Глава 10. Звук голосов разбудил Джейми, и она не сразу поняла, где находится

Звук голосов разбудил Джейми, и она не сразу поняла, где находится. В зале горели свечи, и зловещие тени метались по ширме, за которой она спала. Джейми прислушалась, пытаясь понять, что происходит там, за перегородкой. Голоса то затихали, то становились громче, и среди них выделялся один, монотонный, от которого мурашки ползли по телу. Джейми уловила несколько слов, и сердце ее сковал страх – читали заупокойную молитву по чьей-то отходящей в мир иной душе.

Джейми догадалась, что нашли тело Ангуса. Осенив себя крестным знамением, она набросила накидку и поспешила к скорбящим, чтобы вместе с ними помолиться о загубленной душе. Ее не смущало, что ее, чужестранку, могут встретить косыми взглядами – она жена Кинкейда, и ее место рядом с мужем.

Незаметно для Алека она встала с ним рядом и зашептала слова молитвы над распростертым на столе телом. Облаченный в черную с пурпуром рясу, седовласый священник был печален и хмур, такими же были и лица стоящих вокруг мужчин и трех женщин – Эдит, Энни и третьей, как догадалась Джейми, Элизабет.

По лицу Элизабет потоком текли слезы, но ни рыдания, ни стона не срывалось с ее губ. Джейми мгновенно прониклась к ней симпатией. В подобной ситуации она сама выла бы, как волчица.

Джейми подошла к столу, чтобы получше рассмотреть человека, которого отпевали. Его лицо было смертельно бледным и неподвижным, тело покрыто многочисленными ранами, из которых еще струилась кровь, но самой ужасной была рана на груди – удар меча почти надвое рассек се. Левая рука Ангуса была сломана в запястье и свисала, как плеть, на голове была огромная шишка, шрам рассекал левую бровь, придавая лицу чудовищное выражение.

Джейми склонилась над телом, чтобы получше рассмотреть, что явилось причиной смерти. По лицу Ангуса пробежала едва заметная судорога, и тотчас же луч надежды зажегся в сердце Джейми – он был еще жив. Она прислушалась к дыханию – оно было слабым, но ощутимым. «Надо немедленно действовать, – как молния пронеслось в голове Джейми, – иначе он умрет от потери крови!»

Священник продолжал читать молитву, окружающие вторили ему.

Джейми не могла больше медлить. Она дотронулась до плеча Алека, и тот, вздрогнув, оглянулся и недовольно посмотрел на жену.

– Это Ангус? – шепнула Джейми. Алек кивнул.

– Иди в постель, – приказал он.

– Он еще жив.

– Он умирает.

– Пока нет, Алек.

– Отправляйся в постель!

– Но, Алек…

– Немедленно! – Голос Алека был твердым, но Джейми не боялась его. Зайдя за ширму, она собрала все необходимое: горшочки с мазями, длинную иглу с суровой ниткой, несколько пар белых чулок. Все это, несомненно, пригодится Джейми в борьбе за жизнь умирающего воина, а она будет бороться, хочет того муж или нет.

Джейми вернулась в зал, когда священник закончил молитву и встал на колени. Его примеру последовали все остальные.

Завидев жену, Алек рассвирепел и, ухватив ее за плечи, развернул к ширме, но она вырвалась из его крепких рук.

– У нас в Англии, – сказала Джейми, – существует странный обычай: мы не хороним людей раньше их смерти.

Алек остолбенело посмотрел на жену. Воспользовавшись моментом, Джейми продолжала:

– Алек, вы не можете утверждать, что Ангус умирает. Позвольте мне осмотреть его раны. Если Богу будет угодно забрать его к себе, он это сделает и без меня.

Алек молчал и смотрел на жену, как на выжившую из ума. Джейми направилась к столу, но муж встал на ее пути.

– Там много крови, – сказал он.

– Я видела.

– Ты же не переносишь вида крови.

– Почему ты так решил? Алек молчал.

– Я не боюсь крови, – сказала Джейми.

– Мне не понравится, если ты упадешь в обморок, жена.

– Не бойся за меня, муж. Хочешь ты того или нет, я должна помочь этому человеку. Пропусти меня.

Алек не сдвинулся с места. По его сузившимся от бешенства глазам Джейми поняла, что выбрала не лучший способ убеждения, и попробовала прибегнуть к другой тактике:

– Алек, я учила тебя, как бороться с бандитами, которые напали на нас по дороге в Шотландию?

Алек счел ниже своего достоинства отвечать на столь глупый вопрос и промолчал. Джейми сама ответила за него:

– Нет, конечно, я не учила тебя потому, что ничего в этом не понимаю. Но зато я хорошо знаю, как лечить людей. Я обязана помочь Ангусу, и, пожалуйста, пропусти меня. Твой друг страдает от боли.

– Откуда ты знаешь?

– Я видела, как исказилось его лицо.

– Ты в этом уверена?

– Абсолютно уверена.

Решительный тон жены удивил Алека.

– Хорошо, делай что хочешь, – сказал он.

Джейми поспешила к столу, где лежал Ангус. Расставив горшочки, она склонилась над ним и принялась обследовать раны.

Все находящиеся в зале настороженно следили за действиями Джейми. Стояла гробовая тишина. Лица воинов были хмурыми. Грозным взглядом Алек оглядел зал, приковывая к себе всеобщее внимание. Если сейчас не отвлечь воинов от жены, то они могут взбунтоваться: чужестранка не уважает их покойника.

Джейми не замечала того, что творится вокруг. Она тщательно промыла и наложила швы на рану, пересекающую лоб Ангуса, и сейчас обрабатывала рану на его груди.

– Так я и думала, – прошептала она.

– Смертельная? – спросил Алек.

– Пустяки, – улыбнулась Джейми.

– Пустяки? Что ты хочешь сказать, жена?

– Она только на вид такая страшная, на самом деле – ничего серьезного.

– Он не умирает? – спросил священник. С трудом поднявшись с колен, он с подозрением смотрел на Джейми.

– У него есть шанс выжить, отец.

– Я хочу помочь вам.

– Буду рада.

Раздался шум, и, обернувшись, Джейми увидела, что воины покидают зал.

– Куда все уходят? – спросила Джейми мужа. – Мне понадобится помощь.

– Мы идем сколачивать гроб.

– Вы что, собираетесь положить Ангуса в гроб живым?

– Нет, – ответил Алек, – мы подождем, пока он умрет. Или ты считаешь, что можешь спасти его?

– Чем я могу помочь вам, миледи? – вмешался Гавин прежде, чем Джейми успела ответить мужу.

– Мне нужен свет, льняные бинты, горячая вода, полотенца и две дощечки. – Джейми развела руками, показывая Гавину, какой длины и ширины должны быть дощечки.

Ни слова не говоря, Гавин бросился выполнять поручение.

– У него сломана рука, – заметил священник. – Вы отрежете ее?

– Ангус скорее бы умер, чем дал отрезать себе руку, – сказал чей-то голос за спиной Джейми.

– Я не собираюсь ее отрезать, – ответила она, – я просто наложу шины.

– А вы умеете это делать? – спросил священник.

– Умею.

Гавин принес все, что просила Джейми. Воины тесным кольцом окружили стол и молча наблюдали за ней.

Открыв один из горшочков, Джейми достала щепотку коричневого порошка и растворила его в кружке с водой.

– Подержите, Гавин, – попросила она.

– Что это? – спросил тот, нюхая раствор.

– Это снотворное, – ответила Джейми. – Выпив его, Ангус не будет чувствовать боли.

– Он и так уже спит, – со злостью сказал кто-то.

– Конечно, – вторил ему другой, – все это видят.

– Он не спит, – ответила Джейми, сдерживая раздражение.

– Тогда почему он ничего не говорит и не смотрит на нас?

– Ему очень больно, – ответила Джейми. – Алек, приподними Ангусу голову, чтобы я могла напоить его.

Алек молча подошел к столу и приподнял голову друга. Склонившись над раненым, Джейми взяла в ладони его лицо и приказала:

– Ангус, откройте глаза и посмотрите на меня.

Только с третьей попытки Джейми удалось достичь цели: воин открыл глаза и затуманенным взором посмотрел на нее. Стоящие вокруг ахнули.

– Ангус, вы должны выпить это, – приказала Джейми, поднося к его губам кружку с питьем. – Боль покинет ваше тело, – шептала она. – Пожалуйста, выпейте.

Ангус сделал хороший глоток.

– Через несколько минут лекарство подействует, – сказала Джейми мужу. Алек улыбнулся в ответ.

– Как бы он не умер от простуды, – с тревогой заметила Джейми, опасаясь, что дала окружающим слишком большую надежду.

– Не посмеет, – ответил Алек.

– Почему ты так думаешь?

– Ты так кричала ему в ухо! – рассмеялся Алек. Джейми покраснела.

– Мне надо было, чтобы он очнулся.

– Кажется, он уже заснул, – вмешался Гавин.

– Посмотрим. – Джейми снова взяла в ладони лицо Ангуса и спросила: – Как вы себя чувствуете? Боль ушла?

Раненый медленно открыл глаза. Джейми видела, что лекарство уже начало действовать: на лице Ангуса появилось умиротворенное выражение.

– Я уже на небесах? – прошептал он. – Вы мой ангел? Джейми просияла.

– Нет, Ангус, вы пока в Шотландии. Ужас исказил лицо воина.

– Боже праведный, я не на небе, – шептал он, – я в аду, и дьявол уже начал заманивать меня в свои сети. Ангел не может говорить по-английски!

Тело Ангуса задрожало. Джейми прижалась губами к его уху и по-кельтски прошептала:

– Успокойтесь, друг. Вы в надежных руках. Вообразите, что вы сражаетесь с англичанами, если вам от этого станет легче, но, пожалуйста, помолчите. Сейчас лекарство начнет действовать.

Ангус перестал дрожать и закрыл глаза. На его лице появилась счастливая улыбка.

«Наверное, он считает убитых им английских воинов», – подумала Джейми.

– Что вы сказали ему, миледи? – спросил один из воинов.

– Я сказала ему, что он сильный и не должен умирать, – с улыбкой ответила Джейми.

– Но почему вы думаете, что Ангус сильный? – спросил Гавин.

– Разве он не шотландец?

Гавин посмотрел на Алека, не зная, как реагировать на замечание Джейми. Алек улыбался. Джейми, похоже, приворожила его. Да, трудно было понять эту необычную англичанку. Ее нежный голосок был так же обманчив, как и ее внешность. На вид она была хрупким созданием, едва достигала головой плеча мужа, и, однако, могла быть твердой и решительной, заставляя могучего Кинкейда подчиняться.

– Я бы тоже хотела участвовать, – услышала Джейми женский голос. Подняв глаза, она увидела стоящую напротив Элизабет. По ее лицу все еще текли слезы, но голос был полон решимости. – Ангус – мой муж, и я хочу помочь ему.

– Конечно, – ответила Джейми. – Смочите эту тряпку и положите ему на лоб.

Джейми достала из кармана чулок и намотала его на заготовленную Гавином дощечку. Вторую дощечку подготовил он сам. Пора было заняться рукой.

– Надеюсь, Ангус крепко спит и не почувствует боли, – заметила Джейми, обращаясь к мужу. – В Англии для более крепкого сна делают снотворное из морской губки, но я стараюсь не применять это лекарство, так как человек может не проснуться. Алек, ты должен помочь мне, а то, боюсь, у меня не хватит сил. Гавин, нарежьте полоски материи, чтобы мы могли скрепить дощечки.

Джейми надела третий чулок на распухшую руку Ангуса и, прорезав в нем пять отверстий, пропустила через них его пальцы.

– Алек, придерживай кисть, а вы, Гавин, возьмите за руку и начинайте потихоньку ее выпрямлять, а я тем временем займусь костью. Элизабет, вам лучше отвернуться – это зрелище не из приятных.

Сделав глубокий вдох, Джейми скомандовала:

– Начали!

Только с третьей попытки ей удалось совершить задуманное. Положив одну дощечку снизу, а вторую сверху руки, она приказала Алеку держать их, а сама принялась обматывать полоской льняной ткани. Вскоре работа была закончена, и Джейми осталась ею довольна.

– Самое худшее позади, – сказала она, облегченно вздохнув.

– Вы забыли про рану на груди, миледи, – напомнил священник. Он закашлялся громким хриплым кашлем. – Мне кажется, там огромная дыра, – добавил он, отдышавшись.

– Там нет ничего страшного, – ответила Джейми.

Вздох облегчения пронесся по залу. Джейми велела посветить ей, и все вокруг склонили над столом свои свечи.

Джейми попросила принести кружку горячей воды. Воду незамедлительно принесли, и Джейми, открыв другой горшочек, насыпала в нее порошок оранжевого цвета. Взболтав содержимое, она протянула кружку священнику.

– Выпейте это, отец. Мое лекарство вылечит вас от кашля. Священник ошеломленно молчал. Потом, не говоря ни слова, сделал осторожный глоток и сморщился от горечи.

– Пейте, пейте, – скомандовала Джейми, – лекарство горькое, но оно поможет вам.

Священник повиновался и выпил все до последней капли.

Джейми занялась раной на груди Ангуса. Это была кропотливая работа. Из собственного опыта и по рассказам матери она знала, как важно рану тщательно обработать. Малейшая грязь, занесенная внутрь, может повлечь за собой смерть. Потом она сшила края раны суровой ниткой.

Алек приказал принести в зал кровать для Ангуса, чтобы Джейми было удобно присматривать за ним.

Жена Ангуса Элизабет за всю ночь не промолвила ни слова. Она с тревогой наблюдала за Джейми, латающей раны ее мужа.

Наконец Джейми выпрямилась и почувствовала, что падает от усталости. Десяток рук подхватил ее. Только сейчас она заметила встревоженное лицо Элизабет.

– Пожалуйста, Элизабет, помогите мне, – попросила она. Элизабет с готовностью бросилась на помощь, и они вдвоем быстро забинтовали грудь Ангуса. Алек перенес друга на кровать.

– Когда он проснется, боль с новой силой даст о себе знать. Вам придется быть очень терпеливой с мужем, Элизабет, – шепнула Джейми.

– Главное, чтобы он проснулся.

– Обязательно проснется.

Джейми выждала, пока Элизабет укрыла мужа пледом, затем спросила:

– А где Эдит и Энни?

– Они ушли спать, – последовал ответ. Элизабет жестом, полным любви, вытерла пот со лба мужа и продолжала: – Я обещала разбудить их, когда Ангус… когда он умрет.

Наступившую тишину разорвал громкий храп. Все вздрогнули и оглянулись: старый священник, положив голову на стол, крепко спал.

– Боже, – прошептала Джейми, – я забыла предупредить его, что мое лекарство действует усыпляюще.

– Пусть спит здесь, – отозвался Алек, – не надо его будить. Элизабет, иди домой и отдохни. Гавин и я подежурим у постели Ангуса.

По лицу Элизабет Джейми поняла, как ей не хочется покидать мужа, но она, не смея ослушаться приказа Алека, молча кивнула и направилась к двери.

– Алек, – сказала Джейми, – если бы ты заболел, я бы ни на минуту не оставила тебя одного. Почему Элизабет не может спать здесь?

Элизабет остановилась.

– Мне бы очень хотелось… – робко начала она. Алек посмотрел на женщин и кивнул в знак согласия.

– Ты можешь спать наверху, – сказал он, – и помни, что должна выглядеть отдохнувшей, когда проснется твой муж.

– Благодарю вас, милорд, – прошептала Элизабет.

– Маркус, помоги Элизабет принести ее вещи, – распорядился Алек.

Джейми подошла к кровати и склонилась над Ангусом. Вскоре к ней присоединилась Элизабет. Дотронувшись до руки Джейми, она прошептала:

– Благодарю вас, миледи.

– Я рада, что вам не пришлось будить Эдит и Энни, – ответила Джейми, улыбаясь.

– Да, миледи, спасибо вам. Если у меня родится сын, я назову его именем отца…

– Когда же произойдет это радостное событие?

– Через шесть месяцев. А если дочь… я дам ей ваше имя, миледи.

Будь у Джейми силы, она непременно бы громко расхохоталась, но сейчас, измученная бессонной ночью, она лишь улыбнулась в ответ:

– Ты слышишь, что говорит Элизабет, Алек? Она не считает, что у меня мужское имя. Что ты скажешь по этому поводу? Ей нравится имя Джейми.

– Джейми? – переспросила Элизабет. – Но я думала, вас зовут Джейн, миледи.

Настала очередь смеяться Алеку. Элизабет пожала руку Джейми, прося прощения, и быстро покинула зал, сопровождаемая Маркусом.

– Этот человек когда-нибудь улыбается? – поинтересовалась Джейми, когда они с Алеком остались одни.

– Какой человек?

– Маркус.

– Никогда.

– Он, кажется, невзлюбил меня.

– Похоже на то.

Джейми приготовила лекарство для Ангуса и подошла к его постели. Внезапно она вспомнила, что она не осмотрела нижнюю часть его тела. А вдруг там тоже есть раны?

Джейми попросила Алека осмотреть друга, а сама тем временем закрыла глаза.

– Все в порядке, – услышала она голос мужа. Открыв глаза, она заметила, что тот, улыбаясь, смотрит на нее.

– Скажи мне, жена, что бы ты делала, если бы там были раны?

– Лечила бы их, – ответила Джейми, – хотя мне было бы очень стыдно. Ты, кажется, забываешь, что я женщина.

– Это я хорошо помню.

Под пристальным взглядом мужа Джейми покраснела еще сильнее.

– Почему ты так смотришь на меня? Я плохо выгляжу?

– Вполне сносно, жена. – Алек отбросил прядь волос с ее лица. Заботливый жест мужа заставил ее сердце сильно забиться. Что у него на уме? Почему он так странно смотрит?

Джейми заволновалась.

– Возьми это лекарство, Алек, и дай его Ангусу.

– Последние несколько часов ты только и делаешь, что отдаешь приказы, Джейми. Ты ведешь себя, как полководец на поле боя, и в то же время ты смущена. Чем вызвано твое смущение?

– Твоим взглядом.

– Приятно это слышать.

– Не вижу ничего приятного, – заметила Джейми и, взяв кружку из рук мужа, сама напоила Ангуса.

– Я хочу, чтобы ты носила мой плед, – сказал Алек.

– Что?

– Я настаиваю, чтобы ты носила цвета моего клана.

– Почему?

– Потому, что ты принадлежишь мне, – терпеливо разъяснил Алек.

– Я надену твой плед только тогда, когда почувствую, что мое сердце принадлежит тебе, и ни минутой раньше. Что ты скажешь на это?

– Я могу заставить тебя.

– Но ты этого не сделаешь.

Алек улыбнулся: его маленькая жена уже знала его слабости, да и он сам научился понимать ее. Неужели она до сих пор не осознала, что ее сердце уже принадлежит ему?

– Ты помнишь, что сказала Элизабет, жена? – спросил он. – Ты будешь ухаживать за мной, если меня ранят?

– Конечно. Напрасно ты усмехаешься. Каждая жена поступит так же. Это ее долг.

– А ты всегда выполняешь свой долг?

– Всегда.

– Через две недели ты должна носить мои цвета, Джей-ми. – Алек наблюдал, как менялось выражение ее лица, ему вдруг нестерпимо захотелось, чтобы она заботилась о нем, чтобы она его любила. Сам же он не имеет права полюбить ее, и причина тому очень проста: он – воин, а воин не имеет права любить женщину. Женщина – его собственность. Любовь усложняет жизнь, отвлекает от основных обязанностей, а у него их более чем достаточно. Нет, он не должен любить ее, но будь он проклят, если не заставит ее полюбить себя, и чем быстрее она это сделает, тем лучше для нее.

– Даю тебе срок – две недели, – твердо сказал он.

– Ты очень самонадеян, муж.

– Хорошо, что ты это заметила.

Не дав Джейми возможности ответить, Алек быстро вышел. Воины ждут новостей о здоровье раненого. Они не разойдутся до тех пор, пока лично не убедятся, что их товарищ вне опасности. Это их право, и Алек не собирался ущемлять их в этом.

Джейми задремала, стоя на коленях у постели раненого. Ангус застонал и открыл глаза. Он попытался пошевелить руками и не смог – одна была забинтована, вторую кто-то крепко держал.

Ангус приподнял голову и увидел женщину, склонившую голову ему на постель, глаза ее были закрыты. Женщина спала, но, когда Ангус попытался вытащить руку, она не отпустила ее.

Раненый перевел взгляд и увидел своих товарищей, входящих в зал. Они улыбались ему. Ангус попытался улыбнуться в ответ, но боль сковала тело, и улыбка вышла вымученной. Раз он чувствует боль – значит, он жив и все происходит на этом свете.

Алек и Гавин стояли у входа в зал и наблюдали за происходящим. Теперь все знали, что леди Кинкейд спасла жизнь Ангусу. Видели, что он жив и даже пытается улыбаться.

Зал вместил только треть войска, остальные стояли во дворе и ждали своей очереди. Один из воинов встал на колени, другие последовали его примеру, и вскоре все, включая тех, что были во дворе, стояли на коленях, почтительно склонив головы.

Суровые кельты присягали на верность, и Алек знал, что они присягают не Ангусу, который был одним из них, а леди Кинкейд – его жене. Они клялись леди Кинкейд в верности, выражали свое к ней доверие.

А его жена в это время сладко спала.

– Не думал, что ей удастся так быстро добиться их расположения, – заметил Гавин. – Не прошло и дня, как они все перед ней на коленях.

Маркус и Эдит вошли в зал, когда последний воин покинул его. Вскоре к ним присоединились Элизабет и Энни.

– Ты видишь, Энни? – спросила Элизабет. – Ангус жив и даже улыбается. – Она бросилась к кровати мужа.

– Леди Кинкейд спасла нашего друга, Маркус, – сказал Гавин. – Почему ты хмуришься, вместо того чтобы радоваться вместе со всеми?

– Ангус остался бы жив и без вмешательства леди Кинкейд, – мрачно ответил Маркус. – На все воля Божья.

Злость, прозвучавшая в голосе Маркуса, не могла не привлечь внимания Алека.

– Ты не хочешь признать мою жену, Маркус? – тихо спросил он.

– Я принимаю ее только потому, что она твоя жена, Алек, – ответил Маркус, – и готов защищать ее, но она никогда не завоюет моего доверия.

Энни и Эдит наблюдали за мужчинами, прислушивались к их разговору. Алек оглядел всех троих и приказал:

– Я хочу, чтобы вы полюбили ее. Вы меня поняли? Женщины дружно закивали. Маркус вместо ответа спросил:

– Ты так быстро забыл Елену, Алек?

– Прошло уже три года, – вмешался Гавин.

– Я не забыл.

– Тогда почему…

– Я женился по просьбе короля, Маркус, и ты это отлично знаешь. Прежде чем воротить нос от моей жены, ты должен вспомнить об этом. Джейми тоже вышла за меня замуж по требованию своего короля. Она так же, как и я, не хотела этого брака. Она исполнила свой долг, и за это ей честь и хвала.

– Неужели она не хотела выходить за вас замуж, милорд? – удивилась Энни.

– Я прощаю тебе твой вопрос, Энни, только потому, что Елена твоя сестра. Джейми была помолвлена с другим человеком и вовсе не собиралась выходить за меня замуж.

– Англичане не любят нас так же сильно, как и мы их, –заметил Гавин.

– Ваша жена не знает, как ей повезло, – прошептала Энни.

Все трое следили, как Алек подошел к спящей жене и, взяв ее на руки, прижал к сердцу.

– Интересно, Алек, как скоро твоя жена привыкнет к нам? – спросил Гавин.

– Очень скоро, Гавин, – ответил Алек. – Поверь мне.