Эстетика шахматной мысли

В потоке крупных и мелких международных со­стязаний, когда спортивное начало вытеснило из сознания мастеров такие естественные для шахматного творчества понятия, как эстетика яркого замысла, красота оригинальной жертвы, торжество грандиозного комбинационного за­мысла, элегантность маневра, кажется старо­модным говорить об эстетике шахматной мысли. Но шахматный спорт–это одно, а сами шах­маты, их место в жизни людей – совсем другое.

В соревнованиях участвуют сотни, тысячи, пусть сотни тысяч, а в шахматы с друзьями играют десятки миллионов людей. Шахматы – это не только умная игра, это еще и свой непо­вторимый метод мышления, когда на большой интеллектуальной скорости надо учитывать са­мые разные факторы и постоянно принимать рискованные (необратимые по жизненным мер­кам) решения. Шахматы хороши тем, что каж­дый имеет возможность еще до начала игры сам наметить ту задачу, которую он считает себе по силам, сам может определить сложность той проблемы, решение которой доставит ему выс­шее интеллектуальное наслаждение, ради кото­рого мы, собственно, и стремимся играть все лучше и лучше. Положа руку на сердце, надо признать, что и чемпионы жаждут того же, только часто в зеркальном отражении: чемпио­нам очень важно, чтобы болельщики шахмат признали за ними высшие интеллектуальные до­стижения на стезе спортивных восхождений. Мне с этим взглядом согласиться трудно.

Разумеется, при высочайшем спортивном на­кале случаются удивительные по напряженно­сти шахматные партии, но только редкие из них попадают в золотой фонд шахматного искусст­ва. Эти шедевры мысли и фантазии, в поисках которых мы в свободные минуты открываем шах­матные книги и журналы, встречаются крайне редко, но именно ради них творят шахматисты.

У шахмат много привлекательных черт: лег­кость правил, несложный инвентарь для игры, возможность играть в любое время года, нали­чие книг с интересными партиями... Но есть у шахматной игры качество, которое не сразу за­метно начинающим,– внутренняя красота. Для того чтобы почувствовать красоту шахмат изнутри, надо приобрести опыт игры в сложных позици­ях, самому научиться отличать банальные ходы от редких, способных вызвать удивление. Но должно пройти немало дней, надо прочитать не одну шахматную книгу, чтобы научиться само­му создавать яркие многослойные комбинации с той изюминкой, которая делает комбинацию неповторимой.

MKKKKKKKKN
I1@?,-@?@J
I$?@/@#$7J
I?@?@?4?$J
I@#@?@!@?J
I?"?@)@?@J
I"?@?@?"?J
I?@?@?"5@J
I@?@?@?@?J
PLLLLLLLLO

Ход белых

75. Оцените позицию. Укажите основные угро­зы белых и черных. Подумайте, кто и от чего должен искать защиту? А может быть, на доске ясная ничья?

Когда на доске осталось мало действующих лиц, но сохранились ферзи, для правильной оценки позиции надо прежде всего изучить рас­положение пешек около королей, потому что при малом числе фигур значительно возрастает роль ферзя в атаке. В нашем примере позиция коро­ля белых внушает некоторые опасения, поскольку пешка f2 в перспективе может быть атакована сразу тремя черными фигурами–ферзем, ладь­ей и слоном. В позиции черных такой слабой пешки нет, зато отчетливо виден уязвимый квад­рат h8, который черные защищают от проникно­вения туда белой ладьи. Так что, если бы сей­час был ход черных, то можно было ждать хода 1... Gd2 с угрозой If6–d4. Конечно, если ферзь или ладья белых уйдут с восьмой горизонтали, то сумеет проявить активность и слон, напри­мер ходом Ed8–b6. Но если обе стороны будут проявлять внимание, то не видно, каким образом можно усилить положение белых или черных, так что ваша оценка этой позиции как ничей­ной будет правильной.

Что же предпринять белым? При своем ходе согласиться на ничью?! Не использовав какой-нибудь невероятной идеи?!

Настоящий шахматист никогда не согласит­ся с тем, что в позиции, где сохранились разно­образные возможности атаки, нельзя придумать что-нибудь необычайное. Надо вспомнить, что в шахматы играют просто люди, которые ведут борьбу не только с помощью фигур и пешек, но и... используя свое знание особенностей психо­логии противника. Опыт убеждает нас в том, что когда в позиции не видно ясного пути, тогда в игру вступает человеческий фактор, появляет­ся желание создать обстановку, в которой парт­нер может неправильно оценить те или иные на­ши действия. Нет, на простые уловки и ловуш­ки надеяться не надо, опытные шахматисты та­кие хитрости разгадывают молниеносно. Зато если создать у соперника иллюзию, что в борь­бе замыслов он оказался более проницательным, то при удачном стечении обстоятельств можно направить ход событий по желательному для себя руслу.

В позиции, которую мы так подробно разо­брали, есть еще один пункт, точнее даже диа­гональ, о которой мы чуть было не забыли. Подключив всю свою фантазию, можно увидеть туманную идею пожертвовать ферзя на поле g6, чтобы после f7:g6 объявить мат черному коро­лю ходом f5:g6! Фантазия всегда должна идти рядом с классической логикой и... психологией борьбы. Прикинув, что в случае 1... Id4 2.Ic6 Eb6 3.Ig6+ иллюзорный вариант становится реальной действительностью, мы с удесятерен­ной энергией начнем искать способ отвлечь чер­ного ферзя с поля f6. И тогда с изумлением об­наружим, что у нас есть ход 1.Gе6!, поскольку 1... fe 2.fe+ Kh8 черным невыгодно. Но нам так не хотелось пускать ферзя на d4 (начинают­ся угрозы пешке f2), так не хотелось уходить ладьей с е8 (выпуская слона на b6), что ход 1.Gе6 мы делаем как бы нехотя, под давлением непреодолимых обстоятельств, и только. И если черные поверят, что наш ход не имеет второго смысла, то вполне могут на миг потерять осто­рожность. А увидев в ответ на 1... Id4 ход 2.Ic6 и усмотрев в этом лишнее доказательство того, что белые потеряли надежду создать ата­ку по восьмой горизонтали, черные уже без осо­бых колебаний могут сыграть 2... Eb6.

Удивительнее всего то, что черные именно так и сыграли! А позиция эта возникла в дав­ней партии Штольц–Тартаковер (Блед, 1931). События разворачивались так: 3.Gе8!! Фанта­стический замысел, один из самых знаменитых ходов в коллекции шахматных редкостей! Смысл хода сразу понять совершенно невозможно (ко­нечно, при своем ходе белые грозят сыграть Iс6–g6+, но ход-то за черными!), неужели белые – чего не бывает в жизни – просто забы­ли про ход слона на b6? Что ж, и такая версия годится, слон действительно очень долго зани­мал сугубо сторожевую позицию, белые вполне могли забыть о том, что его надо тоже прини­мать в расчет. И черные, чьи мысли мы пытаем­ся воссоздать, тотчас сыграли 3...I:f2+ 4.Kh3 If1+ 5.Kh4 (76).

MKKKKKKKKN
I?@?@-@?@J
I$?@/@#$7J
I?,1@?@?$J
I@#@?@!@?J
I?"?@)@?6J
I"?@?@?"?J
I?@?@?@?@J
I@?@?@3@?J
PLLLLLLLLO

Ход чёрных

Шахи ферзем кончились, если уступить ход белым, то опасно 6.Ig6+, не пойти ли 5...h5? Нет, и тогда решает 6.Ig6+ fg 7.fg+ Kh6 8. Gh8Х. Кажется, напрас­но черные все-таки взяли пешку «b, ну да ни­чего, какая-нибудь защита найдется. А вот и она: черные уверенно сыграли 5...Ed8+ 6.f6+ g6. Если теперь белые возьмут ладью, то после 7...E:f6+ 8.Kg4 h5! им будет шах и мат.

Как будто все правильно рассчитано, ника­кой защиты у белых нет. Они могут, правда, с отчаяния взять слоном пешку, но после 7.E:g6+ K:g6 8.Iе4+ (последний шах, имеющий смысл) 8... K:f6 9.Iе5+ Kg6+ черные выигрывают. В этих вариантах и впрямь все выглядит логичным и правильным. Однако черных ждал сюр­приз! Начали-то белые по их плану–7.E:g6+ K:g6, но затем сделали ход необыкновенной силы–8.Gg8+! Финал партии у каждого шах­матиста вызывает искреннее чувство зависти: 8... Kh7 9.Iе4+!, и черные сдались ввиду 9... K:g8 10.Ig4+ Kf8 11.Ig7+ Ke8 12.Ig8X! Неповторимо!

Остается добавить, что не спасало черных ни 3... h5, ни 3... f6.

В творческой шахматной борьбе очки и по­ловинки не могут иметь решающего значения. И несомненно, что нынешняя практика спортив­ных шахмат со временем уступит место подлин­но творческим состязаниям шахматистов.

Невольно опять напрашивается аналогия с чемпионатом мира по футболу, когда лучшие эксперты внимательно наблюдают за творчески­ми и тактическими замыслами в игре футболи­стов, искренне восхищаются возросшей скоро­стью футбольного мышления и не обращают вни­мания на многочисленные потери мяча, которые происходят по вине... соперников, а не свидетель­ствуют о слабой технике владевшего мячом.

Так и в длинных шахматных матчах участ­ники в первую очередь должны соревноваться в чисто творческом плане и выбирать для дис­куссии самые трудные, еще непонятные пробле­мы шахмат, а не жаться на тесных островках, уже исследованных шахматной наукой.

Когда шахматные любители восхищаются неожиданной, яркой комбинацией, то они при­ветствуют не просто красивую связку ходов, они радуются торжеству смелой мысли над баналь­ной житейской осторожностью.

MKKKKKKKKN
I/@/@?@7@J
I$?@?@#$#J
I+$3@%(?@J
I@?@?.?@?J
I?").?@?@J
I@?2?"!@?J
I?@?@?@!"J
I@?@?@?6?J
PLLLLLLLLO

Ход белых

77. Черные грозят взять слона, могут ли бе­лые его защитить или создать равноценную угрозу? Какой пункт в позиции черного короля могут атаковать белые? Какими ходами, в каком по­рядке? Почему плохо играть 1.Cd8?

Позиция белых фигур, прорвавшихся за ли­нию экватора, выглядит очень активной. В та­ких случаях всегда есть возможность начать острую атаку с жертвами. Слона защитить труд­но, разве что ходом 1.Gее4 (1... C:е4? 2.Gd8+!); если тогда 1...E:с4 2.G:с4 C:е4, то 3.I:g7+, но что делать после 2... Id7? Надо признать, что позиционные методы игры запоздали; но если эта позиция взята из партии, то наверняка белые, прежде чем поставить на «висячие» по­зиции слона с4 и коня е6, должны были иметь в виду какой-то труднонаходимый ход. Так оно и было, но в сильном цейтноте белые в партии Флор – Файн (Гастингс, 1935/36) не заметили последнего хода черных Gf8–с8, в растерянно­сти ответили 1.Cd8 и проиграли после 1...Iс7! 2.Gg4 I:d8 3.Geg5 Id1+ и т. д.

В позициях, где черного короля прикрывает цепочка из трех пешек, всегда полезно вынуть кирпичик, который держит всю стенку,– пешку g7. Здесь к пешке g7 вплотную подобрался конь е6. Отсюда следует, что естественным продол­жением атаки является ход 1.C:g7!, независимо от вариантов, которые могут возникнуть. В слож­ных позициях варианты тоже бывают очень сложными, рассчитать в уме все хитросплетения никогда не удается, но в таких случаях помога­ет интуиция, вера в силу комбинации, умение на ходу менять план атаки, использовать даже слу­чайно подвернувшийся шанс.

Рассмотрим позицию после хода 1.C:g7. Что делать черным: бить коня или слона? В случае 1... K:g7 2.Gg5+ Kf8 (отступать на h8 плохо из-за 3.Gf4) 3.b5! E:b5 4.Iа3+ Ke8 5.E:b5 черные теряют ферзя. Значит, надо бить слона – 1... E:с4, но тогда конь благополучно уйдет, скорее всего на сильный опорный пункт f5. Вновь задача: грозит вилка ходом Cf5–е7+, надо искать защитный ход. К огорчению чер­ных, угрозы белых не исчерпываются ходом 3.Cе7+, это скорее попутный ветерок, а штор­мит совсем с другой стороны: грозит 3.Gd6 и 4.G:f6, а также маневр 3.Iе1 с последующим 4.Ig3+! В такой ситуации черных может вы­ручить только оплошность соперника. Например, если сыграть 2...Iа4 (в ответ на 2.Cf5), то поспешный ход 3.G:с4 может изменить оценку позиции: 3...G:с4 4.I:с4 Iа1+ 5.Kf2 I:е5.

Несомненно, что, увидев ход черного ферзя, белым незачем спешить со взятием слона с4. На ум приходит более веское соображение: ферзь слишком далеко ушел от главного участка бит­вы, по существу сам себя изолировал. До слона ли тут белым! При внимательном взгляде на позицию просматривается полезное объединение ферзя с конем, их воздействие на пункт g7 край­не опасно. Если бы форсированно удалось убрать с пути обе белые ладьи, но возможно ли это? Как озарение появляется вдруг на сет­чатке глаза зримый вариант: 1.C:g7 E:с4 2.Cf5 Iа4 (78)

MKKKKKKKKN
I/@/@?@7@J
I$?@?@#@#J
I?$?@?(?@J
I@?@?.%@?J
I3"+.?@?@J
I@?2?"!@?J
I?@?@?@!"J
I@?@?@?6?J
PLLLLLLLLO

3.Gа5 ba 4.Gg4+ Kf8 5.I:f6 Id1+ 6.Kf2 Iс2+ 7.Kg3 I:f5 8.Id6+! Ke8 9.Gg8X!

Конечно, я тут немного схитрил, такой вари­ант не появляется по мановению волшебной па­лочки, тем более трудно его увидеть при игре за доской, когда нервная система шахматиста уже изрядно утомлена предыдущей борьбой. Та­кой длинный вариант надо не только найти, вы­считать, но и увериться в том, что по пути нет никаких отклонений, которые могут помешать осуществиться вашему замыслу.

Иногда приходится слышать или читать вы­сказывания известных гроссмейстеров, что только позиционная игра является достоянием шах­матистов суперкласса, а комбинации – это, мол, дело легкое, простое, доступное каждому. Мне кажется, что истинные любители шахмат не мо­гут согласиться с такими взглядами. Здесь про­исходит путаница понятий: комбинацией назы­вают, по существу, заученный технический при­ем, когда фигура или пешка жертвуется на ход-два, тогда как на самом деле комбинация – это озарение, когда в калейдоскопе сменяющих друг друга замыслов, неясных предчувствий возни­кает вдруг образ стройного логического чуда, созданного интеллектуальными усилиями чело­века, когда зрители вместе с гроссмейстерами на сцене становятся соавторами шахматного спектакля.

MKKKKKKKKN
I?@/0+@?@J
I@?@?,#$7J
I#4?$#(?$J
I@#@?@?@?J
I?@'&!"?@J
I")&?@?2-J
I?"!@?@!"J
I@?*-@?@5J
PLLLLLLLLO

Ход чёрных

79. Определите активные и пассивные фигу­ры в том и другом лагере. Попытайтесь найти игровой замысел белых, какой линии игры при­держиваются черные. Кто из партнеров атакует, а кто защищается? У кого перевес в центре? Можно ли предсказать наиболее вероятный ход развития событий? На каком из участков доски можно организовать фигурный прорыв? Какая из пешек в собственном лагере вызывает чувство беспокойства у партнеров? Известно, что послед­ним ходом белые сыграли f2–f4, можно ли ожи­дать, что черные поднимут перчатку и ответят классическим встречным ударом по пешечному центру d6–d5, или вы считаете такой ход черес­чур оптимистичным?

Позиция на диаграмме встретилась в партии Бронштейн – Найдорф (матч СССР – Аргенти­на, Буэнос-Айрес, 1954). Первые две партии на­шего микроматча на первой доске (большое до­верие, доски определили участники матча закры­тым голосованием!) завершились в мою пользу, поэтому эта партия была очень трудной и с пси­хологической точки зрения: играть на ничью или на выигрыш? Получился вариант сицилианской защиты с модным тогда ходом Ef1–с4 (1.е4 с5 2.Cf3 d6 3.d4 cd 4.C:d4 Cf6 5.Cc3 a6 6.Ec4), чер­ные великолепно разыграли дебют, и, когда ста­ло ясно, что при пассивной игре белые неиз­бежно потерпят стратегический крах, мне при­шлось нехотя двинуть пешку с f2 на f4. Так и возникла позиция, которую оценить легко, а предложить точный ближайший ход трудно.

Если это всегда так трудно, может быть, не надо искать непременно лучший ход, и что это вообще означает– «лучший ход»? Кто будет экспертом – журнальные критики или мы сами себе в состоянии выставить балл за творческие муки? Возможно, что кто-то лучшим посчитает ход, снижающий накал борьбы, облегчающий ведение игры техническими средствами. Тут мы коснулись очень важной проблемы: шахматы до­пускают бездну толкований, всяк горазд строить для себя собственный «диснейленд». Поэтому придется внести ясность; а «Самоучителе» гово­рится о технических приемах лишь как о под­спорье в игре!

Во время игры, прежде чем сделать ответный ход, желательно понять последний ход сопер­ника. Сделать это можно не всегда, так как да­леко не каждый ход читается с листа, не каж­дый замысел партнера информативен и прямо связан с возможностями позиции; часто ход имеет в своей основе просто причуды сиюминут­ного психологического настроения. Белые сыгра­ли f2–f4, потому что слишком долго топтались не королевском фланге ладьей и ферзем и по­няли, что если пропустить очевидный удар в центре d6–d5, то инициатива черных на фер­зевом фланге будет развиваться без помех. Ве­роятно, черные тоже полагали, что пора акти­визировать пешку «d». Но почему тогда они не начали атаку сперва ладейной пешкой: a6–а5?

Очень трудно раскручивать давние партии в обратном направлении, все тут построено на од­них догадках. Игра продолжалась так: 1... d5 2.е5 Cg8. По всей видимости, черные предполага­ли сыграть 2... Cе4, но в самый последний момент им не понравилось что-то в варианте 3.C:е4 de 4.с3 f5 5.ef E:f6 6.Ec2 Eg6, хотя именно в таком активно-позиционном стиле выиграл М. Най­дорф сотни «сицилианских» партий. Из-за не­решительности партнера белые неожиданно по­лучили шансы на атаку, и до сих пор не могу объяснить, почему я не сыграл 3.Cсе2 с наме­рением перевести слона b3 на с2 после с2–с3? Если бы черные ответили 3... Cа5, то можно было осуществить маневр Eb3–а2–b1, и у чер­ного короля появились бы дополнительные хло­поты.

Конечно, можно сослаться на сорокаградусную жару в театре «Сервантес» при почти сто­процентной влажности, но во время первых двух партий климат был тот же... Одним сло­вом, азартный ход черной пешки «d» вызвал такой же импульсивный ход белых–3.f5. Глу­бокомысленные фигурные маневры в первой половине встречи отняли у партнеров массу времени, и сейчас на часах у каждого остава­лось не более чем по полчаса, приближался цейтнот–радость для зрителей. Черные быстро ответили 3... Iс7 и также в темпе белые сыгра­ли 4.f6. Ясно, как летний полдень, что бить пеш­ку опасно, поэтому белые напряженно изучали возможные вариации после 4... Ef8. Пришлось бы играть 5.E:с4, но после 5...dc «повисал» конь d4, а слон черных получал диагональ а8– h1... Ответ партнера меня удивил! Найдорф ре­шительно взял пешку – 4... gf и задал мне задачу, которую я, несмотря на все усилия, за доской решить не сумел.

MKKKKKKKKN
I?@/0+@'@J
I@?4?,#@7J
I#@?@#$?$J
I@#@#"?@?J
I?@'&?@?@J
I")&?@?2-J
I?"!@?@!"J
I@?*-@?@5J
PLLLLLLLLO

Ход белых

80. Найдите слабые пешки в расположении сторон. Почему черные приняли жертву пешки, на какой вариант они приглашают белых? Мо­гут ли белые с помощью нескольких жертв поставить черных в критическую ситуацию? Най­дутся ли дополнительные ресурсы, чтобы дове­сти атаку до победного финала? Могут ли фи­гуры черных, сконцентрированные на ферзевом фланге, существенно помочь королю, если на их пути расположены свои же пешки е6, f6, f7? Надо ли сразу обменять слона на коня с4 или жаль открывать вертикаль «d»? Если подумать минут пятнадцать, можно ли увидеть дальше, чем на пять-семь ходов?

После хода 4... gf? в лагере черных обра­зовалась очень слабая пешка h6. Черные при­глашают соперника пожертвовать слона: 5.E:с4 bс (5...dc 6.E:h6 C:h6 7.If4 Ef8 8.Ce4 I:е5 9.C:f6+ Kg7 10.Gg3+ Kh8 11.I:h6+ E:h6 12.Gg8X!) 6.E:h6 C:h6 7.If4 Ef8 8.I:f6 с угро­зой Gd1–f1–f3–g3, на что есть простая за­щита. А может быть, черные ждали вариант 5.E:с4 bc 6.Ef4 f5 7.Cf3 с обоюдными шансами?!

Если считать, что слон b3 и конь с4 взаимно уравновешивают друг друга, то остальные фи­гуры расположены отнюдь не симметрично по отношению к пешке h6, которая, словно магнит, притягивает наши взоры. Поэтому более чем очевидно, что ближайшим ходом белых должен быть удар 5.E:h6!, тем более что именно ради этого шанса ладья давно дежурит на h3. После 5...C:h6 6.G:b6+ K:h6 король остается один на один с белым ферзем. В таких случаях все­гда есть шанс форсировать вечный шах (чего желать больше – ничья гарантировала выигрыш микроматча!), но белые увлеклись заманчивой идеей и стали искать форсированный выигрыш. Искали и... не находили. Даже подключение ладьи d1 не приносило желаемого эффекта. А время на часах таяло... Чтобы выиграть ход-другой, белые в запальчивости объявили шах 5.Id3+? и после 5...f5! остались у разбитого корыта–длинная комбинационная атака «по следам Морфи и Андерсена» не получилась. Ва­риант 6.C:f5 C:e5 7.Ig3 ef 8.Ef4 Ef6 привел к выигранной для черных позиции, правда, мне удалось затянуть игру.

Если читателю интересно, почему не помо­гало подключение к атаке ладьи d1, то я про­должу свой рассказ. По существу, все только начинается.

После 5.E:h6! C:h6 6.G:h6+ K:h6 несколь­ко шахов ферзем легко форсировали ничью: 7.Ih4+ Kg7 8.Ig4+ Kf8 9.Ih4 Kg7 (9... Ec5? 10.ef!), а если 8.Gd3, то не 8...I:е5? 9.Gh3!, а 8...C:е5 9.Gh3 Cg6 10.Ih7+ Kf8 11.Ih6+ Kg8, и опять не видно, как усилить атаку. Словом, проигрывать было совсем не­обязательно. Правда, в четвертой партии мы после короткой борьбы согласились на ничью, микроматч я выиграл, и вроде можно было успокоиться. Но не давала мне спать эта чер­това позиция, было такое чувство, что где-то белые чего-то не нашли, а ведь как искали! Прошло несколько лет, понемногу боль приту­пилась, но все равно не выходила из памяти эта неудача. Профессиональный шахматист не должен делать таких ходов, как 5.Id3+.

И вот однажды, открыв свежий номер аме­риканского журнала «Chess Life», я увидел статью Л. Эванса, а в ней... рассказ о том, как Бронштейн не нашел форсированного выигры­ша в партии с Найдорфом. Конечно, я тут же проглотил информацию, но поверил коллеге не сразу. И сегодня еще не хочу верить! Но все безупречно.

С тех пор я совсем не обращаю внимания, когда меня упрекают за то, что я долго думаю в ясных позициях. Ищу комбинацию! А моя уверенность, что играть надо быстро, в духе времени, тоже связана с воспоминаниями о той давней партии в театре «Сервантес»–думать можно долго и все равно не найти комбинацию, а что должен в это время испытывать партнер? Игра должна быть игрой для двоих!

Что же нашел Эванс? Изумительную стра­тегическую идею в самый острый момент ком­бинации: 5.E:h6+ C:h6 6.G:h6+ K:h6 7.Ih4+ Kg7 8.Gd3 C:e5 9.Gh3 Cg6 10.Ih6+ Kg8 11.Cf5! ef 12.C:d5! G:d5 13.E:d5 Ed8 14.I:g6+ Kf8 15.Ih6+ Kе7 16.Gе3+ Kd6 17.Eb3!! Не­вероятно! Тихий ход слоном проясняет обста­новку на доске: король черных беззащитен, а его переход на ферзевый фланг–иллюзия.

Пора сказать всю правду: ходы Cd4–f5 и Cc3:d5 я в своих расчетах видел, но о возмож­ности отпустить короля на другой фланг не до­гадывался. А как нашел этот путь Эванс? Не­задолго до выхода журнала он выиграл краси­вую партию... таким же ходом Cd4–f5!