POV Tom. Что-то с силой шарахнуло мне в нос, подчистую выбивая из головы пушистое спокойствие сна

Что-то с силой шарахнуло мне в нос, подчистую выбивая из головы пушистое спокойствие сна. Я придушу Билла, обязательно, вот только глаза открою. Не успел додумать план мести до конца, как мне что-то стукнула в многострадальное веко. Глаз предательски защипало. Фингал обеспечен. Класс! Возмущенный подобным проявлением нежности, я открыл глаза. Убивать кого-либо расхотелось в миг. Рядом со мной на кровати, метался близнец, завывая, хватаясь за простынь тонкими пальчиками, на которых беспощадно уже виднелись острые когти. Ужас стальным кольцом сковал горло. Он превращался. Впервые на моих глазах, и наконец, мог что-то сделать, как-то попробовать его остановить. Слетев с кровати, я подскочил к двери, закрывая её на замок. Нельзя было его выпускать из этой комнаты. Ни в коем случае. Я просто не могу допустить ещё одной жертвы, и не могу позволить брату подвергаться опасности самому. Если обошлось раньше, то не факт, что сейчас он ускользнет от заснувшего ока государства.
- Билл! - позвал я, на грани слышимости, едва успев обернуться. На кровати, подобно оборотню из фильма, сидел брат, рыча, и демонстрируя внушительные клыки. Глаза искрились чернотой, поблескивая в свете луны. Теперь мне стало страшно, по-настоящему.
- Билл, послушай, перестань. Успокойся. Что происходит? Я хочу тебе+
Договорить мне не дали его легкий прыжок и острая боль в спине. Он буквально пригвоздил меня к двери, заставляя застонать в голос. Кости хрустнули с новой силой, но уже в запястьях, когда брат, не задумываясь, схватил меня за руку, обрывая на корню все попытки освободиться. Паника, острые приступы ужаса пропитали вены, заставляя чаще дышать, просить успокоиться, молиться.
- Эй, Билл... Это же я... - стараясь отстранить от двери, я осторожно обхватил его за плечи. - Билл, это я, Том...
Смотря ему в глаза и пытаясь говорить спокойно, я старался оттолкнуть его внутрь комнаты, не давай выйти. Но Билл грозно рыкнул, метнув на меня возмущенный взгляд, и отпихнул в сторону, просто ударяя кулаком в дверь. Она жалобно всхлипнула металлом петель, и я просто вцепился в его руки, стараясь удержать.
- Билл! Стой! Да что же ты творишь?!
Обратив, наконец, на меня внимание, он зло зарычал, впечатав меня в дверь. Прошивая насквозь ненавидящим взглядом, он замер на секунду, тяжело дыша. Радуясь про себя, что смог его остановить, я аккуратно надавил на его руки, ненавязчиво толкая назад, но близнец злобно прорычал, резко разворачивая меня спиной к себе, и коленом раздвигая мои ноги. На секунду мне показалось, что он просто сейчас врежет и уйдет, или рассмеется мне на ухо, и скажет, что я балван. Нет. Удар о дверь рассёк губу. Теплая капелька скатилась по подбородку, заставляя часто дышать, чтобы скрыть слезы и страх. Треск рвущейся ткани, и мой очередной вой. Боксеры клочками полетели в стороны, а острые как бритвы когти близнеца впились в кожу, раздвигая половинки ягодиц в стороны. Я даже не успел понять, что происходит как леденящий душу крик, разорвал тишину на части. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что боль в горле - это боль от моего собственного ора. Билл с силой впечатал меня в холодное дерево, пригвоздив руки над головой.
С каждым движением по нервам, словно по оголенным проводам, ударяли молнии боли, донося до сознания одну простую мысль, граничащую с бредом: это была реальность. Хотелось выть от отчаянья и какой-то почти детской обиды, задыхаясь от боли и страха. Все тело разрывало на мелкие кусочки, заставляя чувствовать каждый миллиметр, каждую мышцу. Изнутри будто разносило в клочья взрывом бомбы с сотней гвоздей. И с каждой секундой становилось еще хуже от хриплого дыхания в ухо, от каждого толчка, сопровождающегося нечеловеческим рыком. Перед глазами все плыло, я не чувствовал ни времени, ни пространства вокруг, только сердце отсчитывало ритм, кажется, не добитой еще жизни. А брат двигался, наращивая темп, словно не ощущая, что я повис в его руках, как тряпичная кукла, словно позабыв, что он насилует собственного близнеца. С каждым выдохом он делал новый толчок, с каждым ударом моего сердца, он сильнее сжимал руки, с каждым безжалостным пониманием реальности, он убивал во мне то, что осталось внутри. Душа, словно лист брошенного в огонь письма, тлела, обжигая искрами пламени надежду на спасение. Выхода не было, тупик превратился в рвущую на части, колючую проколку.
Говорят, что у боли тоже есть свой порог, и когда он наступает, мир стирает грани вокруг, перестает биться в висках желание прекратить пытку. Хочется одного, перестать дышать в этот момент. Уже не важно, закончиться это или нет, главное, не помнить. И как простить себя за слабость, его за содеянное, мир за сотворенное, небо за проклятие. За что? Этот вопрос уже не волнует, потому, что больше не важен. Уже случилось то, чего и не ждал, уже случилось то, чего боялся. Жить? А зачем? Тоже не важно, главное сейчас, не выпустить его. Не допустить того, что может быть страшнее этой физической муки: совершенного убийства и его ареста. Это не он, не мой брат, и не он должен страдать. Терпеть. Только так, я могу его оградить от опасности там, за гранью нашего дома. Терпеть, чтобы спасти его. Терпеть, другого выхода не остается.
Бессильно скуля от боли, я просто пытался отстраниться от этого, не чувствовать, успокаивая себя мыслью, что хотя бы на эту ночь оградил Билла от неприятностей и спас чью-то жизнь. А он, словно издеваясь, будто слыша мои мысли, только жестче вколачивал мое и без того не сопротивляющееся тело в дверь, полируя ореховое дерево. Скрипя когтями по наличнику, бессвязно рыча мне что-то на ухо, он буквально прошил меня насквозь, обжигая изнутри струей своего удовольствия. Оставляя саднящие борозды у меня на спине и бедрах, он протяжно взвыл, прислоняясь ко мне всем телом и прижимая к породнившейся уже двери.
Пытаясь прийти в себя и хоть как-то принять происходящее, я чувствовал его загнанное дыхание в шею, постепенно ослабевающую хватку зверя. Чуть не падая с ног, я закрыл глаза, просто решая, что делать дальше. Как-то же на это надо реагировать, наверное... Не зная, зачем, я попытался обернуться, но тело близнеца, как-то безвольно оседая, пригвоздило к полу. Не понимая, что происходит, я еле успел подхватить его на руки, не дав упасть. Дыхание его стало более спокойным, словно он засыпал, а когти на руках, начали медленно укорачиваться. Донести до кровати не было сил, ноги точно протезы отказывались двигаться. Аккуратно опустив его на ковер, я попытался присесть. Внутри было ощущение, что вбитый кол, продолжал буравить тело. Скривившись и скуля, я позволил себе захныкать. Как в детстве, когда сшибал колени. При каждом движении раны от когтей жгло огнём. Но лежать на полу, оплакивая свою невинность, было, пожалуй, самым неуместным делом в данный момент. Собрав волю и силу в кулак, я поднялся, шатаясь, побрёл в ванную. Брат-то будет спать, а вот задницу залечивать кроме меня всё равно некому. Уже возле входа в ванную комнату я обернулся, опасливо кидая взгляд на безмятежно спящего Билла. Сукин сын, сделал дело, и спит сном младенца. А если он простынет? Не Май месяц же.
- Черт бы побрал мой гуманизм! - кряхтя я пошел назад, и поднял брата на руки. Едва не грохнувшись пару раз, я всё же донёс причину моего физического увечья на кровать и аккуратно опустил на простыни. Когти почти исчезли, и лицо стало принимать человеческий вид.

А теперь, в ванную. Побольше терпения, силы воли, йода и мази мне в помощь. Интересно, через сколько месяцев я смогу присесть? Каждый шаг отдавался электрическим разрядом где-то между ягодиц. Не мудрено, с его-то размером! Ну, что, Том, мечтал о нежной и чистой любви? Получил сполна? Или добавочки?
- Бл*-*-*-яяяя, как же щипит-то! Он что, презерватив с кнопками одел? Ё-маё! Ощущение, что он своим членом перед этим дрова рубил, и все опилки остались в моей несчастной заднице! Ох, ты ж блин! Ни хрена себе дыра! - аккуратно прикоснувшись пальцем к истерзанному анусу, присвистнул я. Однажды в шоу я видел, как женщина своим детородным органом открывала бутылки пива, а я, кажется, теперь смогу закатывать трехлитровые банки с вареньем. Зато какая экономия времени на консервирование! Во всем есть своя выгода!
- Зато, теперь я представляю, каково было маме, когда она нас рожала! Интересно, я теперь, наверное, тоже смог бы родить, без единого разрыва, факт. Ну, я его за это так оттр*хаю, что он год не сядет. Вот накачаю мускулы на члене и оттр*хаю! Обязательно, чтобы он потом бочки с мёдом закрывать мог, без проблем. Сучонок, спит спокойно, а мне хоть пробку от ванной теперь вставляй, чтобы не сквозило. Хорошо, хоть он вантузом не догадался поиздеваться, тогда у меня бы задница шире плеч была. Блин, ну что же это такое? Чего она назад-то не сужается? Я не хочу ходить с такой Марианской впадиной вместо приличной задницы.
Когда я вернулся в спальню, еще больше захотелось прибить Билла чем-нибудь потяжелее. Он преспокойно спал! Нагло так, бессовестно дырх! Аж причмокивая во сне от удовольствия!
Понимая, что все это может закончиться особо жестоким убийством в состоянии аффекта, я доковылял до кровати, окончательно решив разобраться с ним завтра.

Глава 4

POV Bill

Потянувшись, я зарылся глубже в подушку. Неприятный осадок от сна тяжелой дымкой еще витал в голове, но отчего-то было невероятно приятно. По всему телу разливалось какое-то упругое тепло, заполняя каждую клеточку. Зажмурившись сильнее, я аккуратно протянул руку чуть в бок, боясь, что это был всего лишь сон, приятная его часть. Но пальцы коснулись тепла подтянутого тела, и я тихо подполз к нему, вдыхая запах брата. Не сон... Мне не приснилось, и мы, правда, спали с Томом в одной кровати...
Сбоку раздалось какое-то движение, и он заерзал, глубоко вдохнув. Кровать прогнулась, Том, видимо, повернулся, и у меня вдруг внутри что-то задрожало. Он как-то странно, хрипло застонал, напрягшись всем телом настолько, что даже я это почувствовал, лежа на расстоянии нескольких сантиметров.
Открыв глаза, я чуть не заорал. Подскочив, зачем-то вцепившись в одеяло, я даже закричать не мог - страх парализовал все тело, не давая вдохнуть и выдохнуть. Обхватив одной рукой подушку, уронив вторую на одеяло, сползшее на бедра, Том тяжело дышал во сне. Пушистые реснички часто подрагивали, на лице застыло напряжение... Но самое жуткое было... Все его тело, будто раскрашенное чьей-то жестокой кистью, было покрыто синяками, ссадинами, царапинами, на губах застыли темные следы от укусов, запястья и бедра украшали багровые кровоподтеки. Казалось, я перестал чувствовать вообще хоть что-то, все тело наполнил страх, ледяная паника, острыми иглами под удары сердца разрывающая каждую клеточку.
- Т-т-том... - от собственного жалкого хрипа, со свистом вырвавшегося из легких, стало не по себе. - Том...
Перед глазами мелькал ночной кошмар, и я с ужасом будто читал его по телу брата. Боже! Думал, что мне приснилось что-то из ряда "больная фантазия + полугодовой недотр*х = спокойной ночи!", но это уже не казалось сном. Каждый синяк, каждый след, словно кнопка, открывали в сознании все новые и новые воспоминания.
- Это не сон... это не сон... это не сон... - как заведенный, шептал я, понимая, что это истерика, но сил справиться с ней не было. - Том! Том, да проснись же!
Мне было страшно дотронуться до него, казалось, что любое прикосновение после все этого просто убьет его, мне было страшно, что синяки и ссадины - это не самое страшное, что я мог с ним сделать. Не осталось ничего, только холодный, подчиняющий себе, вездесущий животный страх. Но сомнений, что это с ним сделал я, уже не было...
Толи расслышав мой хрип, толи чувствуя, что что-то происходит, Том тихо заворочался. По ушам резанул его сдавленный стон, когда он перевернулся на бок. Затаив дыхание, я просто ждал, что будет, когда он увидит меня...
- Доброе утро, мелкий, - окинув меня каким-то совсем странным взглядом, Том медленно, тяжело дыша, опять же, как-то странно, сел на кровати, свесив ноги вниз. Он повернулся ко мне спиной, и я чуть не подавился криком, видя, как загорелую кожу расчертили алые полосы, на плечах и бедрах венчающиеся "гроздями" синяков.
- Том... Это сделал я, да? Это был не сон? Том! - меня передернуло от собственного вопля, а щеки прожгло слезами, заставляющими сжаться горло в судороге. - Что произошло?! Как так случилось? Что я наделал?!
Он закрыл ладонями лицо, устало выдохнув и уронив плечи. Том просто молчал...
- Что происходит? - провыл я, чувствуя, как боль мелкими осколками кромсает все тело, как слезы разъедают все изнутри.
- Я не знаю, - тихо выдохнул Том, осторожно подсев ко мне ближе. - Билл... успокойся... теперь все будет хорошо, слышишь? Теперь мы вместе, что-нибудь придумаем... Билл, - он аккуратно обхватил меня за плечи, притягивая к себе, - Мы вместе, и я тебя никогда не брошу, слышишь? Я люблю тебя, мелкий...
- Господи, Том, откуда ты все знаешь?! Что со мной? Что я с тобой сделал?! Все это произошло из-за меня, ты в курсе? Тогда из-за меня ты попал в эту аварию! А все потому, что я, дурак, сошел с ума! Но даже объяснить тебе ничего не смог, поэтому ты и разбился! - орал я. Было просто невыносимо больно. Осознание того, что я натворил, пусть и не зная, как, хлынуло на голову, заставляя задыхаться и еще больше бояться, что он сейчас уйдет. Раз и навсегда, пожалеет, что провели эту ночь вместе, даже в одном доме, возненавидит и уйдет...
- Ты сам мне это рассказал, - тихо произнес Том, пожав плечами.
- Что?
- Не помнишь? Сначала в первый день, когда только вернулся домой, там, в гостиной. Если честно, я так тогда толком ничего и не понял - сложно было расслышать, что ты там кричишь в подушку, да еще и хлюпая носом. А потом дня через четыре, когда пришел в больницу и медсестра вышла...
- Как... ты слышал? А... Откуда? - не понимая, что происходит, я просто во все глаза уставился на него, уже не веря, что это продолжение сна или моих галлюцинаций.
- Все это время я был рядом, здесь, - Том улыбнулся и осторожно приобнял меня, - Все слышал, понимал, видел, только сделать ничего не мог. Билл, я видел, что с тобой происходит, слышал, как иногда разговариваешь сам с собой или со мной.
- Но как это возможно?
- Не знаю. И ты не думай, ты не сошел с ума, те рамка, надпись на зеркале, чашка и еще сотни мелочей, который ты принимал за бред, это был я. Просто на большее у меня не хватало сил...
- И ты молчал? Ты все это время молчал, что все знаешь?!
- А что я должен был сказать?! - взъерепенился Том, - что слышал все стенания брата, который в меня влюбился, видел, как он по ночам в хрен знает, кого, превращаешься и режет всех направо и налево, а я за ним ношусь, как приведение из малобюджетного мультика, собирая головой ветки? Да меня бы еще года на три в психиатричку упекли! И потом, зная твою тягу к высасыванию моральных исканий из пальца и создания глобальных проблем из ничего, смысла не было выяснять отношения до того, как я окажусь дома.
Переваривая услышанное, я боялся, что в психиатричку как раз увезут меня. Но отчего-то страх стал меньше...
- И?
- Что "И"?
- Если ты все знаешь... Тебя не смущает, что это неправильно... и что мы братья...
- Так, я не понял, ты хочешь, чтобы мы стали любовниками, или наоборот отговариваешь меня от этого? - перебил Том. Вот просто ненавижу его за эту черту - вечно все перевернет, ни стыда, ни совести, ни такта...
- Какой же ты идиот! - прошипел я, искренне сожалея, что не прибил его ночью насмерть.
- Да ладно, ладно, - усмехнулся он, пытаясь меня поймать. Том неудачно резко двинулся, и, сдавленно охнув, замер, сморщившись от боли.
- Прости... Это я сделал, да? Том, что со мной происходит? Все это не было сном, да?
- Я не знаю, что это.
- И давно?
- В первую же ночь после аварии. Я тогда даже не понял, что это было, думал, что нам каждую ночь снится один и тот же сон на двоих...
- Каждую? Если это было не снами, и каждый раз, почти три месяца... Боже! Том, это же больше сотни человек! И каждого так...
- Билл... не совсем, - он поднял на меня глаза, и внутри все похолодело.
- Нет... нет, быть не может... Нет!
- Успокойся, пожалуйста, успокойся, - Том испуганно прижал меня к себе, гладя по спине и пытаясь привести в сознание. А меня просто трясло, как в бреду.
- За что? Почему все это? Что происходит?
- Да не знаю я... Это живет в тебе, и днем, и ночью, но когда засыпаешь ты, просыпается это...
- С кем я сделал это?
- Ну... Билл, не все так плохо, - видимо, сам не веря своим словам, прошептал Том, - Однажды, это были парни, избивавшие какого-то мальчишку, по-моему, скины, или один раз ты убил парня, изнасиловавшего девушку в парке...
- Что? Так это... господи! Это я - тот зверь, которого все боятся? Том! это же... пол-Берлина!
- Нет, почему же... тебя и за пределы города заносило...
- А тот... того водителя тоже я? - затаив дыхание, прошептал я.
- В первую же ночь, когда превратился.

Зажмурившись, я просто рухнул на кровать. В голове не укладывалось. Если бы я собственными глазами не видел эти следы на его теле, прекрасно помня, откуда они появились и как "во сне" сам их и оставлял, наверное, первым же вызвал Тому психиатричку после таких заявлений. Но я прекрасно знал, что это правда... В это сложно поверить, но это так. И почему-то стало легче. Наверное, потому, что теперь все стало яснее. А еще исчезло сожаление, что не смог собственными руками расправиться с тем ублюдком. Тогда думал, что просто слишком этого хочу, вот и приснилось, а теперь... Может, звучит жестоко, но эта смерть оправдывает очень многие другие.
- И сколько их? - прошептал я, боясь открыть глаза.
- Не знаю... я не считал... Но, Билл, с этим можно как-то бороться. В ночь, когда я очнулся, у тебя получилось, ты смог остановиться. Там были два мальчика, близнецы, и ты смог себя пересилить. - Том осторожно приподнялся на локте, нависнув надо мной, - Теперь это проще, я могу хоть что-то сделать. Тогда же смог, а теперь у меня есть возможность - я теперь хотя бы внутри своего тела. И потом, сегодня уже получилось - ты никого не убил...
- А ты? Что я с тобой сделал? - открыв глаза, я просто смотрел на него, понимая, что не все так радужно и безоблачно. Он-то в ответ молчит, хотя... ему и говорить не надо, его тело ответило на все и разу. Только тошно было даже не от этого... - Том? Я тебя... да?
Неужели все получилось именно так? Он замер, внимательно смотря на меня, и как-то заторможено покачал головой.
- Все... все нормально... Пойдем, позавтракаем уже?
- Подожди! - даже не понимая, зачем, просто повинуясь какой-то обиде, что он так нагло врет, я не придумал ничего лучше, чем просто шлепнуть его по заднице. Том от неожиданности аж подпрыгнул и заскулил от боли.
- Совсем еб*нулся?! - прохрипел он, глубоко дыша.
- Значит, нормально все, да?
- Ну, не совсем... и что? Полегчало? Нет, блин, мы за правду боремся... - недовольно пробурчал он, осторожно садясь на кровати.
- Томми... прости меня... прости, я, правда, не хотел... - боясь, что он сейчас уйдет, я просто повис на нем, крепко обнимая.
- Ночью, видимо ты так не думал, - усмехнулся Том, чмокнув меня в макушку.
Странно... Я уже столько раз мечтал о том, как это будет, что мы будем делать и как... Да я просто жил этим, мечтая, что однажды смогу просто делать, что хочется, что в один момент все станет именно так. Но сейчас... Я ждал этого, как чего-то невероятного, решающего. А сейчас, даже, почему-то, не смотря на все сумасшествие, происходящее в нашей жизни, по сравнению с которым секс с собственным братом уже кажется семейным ужином на рождество, все казалось правильным, нормальным. Теперь то, что я могу его касаться так, могу целовать его, могу не одергивать себя каждый раз, когда хочется обнять, казалось просто привычным ходом дел, будто так было всегда. И мне это чертовски нравилось. Серьезно, даже мысль о том, что я и есть чудовище, которого боится вся округа, казалась теперь не такой пугающей. В конце концов, это чудовище помогло мне в отношениях с братом.
- Том... - было так сложно заставить себя отодвинуться хотя бы на сантиметр. И вот теперь было страшно, но этот страх почему-то был гораздо приятнее.
- Что? - смотря мне прямо в глаза, он немного отодвинулся, медленно облизнув губы.
- Ты потом не пожалеешь об этом?
- А ты?
- Когда ж ты перестанешь отвечать вопросом на вопрос? - усмехнулся я. Все напряжение исчезло, будто до тела дошло, что уже можно, и я, наконец-то, смог спокойно дышать.
Не отрывая от него глаз, я прикоснулся губами к его пирсингу в нижней. Теперь, при свете, это не казалось таким безумием, и от этого хотелось еще больше. Хотелось еще больше удостовериться в том, что это реальность. Том невесомо обвил меня за талию, притягивая к себе, и я аккуратно встал на кровати, уперевшись коленями по бокам от него. Коснувшись губами скулы, я упивался ощущением его кожи, дышал его теплом с запахом чего-то родного и свежего, спускаясь к губам. Казалось невероятным так его касаться, и я жадно хватал каждое ощущение, упиваясь им.
Слизывая с губ с его дыханием такое родное тепло, я осторожно касался руками его тела, пытаясь запомнить каждый изгиб, выучить каждую линию, чтобы уже не забыть никогда. Том всегда Том - стоило только затаить дыхание, чтобы не задохнуться, сходя с ума, и он перехватил инициативу, настойчиво сминая мои губы и проникая языком в рот. Сдавшись без особого сожаления, я провел пальцами по плечам, очерчивая рельеф подкаченных мышц, ямочки над ключицами, грудь. Так приятно было чувствовать, как становится все тяжелее с каждой секундой его дыхание, как движения становятся напряженнее...
Улыбнувшись, я увернулся от очередного поцелуя Тома, рисуя рваную дорожку по его телу. Подбородок, шея, чуть прикусывая кадык и зализывая, ключицы, грудь... Накрыв губами горошину соска, я сполз ниже, опускаясь на пол на колени. Теребя языком нежную кожу, я тихо сходил с ума от его сбившегося дыхания. Хотелось просто сделать то, о чем мечтал, боясь самого себя, стереть губами с его тела боль и унижение, оставленные собственными руками, смыть эти следы, залечить все раны.
Нырнув языком в пупочную впадинку, я осторожно обхватил его за бедра, лаская пальцами настрадавшуюся кожу. Чувствуя, как под губами бьется все учащающийся пульс, я спустился поцелуями по кубикам пресса ниже, касаясь горящей кожи. Вылизывая багровые отметины, я аккуратно потянул, кажется, порядком удивленного Тома на себя, стягивая с него боксеры.
- Что? - непонимающе улыбнулся я, мимоходом рассматривая открывшуюся картину. Все же, представлять это себе долгими и одинокими вечерами, когда уже выть хочется от недотр*ха и стонов из спальни за стеной, это одно, и совсем другое - видеть перед собой член твоего брата и потенциального любовника, но уже точно любимого. Хотя бы в чем-то не ошибся - с размером угадал...
Том попытался что-то ответить, но я, набравшись, наконец, смелости, обхватил его член ладонью, размазывая большим пальцем смазку. Подавившись выдохом, он безвольно выгнулся, оперевшись за спиной на руки и прикусив губу. Коснувшись губами его бедра, я выдохнул и плавно заглотил сначала головку, а потом и почти весь ствол. Том что-то неразборчиво прошептал, непроизвольно подавшись бедрами мне навстречу, и, понимая, что делаю все не так уж плохо, я чуть отстранился, облизывая покрасневшую головку. Обводя языком каждую венку, дразня дырочку уретры, я с каждым движением пытался приноровиться, и, кажется, начло получаться. Стоило заглотить его поглубже, и Том все глубже хрипло дышал, впиваясь сильнее пальцами в простынь. Несколько раз у меня получилось взять так глубоко, что мышцы горла обхватили плотным кольцом головку, и Том выгнулся, сдавленно застонав.
Глотая вязкие капли его удовольствия, я просто сжал через боксеры ноющий от возбуждения член, чувствуя, как проваливаюсь куда-то. Ничего не соображая от накрывшего оргазма, я даже не сразу понял, как оказался сидящим на кровати рядом с Томом.

Он обнял меня, касаясь губами шеи и лаская ладонями спину, пытаясь отдышаться. Закрыв глаза, я просто ждал, когда пропадут эти навязчивые звездочки в темноте, выравнивая дыхание.
- Я люблю тебя, - прошептал Том, осторожно подняв пальцами меня за подбородок, коснулся губ поцелуем. Задержав взгляд на секунду на моих губах, он поднял на меня глаза и улыбнулся, - Ну, что, давай, наконец, по-человечески позавтракаем?
- Угу, - чмокнув его в уголок губ, выбрался из кровати, ища в бардаке комнаты хоть какие-то свои вещи.
- Слушай...
- Что еще? - задумчиво ковырнув пальцем большой ноги кучу шмоток Тома на полу, отозвался я.
- А ты когда-нибудь встречался с парнем? - Том задумчиво окинул меня взглядом и поднялся, подходя к шкафу, но вот в его глазах было больше внимания, чем он хотел показать. Внутри что-то сладко запело "Ревнует!".
- Да.
- Что? - Том удивленно застыл с так и повисшими на плече тренировочными штанами. - А я об этом не знаю...
- Просто мы провстречались неделю, и на седьмой день расстались, - пожал я плечами, повторив попытки найти свои вещи, на этот раз, на кресле.
- Я его знаю?
- Нет, вы незнакомы, к счастью.
- А почему расстались, если не секрет? - вернув абсолютно невозмутимое лицо, поинтересовался Том.
- Несколько раз за ночь я случайно назвал его твоим именем, - зачем-то выпалил я правду. Выхватив, наконец, футболку из-под подушки, я усмехнулся, ретируясь в ванную, - Ему это почему-то не понравилось...
- Странный он какой-то, - заторможено протянул Том, закрывая шкаф.
Когда я вышел из ванной, Том был еще в душе, так что я незаметно проскользнул в свою комнату, переоделся и спустился на кухню. Конечно, после того, что он мне сегодня рассказал, было как-то дико, было необходимо время, чтобы такое переварить. За что обожаю наш дом - две раздельные ванные комнаты! Открыв холодильник, я уставился на продукты, думая, что бы приготовить. Яичница - банально, хлопья - надоело, каша - вообще без комментариев... В итоге, блеснув сообразительностью и оригинальностью, я взялся чистить картошку. Пока я возился с этим, шум воды во второй ванной стих, и через несколько минут Том спустился на кухню.
Бросив картошку на сковородку, я пошел в комнату за мобильником. Ну, да, конечно, мне безумно важно знать состояние моего счета... Бросив телефон на диван, я так и застыл. На спинке, будто флаг средь поля, валялась футболка Тома... Меня просто разрывало от уже привычного желания наорать на него и подвесить п*здюлей в качестве профилактики на будущее, чтобы не раскидывал свои вещи, где попало, от необъяснимого счастья, ведь я так скучал даже по этому, когда его не было рядом, и от тихого страха - последний раз, когда я накричал на него за это, домой он уже не вернулся...
- Ладно, ладно, я уберу, только не включай сирену, - усмехнулся Том, оказавшись рядом.
- Да нет... я не об этом, - вздрогнув, я пошел на кухню, потянув его за собой.
- А почему именно черный? - открыв шкафчик, Том достал банку с кофе, загружая его в кофеварку.
- Что? - проверив картошку, я привалился к стене, наблюдая за ним.
- Почему покрасился именно в черный?
- Не знаю... Просто захотелось, - прикусив губу, я просто неотрывно следил за его телом, ловя каждое движение. Отсутствие футболки и низко сидящие джинсы открывали невероятную картину, заставляя забыть даже о попытках оторвать взгляд.
- Это поэтому ты заставлял меня по дому только одетым ходить?
- Что? - заторможено подняв глаза, я наткнулся на ухмылку брата, стоящего с видом соседа, застукавшего с мешком мусора, не разобранного по виду бытовых отходов.
- А у кого-то кардинальный недотр*х, - усмехнулся он.
- Да иди ты! - буркнул я, спрятав нос за упавшими прядками волос.
- Да я уже сходил, - поставив на стол кофе, хохотнул он.
- Ты меня теперь всю жизнь будешь этим под*ебывать?
- Честно, ничего такого я не имел в виду...
- Да, ты просто имел в виду, что я тебя тр*хнул, а перед этим прирезал половину города! - выключив картошку, я жахнул крышкой по столу, понимая, что надо было тр*хать его лучше, чтоб потом даже язык не повернулся вы*бываться! Придурок! Хотя... Интересно, а это я сейчас на него или все же на себя злюсь? Наверное, все же, на себя... - Извини...
- Да ладно... Проехали. Вчера бы я тебя убил, если б ты не отрубился, а сейчас как-то... Забыли, короче, - Том подошел и обнял меня, прижимая к себе. Усмехнувшись, он чмокнул меня в макушку, взъерошив волосы, - Все равно ты псих.
- Да, братик, я тебя тоже люблю, - хохотнул я, уткнувшись носом ему в ключицы.
- А я люблю тебя, - совершенно серьезно прошептал он, нежно поцеловав меня.
- Ладно, давай, уже поедим, а?
Позавтракав, мы даже помыли вдвоем посуду. По сравнению с этим все происходящее ночью - дешевый фокус лицедея в пешеходном переходе. А сегодня Том даже не пытался увильнуть от этого, помогая мне мыть посуду.
- Что делать будем? - вытерев последнюю тарелку, я повесил полотенце на крючок.
- Давай, может, телик посмотрим?
- Давай.
Включив телевизор, мы устроились на диване, щелкая по каналам. Везде, будто специально, шел всякий бред. Первые минут пять, бездумно нажимая на кнопку, я просто тихо пищал от счастья, что не пришлось искать предлога или прикидываться слишком пьяным или уставшим, как обычно, чтобы устроиться у него в объятиях и положить голову на плечо.
- Что смотреть будем? - пойдя на второй круг сериалов и ток-шоу, поинтересовался я.
- Да хоть свои сопли врубай, - Том безразлично пожал плечами, чмокнув меня в макушку.
- Отлично... - нажав на канал с Титаником, я успокоился, положив пульт на стол. - Значит, смотрим это.
- И все равно ты извращенец с подростковым недотр*хом, - усмехнулся Том.
- А ты исправь...