Т р а д и ц и я и Ж и з н ь, ч. 1-2

Игорь Калинаускас 9 окт 2002, * редакция А.Ты.

Когда я учился у Мирзабая, то в течении примерно трех лет, в каждый мой приезд к нему, он смотрел на меня, как-будто в первый раз видел, и спрашивал: " Ты кто? " Я заранее готовился, придумывал новые ответы такие, сякие и этакие. Потом в книгах читал, что и другие Мастера спрашивали: "Ты кто?"... Чего они хотят?

В дзене есть такая медитация: человек сидит сутками напротив белой стены в неудобной позе ученика, концентрируется на какой-то точке и спрашивает: Кто я? Кто я? Кто я?

И всё никак у меня не получалось найти ответ, даже не на сам вопрос, а ответ на то, чего они имеют в виду. Прошло лет двадцать с того момента, как я в Традиции и прояснилось. Прояснилось на языке нашей Традиции, потому что для меня, что бы я не прочитал на других языках, пока я не могу это на языке своей Традиции сказать, все только повод для размышлизмов, не более того. Тут до меня однажды дошло, чего они хотят. Они хотят, чтобы я сказал: Я - человек.

Когда я учился у Мирзабая, то в течении примерно трех лет, в каждый мой приезд к нему, он смотрел на меня, как-будто в первый раз видел, и спрашивал: " Ты кто? " Я заранее готовился, придумывал новые ответы такие, сякие и этакие. Потом в книгах читал, что и другие Мастера спрашивали: "Ты кто?"... Чего они хотят?

В дзене есть такая медитация: человек сидит сутками напротив белой стены в неудобной позе ученика, концентрируется на какой-то точке и спрашивает: Кто я? Кто я? Кто я?

И всё никак у меня не получалось найти ответ, даже не на сам вопрос, а ответ на то, чего они имеют в виду. Прошло лет двадцать с того момента, как я в Традиции и прояснилось. Прояснилось на языке нашей Традиции, потому что для меня что бы я не прочитал на других языках, пока я не могу это на языке своей Традиции сказать, все только повод для размышлизмов, не более того. Тут до меня однажды дошло, чего они хотят. Они хотят, чтобы я сказал: Я - человек.

Ну и что? Я – человек. На уровне болтовни это банально, дальше некуда. Что за смысл?

А смысл – то очень сильный оказался, и он выдернул очень большой объём осознаваний.

И вот этим объемом я попытаюсь с вами поделиться.

Человек – существо не природное по определению, ибо человек как существо начался с того момента, когда он осознал себя выделенным из природы, когда он понял, что есть Он и все остальное - не Он. Однажды я читал замечательную статью, где автор попытался передать свое видение жуткого ужаса, который пережил человек, когда он осознал себя отдельным от природы. Вот было существо, растворенное в природе без всякого намека на выделенность и вдруг появилось, выделилось. И как только появилось Я, все остальное стало не Я. Я восхитился тем, как человек смог вчувствоваться и найти слова, чтобы передать этот ужас. Сколько же этих особей сошли с ума в это мгновение и как судорожно с самого начала истории человека шли поиски возможности убрать этот ужас. Вся история человечества, все эти 40000 лет приблизительно, это история создания человеческого мира в другой неприродной реальности и все то, что мы сегодня называем социальной реальностью - это и есть очеловеченная часть мира. В этой социальной реальности мы рождаемся, растем и живем.

Это и есть человеческий мир. Смешно звать назад к природе, потому что это звать к отказу от того, чтобы быть человеком.

Ну что, назад к природе? В овечек и волков? Ну, куда назад? И так, чтобы сохранить эту связь, человечество придумало мифы, тотемы, всяких оборотней и т.д. Но человек – существо не природное, хотя тело у него биологическое, из биологического материала.

Человечество создавало социальную реальность. А что такое социальная реальность? Сначала это недифференцированное целое, потом это одно превращается в целое, причем дифференцированное. Скажем на заре христианства были просто христиане, а потом началось: православные, протестанты, адвентисты седьмого дня, лютеране, свидетели Иеговы и т.д. и т.п.

Чтобы узнать реальный состав христианства как целого, нужен огромный список его дифференцированных частей.

Таков общий закон постоянной дифференциации. За счет этого первоначальное одно становится самодостаточным целым.

Потом пришла пора, цивилизация добилась выдающихся успехов в области связи. Связь человечества становилась все более глобальной. И тут вдруг произошел обратный ход. Христиане вдруг выяснили, что есть и буддисты, и мусульмане, и иудеи, и ещё, и ещё. И началась сложнейшая история: Мы и Они.

Они - это некое множество, а Мы – одни. Так произошла вторая волна религиозной розни и началась вся эта грустная история по уничтожению друг друга. Когда человек (обычно неосознанно и безответственно, без всякого особого смысла) говорит Я, то реально он говорит Мы. Потому что любой из нас это смесь из Я и Мы. Без Мы - мы никак. Это наша социальная природа со всеми делами: социальными инстинктами, социальными рефлексами, социальными внушаемостями и. т. д. и. т. п.

Что же спрашивают Традиции у человека, когда они спрашивают: Кто ты?

Они у него спрашивают: на фоне какого Мы находится твоё Я?

А просто, по жизни спросишь человека: Ты кто? Некоторые люди в ответ начинают перечислять свои социальные роли: я - Игорь, я - папа, я - мама, я – слесарь, я - токарь, я – начальник и. т. д. Образуется перечень социальных функций.

Но это все равно, что сказать: я – робот. Многофункциональный, самообучающийся робот – мечта кибернетиков.

Что мечтать, когда уже есть? Ну сделают робот с другим телом, титановым … Но идея сама уже воплощена.

Некоторые люди говорят: я – русский, я из России, я – украинец, я с Украины, то есть Мы, на фоне которого они предъявляют свое Я для самих себя уже более объемное. Некоторые говорят: я – представитель своего поколения, я - (сейчас модно говорить, в текстах, слова иностранные разучили все) - представитель такого-то эгрегора, т.е. даже свое Я воспринимается не только в срезе настоящего, но и с протяженностью в прошлое, с какой-то историей. Эгрегор – это нечто длящееся во времени. Но когда разговор идет на таком уровне: Какой фон? То осознанно, в объеме сказать Я – человек, это покруче,чем сказать Я – Бог.

Что такое Я – человек? Это сорок тысяч лет истории, это громадное разнообразие способов думать, это громадное разнообразие верований, это колоссальный объем знаний, узнаваний, накопленных человечеством и что самое главное – широкое разнообразие картин мира, систем правильной жизни. По приблизительным данным среди человечества существует 680 моделей правильной жизни, большинство из которых полностью не перекрывают одна другую ни по набору ценностей, ни по набору правил. У меня была мечта и сейчас она есть, когда я мечтаю, издать энциклопедию моделей правильной жизни.

Если бы у меня были бы такие возможности. Представляете, каждый человек мог бы это взять, полистать, сравнить со своей. О-о-о! Сколько неправильных правильных моделей правильной жизни. Есть настолько неправильные модели правильной жизни, что просто возникла бы бурная дискуссия в каждом регионе, почему это включили в модели правильной жизни, когда это совсем наоборот:-)

Сказать осознанно, в объеме, Я – человек, это признать свое величие, это перестать быть лилипутом, бегающим по великану под названием Я, а признаться, что ты и есть тот самый великан. Ну, что великану делать среди лилипутов? И как этому великану вписаться в Мы? Вот люди и напридумывали всякие разные приспособления и допущения, условности и прочее.

И когда говорят: Я – человек, это четко расшифровывается так: Я – человек, НО (!) я не это, не это, я вот такой человек, т.е. кусочек от всего человека, т.е. опять же замаскированное Мы. Мы – такие люди, а вы другие, а вы третьи люди.

Схема та же, которую человечество использовало для защиты своего сознания от ужаса перед Я, перед выделенностью. Ставить загородки, делать все мельче, мельче, мельче и тут часто возникает подражание природе.

Вот мы знаем: лосось всегда приплывет нереститься перед тем, как погибнуть в тот самый ручей, в котором он родился – такая малая родина. Мы то же себя выгораживаем, чтобы оказаться на малой родине, на опушке нашего лесочка. В лесочек мы не ходим, потому что там другие, в поле мы не ходим, потому что там опять другие живут, а вот тут мы живём, это наша территория. Так и получается, что каждый из нас живёт в коммунальной квартире, где все наши, это и есть мир, это и есть единственная реальность, всё остальное - рассказы, фэнтэзи. А если вдруг эта теснота надоедает и хочется высунутся в форточку и дыхнуть свежего воздуха, то чаще всего кружится голова или едет крыша, как говорится, и кричишь: “ Поднесите меня к выхлопной трубе, дайте мне отдышаться”.