Действие третье

Я больше не чувствовал страха. Я абсолютно ничего не чувствовал. Только неприятный холодок, оставшийся на щеке после прикосновения его скользкого языка.

Он просто смотрел на меня, а я на него.

Знаете, если бы не обстоятельства нашей встречи, я бы сказал, что этот мужчина был очень даже красив. Мне насильники всегда представлялись либо толстенькими дяденьками в каком-нибудь обязательно коричневом плаще и шляпе, либо бывшими зэками, побритыми налысо, с наполовину выбитыми зубами. Но этот человек перебил собой все мои стереотипы.

Он был брюнетом лет тридцати. Его чёрные волосы были грязными и взлохмаченными, и пахло от них весьма неприятно. Бледное, почти белое лицо. В некоторых местах, где кожа была тоньше всего, просвечивались вены. Черты казались мне очень правильными и аккуратными, хотя нос был похож на несчастный случай в сфере пластической хирургии: он был непривычно ровный и с моего ракурса походил на идеальный треугольник, что показалось мне неестественным. У него были чётко очерченные скулы, как будто нарисованные. Я не мог понять какого цвета радужка его не очень-то больших глаз, так как расширившийся зрачок почти полностью закрывал её. Тёмные глаза обрамляли пышные ресницы. Это показалось мне неправильным. Он слишком женственно выглядит. Единственное, что выдало в его лице мужское начало – это густые брови и лёгкая небритость.

Меня не смущало, что он, наверное, уже готов прикончить меня, а я пялюсь на его лицо. Думаю, выглядел я странновато: паренек под телом, что больше его раза в полтора, всё ещё ревущий, но заинтересованный. По крайней мере, разглядывание отвлекло меня от мыслей о том, что будет дальше.

В глазах напротив загорелось что-то, что мне не понравилось совсем. Он как будто вспомнил, зачем пришел сюда.

Слегка сменив положение, брюнет изменил центр тяжести с двух рук на одну - правую, давая свободу левой. Она сразу же двинулась ниже, по велению своего хозяина, а пальцы быстро прошлись по моим ребрам, пересчитывая.

Его кожа до противного холодная. Как у трупа. Как у меня в ближайшем будущем.

Когда моя футболка стала подниматься вверх, до моего воспалённого мозга стало доходить, что просто убивать меня никто не собирается. Заметив вернувшийся ко мне страх, мужчина растянул губы в ухмылке. И она показалась мне настолько омерзительной, что недавние мысли о красоте этого человека развеялись, оставив только неприязнь.

От его касаний казалось, что на моем теле остаются вмятины. Его движения не были грубыми, но и особой нежностью не отличались. Он просто лапал и осматривал меня, задрав футболку до груди.

А я просто лежал и мечтал о том, чтобы он воткнул в меня нож поскорее. Ожидание смерти намного страшнее, чем её приход. Она пришла, так почему бы ей не забрать меня, не мучая?!

Резко выдохнув, я зашелся в новой приступе плача.

Мужчина отвлекся и посмотрел на меня. От этого я начал истерить еще сильнее.

Несколько секунд он с долей беспокойства смотрел на меня.

Несколько секунд проходит перед тем, как он наклоняется ко мне.

Он сильно хватает меня за подбородок, заставляя открыть рот, да так, что мою челюсть начало сводить.

Я зажмурился.

Его губы легко прикоснулись к моей нижней. И снова, но уже левее. Я жалел, что не упал в обморок, и чувствую все это. Уже знакомый язык оказался на верхней губе, потом на кромке зубов, а в следующее мгновение мягко прошёлся по моему языку.

Он будто пробовал меня на вкус. Мне было противно. Эти непонятные движения, что он, вероятно, считает поцелуем, и факт, что я даже не пытаюсь сопротивляться, потому что не вижу в этом смысла – всё это было невыносимым.

Страх сменился раздражением.

Быть может, я на самом деле хотел умереть?

Его немытые локоны защекотали мое лицо, когда он отстранился от моих губ со звонким чмоканием. Мужчина приподнялся, находясь в какой-то прострации, и сел на мои бёдра, чем вызвал неописуемую волну боли. Я сморщился и рефлекторно дёрнул рукой к источнику болезненных ощущений.

На меня изумленно уставилась пара глаз. Он с неким упованием смотрел на то, как я корчусь, пытаясь дотянутся до ног или как-нибудь скинуть его тело с себя. Я каждый раз, не ведая того, напрягал больные мышцы, чем только усугублял ситуацию. А брюнету явно понравились мои стоны, и он решил прибавить громкость. Слегка съехав вниз, он сильно сжал мои бёдра ладонями и с садистским удовольствием навалился на свои руки всем весом. Никогда бы не подумал, что отсутствие физической подготовки так меня подставит. Я не мог сдержать криков и пару раз приложился головой о плитку на полу.

Человек не боится боли, пока не почувствует её. Я не такой бесстрашный, как мне казалось.

Когда мужчина прекратил эту пытку, я опять откинулся назад, ударившись. Я, по-моему, все свои мозги размазал уже.

Он слез с меня. Я не мог открыть глаза, наслаждаясь временным спокойствием, лишь слышал журчание воды, просачивающейся через его пальто.

Я потерялся во времени, пока просто лежал вот так, прежде чем снова почувствовал холод. Его холод. Он подложил под мою спину и подколенные сухожилия ладони и резко поднял в воздух, сразу же прижимая к себе. Боль от этого поднятия казалось мне такой несущественной после того, что было до этого.

Открыв глаза, я увидел ткань его футболки или майки с каким-то неведомым абстрактным принтом и конкретно завис на ней, стараясь рассмотреть и запомнить каждую деталь.

Мне было плевать на то, что меня на руках несёт мужик. Ну да, мужик, который сначала ворвался в мой дом, потом догнал меня при попытке побега и притащил обратно, а потом облапал и поцеловал. Так что просто транспортировка с одного места на другое меня не беспокоила.

Чувствую себя большим ленивым котом, которого можно, к примеру, положить на один бок - так и будет лежать. Сначала потискали и поигрались, потом перенесли и снова потискали.

Моё тело опустилось на кровать вместе с мужчиной. Он не размыкал руки, лишь немного поменял их местами, обнимая меня за плечи и талию. Теперь сравнение с котом стало ещё более уместным. Так маленькие девочки обнимают котят во время сна. А котятам остается лишь задыхаться и мучиться в их объятьях. Брюнет запустил руку в мои волосы, начиная массировать кожу головы плавными круговыми движениями, перебирать пряди, иногда слегка оттягивая.

Надеюсь, я буду его домашним котом как можно меньше.

— Фрэнки, какая у тебя фамилия? — произнёс он, закопавшись носом в мои волосы.

Я сначала не понял, что мне что-то сказали. Он почти заставил меня мурлыкать. Вероятно, ненормальный я, а не он.

— Айеро, — прохрипел я. Всё-таки, без порванных голосовых связок не обошлось.

В ответ он что-то промычал, немного поворочавшись.

—Меня зовут Джерард, — погодя, сказал мужчина.

Странное имя. Я даже не уверен, что смог бы с первого раза выговорить его без ошибок. Зачем он представился мне? Настолько уверен, что мне не спастись? С таким редким именем его было бы не сложно найти.

— Меня зовут Джерард, — повторил он, - и с этого дня я – твое всё, Фрэнк Айеро.

Взломщик придвинулся ко мне еще ближе, взяв меня за бедро и положив его на свою ногу. Я прошипел, но выразить протест громче и точнее не осмелился. Из-за такого контакта я мог почувствовать, что у него, блять, стояк! На меня накатили свежие воспоминания о его прикосновениях, и меня чуть не вырвало, когда я представил секс с ним. Мужчина, тем временем, шёпотом продолжил, буквально положив своё лицо на моё и ощутимо прикусив мочку уха, больно задев зубами «тоннель»:

— Чувствуешь, Фрэнки? Чувствуешь, как сильно понравился мне? — он подался бёдрами вперёд, создавая слабое трение. -Ты такой красивый, мягкий и тёплый. Твоя кровь такого поразительного оттенка, а голос такой возбуждающий… Это просто отвратительно, Фрэнки. Ты должен знать об этом.

Я не понимал ни слова из того, что он говорил дальше, только невнятное бормотание. Но одна фраза осталась вырезана в моей памяти как спасательный круг.

— … такие, как ты, не должны жить.