Глава 13. Стоя на ступеньках замка, Гавин и священник наблюдали за подъезжающей к конюшне парой: Алек, как всегда

Стоя на ступеньках замка, Гавин и священник наблюдали за подъезжающей к конюшне парой: Алек, как всегда, нахмуренный и лучащаяся счастьем Джейми.

– Похоже, она опять рассердила его, – заметил Гавин.

– Я слышал, как она угрожала кинжалом одному из людей Мак-Персона, – вспомнил отец Мердок.

– Это было, – кивнул Гавин, – и она-таки сумела поставить старика и его воинов на место.

– Думаешь, что это была просто угроза?

– Не сомневаюсь. Вряд ли она владеет кинжалом.

– Вы с Алеком недооцениваете леди Джейми, Гавин: если она сказала, что владеет кинжалом, то так оно и есть. Она не бросает слов на ветер, и я не сомневаюсь, что при малейшей опасности она пустит в ход оружие. Правда, лишь тогда, если придется кого-то защищать. Вспомни мои слова, мальчик. У леди Кинкейд сильный характер.

– Алек считает, что она слишком слабая.

– Не сомневаюсь, что он ошибается, – ответил старик. – Она еще покажет себя, Гавин. Я чувствую, что в воздухе пахнет грозой.

Гавин и отец Мердок наблюдали, как Алек помог Джейми спешиться, задержав ее в своих объятиях чуть дольше, чем это требовалось, и каким нежным взглядом наградила его Джейми. Воин и священник обменялись смущенными взглядами и скрылись в замке.

Несмотря на то что Алека ждали неотложные дела, он не мог отказать себе в удовольствии еще раз напоследок поцеловать Джейми. Поцелуй длился бы бесконечно долго, не помешай им Дональд.

Отпустив жену, Алек передал поводья конюху и проводил взглядом удаляющуюся Джейми.

– Ты куда? – закричал он, опомнившись.

– Сменить разорванную блузку, – ответила она на ходу, – а также сходить к кузнецу и заказать несколько горелок.

Алек хотел пойти следом, но Дональд отвлек его внимание.

– Мне надо поговорить с вами, – сказал он.

– Что случилось? – спросил Алек, заводя своего коня в конюшню.

– Меня беспокоит кобыла миледи. Просто не знаю, что делать с этим упрямым животным. Она отказывается есть и еще того гляди сломает ногу, с такой силой бьется о стенки стойла. Она уже выбила три перекладины.

– Поставь ее в другое место, – предложил Алек.

– Я пробовал.

Алек услышал, как Резвая бьется о доски стойла. Не выпуская из рук поводья своего коня, он подошел к кобыле Джейми и потрепал ее по холке. Резвая немного успокоилась.

– Вот видишь, – с улыбкой заметил Алек.

– Это потому, что рядом ваш жеребец. Когда она видит его или чует его запах, она совершенно спокойна. Мне кажется, милорд, нам стоит поставить их в одно стойло.

– Мой жеребец убьет ее.

– Не думаю. Давайте попробуем, иначе она сдохнет от истощения.

Алек согласился. Если его жеребец попытается ударить Резвую, они всегда сумеют защитить ее.

Как только они запустили огромного черного коня в стойло к Резвой, та подошла к яслям и принялась спокойно жевать заготовленный корм, не обращая ни малейшего внимания на своего соседа. Жеребец попытался приблизиться к кормушке, но Резвая оттолкнула его. Конь громко фыркнул и, в свою очередь, толкнул Резвую в бок. Резвая попыталась встать на дыбы, но жеребец прижал ее к стенке стойла и, подойдя к яслям, принялся спокойно жевать. Резвой ничего не оставалось, как присоединиться к нему.

– Мой конь такой же собственник, как и я, – заметил Алек.

– Милорд?.. – удивился Дональд, смущенный замечанием хозяина.

– Не обращай внимания, – ответил Алек.

Он улыбнулся, вспомнив Джейми. Но вдруг ему на ум пришли слова отца Мердока о том, что Джейми хочет иметь отдельную спальню.

– Какого черта! – прошептал он сквозь зубы. – У лошади больше здравого смысла, чем у хозяйки.

Алек решил немедленно поговорить с женой. Она должна спать с ним в одной постели, хочется ей этого или нет. Он постарается не грубить, но, несомненно, настоит на своем.

Джейми не подозревала, что снова чем-то огорчила мужа. Поговорив с кузнецом, она решила познакомиться с обитателями лачуг, расположенных позади замка.

– Боюсь, что все они сейчас собрались на кухне, на обед, – предупредил ее кузнец.

– Ну тогда я просто осмотрю их дома, – сказала Джейми. – Надеюсь, они не будут возражать, Генри?

– Конечно же, нет, – ответил кузнец. – Для них большая честь, что вы интересуетесь их жизнью.

Джейми взбиралась по крутому холму, попутно собирая дикие цветы с острым пряным запахом. За спиной раздался шорох, и она остановилась, чтобы поприветствовать путника, но тропинка была пуста. Джейми решила, что это ветер шумит, и продолжала карабкаться дальше.

Она заглянула в хижину резчика по дереву, затем подошла к хижине дубильщика и открыла дверь. Резкий толчок в спину свалил ее наземь, дверь с шумом захлопнулась, и она оказалась в полном мраке.

В хижине не было окон, и темнота была такой, что хоть глаз выколи. Прошептав свое излюбленное «проклятие», Джейми опустилась на колени и на ощупь принялась собирать рассыпанные по земляному полу цветы.

Джейми ни на минуту не сомневалась, что ветер захлопнул дверь и что она без труда найдет ее.

Собрав цветы, она отряхнула юбку и. стала шарить по стенам в поисках двери. Если бы Алек увидел ее сейчас, он наверняка сравнил бы ее с жеребенком, беспомощно тыкающимся в бок матери в поисках молока.

Наконец Джейми нащупала дверь и попыталась ее открыть, но тщетно – та не поддавалась. И тут она почувствовала запах дыма.

Джейми принялась колотить в дверь, зовя на помощь Алека. Крохотное помещение быстро наполнялось дымом, превращаясь в ад. Через мгновение крыша хижины была охвачена пламенем.

Джейми задыхалась в дыму и уже не могла кричать. К ее ногам рухнула горящая балка, и Джейми отскочила к противоположной стене. Жар становился все нестерпимее. Джейми легла и уткнулась в земляной пол лицом.

Она старалась не думать о смерти. Алек непременно спасет ее, ведь он поклялся всегда ее защищать.

«Господи, сделай так, чтобы он быстрее пришел на помощь, – молила Джейми. – Он не должен снова остаться один. Я нужна ему. И он еще не успел сказать мне о своей любви».

И тут Джейми охватила ярость: какого черта он медлит? Она непременно после скажет ему об этом…

Джейми закрыла глаза и стала молиться, прося у Господа помощи.

Но вот за дверью раздались крики, и Джейми узнала голос мужа.

– Спасибо, Господи, – прошептала она.

Алек направлялся к замку, когда услышал крики, а затем увидел, как в небо взметнулось пламя. Не раздумывая, он помчался к горящей хижине, его догонял Гавин. Сердце подсказывало Алеку, что Джейми внутри.

Друзья подбежали к пожарищу и увидели, что дверь снаружи подпирает толстое бревно. Гавин ногой отбросил его далеко в сторону, Алек сорвал дверь с петель и ворвался внутрь.

Страх за Джейми придавал ему силы. Она лежала на полу и казалась бездыханной. Алек схватил ее, как ребенка, на руки и вынес во двор. Встал на колени, склонился, прислушиваясь к ее дыханию. Джейми закашлялась – слава Богу, жива!

Гавин опустился рядом с Алеком.

– Воздух спасет ее, – прошептал он.

Джейми открыла глаза и увидела склоненное над ней лицо мужа. Она улыбнулась ему сквозь слезы. Глаза Алека тоже были подозрительно подернуты влагой, но, возможно, причиной тому был едкий дым.

Джейми протянула руку, чтобы дотронуться до мужа, и только сейчас заметила, что сжимает в ней букетик диких цветов. Отбросив их в сторону, Джейми погладила мужа по щеке.

– Обещаю никогда не покидать тебя, – прошептала она охрипшим голосом.

– Я и не позволю тебе этого сделать. Они едва заметно улыбнулись друг другу.

– Как ты себя чувствуешь, Джейми? У тебя что-нибудь болит?

Нежный голос и беспокойство, звучащее в нем, потрясли Джейми.

– Я знала, что ты спасешь меня.

– Но как ты могла это знать?

– Потому что ты начинаешь любить меня, Алек Кинкейд.

Алек кивнул и прижал голову Джейми к груди. Осторожно поддерживая жену, он поднялся с земли и только сейчас заметил окружавших их воинов.

– С ней все в порядке, – сказал он. Джейми попыталась высвободиться, чтобы поприветствовать людей, но Алек еще крепче прижал ее к себе, сдавив так, что она снова закашлялась.

«Этот человек не осознает своей силы, – с гордостью подумала она, – и не умеет сдержать своих чувств: его руки дрожат, и он, сам того не замечая, беспрестанно шепчет мое имя, он начинает любить меня, пусть немножечко, но все же начинает».

– Ты прибежал вовремя, Алек, – сказала Джейми, забыв, что собиралась отчитать мужа за промедление.

– Я бежал так, будто за мной гнался сам сатана, – усмехнулся Алек.

– Стало быть, я для тебя что-то значу?

Алек долго молчал и только у дверей замка ответил:

– Нет, ничего не значишь.

На этот раз ему не удалось расстроить Джейми. Теперь она видела его насквозь и была счастлива.

«По кусочку за раз», – напомнила она себе. Именно такой ответ она дала отцу Мердоку, когда тот усомнился в ее способности съесть огромного медведя. Шаг за шагом, но она завоюет сердце Алека Кинкейда. Теперь она знает, что он нуждается в ее любви так же, как и она – в его. До чего же она раньше была глупа, раз не сразу раскусила характер мужа! Джейми тихо засмеялась.

– Как вы можете смеяться в такой момент, леди Кин-кейд? – спросил Гавин, распахивая перед ними двери замка. – Лично я до сих пор не могу прийти в себя от страха.

– Я смеюсь потому, что сейчас сделала для себя важное открытие, – ответила Джейми, – только это будет не кусочек, а поцелуй. Больше я вам ничего не скажу.

– От дыма у тебя помутился разум, жена, – заметил Алек, качая головой.

– Почему вы сердитесь, Гавин? – спросила Джейми, поглядев из-за плеча мужа. – Вы считаете, что я виновата?.. Джейми перевела взгляд на Алека.

– Причиной моего несчастья стал ветер, Алек. Он был таким сильным, что захлопнул дверь. Да-да, очень сильным, – добавила Джейми, заметив, как мужчины обменялись недоверчивыми взглядами. – И кроме того, я слышала какие-то странные звуки, – продолжала Джейми, – как будто кто-то смеялся. Алек, почему ты так странно на меня смотришь? Ты что, не веришь мне?

– Верю, Джейми.

– Мы знаем, что в случившемся не было вашей вины, миледи, – заметил Гавин. – Дверь была… – Свирепый взгляд Алека не дал ему закончить фразу.

– Так что случилось с дверью, Гавин?

– Ее заклинило, миледи, – последовал ответ.

– Так я и думала.

– Гавин, распорядись, чтобы для Джейми приготовили ванну, да расспроси людей, может, кто-нибудь заметил что-то подозрительное.

Алек отнес Джейми за ширму и осторожно положил на кровать.

– Искупайся и ложись спать, – приказал он.

– Почему?

– Что «почему», Джейми? Тебе надо отдохнуть.

– Я уже отдохнула.

– На твоем месте я бы плакал, а не улыбался, – заметил Алек. – Как же ты хороша!

– И поэтому я должна оставаться в постели? Тебе не кажется, что ты говоришь что-то не то, Алек?

Джейми сидела на кровати с перепачканным сажей лицом, со спутавшимися волосами, исцарапанная и невинным взглядом смотрела на мужа. Она казалась ему необыкновенно красивой и желанной.

За ширмой появились слуги с ведрами горячей воды. Для каждого у Джейми нашлось доброе слово. Она знала не только их имена, но имена их детей и мужей. Алек был поражен памятью жены. Женщины, в свою очередь, радостно приветствовали леди Кинкейд. На их лицах сияли улыбки. Даже вечно мрачная стряпуха Гесси улыбалась своей хозяйке.

– Вы не раздумали переносить кухню? – шепнула она Джейми, бросив осторожный взгляд в сторону Алека. Джейми улыбнулась:

– Он уже все знает, Гесси. Я обязательно продолжу нашу работу. Я…

– Я позабочусь обо всем сам, – перебил жену Алек.

– Правда? – спросила Джейми, просияв.

– Я скажу Ангусу, что надо сделать, и под его присмотром люди закончат работу.

Джейми продолжала сиять, и Алек решил больше не мучить ее.

– Мы заделаем дыру в стене и построим коридор.

– Коридор? Я не понимаю…

– Не нужно, чтобы кухня примыкала непосредственно к залу – весь чад и запахи будут проникать туда. Мы сделаем крытый коридор, соединяющий замок с кухней. Ты довольна, жена?

Джейми недоверчиво смотрела на мужа.

– Он будет очень длинным, этот коридор?

– Нет, не очень.

Джейми, довольная, кивнула.

– Вот видишь, Гесси, я говорила тебе, что хозяин не будет возражать, – сказала она и, увидев, что муж нахмурился, поспешила добавить: – Он заботится обо всех людях своего клана. Ведь правда, Алек? Для тебя все равны – и воины, и слуги.

– Да, Джейми, ты совершенно права, – ответил Алек, чем немало удивил жену. – Тебе незачем объяснять все это Гесси – она и сама понимает, что незаменима в доме.

Услышав такие слова хозяина, Гесси гордо выпрямилась и, поклонившись, покинула зал.

– Поторопись, жена, пока вода совсем не остыла, – сказал Алек.

Оставив Джейми, Алек стал мерить шагами зал, размышляя, кто мог совершить подобное злодеяние. Он ни капли не сомневался, что кто-то пытался убить Джейми. Не подоспей он вовремя… Задержись в конюшне на несколько минут…

– Никто ничего не видел, – сказал Гавин, входя. Алек приложил палец к губам.

– Она не должна ничего знать, – пояснил он.

– Я все слышу, – раздался из-за ширмы голос Джейми. Подавив раздражение, Алек вплотную приблизился к Га-вину и зашептал:

– Она не должна…

– А я все равно слышу, – отозвалась Джейми. – Вот видишь, Алек, как плохо, когда человеку негде уединиться. Я хотела просить у тебя разрешения перенести наши вещи в одну из спален наверху. Отец Мердок говорил тебе об этом?

– Тебе бы следовало спросить у меня самого.

– Ты в это время был занят, – оправдывалась Джейми.

– Черт возьми, – прошептал Алек, – эта женщина определенно забыла, что чуть не погибла в огне. Как тебе это нравится, Гавин?

– Возможно, она гораздо сильнее, чем мы думаем. Похоже, отец Мердок прав, – прошептал Гавин в самое ухо другу.

– Отец Мердок всегда прав, Гавин, – ответила Джейми из-за ширмы. – Не забывайте, что он служитель Господа Бога.

– Джейми!

– Алек, я закрою уши, как только ты мне ответишь. Тебе не кажется, что в моей просьбе есть резон? Мы могли бы перебраться наверх прежде, чем…

– Мы? – переспросил Алек.

– Естественно – мы, – ответила Джейми.

У Алека отлегло от сердца: оказывается, его жена и не собиралась устраивать себе отдельную спальню. Что за нелепая мысль пришла ему в голову? Как еще плохо он знает свою жену!

– Мы переберемся туда завтра же, – ответил Алек.

– Спасибо, муж.

– Жена не должна благодарить мужа за всякую малость. А сейчас, Джейми, дай нам спокойно поговорить.

Алек постарался придать своему голосу твердость, но прозвучавший в ответ смех доказал, что попытка не удалась.

– Расскажи мне все, что тебе удалось узнать, – сказал Алек другу.

– Генри говорит, что они с миледи долго беседовали, а затем она ушла. Ты же знаешь, что наш кузнец туговат на ухо, и, естественно, он ничего не слышал. Я опросил и других людей, Алек.

– И?..

– Все в это время обедали на кухне и ничего не видели и не слышали.

– Но ведь должен же кто-то был заметить…

– Это место закрывает холм, – перебил его Гавин. – Скажи мне, почему ты не хочешь рассказать все Джейми?

– Не хочу волновать ее раньше времени.

– Мне кажется, ей лучше быть начеку.

– Нет, мы сами будем охранять ее и, как только выясним, кто это сделал, расскажем ей. Надо проследить, чтобы Джейми впредь не оставалась одна. Если мы с тобой в это время будем заняты, пусть этим займется Маркус.

– Мне тоже не хотелось бы ее пугать, – прошептал Га-вин. – С каждым днем она мне нравится все больше и больше. И кто только решился на такое злодеяние?

– Наверняка это кто-то из наших, – заметил Алек. – Как только я найду его…

Кинкейд остановился и прислушался. Джейми пела.

Старинная английская баллада в ее исполнении приобрела какую-то особенную нежную красоту. Друзья улыбнулись друг другу.

– Она ведет себя так, словно не ее пытались спалить вместе с хижиной, – прошептал Алек, задумчиво покачав головой.

– Теперь я начинаю понимать, почему она хочет переселиться наверх, – сказал Гавин. – И здесь и там отчетливо слышен каждый звук.

Алек кивнул.

– Не пускай никого в зал, Гавин, – приказал он.

– А что ты собираешься делать?

– Спать.

– Спать? В такое время суток?

– Твое дело присматривать, чтобы меня не беспокоили, – ответил Алек, бросив на друга многозначительный взгляд.

Гавин наконец понял, о чем идет речь. Он усмехнулся и направился к дверям. Его дело маленькое – охранять предводителя и точка.

– Желаю приятно провести время, – пожелал он другу. Джейми к этому времени закончила мыться и собиралась вылезти из лохани, когда из-за ширмы появился Алек. Вскрикнув, она опять опустилась в воду и прижала к груди колени.

– Я совсем раздета, – жалобно сказала она. Алек шагнул к ней, и Джейми в одно мгновение оказалась у него на руках. Она уже было собралась возмутиться, но в тот же миг очутилась на кровати. Алек поднял ее руки над головой, и она почувствовала тяжесть тела мужа.

Он не целовал Джейми, а только с усмешкой смотрел ей прямо в глаза. Его тело согревало лучше всякого одеяла!

Алек по-прежнему не отводил от нее взгляда, и только тут до Джейми дошло, что он хочет заняться с ней любовью.

– Алек, о чем ты сейчас думаешь?

– Я думаю, что сейчас ты носишь мой плед.

– Но я не ношу твой плед, – возразила Джейми. – На мне вообще ничего нет.

– Нет, Джейми, ты сейчас вся закутана в мой плед: лежишь на одном из них, а сверху тебя прикрывает плед, который на мне. Я все-таки достиг цели – на тебе мой плед.

Джейми рассмеялась:

– Так-то ты заботишься о моем отдыхе, муж!

– Обещаю, что ты сумеешь отдохнуть, жена. Джейми забеспокоилась.

– Я не устала, – поспешно прошептала она.

– Устанешь, – пообещал Алек.

Он осторожно раздвинул обнаженные ноги жены и уютно устроился между ними.

– Скоро ты устанешь, жена…

– Нет, это ты устанешь, муж мой. Обещаю тебе.

Алек улыбнулся и заглянул Джейми в глаза: они были темно-синими и глубокими.

Алек слегка укусил жену за нижнюю губу, потом приник к ней в долгом поцелуе. Губы Джейми были мягкими и нежными. Язык Алека коснулся ее языка…

Алек гладил и целовал любимое тело, и Джейми отвечала ему тем же. Вдруг, отстранившись, Джейми заглянула ему в глаза.

– Я хочу ласкать тебя так же, как ты ласкаешь меня, – прошептала она. – Ведь твое тело принадлежит мне, а мое – тебе? Разве это не так, муж?

Алек кивнул. У него уже не было сил ответить, но, конечно же, она права.

Джейми бросила на мужа лукавый взгляд и стала целовать его, спускаясь все ниже и ниже… Алек закрыл глаза…

– Тебе понравилось? – спросила она.

– О Господи, да…

Они лежали рядом, неотрывно глядя в глаза друг другу. Их дыхание было прерывистым, тела взмокли от пота. Даже воздух вокруг них был насыщен любовью.

Алек перевернул Джейми на спину и медленно вошел в нее. Их тела двигались в унисон.

– Подожди меня, – шептала Джейми.

– Жду…

Не выпуская Джейми из объятий, Алек откинулся на спину и улыбнулся: он боялся, что замучает жену своей страстью, но она оказалась хорошей ученицей и едва не замучила его. Ему хотелось сказать Джейми, что он благодарен ей, но что-то сдерживало его. Его жена должна все понять сама. Она должна полюбить его. Она просто обязана это сделать.

Внезапно Алек осознал, почему он так ждет, чтобы Джейми полюбила его. Причина была проста: его это чувство уже переполняло.

«Господи, – думал он, – как же такое могло случиться? Но несомненно, я люблю эту маленькую, своевольную, упрямую женщину с сильным, как у меня самого, характером.

И эта женщина принадлежит мне и только мне. Я ни за что на свете не расстанусь с ней и никогда никому не отдам ее».

Алек закрыл глаза и крепко прижал Джейми к сердцу. Он слушал ее прерывистое дыхание, ощущал биение ее сердца, которое теперь принадлежало ему. Ему и только ему принадлежало и это прекрасное тело, пробуждающееся к страсти.

И его сердце принадлежит ей, и никуда теперь от нее не Деться. Теперь он навсегда в плену у своей жены, у своей любви!

«Моя маленькая, моя нежная женушка нуждается в отдыхе, – думал, засыпая, Алек. – Я побуду с ней, пока она уснет. Постерегу ее покой».

«Сейчас он уже знает, что кто-то пытался лишить жизни его жену. К вечеру об этом будут знать все. Теперь ее будут хорошо охранять. Для этого он примет все меры. Он и не догадывается, что я пока не собираюсь убивать ее. Я гораздо хитрее, чем он. Боже, как хочется показать им всем мою силу и ловкость! Но я сдержу себя. Придет время, и все обо мне узнают, а пока я буду молчать.

Ее должны были спасти. Пламя слишком заметно. Это можно было предвидеть.

Я хочу видеть его страдания, его муку и боль, и я увижу их. Подожду до завтра, в крайнем случае до послезавтра, но я убью ее.

До сих пор слышу его крики. Он выкрикивал ее имя. Он любит ее! Чем сильнее его любовь, тем слаще будет моя месть.

Я буду наслаждаться ее смертью!»