Глава 5. Иной человек в России

"Россию надо научиться видеть — ушами ", — неоднократно, рефреном повторяется у Герберта Хаана. Этим, в частности, подчеркивается, что живая устная речь может сказать о "душе народа" очень многое. Например, вот что:

"Если мы, не вдаваясь в исторические изыскания, просто послушаем это ушами современного русского, то услышим "друг — друга". "Другой" в своей более старой форме просто-напросто стал "другом". Ведь если бы русский захотел перевести на свой язык наше сегодняшнее "einander", то он сказал бы "один другого", что соответствует вышеупомянутому болгарскому "jedin drugi". В русском языке силы словообразования действовали так, что целиком и полностью подвели "einander" к смысловому полю дружбы. И тут взаимность выступила в форме самой социальной и самой прекрасной из всех мыслимых. Не то чтобы человек, привыкший к современному русскому языку либо выросший в нем, осознавал, что на самом-то деле он говорит "друг — друга", если имеет в виду "einander". Но язык нашептывает ему в подсознание нечто весьма важное. Во всяком случае гений языка сопутствует тому, что говорится, когда звучит это "друг друга" — то дружелюбно улыбаясь, то с тихим, но слышимым призывом. Ведь все в порядке, пока говорится "Они знают друг друга" или "Они любят друг друга". Но как быть, если звучит "Они ненавидят друг друга". Тут языку наносится душевная рана. И он предостерегающе взывает: Как? Они ненавидят друг друга? Друг — друга?! И вновь мы чувствуем, как этот язык предрасположен к тому, чтобы соединять, даже невзирая на ненависть."

"Ведь в данной стране что-то совершенно определенное происходит потому, что в ней говорят на этом, а не на другом языке. И в человеке, рядом с ним и вокруг него происходит что-то вполне определенное оттого, что он с раннего детства учится произносить именно такие-то, а не другие звуки", — пишет в другом месте Герберт Хаан.

Обратим внимание на исключительную диалектическую корректность формулировок. " Что-то совершенно определенное происходит". Именно " что-то " — то есть для рассудочного, абстрактного понимания не совсем ясно, что же именно. И в то же время речь идет о "совершенно "определенном", то есть хорошо ощутимом, явно действующем, явно оказывающем влияние.

Были времена, когда начинало казаться, будто рациональное мышление вот-вот "сладит" и с языком. Например, период вульгарного толкования так называемой "гипотезы Сепира-Уорфа". Эти двое ученых в Англии и в США обратили внимание, например, на язык племени североамериканских индейцев, в котором отсутствовала грамматическая категория времени. В этой связи появились утверждения, что самого по себе понятия времени нет и в мышлении у носителей данного языка. Если бы им случилось самим подойти к созданию физики, эта наука была бы без понятия времени. Ну, а если речь идет не об индейце, а скажем, о русском. И не о физике, а, например, о природоведении? Может быть, есть глубинная закономерность между русским языком и фактом, о котором Герберт Хаан пишет следующее:

"В то время, когда последователи Чарльза Дарвина односторонне сужали и запихивали основные воззрения своего учителя в материализм, мотив "борьбы за существование" стал своего рода догмой, претендовавшей на всеобщность. Петр Кропоткин не отрицал, что "борьба за существование" играет большую роль, но он энергично оспаривал, что это единственный или хотя бы важнейший принцип развития. Во время экспедиций, которые позволили этому серьезному исследователю проникнуть в русскую природу, он производил наблюдения, которые показали ему, что в животном мире весьма действенна и сила, противоположная борьбе, сила социального, взаимопомощи. Кропоткин подчеркивал, что можно говорить о первостепенном принципе формирования и развития."

Приведя далее обширные цитаты из работы П.Кропоткина, Герберт Хаан говорит, что они

"показывают нам, насколько разное отношение к природе у настоящего русского и у многих сынов Запада. Разве не вспоминается при виде этой "взаимопомощи в развитии" о русском слове "друг друга"? Вне всякого сомнения, у Кропоткина была потребность почувствовать это "друг друга" — " der Freund den Freund " — и в животном мире. И самое прекрасное в том, что он нашел достаточно подтверждений этому в своих изысканиях".