В которой Муми‑тролль и Снифф знакомятся со Снусмумриком, а в горах им встречается Хемуль, который ловит ночных бабочек

Наутро того дня, когда должно было начаться великое путешествие, Муми‑тролль проснулся очень рано и тут же подскочил к окошку поглядеть, какая там погода. Было всё еще пасмурно. Над холмами низко висели тучи, а в саду не шевелился ни один листок.

– Снифф! – крикнул Муми‑тролль. – Просыпайся! Нам пора собираться!

Он спустился вниз по лесенке со своей мансарды, чувствуя себя необычайно мужественным и сильным.

Мама паковала вещи им в дорогу. Она укладывала бутерброды в большой пакет, а на столе в гостиной уже лежала целая куча набитых рюкзаков, корзинок и коробок.

– Мамочка, – сказал Муми‑тролль, мы всё это с собой тащить не сможем. Нас засмеют.

– В Пустынных горах холодно, – наставительно сказала Муми‑мама, запихивая в рюкзак две тёплые фуфайки и сковородку. – У тебя есть компас?

– Есть, есть, – подтвердил Муми‑тролль. – Но скажи, не могла бы ты хотя бы тарелки вынуть? Мы собирались есть с лопухов.

– Как хочешь, сыночек, – сказала мама и вытащила тарелки. – Папа налаживает плот. Ондатр ещё спит. А где Снифф?

– Да здесь я, здесь, – проворчал Снифф, не успевший ещё как следует проснуться.

Мордочка его была вся сонная и помятая. Шатаясь, он вышел на крылечко, бросил взгляд на блюдечко, и сон моментально с него слетел. Блюдечко уже не оставалось таким полным, как с вечера. Он был уверен, что из блюдечка лакали. Значит, ночью приходил котёнок.

Значит, он ещё вернётся, может, он будет дожидаться, когда Снифф возвратится домой. О, тогда пусть хоть провалится всё это мировое пространство!

У речного берега покачивался плот с поднятым парусом.

– Старайтесь держаться середины реки, – сказал Муми‑папа, – и как только вы увидите нечто с круглой куполообразной крышей, знайте, что это Обсерватория. Ондатр сказал, что там находятся всякие разные профессора, которые не интересуются ничем на свете, кроме звёзд. И большими, и маленькими, и вообще всякими.

– Пока‑пока! – прокричали Муми‑тролль и Снифф, и их плот заскользил вниз по реке.

– Счастливо! – крикнула Муми‑мама вдогонку. – Возвращайтесь домой не позже воскресенья, а то мы будем беспокоиться. Не забудьте надеть шерстяные штанишки, если похолодает. Желудочные таблетки – в левом кармашке рюкзака…

Но плот уже успел скрыться за ближайшей излучиной. Перед ними простиралась река с её незнакомыми, пустынными, манящими вдаль берегами.

Постепенно берега становились всё выше, вдалеке Пустынные горы поднимались к самым небесам. Река, как и небо, была серой, вокруг царила полная тишина. Птицы молчали, никакая рыба не плескалась в реке. И никакой Обсерватории не было видно на горизонте.

Малышка Снифф настоял на том, что он будет управлять рулевым веслом, но довольно быстро устал от этого занятия.

– Ну скоро, что ли, мы доплывём, – всё время спрашивал он Муми‑тролля.

– Мы отправились в очень дальнее и серьёзное путешествие, – отвечал Муми‑тролль. – Вряд ли кто ещё из маленьких зверьков предпринимал такое.

– Но ведь ничего интересного не происходит, – канючил Снифф. – Только серые, скучные берега, и совсем нечего делать. Уж лучше бы искать жемчуг или делать ямки, в которых можно спать в гроте…

– Жемчуг! – презрительно фыркнул Муми‑тролль. – Это же просто белые камешки. А сейчас всё всерьёз, понимаешь? Земля может погибнуть когда угодно, и вот мы с тобой должны выяснить, как это предотвратить. Вчера ты ни о чём другом, кроме как об опасных звёздах, и говорить не хотел.

– То было вчера, – заметил Снифф.

А река стремилась всё дальше и дальше, серая и молчаливая. На закате они увидели около пятидесяти хатифнаттов, которые плыли куда‑то на восток.

– Они весь год всё плавают и плавают в своих лодках, – заметил Муми‑тролль. – Ты их когда‑нибудь видел вблизи? Они ничего не говорят и ничем на свете не интересуются. Только плывут и плывут, уставившись глазами куда‑то за горизонт. Папа говорил, что они никогда не попадают туда, куда задумали попасть, и всегда к чему‑то стремятся…

Снифф посмотрел в сторону хатифнаттов.

Они были маленькие, беленькие, и у них совсем не было лиц.

– Нет, – сказал Снифф, – я их не видел вблизи и вовсе не испытываю такого желания. Скоро, что ли, мы доплывём?

Муми‑тролль, вздохнув, сам взялся за рулевое весло. Плот обогнул следующую излучину. И вдруг Муми‑тролль увидел неподалёку от берега нечто светло‑желтое, напоминавшее по форме сахарную голову. Первый раз за весь день им попалось на глаза что‑то цветное, а не серое.

– Что это там? – воскликнул Снифф. – Обсерватория?

– Нет, – сказал Муми‑тролль. – Это палатка. Жёлтая походная палатка. И там внутри горит свет…

Когда они подплыли поближе, из палатки до них донеслись звуки губной гармошки. Муми‑тролль направил плот к берегу.

– Есть тут кто? – позвал Муми‑тролль.

Гармошка смолкла. Из палатки вышел мумрик в поношенной зелёной шляпе и с трубкой во рту.

– Привет! – сказал он. – Бросай чалку. И, кстати, не найдётся ли у вас на борту немного кофе?

– Целая банка! – прокричал Снифф. – И сахар есть. Меня зовут Снифф, и я почти всю дорогу управлял плотом, а дома у меня есть секрет, который начинается на К и кончается тоже на К. А это Муми‑тролль. Его папа сам выстроил дом!

– Да? – сказал мумрик и посмотрел на них пристально. – А я – Снусмумрик.

Он развёл на берегу маленький костерок и поставил варить кофе.

– Ты совсем один тут живёшь? – спросил Муми‑тролль.

– Я живу то здесь то там, – ответил Снусмумрик и принёс из палатки три чашки. – Сегодня так получается, что я здесь, – продолжал он. – А завтра могу оказаться в другом месте. Вот чем хороша жизнь в палатке. А вы куда‑нибудь направляетесь?

– Да, в Обсерваторию, – серьёзно ответил Муми‑тролль. – Мы хотим посмотреть на опасные звёзды и убедиться, что мировое пространство чёрное.

– Значит, вам предстоит долгий путь, – заметил Снусмумрик.

На какое‑то время воцарилось молчание. Когда кофе закипел, Снусмумрик разлил его по чашкам и сказал:

– Кометы – вот страшные звёзды. Они появляются и исчезают, когда им вздумается. Может, никакая комета тут вовсе и не появится.

– А что это такое вообще – комета? – спросил Снифф, и глаза у него потемнели от смущения.

– Разве ты не знаешь? – удивился Снусмумрик. – Так вы же и отправились поглядеть на опасные звёзды! Комета – это такая страшная одинокая звезда, которая слегка сошла с ума и болтается в мировом пространстве, а за нею тянется блестящий хвост. Все остальные звёзды движутся своими определёнными путями. И только комета куда захочет, туда и шлёпнется. Может и сюда.

– И что же тогда будет? – прошептал Снифф.

– Ничего хорошего, – ответил Снусмумрик. – Вся земля разлетится на кусочки.

– Откуда тебе всё это известно? – озабоченно спросил Муми‑тролль.

Снусмумрик пожал плечами.

– Люди говорят, – ответил он. – Налить ещё кофейку?

– Нет, спасибо, – сказал Муми‑тролль. – У меня что‑то пропал аппетит.

– И у меня пропал, – сказал Снифф. – Меня даже как‑то стало подташнивать.

Они посидели молча, глядя на пустынный ландшафт. Снусмумрик опять взялся за губную гармошку и стал наигрывать какие‑то неизвестные вечерние мелодии.

Теперь опасность обрела имя. Её звали Комета. Муми‑тролль посмотрел на небо.

Оно было серое, спокойное, будничное. Но он‑то уже знал, что там, за облачным покровом, летает звезда с большим сверкающим хвостом. И зовут её Комета.

– Когда же она прилетит? – спросил он.

– Вот это‑то вам и надо выяснить в Обсерватории, – сказал Снусмумрик и встал. – Но сегодня вечером она точно не прилетит. Может, мы прогуляемся, пока еще не стемнело? – предложил он.

– Куда это? – испуганно спросил Снифф.

– Да куда угодно, – ответил Снусмумрик. – Можем, например, заглянуть в гранатовое ущелье.

– Гранаты? – оживился Снифф. – Натуральные?

– Не знаю, – ответил Снусмумрик. – Но они очень красивые.

И они все вместе направились в глубь пустынного края, осторожно пробираясь между острыми скалами и колючими кустами.

– Хорошо бы проглянуло солнышко, – сказал Снусмумрик мечтательно. – Тогда гранаты сверкали бы много ярче.

Снифф ничего не отвечал, только усы его встопорщились от нетерпения. Осторожненько, на цыпочках они вступили в дикое ущелье, где земля вся была прорезана глубокими трещинами. Свет тут был сумеречным, и было тихо и жутко. Все говорили друг с другом еле слышным шёпотом.

– Идите осторожно, – предупредил Снусмумрик. Потом он прошептал: – Пришли.

Муми‑тролль и Снифф низко наклонились и пригляделись. Внизу, в глубокой расщелине, в неверном свете сумерек сверкали мириады красных камней. Точно тысяча маленьких комет в тёмном мировом пространстве.

– И это всё твоё? – с замиранием духа спросил Снифф.

– Моё, пока я живу здесь, – беззаботно откликнулся Снусмумрик. – Мне принадлежит всё, что я вижу и о чём думаю. Если хочешь, мне принадлежит весь мир.

– Как ты считаешь, могу я взять несколько камешков? – дрожащим голосом спросил Снифф. – На них можно купить целую яхту или, на худой конец, самокат…

– Да бери сколько хочешь, – сказал Снусмумрик и засмеялся.

Снифф начал осторожно спускаться в расщелину. Он дважды оцарапал себе нос и несколько раз чуть было не упал, но продолжал, не останавливаясь, приближаться к гранатам.

Когда Снифф наконец спустился в расщелину, он набрал воздуха в лёгкие и дрожащими лапами стал собирать гранаты. Чего стоят белые камешки Муми‑тролля по сравнению с этим! Сверкающая груда камней всё росла и росла, а Снифф пробирался в расщелину всё глубже и глубже, не в состоянии вымолвить ни слова от восторга.

– Эй! – окликнул его Снусмумрик. – Ты поднимаешься?

– Нет ещё, – ответил Снифф. – Тут их так много.

– Солнце заходит, скоро похолодает, – крикнул ему Снусмумрик.

– Ладно‑ладно… Сейчас… Погоди капельку… – И он ещё немного углубился в скалу. Оттуда, из глубины, ему навстречу сверкнули два огромных красивых граната.

Вот тут‑то и случилось нечто ужасное. Гранаты зашевелились и моргнули. Они двинулись навстречу Сниффу. А за ними вслед двинулось чешуйчатое тело, которое производило противное холодное шуршание, касаясь камней.

Снифф издал какой‑то нечленораздельный крик, повернулся и побежал. Он бежал вприпрыжку, он подскакивал, он нёсся, он скакал галопом. Он пополз наверх по каменной стене, хватаясь за нее лапками, потными от страха.

– Что это с тобой? – спросил Муми‑тролль. – Куда это ты так спешишь?

Снифф не отвечал, а когда наконец долез до самого верха и перевалился через гребень, рухнул на землю маленьким жалким комочком.

Муми‑тролль и Снусмумрик перегнулись через гребень и посмотрели вниз. Они увидели там страшную гигантскую ящерицу, которая уселась, скрючившись над грудой гранатов.

– Клянусь моим хвостом, вот это да! – воскликнул Муми‑тролль.

Снифф сидел на земле и плакал.

– Ладно, дружочек, перестань плакать, – сказал Снусмумрик. – Всё ведь обошлось.

– Гранаты… – всхлипывал Снифф. – Я ведь даже ни одного‑единственного не взял.

Снусмумрик сел напротив и сказал дружелюбным голосом:

– Я знаю. Жизнь всегда осложняется, когда хочешь обладать вещами. Вот почему я только смотрю на вещи, а когда ухожу, уношу их в своей голове. Это гораздо весе лее, чем таскать с собой тяжеленные чемоданы.

– Я мог бы носить их в рюкзаке, – с горечью заметил Снифф. – Это совсем не то же самое, что смотреть на вещи. Иметь их, знать, что они твои, – это совсем другое дело.

Он поднялся на ноги, громко шмыгнув носом. И они побрели назад по темнеющему ущелью слегка задумчивые и озабоченные.

Снусмумрик развлекал их по дороге тем, что играл на губной гармошке песенки, которых они никогда в жизни не слышали, и к тому же рассказывал всякие невероятные истории. Вернувшись, они сложили палатку и вместе со Снусмумриком погрузились на плот.

Река стала вроде как немного повеселее, она текла чуть быстрее, и к тому же там и сям на её поверхности возникали маленькие водоворотики. Вскоре она сделалась уже, а Пустынные горы ближе. Их вершины врезались прямо в тучу, которая, никуда не двигаясь, висела над землёй точно толстое одеяло. Но никакой Обсерватории нигде не было видно.

– Расскажи что‑нибудь, – попросил Снифф Снусмумрика. – Только весёлое, не про кометы.

Снусмумрик сидел на корме и управлял рулевым веслом.

– Хотите послушать про огнедышащую гору? – спросил он.

Они кивнули с серьёзным видом.

Снусмумрик набил трубку, раскурил её и начал:

– Вот как это было. Однажды я попал в такое место, где вся земля была чёрной, потому что она была покрыта лавой. А под лавой что‑то всё время грохотало – и днём и ночью. Это земля там крепко спала и ворочалась во сне. Огромные куски застывшей лавы громоздились в полном беспорядке, а над ними висело облако горячего пара, ну просто поверить в это было трудно. Я пришел туда как раз к вечеру, страшно уставший, и мне очень захотелось попить чайку. Вскипятить его ничего не стоило: надо было только наполнить кастрюлю водой из горячего ключа.

– И ты не обжёгся? – спросил Муми‑тролль.

– А я передвигался на ходулях, – пояснил Снусмумрик. – На ходулях можно через любую лаву и через любую пропасть перебраться. Только, ясное дело, надо внимательно смотреть, чтобы ходуля в какую‑нибудь расщелину не попала. Ну я сидел и пил чаи в самом прохладном месте, какое только сумел найти. Вокруг всё бурлило и испускало пар, и ни живой души, ни зелёной былиночки рядом не было. И вдруг земля, которая лежала и спала там, внизу, проснулась. И со страшным грохотом разверзся кратер, и оттуда вырвался столб пламени и огромное облако пепла.

– Огнедышащая гора! – воскликнул Снифф. – И что же ты стал делать?

– Да ничего, – ответил Снусмумрик. Смотрел. Это было жутко красиво. И я увидел множество духов огня, которые летали в воздухе и поблёскивали как искры. Потом стало нестерпимо жарко, и я подался прочь. На склоне горы я обнаружил родник и улёгся прямо на живот, чтобы напиться воды. Вода, конечно, была тёплая, но хоть не кипела. Тут подлетел один из духов огня. Он свалился в родник и мгновенно погас, только голова его продолжала тлеть, как головешка, и он кричал:

– Помогите! Спасите!

– И ты его спас? – спросил Снифф. Конечно, – отозвался Снусмумрик. – Он же мне не сделал ничего плохого. Только я об него обжёгся. Он скоро обсох и улетел. Но перед тем он сделал мне подарок. Это была бутылочка подземного подсолнечного масла. Такого, каким духи огня натираются, когда спускаются к центру Земли.

– И ты можешь пройти сквозь огонь, если намажешься этим маслом? – спросил Снифф, широко раскрыв глаза.

– Разумеется, – ответил Снусмумрик.

– Так что же ты раньше не сказал? – спросил Муми‑тролль. – Значит, мы все спасены. Когда появится комета, то стоит только…

– У меня уже почти ничего не осталось, – огорчённо перебил его Снусмумрик. – Мне однажды пришлось выносить вещи из горящего дома. Я же не знал… Там в бутылочке совсем одна капля на донышке.

– Может, её хватит на маленького зверя, ну, к примеру, такого, как я? – спросил Снифф.

– Пожалуй, – сказал Снусмумрик, приглядевшись. – На всё, кроме хвоста. Хвост обязательно сгорит.

– Но тогда, может, хватит на маленького котёночка?

Но Снусмумрик не слушал его. Он понюхал воздух и насторожился.

– Река, – сказал он. – Вы ничего не замечаете?

– Она звучит как‑то по‑другому, – сказал Муми‑тролль.

Так оно и было. Река как‑то по‑новому шумела и ворчала и вся была покрыта обширными водоворотами.

– Спустите парус, – распорядился Снусмумрик.

Течение становилось всё стремительнее и стремительнее. Река вела себя так, как человек, который возвращался из дальнего похода и вдруг обнаружил, что он уже почти дома. Берега сходились всё ближе и ближе, скалы становились всё выше и острее.

– Лучше бы пристать к берегу, – испуганно проговорил Снифф.

– Тут не пристанешь, – сказал Снусмумрик. – Надо доплыть до того места, где течение будет поспокойнее.

Но река совершенно не собиралась успокаиваться. Берега уже совсем сдвинулись и загнали её в узкое русло. Она неслась в глубь Пустынных гор. Плот кружился, им уже невозможно было управлять. Небо вверху тоже превратилось в узенькую полосочку. Впереди послышалось грозное клокотание.

Муми‑тролль украдкой бросил взгляд на Смусмумрика, чтобы понять: он‑то боится или нет? Снусмумрик не выпускал трубку изо рта, но она погасла. Чёрные стены ущелья, по которым стекала вода, проносились мимо, грохот усиливался, плот накренился и взлетел на воздух. Несколько мгновений вокруг носились только клочки белой пены да слышался грохот воды. Никто не расслышал сумасшедший крик Сниффа. Постепенно вода успокоилась, плот выровнялся, но зато провалился в полную темноту.

– Почему темно? – завопил Снифф.

Но ему никто не ответил. Пенящаяся вода отливала беловато‑зелёным, всё остальное было погружено в непроглядный мрак. Береговые скалы сомкнулись над ними и образовали туннель, по которому плыл беспомощный плотик, то и дело кружась в водоворотах. Наконец водопад остался позади, но мрак и тишина всё ещё обступали путешественников.

– Все целы? – дрожащим голосом спросил Снифф.

– Кажется, целы, – отозвался Муми‑тролль. – Будет что порассказать маме…

Но вот блеснул узенький луч света. Это Снусмумрик ухитрился достать карманный фонарик. Луч боязливо скользнул по воде и мокрым каменным стенам.

– По‑моему, туннель становится все у же и у же, – тихонечко проговорил Муми‑тролль. – Вам не кажется?

– Да вроде бы, – сказал Снусмумрик, пытаясь изобразить спокойствие. Но ему это плохо удавалось.

И тут раздался треск, и мачта рухнула на плот.

– Помогите мне выкинуть мачту за борт! – прокричал Снусмумрик. – Быстрее!

Мачта плюхнулась в воду и скрылась из виду. Они ждали, тесно прижавшись друг к другу. Вдруг что‑то полоснуло Сниффа по ушам.

– Мои уши! – завопил Снифф. – Они задевают за потолок!

Он повалился на плот ничком и уткнулся носом в лапы. В этот момент плот ударился обо что‑то и остановился.

– Сидите тихо! – скомандовал Снусмумрик. – Не шевелитесь!

Туннель наполнился призрачным серым светом. При этом свете они могли рассмотреть хотя бы носы друг друга. Снусмумрик включил фонарик и пристально глядел на воду.

– Мачта, – сказал он наконец. – Она легла поперёк и перегородила туннель. Видите?

Они присмотрелись. Чёрная, поблескивающая вода реки проносилась мимо, текла всё дальше и дальше, а чуть поодаль с грохотом срывалась в бездну.

– Надоели вы мне оба, – разревелся Снифф, – и ваши экспедиции, и все ваши кометы! Я говорил вам, что надо пристать к берегу!

– Да успокойся ты, – прикрикнул на него Снусмумрик. – Не бывает приключений без риска. Погляди‑ка наверх.

Снифф поглядел. Там наверху, в скале, была узкая щель, в которую было видно серое небо.

– Что из этого? – прохныкал Снифф. – Я не муха. И даже если бы я был мухой, мне бы это всё равно не помогло, потому что у меня закружилась бы голова. Она у меня кружится с тех пор, как в детстве у меня было воспаление уха.

И он снова расплакался.

И тут Снусмумрик достал свою губную гармошку и начал играть. Он исполнял песни о небывалых приключениях, а в припевах к этим песням говорилось о чудесных спасениях и приятных сюрпризах. Снифф потихонечку успокоился и смахнул слёзы с усов. А песни сквозь щель наверху улетали в горы и там будили эхо за эхом и в конце концов разбудили одного Хемуля, который дремал сидя, положив перед собой свой сачок для ловли бабочек.

– Что бы это могло быть? – проговорил Хемуль и огляделся вокруг. Он бросил взгляд на небо, потом заглянул в сачок и даже отвинтил крышку у банки, куда он складывал пойманных жуков.

– Какой‑то странный шум, – сказал он (у него совсем не было музыкального слуха). Он достал своё увеличительное стекло и стал ползать по траве. Он ползал, и приглядывался, и принюхивался и наконец дополз до глубокой расщелины в земле. Вот откуда доносился этот немыслимый шум!

– Это, должно быть, какие‑то неизвестные насекомые производят такие звуки, – сказал он самому себе. – Наверное, очень редкие, а возможно, ещё даже не открытые!

Эта мысль его окрылила, и он сунул в расщелину свой огромный нос, чтобы хорошенько рассмотреть, что там такое.

– Посмотрите‑ка, Хемуль! – воскликнул Муми‑тролль.

– Спаси нас! Спаси нас! – завопил Снифф.

– Что это с ними? – пробормотал Хемуль и сунул в расщелину сачок. Потом со всей осторожностью вытащил его и поглядел, что же такое в него попалось.

– Весьма странно, – сказал он, вытряхивая из сачка на землю Муми‑тролля, Сниффа, Снусмумрика, палатку и два рюкзака.

– Огромное тебе спасибо, – сказал Муми‑тролль, – ты спас нас в последнюю минуту.

– Я вас спас? – удивился Хемуль. – Да я вовсе и не собирался никого спасать. Я просто хотел поглядеть на редких насекомых, которые там внизу производили ужасный шум. (Хемули не очень‑то быстро соображают, но зато они добрые, если, конечно, их не рассердить.)

– Это и есть Пустынные горы? – спросил Снифф.

– Не знаю, – ответил Хемуль. – Но тут попадаются очень интересные экземпляры ночных бабочек.

– Да, это Пустынные горы, – подтвердил Снусмумрик.

Вокруг них высились и уходили вдаль горные цепи, бесконечно пустынные, безмолвные и серые. Царила полная тишина, было прохладно.

– Ну и где тут ваша Обсерватория? – продолжал расспрашивать Снифф.

– Этого я тоже не знаю, – ответил Хемуль, начиная слегка раздражаться. – А вот что знаете вы о ночных бабочках, хотел бы я от вас услышать?

– Мы ищем кометы, – сказал Снифф.

– Редкие? – заинтересовался Хемуль.

– Можно и так сказать, – откликнулся Снусмумрик. – Попадается одна в столетие.

– Неслыханно! – воскликнул Хемуль. – Вот бы поймать. А как они выглядят?

– Красные, с длинным хвостом, – пояснил Муми‑тролль.

Хемуль достал записную книжку и сделал заметку для памяти.

– Это, вероятно, из семейства Filiknarcus Snufsigalonika, – пробормотал он. – И ещё один вопрос, мои учёные друзья: чем питаются эти удивительные насекомые?

– Хемулями, – хихикнул Снифф.

Хемуль покраснел.

– Совсем не остроумно, – обиделся он. – С наукой не шутят. Прощайте.

Хемуль собрал все свои банки, взял сачок для ловли бабочек и направился прямо в сторону Пустынных гор.

– Он подумал, что комета – это жук, – расхохотался Снифф. – Или что‑нибудь в этом роде. Вот дуралей! Однако я выпил бы кофейку.

– Кофейник остался на плоту, – сказал Снусмумрик.

Муми‑тролль, которому ничуть не меньше хотелось выпить чашечку кофе, перегнулся и посмотрел вниз.

– Никакого плота нет, его унесло! – воскликнул он. – Кофейник уплыл в подземное царство. И как мы теперь будем без кофе?

– Будем есть блинчики, – постановил Снусмумрик.

Они развели костёр и тут же со сковородки съедали блинчики, как только они успевали подогреться. Между прочим, это самый правильный способ есть блинчики.

Когда всё было съедено без остатка, они наметили самую высокую горную гряду и спешно направились туда, рассчитывая забраться на самую вершину. Ясно, что уж если строить Обсерваторию, то надо её поместить поближе к звёздам.

Был поздний вечер. Древние горы величаво поднимались к небесам, погружённые в свои таинственные грёзы. Их вершины были обращены друг к другу через бездонные пропасти, откуда поднимались сероватые, ледяные туманы. Время от времени от тяжёлой громады облаков отрывалось небольшое облачко и уплывало в ту сторону, где гнездились кондоры и орлы. Чуть пониже одной из горных вершин светился маленький‑маленький огонёк. Если подойти поближе, то можно было увидеть, что это жёлтая палатка, освещённая изнутри. Звуки губной гармошки одиноко звучали в этом пустынном месте, где‑то далеко‑далеко гиена задрала морду к небу и прислушалась. Она никогда до этого не слышала никакой музыки. Гиена протяжно и жутко завыла.

– Что это? – испугался Снифф и подвинулся поближе к свету.

– Ничего опасного, – успокоил его Снусмумрик. – А теперь давайте споём песенку про Шмеля, который летал на маскарад.

И он снова заиграл на губной гармошке.

– Это хорошая песенка, – сказал Муми‑тролль. – Только непонятно, что происходило на этом маскараде и повеселился ли прилетевший туда Шмель. Ты лучше расскажи нам что‑нибудь, ладно?

Снусмумрик на минутку задумался, потом спросил:

– Я вам рассказывал, как я пару недель назад встретил снорков?

– Нет, – сказал Муми‑тролль. – А кто они такие?

– Ты на самом деле не знаешь? – удивился Снусмумрик. – Я думаю, ты должен состоять с ними в родстве. Вы очень похожи. Только ты белый, а они многоцветные. То есть они меняют цвет, если что‑нибудь их тревожит или огорчает.

У Муми‑тролля сердито блеснули глаза.

– Никакие мы не родственники, – отрезал он. – Есть только белые Муми‑тролли. Что это ещё за родня, которая всё время перекрашивается?

– Эти снорки, во всяком случае, были на тебя очень похожи, – спокойно возразил Снусмумрик. – Ну я имею в виду – по очертаниям. Снорк такой весь из себя правильный, и он командует своей сестрёнкой. А она его слушается. Она вся покрыта мягеньким пушком, и у неё на голове чёлка, которую она всё время расчёсывает.

– Глупости всё это, – сказал Муми‑тролль.

– Ну а дальше‑то что было? – спросил Снифф.

– Да ничего особенного не случилось, – сказал Снусмумрик. – Она плела маленькие коврики из травы, на которых удобно спать, и варила полезные отвары из трав, если вдруг разболится живот. У неё за ухом – цветок, а на левой ноге – золотой браслетик.

– Но это же никакой не рассказ! – запротестовал Снифф. – Ничего интересного!

– А разве не интересно встретить снорка, который может менять свой цвет? – спросил Снусмумрик и стал опять наигрывать на губной гармошке.

– Все девчонки дурёхи и ты вместе с ними, – сказал Муми‑тролль, забираясь в спальный мешок и поворачиваясь к стенке палатки.

Но ночью ему приснилась девочка‑снорк, которая была похожа на него самого, и он подарил ей розу, чтоб она носила её за ухом.

Глава четвёртая,