ГЛАВА 16. Куай‑Гон приземлился на ноги, уже в полёте активировав световой меч

Куай‑Гон приземлился на ноги, уже в полёте активировав световой меч. Услышал, как позади него захлопнулась дверь.

Балог стоял в центре комнаты, между Куай‑Гоном и Талой. Тюремная капсула находилась у стены пещеры, и Тала была в ней. Через небольшой экран наблюдения он мог видеть только её глаза. Он знал, что она была жива. Её веки трепетали. Она все ещё могла чувствовать его присутствие, как могла всегда раньше. Небольшое волнение в Силе сказало ему, что она старалась что‑то сообщить ему.

Оби‑Ван с помощью меча пробивался через дюрастил дверей. Куай‑Гон чувствовал характерный запах плавящегося металла. Он пристально смотрел на чуть заметно усмехающегося Балога.

И тут Балог расхохотался.

— Вы думаете, что можете угрожать мне? Вы думаете, что вы и ваш приятель можете напугать меня? Но вы не знаете, какая власть в моих руках. Он подкинул в руке маленький передатчик, — Я могу забрать её жизнь.

Оби‑Ван ворвался через отверстие в двери и резко остановился, лайтсабер гудел в его руках.

— Не двигайся, Оби‑Ван, — жёстко сказал Куай‑Гон.

— Вы видите это? — спросил Балог, поднимая передатчик выше, — Я могу дать ей последнюю, смертельную дозу. Она очень слаба. Я хотел оставить её в живых ещё на какое‑то время, но больше нет такой необходимости.

— Что вы хотите? — спросил Куай‑Гон.

— От вас — ничего, — высокомерно ответил Балог, — Вы уже и так достаточно сделали. Нашли это место, например. Но не надейтесь, ваши союзники Рабочие ничего не найдут здесь, когда прибудут. Никаких отчётов. Ничего чтобы шпионить, ничего чтобы украсть.

— Вы взорвёте склад оружия? — предположил Куай‑Гон.

— Я уйду прежде, чем это случится. У нас немало сторонников в городе. Мы вполне обойдёмся без тех, что здесь.

— Вас не волнуют их жизни?

— Я забочусь об Эпсолоне. Моём Эпсолоне! — неистово воскликнул Балог, — Не о том Эпсолоне, какой хотят Рабочие. Вы, джедаи, стоите у меня на пути!

Он отстранился и повернулся к двери позади него. Там находилось небольшое странное транспортное средство, с вершиной, напоминающей по форме пузырь. Другая дверь была расположена на дальней стене. Без сомнения, она служила выходом в озеро. А вместе с наружной дверью все это образовывало настоящий шлюз.

— А теперь я вас покидаю. Вы можете попытаться уйти до того, как взорвётся склад взрывчатки, но я сомневаюсь, что вам это удастся — особенно учитывая необходимость тащить на себе её, — Балог кивком указал на Талу, — Поверьте мне, она не в той форме, чтобы идти самой. Я удостоверился в этом.

Куай‑Гон вспыхнул, но заставил себя успокоиться. Ему потребовалось немалое усилие, чтобы обуздать свой гнев и продолжать слушать Балога.

— Я оставляю вас вашей судьбе, — говорил Балог, отходя к своему странному транспорту. Его маленькие тёмные глаза вспыхивали, — Не двигайтесь, ни один из вас. Вы видите мой палец на этой кнопке? Если вы пробуете остановить меня и сделаете хоть малейшее движение, то, даже если у меня будет только доля секунды, я успею нажать кнопку. Если вы просто двинетесь, я могу вздрогнуть и опять же нажать эту кнопку. Короче говоря, если хоть одна из тысячи вещей, которые могут идти не так как надо, пойдёт не так как надо, Тала умрёт.

Куай‑Гон прыгнул. Никогда ещё он не двигался так быстро и точно. Он знал, что Балог не видел его, только что стоявшего в нескольких метрах от него, а в следующий момент уже оказавшегося в воздухе рядом с ним. С хирургической точностью Куай‑Гон ударил световым мечом сверху вниз, срезав палец Балога. Передатчик упал на пол.

— По‑моему, вы не вздрогнули, — сказал Куай‑Гон. Взвыв от боли и гнева, Балог кинулся к транспорту, здоровой рукой пытаясь достать бластер. Оби‑Ван прыгнул вперёд, Куай‑Гон бросился к Тале. Очередной взрыв покачнул стены пещеры, на этот раз сильнее, чем прежде. Сила взрыва едва не сбила Оби‑Вана с ног. Капсула заскользила, падая. Куай‑Гон бросился вперёд, подхватил её и осторожно опустил на землю.

Вместо того, чтобы напасть на Оби‑Вана, Балог принялся палить по капсуле, в которой находилась Тала. Куай‑Гон не обращал внимания на вспышки бластерного огня рядом с его головой — он знал, что его падаван сумеет отклонить заряды. Серия взрывов. С потолка пещеры дождём посыпалась глина и каменное крошево. Оби‑Ван прыгнул в крошечный отсек вслед за отступавшим Балогом. Тот уже забирался в свой транспорт.

— Оставь его, Оби‑Ван! — крикнул Куай‑Гон. Он переключил свой меч в рабочий режим, вскрывая капсулу.

Балог активировал открывающее устройство выходного люка. Вода потоком хлынула в отсек, едва не сбив Оби‑Вана с ног. Лайтсабер закоротило.

Куай‑Гону было уже не до Балога — ещё немного, и помещение будет затоплено.

— Оби‑Ван!

Транспорт Балога нырнул в воду, и завертелся, преодолевая встречный поток льющейся в комнату воды.

— Пусть уходит! — рявкнул Куай‑Гон, — Тала может утонуть!

Капсула уже была на плаву. Куай‑Гон держал меч высоко вверху — если он коснётся воды, то тоже выйдет из строя. Куай‑Гон мог чувствовать мерцание жизненной силы Талы. Они были должны поскорее достать её из капсулы.

Оби‑Ван кинулся к нему. Вода доставала уже до колен. Он почувствовал, как заныла раненая нога, когда он поспешил к учителю, уже открывающему шов на боку капсулы.

— Судя по звуку — главный склад оружия, — коротко сказал Куай‑Гон, — Пещера может рухнуть. Давай‑ка поскорее освободим Талу.

Вода доходила уже до пояса. Куай‑Гон деактивировал лайтсабер и быстро привесил его на пояс. Торопясь, он вытащил Талу из капсулы. Она ничего не сказала, её голова упала ему на грудь — она уже не могла держать её. Видеть её такой слабой было невыносимо больно. Они пробивались через подступающую воду к дыре, проделанной Оби‑Ваном в двери.

Как только они выбрались через дыру в двери, они наконец‑то были способны стоять. Вода выливалась через отверстие, дверь начинала дрожать, задвижки вот‑вот были готовы сорваться, но воды в тоннеле было пока только по щиколотку. Они побежали по воде, и вскоре достигли той части пещеры, где ещё было сухо. Густой едкий дым обжигал лёгкие. Пещера была пуста.

Куай‑Гон перехватил Талу так, чтобы она могла пусть даже и с его поддержкой опереться на ноги. Но её ноги подогнулись. Он снова подхватил её на руки. Он был должен справиться с его гневом, вспыхнувшем при воспоминании о скрывшемся Балоге — справиться ради Талы. То, что ей сейчас требовалось — так это его спокойствие.

— Тала, — сказал он тихо, — Мы собираемся вытащить тебя отсюда.

Её рука обвилась вокруг его шеи. Он почувствовал это движение, холод и слабость её руки, и ему показалось, что кровь застыла в его жилах. Это был тот самый жест из его видения, жест, сказавший ему, как она близко к смерти…

Она сумела улыбнуться ему.

— Слишком поздно для меня, дорогой друг, — сказала мягко…