Германии теперь стали в порядке вещей. На Западе, особенно над побережьем, участились полеты истребителей‑бомбардировщиков, ставшие причиной больших потерь. Все чаще поражались локомотивы, что вызывало беспорядок на железной дороге. Обычными стали бомбовые удары по ремонтным мастерским и промышленным предприятиям. Резко возросла и активность движения Сопротивления, особенно в горных областях юга Франции. Его подпитывали западные союзники, регулярно забрасывая во Францию своих агентов, оружие и взрывчатку. Работали целые агентурные сети противника, имевшие рации и передававшие своему командованию важные разведывательные сведения.

Положение еще более ухудшилось, когда Верховное главнокомандование приняло решение об использовании самолетов снарядов фау‑1 (первый боевой пуск 13 июня 1944) и баллистических ракет фау‑2 (первый боевой пуск 8 сентября) и строительства для них крепостных сооружений на побережье. Из‑за усиленно ведущегося летом 1943 года строительства тайну сохранить не удалось, и соответствующие постройки были разбомблены незадолго до их завершения. Остались нетронутыми только полевые, хорошо замаскированные позиции фау‑1 (самолет‑снаряд с воздушно‑реактивным пульсирующим двигателем без экипажа, с зарядом взрывчатки 700 кг). Для руководства применением фау‑оружия был создан специальный штаб корпуса особого назначения.

Фельдмаршал фон Рундштедт испытывал мучительные сомнения. Зная, какие силы имеются в его распоряжении, он понимал, что не сможет отразить вторжение, для этого ему не хватало сильного и мобильного оперативного танкового резерва. Ощущалась и нехватка военно‑воздушных сил, в первую очередь истребителей.

Попытка фон Рундштедта в личной беседе в штаб‑квартире фюрера внести ясность касательно общей обстановки и возможных последствий осталась безрезультатной. Будучи человеком умным и предусмотрительным, он распорядился о проведении генеральной инспекции всех участков береговой обороны смешанной комиссией вермахта, чтобы Верховное главнокомандование прониклось серьезностью ситуации, получив неприукрашенный доклад о положении на Западе, – о боеспособности воинских частей, состоянии строительства, отсутствии оперативных резервов, слабости люфтваффе и кригсмарине. Как выяснилось, Верховное главнокомандование знало достаточно много и попыталось оказать помощь, издав директиву № 51. Понимая, что на Востоке еще имеется свободное пространство для маневра, но что даже небольшая потеря территории на Западе ставит под угрозу центр германского сопротивления (т. е. собственно Германию), директива еще раз требовала безусловного удерживания линии фронта на побережье. Таким образом, директива снова повторила догму неподвижной жесткой обороны. Участок главного удара по вторгшемуся противнику может быть только на побережье, и это должно учитываться при всех мерах, принимаемых главнокомандующим на Западе.

Хотя Верховное главнокомандование дело все возможное, чтобы направить на Запад новые войска и технику, результатов не было, поскольку неотложные потребности Восточного фронта сводили на нет подобные усилия. Перебросить на Запад оперативные резервы не представлялось возможным.

Атлантический вал был еще далеко не готов, правда, кое‑где на побережье, прежде всего во Фландрии, он достиг определенной глубины и мощи. Слабым в смысле обороны оставался залив Сены, еще слабее – полуостров Котантен (в Нормандии), часть побережья Бретани, еще очень тонкий Бискайский фронт и, конечно, средиземноморское побережье. Сложившаяся там осенью 1943 года ситуация (из‑за капитуляции Италии, не выдержавшей напора союзников на Сицилии и на юге Апеннинского п‑ова) стала критической. Участок на южном побережье Франции, занятый ранее итальянской армией, теперь пришлось взять на себя немцам, что вызвало дальнейшее ослабление Западного фронта. Теперь немцы должны были занять оборону, в большинстве случаев неподвижную, и защищать 4 тысячи километров береговых линий и границ, с участком возможного главного удара на Ла‑Манше, занимая многочисленные крепости и укрепленные районы: Тексел, Антверпен, Дюнкерк, Кале, Булонь, Гавр, Шербур, Нормандские острова, Сен‑Мало, Брест, Лорьян, Сен‑Назер, Ла‑Рошель, Марсель, Тулон. Эта территория «проглатывала» 200 тысяч человек, не говоря уже о технике, оружии и боеприпасах, которые должны были находиться неподалеку. Вдоль этого сильно растянутого фронта тянулась лента Атлантического вала, часто прерывающаяся. Он мог сыграть решающую роль в контригре с союзниками, требовалась только «оккупация» – то есть необходимое количество войск. Впрочем, Атлантический вал уже «сожрал» без остатка Западный вал (линию Зигфрида). Последний был демонтирован ради своего атлантического «собрата». Орудия, техника, колючая проволока и даже бронированные купола (бронеколпаки) были сняты и установлены на Атлантическом валу. Одного только железобетона до начала вторжения на него пошло 10 миллионов кубических метров!