Горячая слеза опалила щеку

- Прости меня. - Прошептал Амис, сползая по двери и опускаясь перед ней на колени. - Прости меня, Ирман.

Он не помнил, как долго стоял так перед дверью. Уперевшись в нее лбом и без остановки шепча "Прости". Ноги затекли, а колени занемели от холода, поэтому, когда он поднялся, то еле устоял на ногах. А потом, проведя ладонью по двери, нежно, словно касался не бездушного железа, а самого Ирмана, медленно побрел обратно.

Вышел из подвала, поднялся на свой этаж и настойчиво постучал в комнату старосты второго курса. Ответил что-то грубое и колкое, на замечание старосты о том, что он конченый придурок, снял с шеи золотую цепочку и, вложив ее в ладонь парня, забрал у него телефон. Быстрый бег пальцев по кнопкам. Несколько безумно долгих гудков и сонный голос отца в трубке.

- Забери меня отсюда, пожалуйста. - Спокойно, на медленном выдохе. И такой нужный сейчас ответ:

- Буду через сорок минут.

Короткие гудки.

***

Ирман очнулся от острой пульсирующей во всем теле боли и сильно зажмурился, когда в помещении карцера вновь вспыхнула режущая глаза лампа дневного света. Блядь, как долго это будет продолжаться?!

Как оказалось, карцер, это не просто одиночная камера, куда тебя закрывают, изолируя от других людей. Это самая что ни на есть камера пыток.

Во-первых, тут не было ни кровати, ни койки, ни даже нар, как во всех нормальных тюрьмах. Только жесткий матрас, набитый какой-то бугристой дрянью, от долгого лежания на котором, ломило все кости.

Во-вторых, тут было так сыро и холодно, что тело промерзло, казалось, насквозь. Он точно заболеет тут за эти три дня. Ведь одежду ему так и не отдали. Садис, правда, сжалился над ним и, наорав на надзирателя, заставил того дать Ирману одеяло, в которое парень теперь кутался, пытаясь согреться. Оно было колючим и неприятно царапало спину, которая и без того сильно болела и зудела. К тому же тяжелая ткань вскоре пропиталась влагой и теперь неприятно пахла.

В-третьих, как Садис и обещал, его так и не покормили еще ни разу. Ирман предполагал, что прошло, не так уж и много времени с тех пор, как его завели в эту комнату, наложили несколько швов на вспоротую кожу и антибактериальную повязку, и дали снотворное. Как бы директор не настаивал на том, что Ирман должен осознать свою вину, доктор настаивал, что смерть вряд ли принесет ему пользу. Доктор выиграл, и Ирману удалось несколько часов провести в блаженном забвении. Одно плохо, теперь он совсем потерял счет времени.

Но самым ужасным было то, что в карцере с закономерной периодичностью включался и выключался свет. И смена света и тьмы происходила так часто, что глаза не успевали привыкнуть ни к тому, ни к другому. И Ирман, потихоньку начал сходить с ума.

В этом мигающем аду, все, что он видел перед своим мысленным взором, это бесчувственное тело Амиса Сеттона, который лежал прямо в снегу, залитый собственной кровью. Блядь, это же надо быть таким придурком! Изо дня в день, раз за разом, доводить и его и себя до белого каления! Зачем?! Потому что влюбился?! Ирман расхохотался. Блядь, влюбился псих в психа. Спасайся все, кто может.

Время шло. Свет убийственно мигал, мешая расслабиться и уснуть. Одеяло уже насквозь промокло и неприятно давило на плечи. И нестерпимо просто, безумно хотелось есть. Но никто не приходил. Никто даже мимо ни разу не прошел. Хотя, в один момент, Ирману показалось, что за дверью кто-то стоит. Не то, чтобы он услышал шум или что-то подобное. Просто появилось странное ощущение чужого присутствия. Но он прогнал эту мысль, списав на развивающуюся паранойю.

Сколько же прошло времени? А сколько осталось? Садис сказал, его закрыли на трое суток. Блядь, он едва ли столько выдержит.

*** Рика/Этель/Ленард ***

- Рика, прекрати на него пялиться! Ирман! Да что, блядь, с вами двоими?! - Аррек никак не мог смириться с тем, что два его близких друга, сидят, как в воду опущенные. Но если Ирман просто молча пялился в тарелку, то Рика прожигал каким-то сумасшедшим взглядом сидящего за соседним столом Ленарда, явно нарываясь.

- Рика! - Рявкнул парень, и уже тише добавил, - Ленарда я не побью!

- Никто тебя не просит, сам разберусь, - Рикальд отставил в сторону пустую тарелку и перевел взгляд на Ирмана, который сидел между ним и Арреком. - Почему ты ничего не ешь?

- Не голоден, - убитым голосом ответил парень.

- Почему? Ты ведь и вчера к еде даже не притронулся.

- Рикальд, я лез к тебе, когда ты голодал из-за своего ушлёпка белобрысого? - Зарычал староста. - Не лез! Вот и ты, оставь меня в покое.

- Но...