К П Р М Н 4 page

Принцип психологического анализа: в содержание деятельности входят не только технологические, но и психологические компоненты. Они слиты воедино. Психолог должен всегда видеть психологическое наполнение трудовой деятельности.

Таксономия задач в виде набора глаголов

В соответствии с принятым в психологии делением на процессы и соответствующие психические операции выделим задачи: перцептивные, мнемические, мыслительные, эмоциональные, моторные, коммунникативно-информационные, аттенционные или задачи внимания. Это позволит лучше понять психологическую сторону профессиональной деятельности и решить практические задачи.

При проектировании деятельности совокупность задач должна быть определена глаголами. Поскольку для операторских профессий характерна высокая нагрузка на психические функции, то для описания деятельности потребуются соответствующие глаголы. Для обозначения перцептивных задач будут использоваться глаголы: наблюдать, смотреть, вглядываться, прослушивать, обнаружить, различить, опознать и другие. Формулировки мнемических задач будут строиться на основе глаголов: вспомнить, запомнить, воспроизвести, сохранить, удержать, восстановить, узнать и прочих. Примерами глаголов, применяемых для формулирования мыслительных задач могут быть: оценить, выделить, сравнить, объединить, разложить, изучить, установить, выяснить. Любая профессия требует сосредоточения и напряженного внимания в одни моменты и расслабления — в другие. Здесь подходящими будут глаголы: настроиться, сосредоточиться, переключиться, расслабиться. Есть профессии, где необходимо создать и поддерживать позитивное отношение у других (няня, стюардесса, продавец). " Эмоциональные" задачи в таких профессиях выражаются глаголами: доставить удовольствие, успокоить, посочувствовать, пожалеть и приласкать. Для обозначения моторных задач используется множество глаголов, таких как: отслеживать, включить, настроить, перестроить и прочие.

Расширяя перечень глаголов, можно проникнуть в глубины профессии. Важно, чтобы список глаголов был достаточно богатым и точным. Освоение профессии невозможно без освоения профессионального языка.

Размышление над языком, глаголами, позволит проникнуть и в глубины психики человека. При этом психолога ждут удивительные открытия. В качестве примера предлагаем поразмышлять над тем, какие корни в словах: вспоминать, воспринимать, помнить, понимать, мнительный, мыслить, думать, внимать.

Сформулируем здесь важный принцип анализа: в структуру единицы психологического анализа (задачи) всегда необходимо включать внешние (двигательные, вербальные мимические и пр.) формы выражения процесса исполнения и результата задачи (перцептивной, мнемической, мыслительной и проч.).

Простые и сложные задачи в труде оператора

К моменту прихода новичка на рабочее место в отрасли уже известно, какие задачи являются сложными, а какие — относительно простыми. Профессиональное определение сложности дается наиболее опытными специалистами. Можно говорить о технологической предзаданности профессиональной задачи. Сложные задачи поручаются только наиболее опытным специалистам или тем, кто прошел строгие испытания. Опыт освоения задачи специалистом основан на удачных и неудачных выполнениях. Сложная задача "сопротивляется" субъекту. Сложная задача отличается легкостью деавтоматизации. Сложность задачи определяется тем, насколько быстро и легко удается специалисту освоить критические операции, необходимые для ее выполнения. Сложность задачи опеределяется по времени решения. Временной анализ выделяет в трудовом процессе одиночные и повторяющиеся задачи. Сложность задачи тем выше, чем больше одиночных, уникальных подзадач содержится в ней.

Операциональное определение сложности задачи предполагает:

1) дробление задачи на отдельные фрагменты - операции;

2) оценку их количества;

3) установление сложности движений, которые требуются для их выполнения.

Чем больше таких фрагментов, тем сложнее задача.

Субъективными показателями показателями сложности задачи служат:

1)усилие, которое должен приложить человек для решения задачи,

2) напряжение, испытываемое при ее выполнении и

3)усталость, ощущаемую после.

Для определения сложности задачи решающее значение имеет опыт субъекта. Сложность профессиональной задачи изменяется по мере освоения задачи специалистом.

Факторы, определяющие сложность практической задачи: неопределенность, новизна и неожиданность событий и объектов окружающего мира, неполнота, неясность, неточность информации, поступающей к оператору. Задачи становятся сложными при временном дефиците и жестких сроках. Принятие такой задачи предполагает построение особых планов и стратегий, для которых характерны: многовариантность, неполнота, неопределенность, незавершенность. Сложные задачи связаны с высокой ответственностью за промахи и социальным (или административным) давлением на исполнителя. Сложная задача отличается особой эмоциональной характеристикой ожидания начала действия: после получения сложной задачи субъект испытывает беспокойство, страх, сопровождаемые тревожными сновидениями, нередки сожаления о согласии на участие и даже отказы от выполнения. Субъект ведет напряженный контроль за исполнением, выделяя и ожидая появление сложных участков. Когда задача уже решена, субъекту невольно приходят мысли о том, как шло выполнение. Размышление над ходом и успешностью исполнения сопровождается оценками и переоценками субъектом своих возможностей. Субъект извлекает урок из выполнения задачи.

Мы хотим здесь подчеркнуть принципиальную, методологическую необходимость включения понятия неопределенности в основу рассмотрения темы сложности. Сложность задачи наряду с позитивными факторами зависит от неопределенности обстоятельств.

Субъект и задача

Наше рассмотрение требует введения субъекта, решающего задачу в ситуации. Принцип “Я-здесь- теперь” определяет начало отсчета при изучении поведения человека. Когнитивная психология изучает среди прочего некие структуры пространственного и временного опыта, управляющие поведением. Они работают автоматически, и человек, ведомый такими структурами, работает словно автомат. При опоздании или пространственной ошибке человек переходит на сознательный уровень анализа, когда к делу подключаются опознание ориентиров и воспоминания, анализ воспринимаемой или представляемой карты, осознанное применение систем отсчета. Оба способа рассмотрения человека — как автомата и как сознательного существа — основаны на разных положениях и ведутся посредством разных понятийных аппаратов. В рамках первого подхода сохраняет силу информационно-аналитический подход, а второй должен учитывать динамические отношения между сознанием и бессознательными структурами (например, вытесненными желаниями или стремлением к власти). Исходя из идеи множественности подходов к изучению поведения человека в ситуации, мы принимаем необходимость применения множества временных и пространственных систем описания. Каждая адекватна своему подходу и фиксирует одну из сторон процесса. Для построения целостного описания необходимо найти способ совмещения подходов и построить переходы между отдельными пространственными системами. Аналогично для временных систем описания процесса.

В инженерной психологии интенсивные исследования движений вели В.П. Зинченко, Н.Д. Гордеева, В.М. Девишвили А.И. Назаров и другие. Многие ученые изучали движения человека с целью восстановления двигательных функций (Н.А.Бернштейн, С.Г.Геллерштейн, А.В.Запорожец, Т.А.Доброхотова, А.Р.Лурия, А.Н.Леонтьев). Обсуждение полученных результатов проводилось в терминах действия. Необходимо рассмотреть возможности моторики целого субъекта, возможности развития моторики и приспособления движений человека к особенностям стоящей перед ним задачи. Необходимо показать, с какими препятствиями сталкивается человек, и как не удается ему преодолеть эти препятствия.

Понятие субъекта особенно выпукло выступает на пересечении двух плоскостей: отдельных функций и целого человека. Субъект объединяет, интегрирует, запрещает и разрешает, контролирует выполнение отдельных функций.

Описание функций строится узко, в терминах механизмов, которые работают автоматически. Субъект как понятие не участвует. Используется лишь термин, наименование, табличка, где полноценное и емкое понятие “субъект” фактически подменяется поверхностным: ”испытуемый”.

Однако в трудовой деятельности перед человеком часто встают такие такие жесткие требования, что не всякий специалист может уложиться в них. Субъект старается приспособиться, ищет выхода из ситуации.

Рабочий, получивший сложное непривычное задание, оказывается перед необходимостью найти компромисс между скоростью и точностью (величиной отклонения). Обычные координации усилий и амплитуды, способность быстро собраться или расслабиться, фоновые напряжения и другие возможности субъекта могут стать препятствием для приспособления к особенностям задания. Они не позволяют рабочему быстро увеличить точность и быстроту и довести ее до требуемой величины. До тех пор, пока рабочий не приспособился, ему лишь изредка удается выполнить задание с требуемой точностью, но в среднем его производительность оказывается низкой. На основе усредненной оценки по ограниченному количеству проб субъект сам строит прогнозы успешности выполнения задачи.

Субъект знает свои возможности исполнения разных задач. Он классифицирует задачи на доступные и недоступные для него. Субъект выходит за рамки движений или действий, ситуации исполнения. Он интегрирует результаты по многим действиям, ситуациям и задачам. Он помнит результаты предыдущих действий и свои ошибки. Субъект способен соотнести возможности своего тела и задачу, которую поставили перед ним. Субъект сопоставляет условия, опознает и оценивает их как знакомую или незнакомую ситуацию. Соотнеся ситуацию с предполагаемым результатом и оценив условия задачи, субъект может заявить, что не сумеет выполнить задачу в данных условиях. Такое утверждение основано на том, что субъект знает собственные возможности и ограничения.

Субъект помнит о своих неудачах, знает свои ошибки, например, когда и что ему не удавалось обнаружить из-за недостатков его зрения, обоняния или слуха. На уровне субъекта соединяются память, предвидение и оценка выполнения предстоящей перцептивной задачи. Каждый знает недостатки памяти, мышления.

До начала действия: субъект получает задание (выслушивает) и оценивает свои возможности, сопоставляя их с требованиями задачи. Соглашается принять задачу или отказывается от нее. Отказ от задачи основан на анализе исполнения предыдущих задач, на том, как оценили исполнение люди.

Выполняя действие:

субъект воспринимает окружающий мир, выходя тем самым за рамки действия.

субъект сравнивает ход, характер исполнения с тем, что было при выполнении других задач.

оценивая ход исполнения по отношению к предыдущим случаям, субъект готовится к следующему действию.

Деепричастный оборот "выполняя действие" позволяет выразить двойственность положения, показывает, что будучи включенным в действие, субъект совершает нечто, выходящее за рамки действия.

Здесь мы можем найти путь к пониманию того, почему специалист может отказываться от выполнения задачи. После многократных попыток исполнить задачу, или после обдумывания причин одиночной неудачи субъект знает недостатки своего восприятия, ограничения памяти, недостатки мышления и эмоциональные срывы. Субъект способен сравнить свои исполнения действия в данных условиях с действиями других людей, отметить их успешность или недостатки по сравнению с собой. Продолжая исполнять руками, субъект работает мыслью. Мысль выходит за рамки исполняемого. Человек прогнозирует, вспоминает и сравнивает происходящее с прошлым. Оставаясь в настоящем, продолжая выполнять текущее действие, субъект выходит за рамки настоящего. При этом субъект воспринимает свое действие, оценивает себя в выполнении действия.

Субъект — это не просто инстанция, которая интегрирует функции восприятия, памяти, движения, речь и другие (П.Я.Гальперин). Субъект способен работать параллельно в разных пространственных масштабах. Работая “здесь”, и воспринимая себя и свое действие здесь, субъект может одновременно анализировать то, что будет “там”. Речь идет не просто о том, что в основе пространств, в которых одновременно работает субъект, лежат разные меры длины. Пространства могут по-разному организованы, в основе каждого может быть своя пространственная схема, своя система координат и соответственно особая операциональная система.

Таким образом, вдумываясь в понятие “субъект”, мы приходим к пониманию того, что “субъект” становится основанием для разработки идеи множества пространств в одной точке, в рамках одной ситуации, одного действия. Об этом же говорит известный принцип, согласно которому субъект, выполняя ориентирующие функции, руководствуется глобальными и локальными когнитивными картами.

Действуя, субъект выходит за пределы действия. За пределы воспринимаемого пространства, за пределы переживаемого настоящего. Но важно то, что при этом субъект продолжает действовать, выполняя свою задачу в воспринимаемом пространстве и переживая течение времени. Как это совместить?

Действуя, субъект выходит за пределы действия: решает несколько задач, которые начались в разное время и в разные моменты закончатся. Задачи выполняются в разных пространствах и требуют разной пространственной точности. Задачи различаются по сути. Субъект оценивает свои возможности выполнения каждой из задач: одни задачи удавались ему чаще, другие — реже. Решая задачу, субъект переносит принцип решения из другой задачи, пользуясь принципом аналогии. Успех в решении одной из задач может укрепить уверенность человека в себе и он быстрее продвинется вперед в решении пока еще не законченной задачи.

Так накапливается и функционирует опыт. Он выступает теперь как возможность переходить по сложной системе связей от одной задачи к другой. Субъект выполняет эти переходы, продолжая решать задачу или решая несколько задач сразу. Субъект подобен сложному процессору, который выполняет задачи разного масштаба, фиксирует успехи и неудачи. Работая с разными группами людей, субъект приспосабливается к каждому, запоминая привычки, поступки и особенности поведения каждого. Субъект — это сложная система опыта, позволяющая отслеживать и продвигать вперед развитие отношений с разными людьми, которые идут с разной скоростью. Сравнивать успехи и неудачи и делать все это в рамках какой-то конкретной ситуации, в ходе решения конкретной задачи. Субъект способен подняться над ситуацией, взглянуть на нее сверху, откуда менее видны детали и текстура, но зато хорошо схватывается конфигурация в целом: внешняя и внутренняя. С такой “высоты” субъекту лучше виден весь комплекс задач, видна конфигурация каждой отдельной задачи, смысл каждой отдельной задачи, разница между задачами, границы и пограничные области между смежными задачами — переходы между ними. Опыт - это сложная мыслительная работа объединения и разделения, привлечения и откладывания отдельных задач в ходе решения одной из них. При этом в деле участвуют восприятия и воспоминания, мысли, движения, ценности и переживания.

“Субъект” не всегда означает “хозяин”. Когда когнитивная карта пространства или времени указывает автоматически, что, где и когда делать, человек выступает в роли пассивного исполнителя.

Сознание само по себе не делает человека хозяином, поскольку оно обеспечивает всего лишь обостренное чувство присутствия и просветленность.

Цельность, не-двоение ума человека на “исполняющего” и “ наблюдающего”, что часто бывает при выполнении сложной задачи, становится сложным препятствием на пути изучения практических действий человека. После решения сложных задач человеку остается лишь разбирать происшедшее, поскольку он не имеет возможности изменить что-либо.

Принцип “Я-здесь-теперь” неэффективен при изучении быстрых процессов, по крайней мере он должен применяться вместе с теми подходами, которые расшифровывают суть быстрого процесса.

Не всегда правильно утверждать, что субъект способен включать свое сознание или отключать его. Вообще, сознание вряд ли подвластно субъекту.

Сознание не менее абстрактное понятие, чем понятие субъекта.

Если человек в трудовом процессе действует как автомат, его вряд ли следует называть субъектом труда. Мы не можем называть субъектом автомат.

Что происходит при деавтоматизации? Она наступает сама собой при встрече с трудностью, при утомлении и проч. Автоматические действия тоже начинают выполняться сами собой. Автомат становится субъектом? Если подразумевать под субъектом просто способность к наблюдению за своими действиями — да, а если — хозяин действий, то нет. Человек, индивид — не может быть хозяином своего действия в полном смысле слова. Он может планировать свои действия, смотреть за ними со стороны, иногда контролируя их исполнение, разбирать их после окончания. Но это не значит, что он — хозяин.

Как связаны понятия субъект и время? Можно ли говорить о субъекте помимо времени? Нет, поскольку телесно и деятельно субъект пребывает в какой-то системе ритмов, которые необходимо сочетать с ритмами ближайшей группы и организации, с ритмами географического пункта, с поясным временем. Сознание и время — неразрывные понятия.

Понятия “свертывания” и “сокращенности” — основные в деятельностном подходе А.Н.Леонтьева. Они означают именно временную трансформацию. Свертывание и развертывание — преобразования прежде всего временного типа. Мы не можем использовать их до тех пор, пока не поймем, каков характер этой временной трансформации.

Идея уровней — высших, сознательных и низших, автоматического исполнения — неотчетлива, потому что непонятно, как устроено соподчинение уровней в условиях сосредоточенной, нерефлексирующей разумности, какие уровни являются верхними, а какие — нижними. Она неэвристична, поскольку конструкция уровней не остается неизменной — она меняется. Об уровнях говорят при рассмотрении пространственной организации действия или субъекта.

Пространство и субъект. Работа в знакомом пространстве сопровождается чувством уверенности и легкости. Попадая в незнакомое пространство, мы теряемся, испытываем тревогу и страх. Разумеется эти переживания сопровождаются осознанием факта: ”Я в незнакомом месте!” Осознание приходит само собой. Субъект работает с ориентирами. Эта работа имеет особый характер - образный и вербальный. Память сама подсказывает, что должно быть, самостоятельно работает когнитивная карта, образная память. Субъект заставляет себя овладеть своим состоянием и выбирает путь поиска выхода. Человек преодолевает отказы своего тела двигаться, действовать. Вопросы: что, как, когда, куда? задает себе субъект, ставит себе задачу найти выход, пускается на поиски и находит его, преодолев все препятствия. Вообще вся волевая деятельность является проявлением именно субъекта в человеке, субъекта-хозяина.

Понятие субъекта требует разработки понятия пространства (жизненного, деятельности, отношений, поиска и других). Как соотносятся понятия пространство действия и пространство субъекта? Пространство и сознание связываются через ориентиры. Пространство возникает для субъекта, когда субъект теряет ориентировку. Тогда он начинает думать о пространстве, осознает себя в пространстве. В нормальных условиях пространство не дано в сознании субъекта. Когда человек заблудился, потерялся, он начинает рассуждать о пространстве, осознавать схему и ориентиры, мысленно двигаться по пути и т.п. То же происходит если перед нашим субъектом возникает другой человек, который ищет дорогу. Спрашивая дорогу, другой заставляет нашего осознать свое пространственное знание. Нельзя забывать о телесности субъекта. Аналогичное рассуждение о соотношении понятий времени и субъекта предлагаем читателю в качестве упражнения.

Встреча разных систем временного описания и разных систем пространственного описания происходит при использовании множества подходов к субъекту и его действию. При каждой такой встрече необходимо сводить в единое целое разные пространственные и временные описания.

Мы рассматриваем не уровни субъекта, а подходы. Если пользоваться понятием уровней, то нет возможности определить, к какому из уровней может быть отнесен информационно-преобразующий подход, или подход, рассматривающий когнитивные аспекты психологии, что делать с активным или пассивным субъектом. Понятием уровней мы не пользуемся потому, что приоритеты могут меняться. Высшими являются то автоматические процессы, то воля субъекта. Смена уровней определяется знакомостью условий, привычностью действий, окружающих людей и проч. Мы не можем решить вопрос о том, как они коррелируют. Поэтому мы не говорим об уровнях и о корреляциях. По-видимому, нельзя пока свести к одному разные подходы. Мы остановились пока на идее о необходимости множества подходов.

Мышление оператора

В труде опытного специалиста велика доля рутинного элемента. Представители профессий иногда утверждают, что оператор не должен думать, он обязан действовать — быстро и четко. Мыслит ли оператор? Требует ли мышления операторский труд? О необходимости мышления в операторском труде мы вынуждены заговорить в связи с рассмотрением сложных задач.

Но есть и другие основания. Сложность и условность знаковых систем, применяемых для описания устройства и правил работы системы, ограничения возможностей применения системы — все это должен освоить оператор и учитывать при решении любой сложной задачи. Решение задачи — это процесс преобразований выполняемых на основе анализа ситуации, совершаемого в терминах усвоенной знаковой системы. Преобразования практические предваряются преобразованиями в систем значений, два типа преобразований могут происходить и одновременно, важно то, что они неотрывны друг от друга. Назовем некоторые основные ситуации, которые не могут быть решены без мышления:

освоение системы,

анализ необычных ситуаций при разборе,

построение новых режимов эксплуатации техники,

возвращение системы из неустойчивого, переходного состояния в режим нормального функционирования,

определение сложности задания,

сроков исполнения,

экономической цены,

физиологической стоимости работ,

решение человеческих задач.

Особенности решение задач специалистами-энергетиками изучал В.И. Третьяков. Мышление инженеров и руководителей на предприятиях изучали Ю.К.Корнилов, М.В.Максимовская и другие. Мы проводили изучение решения пространственных задач различными специалистами, работающими в транспортных системах: пилотами, штурманами, авиадиспетчерами.

Необходимость мышления в операторском труде обнаруживается при всяком техническом нововведении. Особенно ярко это показывает тот новый круг проблем, возникший при внедрении интеллектуальных дисплеев в авиации. Освоение системы в процессе обучения (при переходе на другой тип техники или при изменении условий и правил работы) требует немалых усилий, которые связаны также с переделкой хорошо заученных схем мышления. Применяя автоматически старые схемы и принципы специалист оказывается в тупике. Это заставляет его искать правильное решение, объяснять причины ошибки заставляет строить мета схемы — заставляет мыслить. Сложность новых знаковых систем, которые должен заучить оператор, и особенно их условность, необходимость многое понять и запомнить — все это делает процесс переучивания еще более трудным, чем повседневная работа на прежней установке.

Решение сложных задач штурманами и пилотами

Анализ решения навигационных задач проводился с помощью комплекса методик, среди которых интервью, вопросники, лабораторные задачи, наблюдения за действиями специалистов на тренажере и в реальном полете. Установлено, что сложные действия штурманов имеют двухуровневую структуру. В первом уровне расположены простые действия, где значительную роль играют исполнительные операции, синхрония обеспечивается автоматически, за счет адаптивности и сенсомоторной гибкости. Во втором уровне преобладает мыслительная компонента. Для этого уровня характерна антиципация результатов и изменений обстоятельств действия. Мыслительные процессы обеспечивают точное решение задачи. Иначе не может быть, поскольку в условиях полета события могут развиваться очень быстро и нестандартным путем. Сложность определяется большой эмоциональной напряженностью ситуации и особенностями социальных условий работы: тесно сидящие в узком пространстве кабины пилоты работают в условиях взаимного социального давления и обязательно контролируют друг друга.

Суть мыслительных процессов: анализ информации, выделение наиболее важных, ”горячих” точек, выбор варианта действия и оценка последствий решения.

Направленность на аэропорт назначения особенно затрудняет правильный выбор — она становится настоящим препятствием для трезвого решения. Значительное влияние на выбор оказывает и прошлый опыт пилота. Если в какой-то ситуации действия летчика закончились неудачей, то встретившись вновь с подобными обстоятельствами, он старается действовать более простым способом, который не всегда может оказаться оптимальным. Уверенность пилота в своих способностях и возможностях машины - вот еще два важных фактора, которые учитывает пилот, принимая решение.

В экипаже окончательное решение принимает командир, а штурман должен проследить за тем, как экипаж выполняет его рекомендации. От компетентности, настойчивости и твердости штурмана зависит то, насколько повлияют рекомендации штурмана на решение командира, каким будет путь движения воздушного судна и, вообще, как будут развиваться события. В сложном действии штурмана сочетаются жесткие и гибкие программы: предварительный расчет по стандартному алгоритму, гибкая подстройка к условиям полета, где как раз и проявляются особенности мышления.

Снижение и заход на посадку - наиболее напряженные и ответственные этапы полета. Для исследования роли мыслительной компоненты в ходе их выполнения мы проводили интервью, предлагали профессиональные задачи и предлагали наборы субъективных шкал для оценки состояний и отношений.

Анализ результатов показал следующее.

1. Несмотря на жесткую регламентацию рабочих процедур, которые требуют от специалиста таких качеств как скрупулезность и педантизм, для летчиков характерны творческие способности и инициативность - они необходимы для выполнения полетов в сложных условиях. Тем более, что каждый полет отличается своеобразием и неповторимостью.

2. Из-за значительного влияния со стороны других членов экипажа и вариативности обстоятельств летчику трудно выдержать собственный стиль даже в одном экипаже.

3. В эмоциональную характеристику сложного действия входит страх наказания, который иногда важнее угрозы для жизни. Летчики допускают возможность свободного выражения эмоций в полете и сообщают о конфликтах в летных экипажах.

Изучение сложных действий штурманов и пилотов было использовано при построении концепции обучения и переподготовки летного состава. Ее цель — выработать у курсанта - будущего летчика инициативность и способность самостоятельно и уверенно решать сложные задачи, выполнять действия, требующие значительных усилий мышления, применять гибкие стратегии и тактики.

В процессе обучения психолог призван помочь осознать пилоту такие свойства, которые могут оказаться опасными (непокорность, импульсивность, безразличие, бесшабашность и др.). Для обучения необходим комплекс специальных средств, в том числе специализированные тренажеры и компьютерные сети и система специально разработанных задач. Для этого потребуются специально подготовленные кадры.

Сложность штурманских задач.

Оператору автоматизированной системы в процессе управления движением объекта или технологическим процессом на производстве время от времени приходится решать те или иные задачи. Одни отличаются преобладанием мыслительных компонент, другие — перцептивных, третьи — двигательных. Перцептивные задачи связаны прежде всего со сбором информации и предполагают выполнение таких перцептивных операций как обнаружение, различение, идентификация. Двигательные задачи предполагают сложные и тонкие движения органами, управляющие движениями объекта при одновременном слежении за результатами. Мыслительные задачи связаны с анализом информации, построением стратегии её сбора и поиска, а также с выбором оптимального варианта действия. Мы сосредоточимся на рассмотрении нескольких типов мыслительных задач, характерных для навигационного труда.

Исследования мышления ведутся достаточно интенсивно и к настоящему моменту в психологии уже накоплен солидный арсенал теоретических подходов и экспериментальных методик. Практическая важность таких разработок подчеркивалась многими авторами, которые сами внесли существенный вклад в разработку психологии практического мышления (Г. Мюнстерберг, Б.М. Теплов, В.Н. Пушкин, Д.Н. Завалишина, Ю.К. Корнилов, А.В. Карпов и др.). Достижения психологии мышления находят применение в психологии труда руководителя (см. сб.” Мышление и общение”, Яр. ГУ, 1988; “ Практическое мышление”, 1990; Корнилов 1982; Максимовская, 1990), машинистов электростанций (Батыщев, 1986; Чачко, 1986; Остроменская, 1990), железнодорожных диспетчеров (Завалишина, Пушкин, 1965, Жорник, 1989; Новожилова, 1989 и др.), штурманов речных и морских судов (Леонтьев, 1987). Благодаря этому появилась возможность не только разработать адекватные методики, но и приступить к теоретическому изучению понятий и механизмов оперативного, практического мышления. Результаты исследования психологии мышления находят приложение при изучении некоторых новых профессий операторского типа, однако они почти не применяются при изучении профессий водительского типа, в том числе и летных (пилотов, бортинженеров, штурманов и др.). Причина такого отставания не только в отсутствии места для исследователя в тесном помещении кабины, но и в общепринятом мнении, что у летного состава труд состоит в реализации навыков, “мышление просто не допустимо из-за недостатка времени”. Допуская, что решение умственных задач в труде водителей воздушных судов имеет свою специфику, мы попытались проанализировать наиболее типичные задачи, выполняемые штурманами и пилотами в обычном нормальном, неаварийном полете, а также при некоторых усложнениях условий. Прежде всего мы обратились к микронавигации, поскольку именно она требует особого внимания специалиста (из-за увеличения интенсивности движения в районе аэропорта и уменьшения возможностей для маневрирования). Были использованы также задачи: 1)построение траектории снижения с эшелона высоты при подходе к аэродрому, 2) выбор пути следования при изменении условий полета в намеченном участке пути, 3) определение отказов навигационного оборудования.