Православие и ислам 1 page

Говоря о Святой Руси, нельзя не сказать о взаимоотношении православия и ислама, сосуществующих на территории России на протяжении столетий. Эта тема не то что не исследуется, но старательно замалчивается, поскольку противоречия между двумя самыми крупными религиями России кажутся непреодолимыми, а то, что не преодолеть, лучше не трогать, чтобы не разжигать межрелигиозную рознь. Между тем российский ислам занимает своё законное место не только в истории государства российского, но и в истории Святой Руси. И это его место необходимо прояснить, поскольку именно непонимание его порождает ненужные и во многом надуманные проблемы. Если эту проблему внимательно и непредвзято изучить, вскрывается единство этих двух религий, намного превосходящее различия между ними.

Православие и ислам, при всём своём различии, подтверждают, что произошли из одного источника. Это даёт основание полагать, что между ними не должно быть принципиальных разногласий. Те разногласия, которые всё-таки существуют, носят очевидный идеологический характер и могут быть устранены при наличии доброй воли с обеих сторон. «Обе эти великие религии исповедуют существование единого Божества и веру в Завет, совершённый между Богом и пророком Авраамом. Эти два момента должны привести к вполне сознательному и окончательному соглашению между разумными приверженцами двух вер».153 Речь может идти не о компромиссе, который при любых обстоятельствах недостижим, а о совместном исследовании Библии и Корана христианами и мусульманами. Невозможность компромисса подтверждает собственным примером профессор Даууд: будучи католическим священником, он считал, что во всём и всегда правы христиане; став впоследствии мусульманским священнослужителем, он настаивает на безусловной правоте ислама.

Чтобы разрешить многовековой спор между христианством и исламом, необходим посредник, назначенный Богом. Таким посредником может быть только Православие. Утверждение: «Православие – тоже христианство», по крайней мере страдает неточностью. Православие – единственное проявление истинного христианства, завещанного Иисусом Христом и сохранившегося в чистом, незамутнённом виде. Именно поэтому оно не только способно, но и должно выполнять функцию посредника между исламом и «историческим христианством». Мусульмане критикуют европейское христианство, полагая, что и Православие – всего лишь его частный случай. Нельзя отрицать, что некоторые свои единичные свойства русское Православие заимствовало из Европы, как и многие особенности обыденной жизни и государственного устройства, но это – явление наносное и временное, которое обязательно будет устранено. И как только это произойдёт, русское Православие разрешит многие религиозные противоречия и запутанности, в том числе и противоречия между христианством и исламом, которые пока выглядят неразрешимыми.

Критика европейского христианства со стороны ислама часто оказывается справедливой, но ещё чаще – надуманной и необоснованной. Что касается христиан, они даже не критикуют ислам, а просто отбрасывают его как совершенно ложную религиозную доктрину. Начинаются разногласия с общего представления о Боге. С точки зрения ислама, единый Бог, в которого верят иудеи, христиане и мусульмане, у христиан оказывается «расчленённым» на три лица-ипостаси: Бог Отец, Бог Сын и Бог Святой Дух. «Христиане же пришли к тому, что назвали единственного Творца «божественным Отцом», Его Слово – «божественным Сыном» и, поскольку Он вдохнул жизнь в Его тварей, Его же стали называть и «божественным Духом». При этом забывается, что логически Бог не может называться: ни «Отцом» – раньше творения Им мира, ни «Сыном» раньше, чем Он сказал «родившееся от Него» Слово, ни «Святым Духом», прежде чем Он дал жизнь, в которую направил этот Дух!».154

На самом деле учение христианства о триединстве Бога является безупречным с логической точки зрения, а нелогичной следует признать критику её профессором Дауудом. В христианстве утверждается, что человек есть единство тела, души и духа. Разумеется, у Бога не может быть трёх ипостасей в человеческом смысле. Нельзя, однако, забывать, что человек создан по образу и подобию Бога. Это сказано прежде всего о человеке как духе, который и создан по образу Бога как Духа, или Святого Духа. Поскольку Бог нематериален, Он существует именно как Святой Дух. Представляется, что подобное утверждение не противоречит ни логике, ни здравому смыслу, и ни в коем случае не может быть кощунственным по отношению к Создателю, как это утверждает профессор Даууд. Бессмысленным является вопрос, мог ли Бог Сын (Слово Бога) существовать до того как Бог произнёс это Слово? Можно подумать, будто до сотворения мира Бог был немым. Вряд ли следует сомневаться, что у Бога могло быть желание разговаривать с Собой, что и люди часто делают. Если исходить из того, что Бог – первая и абсолютная реальность мира, существующая предвечно, то произнесённое Им Слово, вне зависимости от наполненности конкретным содержанием, – вторая реальность, столь же абсолютная и столь же предвечная. Бог один, но это не значит, что Он одинок. В порождённом им (а не сотворённом!) Слове Он имеет «младшего сотоварища», Сына и, наконец, Соработника. «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему...».155 Здесь Бог говорит о Себе во множественном числе, хотя в дальнейшем (всегда!) употребляет в подобных случаях форму единственного числа. Например: «Я – Господь, сказал и сделаю».156 Здесь слово «сказал» означает обещание, которое Бог всегда выполняет. Когда же Бог говорит: «Мы сотворим», Он имеет в виду совместное с Сыном творение, поскольку Бог творит с помощью Своего Слова, или Своего Сына, что в данном случае одно и то же. Именно в этом смысле следует понимать слова апостола Иоанна: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Всё чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть».157

Когда Бог говорит: сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему, Он имеет в виду все три Свои ипостаси. Прежде всего человек есть дух, подобный Духу Божию. Затем человек наделяется способностью, подобно Богу Отцу, порождать слово, чего не может ни одно созданное Богом животное. И, наконец, человек живёт не только сам по себе, но и в своём слове, которое остаётся на земле и после того, как человек покидает этот мир, и не просто остаётся, но и участвует в жизни мира. Этим человек подобен Сыну Божию.

Поскольку для Бога всё возможно, произошло великое чудо: Слово стало плотью. Сын Божий стал и Сыном Человеческим. Важно отметить, что это чудо было совершено не ради славы Бога, но ради спасения человечества. Спасти гибнущий мир, погрязший в грехе и пороке, можно было только через его пересотворение. Первым актом пересотворения мира был всемирный потоп, смывший грехи мира с лица земли. Человечество заплатило за своё очистительное пересотворение очень высокую цену, но так и не усвоило этот трагический урок и вновь погрязло в грехе и пороке. Возникла необходимость нового пересотворения мира. Бог обещал, что всемирного потопа, уничтожившего большую часть человечества, больше не будет. Поэтому Он и послал Сына Своего на землю, чтобы Его невинной Кровью смыть грехи мира с лица земли, дав человечеству шанс переродиться собственной волей, добровольно соединённой с волей Бога. Но эту общую волю человечества ещё нужно было выработать, для чего и была создана Церковь Христова. Процесс оказался весьма длительным, но в этом виноват не Бог, а человечество, «приговорившее себя» платить морем собственной крови за своё будущее спасение.

Христиане крестятся водой в память об очистительном всемирном потопе и в знак уверенности, что его трагедия больше не повторится за ненадобностью, и крестятся огнём и Духом Святым в благодарность за искупительную жертву Иисуса Христа. Крестятся, т.е. соглашаются взять на себя тот индивидуальный крест, который налагается Господом на каждого христианина и на христианские народы. Истинный христианин возлагает на себя крест не ради личного спасения, а ради спасения мира, как это делал Христос и Его апостолы, отдавая заботу о своём спасении в руки Бога. Европейские христиане изменили этому принципу, что и вызвало протест со стороны мусульман, по праву считающих себя последователями «религии Авраама». Мусульмане утверждают, что приход христианского Сына Божия является бессмысленным и бесплодным, а «искупительная жертва» – пустая и бессодержательная фраза. «В любом случае приход Иисуса Христа оказывается бессмысленным и бесплодным: приход Царства Бога – вопреки его же молитве Отцу Небесному – отложен до конца света, князь мира сего – дьявол – торжествует до конца света, мессианские ожидания похоронены. Единственный путь, избавляющий святой образ Иисуса от такого бесчестия – не приписывать ему собственных измышлений и смотреть на него так, как нам его представляет Коран, а следовательно, отнести все противоречивые и бессвязные утверждения о нём на совесть авторов и редакторов евангельских текстов».158

Если Иисуса считать не Сыном Божиим, а только пророком, миссия которого сводится к предсказанию грядущего пришествия Мухаммада, который и будет истинным спасителем мира, явление Иисуса в мир действительно оказывается бессмысленным. В Библии, однако, ничего не говорится о будущем пришествии Мухаммада. Об Иисусе же говорится именно как о Сыне Божиим. Пытаясь исправить это «недоразумение», мусульманские богословы утверждают, что в Библии очень много искажений и прямых подтасовок, совершённых как иудеями, так и христианами. Однако вряд ли можно ожидать, чтобы Бог допустил подобное кощунство по отношению к Священному Писанию. Вместе с тем проблема здесь есть, и заключается она в трудности точного и ясного понимания многих библейских событий, поучений и пророчеств. Возникают даже утверждения вполне авторитетных христианских теологов, что некоторые наиболее «тёмные» места из священного Писания понять вообще невозможно, ибо они написаны не для «слабого человеческого рассудка». Но тогда непонятно, для чего они включены в Библию.

Профессор Даууд утверждает, что подлинные тексты книг Нового Завета писались апостолами, евреями по национальности, на древнееврейском языке и затем переведены на греческий, после чего первоисточники были сознательно утрачены. Это утверждение, совершенно бездоказательное, основанное исключительно на подозрении, легко опровергается. Во-первых, апостолы, после того как на них снизошёл Святой Дух, могли писать на любом языке, как на родном. Во-вторых, писать на еврейском языке было бесполезно ввиду национальной ограниченности иудаизма, в то время как христианство должно было распространиться в Европе. В-третьих, именно с Грецией были связаны надежды Господа на распространение христианства как религии всемирной. И, наконец, апостолы Христовы, как и Сам Христос, не были евреями, но были потомками славян, так что еврейский язык не был для них родным и писать на этом языке тем более не было необходимости. Теологи ислама рассматривают этот важнейший процесс искажённо, как порочную связь христианства с греческим язычеством и даже обвиняют христиан в использовании метода языческого философа Платона. На самом деле мировоззрение Платона намного не только переросло языческое, но преодолело и национальную ограниченность иудаизма, поскольку любая форма национализма является пережитком язычества. Правомерно утверждение, что мировоззрение Платона есть ничто иное как предчувствие христианства. Вполне естественно, что новое мировоззрение требовало и нового метода, открывающего новые возможности восприятия Божественных откровений. Прежняя методика буквального толкования библейских событий, поучений, законов и т.д. была заменена сторонниками нового метода аллегорическим толкованием почти каждого наставления и рассказа. «Такое аллегорическое толкование скоро стало самонадеянно претендовать на место Библии, воплотив в себя своеобразную религиозную философию».159

На самом деле новый метод не изменил и не мог изменить содержание Священного Писания, которое сохранилось в своей первоначальной целостности. Однако следует иметь в виду, что эта целостность при прежнем методе буквального толкования текстов оставалась недоступной, поскольку Библия расчленялась на отдельные, самодостаточные фрагменты. Только новый метод обнаружил эту целостность, а вместе с тем вскрыл новый, глубинный слой священных текстов, обращённых не к конкретному времени и к конкретному народу, а ко всем временам и народам. Разумеется, иудеев это не устраивало, поскольку они давно фарисейски «приватизировали» Священное Писание, желая подчеркнуть чисто национальный характер их религии. К сожалению, эта «ошибка» в виде догматического метода перешла и в ислам. Благодаря новому методу, как бы его ни называли: платоновский, христианский или диалектический, Священное Писание как бы получило дополнительное содержание, оставшееся незамеченным ни иудеями, ни мусульманами. Справедливости ради следует сказать, что далеко не все христиане обнаружили это «революционное изменение», а потому многие из христиан остались в ограничительных рамках прежнего метода, не способного поднять человека от царства земного к Царству Небесному. В этом отношении европейское христианство оказалось крайне непоследовательным, то и дело сбиваясь на буквальное толкование текстов Священного Писания, чем не замедлили воспользоваться мусульманские критики, вскрыв множество противоречий в христианском толковании не только Ветхого, но и Нового Завета.

Профессор Даууд ставит вопрос: «Кто из двух: Христос или Мухаммад – является конечной целью Завета?».160 Имеется в виду Завет Бога с Авраамом. Но так ставить вопрос нельзя. С Авраамом был заключён Завет, в дальнейшем получивший название Ветхого Завета. Затем через Иисуса Христа был заключён Новый Завет Бога с человеками, который в предустановленное время уступит место Вечному Завету Бога с будущей Всемирной Церковью Божией, куда войдут и христианство, и ислам. Целью всех трёх Заветов является не Христос или кто-то ещё, а спасение гибнущего человечества, которое осуществляется поэтапно. Подготовкой человечества к заключению Вечного Завета с Богом занимается Новозаветная Церковь Христова. Точнее сказать: должна была бы заниматься, но, как не без оснований отмечают мусульмане, эта Церковь лишь пассивно ожидает, когда вновь придёт Христос и установит Царство Божие на земле, в то время как ислам уже провозгласил свою религию Царством Божиим, хотя и в окружении сатанинского царства тьмы.

С точки зрения приверженцев ислама, Иисус пришёл, чтобы возвестить грядущий приход избранника Божия, Мухаммада, призванного основать Царство Божие, которое будет истинной религией, праведным судом и идеальным государством. Пока же Мухаммад не явился, Иисус оставляет после себя «временную Церковь», которая должна бодрствовать, чтобы своевременно возвестить о приходе Мухаммада, благодетеля человечества. Строительство «временной Церкви» Иисус поручил Симону, дав ему имя Пётр, что значит «камень». И на этом камне, как на прочном фундаменте, Иисус намеревался построить Церковь Нового Завета. Прочность фундамента ясно говорит о том, что Церковь Нового Завета задумывалась не как «времянка», а как фундаментальное сооружение, построенное на века, независимо от того, придёт Мухаммад или нет.

Мусульмане с такой трактовкой не согласны и предлагают своё объяснение имени Пётр (камень). Нельзя не признать, что это объяснение безупречно и с логической, и с фактической точек зрения. Ислам совершенно справедливо напоминает, что у Авраама и его потомков, свято сохраняющих веру в единого Бога, камень выполнял культовое назначение. Культовый камень, используемый как алтарь для поклонения и жертвоприношения Богу, потомки Авраама называли Мисфа. Эти святыни возводились на возвышенных местах. Мисфой называлось также место или здание, в котором находился культовый камень и который являлся центром народных собраний. Если Пётр, главный ученик Иисуса, – камень, то Церковь, возглавляемая Петром, – Мисфа. Камень является символом мудрости, мистического знания и знания Бога. На основе этого христианская Мисфа ожидает приход Спасителя, посланного Богом. С точки зрения ислама, христиане должны были ждать прихода Мухаммада-Мустафы. Мухаммад пришёл, но христианская Мисфа не приняла его, решив, что это не тот, кого нужно ждать.

У христиан не было достаточных оснований признать Мухаммада Спасителем мира. Однако у них не было и оснований не признавать в нём пророка. После Иисуса Христа у Бога не было необходимости присылать пророков к христианам. Но Он вполне мог прислать пророка к нехристианским народам, чтобы помочь им освободиться от язычества. Именно в борьбе с язычеством возник ислам. Приравняв ислам к язычеству и не признав в Мухаммаде пророка Божия, христиане согрешили так же, как и иудеи. Однако и мусульмане вместе с иудеями согрешили, не признав в Иисусе Сына Божия. Иудеи ожидали Мессию с мечом и скипетром, не только освободителя, но и завоевателя, который возродит и расширит Давидово царство, сплотит разрозненный израильский народ и покорит ему соседние народы. Вместо этого явился Сын Божий, готовящийся принести Себя в жертву ради того, чтобы народ Божий освободил себя сам, и не силой оружия, а силой любви, да и то в очень отдалённом будущем. Такого посланника Бога народ принять отказался. Вполне возможно, что Иисус, сжалившись над несчастным народом, мог сказать им в утешение слова, записанные в Коране: «И вот сказал Иса, сын Марйам: «Сыны Израиля! Я к вам посланник от Аллаха, чтоб истину Закона (Торы) утвердить, ниспосланную вам до моего прихода, и сообщить вам благостную весть, что вслед за мной придёт посланник Бога, имя которому Ахмад».161Ахмад (Мухаммад) – желанный, избранный. Желанный народу, избранный не только Богом, но и народом, ибо «глас народа – глас Божий».

Господь склонен соглашаться с волей народа, позволяя народу самому решать свои проблемы, пока воля народа не ведёт к непоправимым последствиям. В лице Мухаммада Бог послал такого пророка, которого желали люди, уставшие от многовекового ожидания. Иисус рад сообщить даже тем, кто отказался его принять, эту благую весть, означающую, что никто не останется без поддержки Бога. Важно отметить, что Мухаммад – единственный сражающийся пророк, силой оружия устанавливающий и распространяющий «религию мира». Вместе с тем пророк Мухаммад пришёл не к евреям, которые пророков не принимают, а к арабам, являющимся, как и евреи, потомками Авраама, но не запятнавшим себя гонениями на пророков Божиих.

Утверждать, что в священных книгах Ветхого и Нового Завета ничего не говорится о религии ислама, по меньшей мере опрометчиво. Уже в видении пророка Иезекииля показана будущая Единая Церковь Божия, состоящая из нескольких самостоятельных подразделений. Основу составляла восточная, православная церковь; отдельное, т.е. отделившееся здание на западной стороне принадлежало западной, католической церкви, а на южной стороне имелось место для иудаизма и ислама, что соответствует и их географическому положению. Это показывает, что ислам необходимо рассматривать как обязательную часть будущей Всемирной Церкви Божией. Русское православие – не просто важнейшая её часть, но Святая Святых Единой Церкви Божией. Поэтому русский православный народ – это и есть тот последний, коллективный пророк, посланник Божий, которого ждут все народы. Здесь уместно вспомнить слова Гоголя: «Зачем же ни Франция, ни Англия, ни Германия не заражены этим поветрием и не пророчествуют о себе, а пророчествует одна только Россия? – Затем, что сильнее других слышит Божью руку на всём, что ни сбывается с ней, и чует приближенье иного Царствия».162 Русское Православие ещё недостаточно окрепло и пока не в силах повести за собой народы на встречу с Господом, но время уже близко.

Европейское христианство и русское православие – церкви-сёстры, спорящие за право владения духовным наследием, оставленным Иисусом Христом. Каждая из них считает, что только она способна разумно распорядиться этим наследием. Аналогично этому два братских, но смертельно рассорившихся народа, – евреи и арабы спорят за первородство и наследование истинной религии, у истоков которой стоял Авраам. И эта борьба является неотъемлемой частью Священной Истории и потому нуждается в объективном исследовании.

Следует отметить, что не всякое исследование этого вопроса оказывается объективным. Например: «Измаил был законнорождённым и старшим сыном Авраама, поэтому его притязание на право первородства является вполне справедливым и законным... Завет был заключён между Богом и Авраамом так же, как и с его единственным сыном Измаилом, ещё до рождения Исаака. Завет и установление обрезания могли не иметь никакого значения, если бы не повторное обетование, заключённое в Божественных словах: «Через тебя все народы земли будут благословенны», и «Тот, кто произойдёт из чресл твоих, будет твоим наследником» (Быт. 15: 4). Это обещание было выполнено, когда родился Измаил, этим самым Авраам получил утешение в том, что его старший слуга Елиезир не будет его наследником. Следовательно, именно Измаил был настоящим и законным наследником духовного достоинства и привилегий Авраама. Им же по праву первородства было унаследовано Авраамово благословение всем народам земли. Наследство Измаила – это не шатёр, в котором он жил, не верблюд, на котором он ездил, а именно в праве навсегда покорять и занимать все территории, простирающиеся от Нила до Евфрата, на которых проживали десятки разных народов. Эти земли никогда не были покорены и заселены потомками Исаака, но только потомками Измаила, что является реальным исполнением одного из условий Завета».163

В этих рассуждениях – множество неточностей. Прежде всего следует уточнить, что Измаил не был законнорождённым сыном Аврама (Авраама), поскольку родился от рабыни, которую дал Авраму не Бог, а Сара, жена Аврамова. Аврам согрешил, не поверив Богу, обещавшему ему сына от Сары, а поверив неразумной жене. Более того, Измаил вообще не был сыном Авраама, отца народов, но был сыном Аврама ещё до того, как тот стал Авраамом. Право Исаака на первородство подтверждено в Священном Писании: «Бог же сказал: именно Сарра, жена твоя, родит тебе сына, и ты наречёшь ему имя: Исаак; и поставлю завет Мой с ним заветом вечным, и потомству его после него. И о Измаиле Я услышал тебя: вот, Я благословлю его, и возвращу его, и весьма, весьма размножу; двенадцать князей родятся от него; и Я произведу от него великий народ. Но завет Мой поставлю с Исааком, которого родит тебе Сарра в сие самое время на другой год».164 Утверждение, что завет Бога с Авраамом распространился на Измаила через обряд обрезания, также не является корректным, поскольку обрезаны были все рабы мужского пола и сыновья рабов. Это не могло сделать Измаила законнорождённым. Доказательством является то обстоятельство, что Богоизбранным народом стали евреи, а не арабы, т.е. потомство Исаака, а не Измаила. И этот факт мусульмане признают. Поскольку Бог обещал Аврааму позаботиться и об Измаиле, потомки Измаила унаследовали все земли, обещанные Измаилу Богом. В этом они превзошли потомков Исаака, но ещё долгое время большинство из них оставались язычниками, пока не явился Мухаммад, ибо над ними тяготел грех их прародителя Аврама (Авраама).

Авраам прославился своей исключительной праведностью. Однако его праведность далась ему дорогой ценой. Его грех против Бога был велик и требовал искупления. Искупительной жертвой был назначен его единственный сын Исаак. Имеется в виду единственный законнорождённый сын, поскольку незаконнорождённый сын Измаил не имел никаких прав, но только пользовался милостью Бога. Измаил не мог быть жертвенным агнцем и по той причине, что жертвенный агнец должен быть без порока, а Измаил, рождённый в грехе, не мог унаследовать праведность Авраама, но только грех; ибо рождённый в грехе грех и наследует. В результате готовности Авраама к жертвоприношению он был прощён, его праведность – восстановлена, а его сыну Исааку была дарована жизнь и возможность заключить Завет с Богом. Вместе с тем грех, даже прощённый, оставляет свой след на земле. Грех Авраама даже через столетия обернулся смертельной враждой двух братских народов: евреев и арабов.

К чести Измаила, он никогда не роптал на судьбу и смирился с положением изгнанника. Потомков Измаила, арабов, также всегда отличала покорность воле Бога, что помогало им выжить в трудных природных условиях и осваивать новые территории. Евреи же, потомки Исаака, получили лучшие земли, но не смогли на них удержаться, поскольку, как оказалось, не очень дорожили своей Богоизбранностью и продолжали грешить и прелюбодействовать с языческими богами, рукотворными идолами. Вместе с тем они дали миру множество пророков, ставших достоянием человечества. Однако сохранить свою Богоизбранность евреям не позволил религиозный национализм, лежащий в основе их порочности. Понадобился новый Богоизбранный народ, способный продолжить дело Божие, от которого самоустранился еврейский народ. Этот новый народ ещё нужно было вывести на историческую арену, а для этого требовалось не одно столетие. Пока этого не произошло, Иисус основал Церковь Христову, с которой и был заключён Новый Завет, тоже временный, как и прежний, ставший Ветхим Заветом. Арабский народ на роль нового Богоизбранного народа не годился, поскольку те арабы, которые не впали в язычество, придерживались религии своего предка Авраама, основанной на Ветхом Завете, исчерпавшем себя, ибо его время завершилось. Ограниченность своего религиозного горизонта арабы показали через своё отношение к Иисусу: признав Его великим пророком, они не узнали в Нём Сына Божия. Фактически мусульмане, как и иудеи, исказили образ Бога, приписав Ему человеческие качества. Никто не может быть сыном самому себе: ни человек, ни Бог. Если это так, Бог не является всемогущим. Нельзя «запретить» Богу являться в трёх лицах, отрицая тем самым, что Богу всё возможно. Нельзя мерить Бога человеческими мерками, утверждая, что три ипостаси Бога – это якобы три разных Бога.

Дальнейшее развитие Священной Истории показало, что и возникшее европейское христианство не полностью оправдывает надежд Господа, поскольку не может избежать многочисленных проблем и противоречий. Задуманное как религия всемирная, христианство фактически стало религией одной, европейской цивилизации, даже когда вместе с европейскими колонистами перекинулось и на американский континент. Не в силах охватить весь мир, европейские христиане не нашли ничего лучшего как объявить свою отдельную цивилизацию всемирной. Это сделало неизбежным прямое столкновение с остальными цивилизациями, право на существование которых отрицалось европейцами.

Христос проповедовал «царство не от мира сего», т.е. царство пересотворённого мира. Европейские христиане превратно поняли это как призыв к разрушению всех нехристианских цивилизаций, что было изменой самому духу христианства и великим грехом. Пытаясь «пересотворить» окружающий мир, прежде всего Ближний Восток, европейцы «забыли про себя», продолжая жить по сатанинским законам царства тьмы. Даже собственную религию они вынуждены были приспосабливать под эти «незаконные законы». Европейские христиане предпочитают замалчивать то важное обстоятельство, что Иисус Христос пожертвовал Собой ради спасения всего человеческого мира и каждого отдельно взятого грешника. Модернизированное христианство Европы фактически отменило идею всеобщего спасения и не ожидает от христианина личной жертвы для её осуществления, ограничиваясь требованием личной праведности и соблюдения христианских правил и запретов, придерживаясь принципа: «спасайся, кто может». Развиваясь как религия в условиях Римской империи, христианство вобрало в себя многие её противоречия и даже пороки. Ставши религией государственной, оно не подчинило себе деспотическое государство, а подчинилось ему, превратившись в инструмент государственной политики. В лице новой, «прогрессивной» религии Римская империя получила весомое оправдание своей захватнической политики по отношению к соседним территориям.

Насаждение в Азии европейского христианства, искажённого деспотизмом римских кесарей и внедряемого с помощью римских легионеров, не могло входить в планы Господа, поскольку азиатский деспотизм, помноженный на деспотизм римский, быстро превратил бы религию Христа в «религию антихриста» с её сатанинскими законами. Желая не допустить этого, Бог обратил свои взоры на арабов, потомков Измаила, решив, что пришло их время. Поэтому Он послал к арабам пророка Мухаммада. Европейское христианство до сих пор не признаёт этого пророка, поскольку само его явление в мир свидетельствует о порочности европейского варианта христианства, погрязшего в грехах не меньше языческих народов. Вместе с тем, рассматривая критику Мухаммадом религии христианства, следует иметь в виду, что в его время других вариантов христианства, кроме европейского, просто не существовало. Поэтому его критика никак не касается русского Православия, являющегося христианством истинным, не замутнённым европейскими искажениями.

Мухаммад не столько критикует Священное Писание иудеев и христиан, сколько показывает, что ни те, ни другие не придерживаются тех священных принципов, которые закреплены в Библии. Поскольку же провозглашённые принципы нигде не соблюдаются, мысль о том, что они должны быть признаны невыполнимыми и подлежащими отмене, кажется вполне оправданной. Когда мусульмане утверждают, что христианство не дало ничего позитивного, они имеют в виду, что христианство не предложило миру программу, которую можно выполнить. Люди жаждут реальной, а не идеальной религии, и такую религию Мухаммад им дал. Поскольку это не привело к отмиранию христианства, можно сделать вывод, что христианство – религия будущего, для которой пока не созданы на земле условия.

Религия Мухаммада, наоборот, удачно приспособлена к тем условиям, которые уже существуют на земле. В этом смысле она более совершенна, чем христианство. Точнее сказать – она более практична и потому обладает большим коэффициентом полезного действия и менее подвержена сатанинским искушениям. Христианство – более полная и завершённая религия, но ему необходим для своей практической реализации очень длительный исторический период. Для практической реализации ислама такого времени не требуется. Для успешной реализации ислама Бог дал через Мухаммада более совершенные законы, нежели второзаконие Моисея, и эти законы, закреплённые в Коране, обеспечиваются мусульманским государством, являющимся инструментом внутренней и внешней политики ислама, поскольку в исламе религия и государство – одно целое.