К П Р М Н 2 page

Из рисунка (см. рис. 2.3) видно, что для штурманского труда на больших пассажирских самолетах главным является знание местоположения самолета и контроль навигационного вычислительного устройства, которое обеспечивает штурмана основными навигационными данными. Знание схем ухода на запасные аэродромы, сработанность летного экипажа, безотказная работа техники представляют собой условия, составляющие эмоциональный фон труда. Удаленность от центрального ядра схемы элементов, связанных с работой основного навигационного оборудования, объясняется некоторым недоверием специалистов к этому оборудованию. Штурманам редко приходится заменять борт- инженера и пилотов на их рабочих местах, поэтому соответствующие элементы сдвинуты к периферии. Вопросы, касающиеся роли диспетчеров в навигационном труде, хотя и оказались среди значимых, но их сильная сдвинутость к периферии указывает на несогласованность мнений специалистов.

Таким образом, использованный нами ме­тод позволил на основе опыта специалистов упорядочить по важности различные моменты и средства штурманского труда, которые в инструкциях и регламентирующих документах иногда даются как равнозначные.

Опросник послужил толчком для свободных высказываний специалистов, касающихся различных сторон их труда. В них содержались замечания о: 1) достоинствах и недостатках работы НВУ и автоматического планшета, неудобном расположении индикатора НВУ, 2) необходимости помнить схемы ухода на запасной аэродром, границы запретных зон, 3) важности радиолокатора для навигации, важности знаний особенностей работы с ним в грозу и в условиях нормального труда, об особенностях работы летного экипажа и проч.

Количественная обработка состояла в по­строении матрицы расстояний между оценками по вопросам с номерами k и m по всем испытуемым i =l,..., п, где n =20. По содержанию матрицы проводился клайк- анализ, который позволил выделить структу­ру связей между значимыми моментами профессионального труда (рисунок). Свя­занными считались те вопросы, расстояние между которыми было не больше 2.

		11к,12к
	7к, 17к,19к,2э, 15э, 20э

Рис. 2.3. Модель трудового действия штурмана пассажир­ского самолета.

В ядро входят два когнитивных момента — представления о местоположении само­лета (9к) и о ходе полета (16к) — и два эмоцио­нальных — беспокойство, когда не удается предста­вить маршрут ухода на запасной аэродром (6э) и удовольствие от работы в дружном экипаже (17э). Наиболее близкие к ядру когнитивные образо­вания касаются ориентировки по курсу (8к), схем ухода на запасной аэродром (6к) и радиолокатора (13,15). На расстоянии d=5 от центра находится большая группа когни­тивных элементов, касающихся работы НВУ (12, 14, 18), — они тесно связаны между собой. На этом же расстоянии от центра находится дру­гая большая группа элементов (1, 2, 3, 5), ка­сающихся таких факторов, как протяженность, ориентация участков трассы, положение поворот­ных пунктов, ориентиров, границы запретных зон, а также работы специалиста в экипаже (18). Еще более удалены от центра элементы, отно­сящиеся к оценке роли наземных служб в навигации (19, 20).

Целый ряд пунктов вопросника вызвал несогласованные ответы и был исключен из рассмотрения. Это является следствием ряда причин, среди которых: 1) стремление испытуемых при ответах руководствоваться не действительным опытом своей работы, а регламентирующими документами, 2) эмоциональные защиты и иногда 3) недостаточно адекватная формулировка вопросов. Эти данные могут быть использованы для пост­роения программ обучения штурманскому труду.

Клайк-модели позволяют дать качественное описание содержания навигационного труда, выделяя в нем те элементы, которые кажутся наиболее важными самим операторам. Они отражают и профессиональную специализацию. В этом можно легко убедиться, сравнив модели, построенные по данным пилотов и штурманов.

Методика 2.2. Изучение переработки информации человеком

Идея о том, что время между предъявлением стимула и производством ответа охватывает процесс, который делится на последовательные стадии, была положена еще в основу работы Ф. Дондерса (1868). Дондерс разработал так называемый метод вычитания для измерения продолжительности некоторых из этих стадий и изучения их свойств.

На основе тщательного экспериментального изучения разнообразных задач на бинарную классификацию С. Стернберг разработал следующую модель процесса переработки информации, осуществляющейся в короткий отрезок времени между предъявлением стимула и производством ответа: стимул - перекодирование (предварительная обработка) - последовательные сравнения - бинарное решение - организация ответа - ответ. Эта модель была взята нами за основу при построении экспериментальной ситуации и обсуждении результатов исследования.

Известно, что в тахистоскопических экспериментах, когда одновременно или последовательно предъявляются несколько стимулов, неизбежно возникают эффекты маскировки и интерференции, проявляющиеся в том, что экспозиция одних стимулов затрудняет обработку других.

Как результат таких влияний точность ответа снижается, а ВР увеличивается. Количество шумовых элементов, их сходство с целью, расположение относительно цели и некоторые другие факторы оказывают дифференцированное воздействие на обработку целевого стимула и производство правильного ответа.

Исследования влияния количества шумовых элементов на время и точность обнаружения цели проводились за рубежом рядом авторов, которые использовали одновременное предъявление релевантных и нерелевантных стимулов. Было получено значимое увеличение ВР и снижение точности ответа на целевой элемент с увеличением числа шумовых стимулов на дисплее. Эксперименты такого типа связаны с проблемой латеральной маскировки, а взаимодействие следов в этой ситуации имеет место целиком на уровне иконической памяти. В нашем эксперименте была сделана попытка развернуть стимульное предъявление описанного выше типа во времени с целью хотя бы приблизительного установления локуса интерферирующего влияния нерелевантных стимулов на переработку цели.

Аппаратура. Эксперимент проводился на стенде, в состав которого входили: управляющая ЭВМ, два семисегментных эдектролюминисцентных знаковых индикатора и выносной пульт, на котором имелись три кнопки с надписями: “Готов”, “Да”, “Нет”. Расстояние до индикатора равнялось 1,5 м, размеры индикатора - 3.2Х2.4 см, яркость - 60 нт. Измерение времени проводилось с помощью таймера ЭВМ с дискретностью счета 1 мс. Точность отсчета времени предъявления цифр определялась временем срабатывания реле (5-6 мс). Опыт проводился в автоматизированном режиме с регистрацией правильных ответов и ошибок, а также задержки времени ответа.

Материал. Стимульным материалом служили последовательности двузначных чисел заданной длины. Числа выбирались в случайном порядке и в одной последовательности не повторялись.

Процедура. Испытуемый нажимал кнопку с надписью “Готов”, и через 1 с ему предъявлялось одиночное число, которое он должен был запомнить (будем называть его тестовым числом - ТЧ). Затем через 1 с предъявлялась последовательность чисел. Испытуемый должен был определить, содержалось ли ТЧ среди элементов последовательности, и дать ответ с помощью одной из кнопок - “Да” или “Нет”. По окончании предъявления каждой пятой последовательности (каждой пятой пробы) на одном из индикаторов высвечивалась цифра, указывавшая, сколько раз (из пяти) испытуемый дал правильным ответ. Последовательности формировались таким образом, что в одной части их ТЧ встречалось (условие “сигнал”), а в другой - не встречалось (условие “шум”). Время предъявления чисел было постоянным - 20 мс.

План эксперимента. В опыте варьировались три фактора: длина последовательности (ДП), асинхрония включения стимулов (АВС) и вероятность наличия тестового числа в последовательности. Первый фактор имел два уровня: длина последовательности равнялась либо 3 (ДП=3), либо 6 (ДП=6) числам. Второй фактор имел три уровня: 80, 100 и 140 мс. Третий фактор имел два уровня: соотношение “сигнальных” н “шумовых” проб равнялось соответственно 3:2 или 5:1. Таким образом, общее число условий равнялось 12. В соответствии с этим эксперимент был разделен на 12 блоков, которые предъявлялись в случайном порядке. В половине всех блоков содержалось по 50 проб в каждом, в другой половине - по 36 проб. Для ДП=3 каждая позиция тестировалась 10 раз, для ДП==6-5 раз. Каждый испытуемый участвовал в опыте 2 раза.

Испытуемые. В эксперименте принимало участие 8 испытуемых. Все они были либо сотрудниками лаборатории, либо студентами факультета психологии МГУ и отличались высокой степенью тренированности.

Инструкция испытуемому. Испытуемым сообщали содержание задачи, показывали, как и когда нажимать на кнопки. Кроме того, сообщалось, какие длины последовательности будут предъявлены и что числа в пределах одной последовательности не повторяются. Отвечать требовалось как можно быстрее и точнее. Результаты. Результатами каждого опыта являются: число правильных и неправильных ответов и средние величины времени реакции.

Результаты 2.2. Время реакции.

Таблица 1. Значения времени реакции: средние значения (М) и стандартные отклонения(s).

АВС=110 мс

АВС=140 мс

Для всех значениях асинхронии включения стимулов при ДП=3 и для асинхронии включения стимулов (АВС) 80 мс при ДП=6 средние значения времени реакции аппроксимируются одной прямой. Для двух остальных условий при ДП=6 (при АВС=110 мс и 140 мс) - двумя прямыми. Так, при асинхронии включения стимулов, равной 110 мс прямые проходят через точки

и

Излом линии приходится на 3 позицию (для АВС==110 мс по критерию парных сравнений Вилкоксона Т=W 0,95 (8); для АВС=140 мс по критерию Фридмана Q>c2 (1)) ·

Приращение времени (Dt) на один элемент последовательности, или угол наклона кривой ВР к оси абсцисс, для ДП=6 и для АВС, равных 80, 110 (нижний отрезок ломаной) и 140 мс (нижний отрезок ломаной) значимо одинаково (Q<c2 (5)) и находится примерно в пределах 43 мс. При ДП=3 значения Dt значимо отличаются друг от друга. Значения ВР в условии “шум” близки к значениям ВР для последней позиции в условии “сигнал” (разница не значима). Значения ВР для последней позиции по условию “сигнал” приблизительно равны между собой.

2. Процент правильных ответов (ППО). Позиционные кривые ППО по всем условиям показаны на таблице 2.

Таблица 2.3. Проценты правильных ответов, полученные при двух длинах последовательностей (ДП) (ДП = 3 и ДП=6) и трех значениях асинхронии включения стимулов (80, 110,140 мс).

При малых значениях асинхронии включения стимулов можно наблюдать падение результатов на средних позициях кривые имеют вогнутую V-, (при ДП=6 W-образную) форму. С увеличением асинхронии включения стимулов до 140 мс процент правильных ответов для всех позиций при ДП=3 выходит на уровень 90%. При ДП=6 первые две позиции не достигают этого уровня: значения процентов правильных ответов по ним имеют соответственно 70% и 85% (разница между 1-й и З-й позициями значима, Т>W0,99 (7)). Средний уровень процентов правильных ответов поднимается с увеличением асинхронии включения стимулов (Q>c2 0.05 (2)).

Обсуждение. Тот факт, что испытуемые не дают одинаково точных и быстрых ответов по всем позициям, говорит о том, что на исполнение задачи оказывают влияние определенные помехи. Известны два помехогенных феномена, особенно ярко проявляющихся в тахистоскопической ситуации: маскировка и интерференция. Эти понятия необходимо строго различать, поскольку первый из этих феноменов имеет место практически целиком на уровне сенсорной репрезентации зрительного дисплея (на уровне иконической памяти), а второй связан с более поздними этапами переработки информации.

В литературе описаны две теории, объясняющие механизм маскирующего эффекта: теория интеграции и теория прерывания. Согласно теории интеграции, иконический образ маскирующего стимула (маски) накладывается на иконический образ цели, образуя новый зрительный паттерн, в результате чего дальнейшая обработка цели затрудняется или становится вообще невозможной. Согласно теории прерывания, маска замещает (полностью уничтожает) иконический след цели и делает невозможным его чтение.

Для разделения эффектов маскировки и интерференции необходимо создать такую экспериментальную ситуацию, при которой маскирующее влияние было бы сведено к минимуму или вообще не проявлялось бы. Одним из возможных способов достижения такой цели является увеличение асинхронии включения стимулов. Именно такая ситуация была создана а нашем эксперименте при асинхронии включения стимулов, равных 140мс (а отчасти, и при 110 мс).

Процент правильных ответов не является единственным показателем, характеризующим динамику изменения трудности исполнения в тахистоскопической ситуации. Другим важным средством анализа процесса переработки информации может служить измерение времени реакции. Из табл.1 видно, что для всех условий показатели времени реакции убывают, причем убывание времени реакции идет пропорционально возрастанию позиции данного целевого стимула в последовательности. Такое убывание позиционных значений времени реакции в ситуации, исключающей маскирующее взаимодействие между последовательными стимулами (т. е. при больших значениях асинхронии включения стимулов), отражает динамику изменения другого внутреннего процесса - интерферирующего влияния нерелевантных стимулов на обработку целевого элемента.

Результаты проведенного эксперимента показали практическое отсутствие эффекта проактивной интерференции в данной экспериментальной ситуации: время реакции на целевой элемент, расположенный на последней позиции, оказалось приблизительно одинаковым по всем условиям. Убывание значений времени реакции с возрастанием номера позиции цели хорошо согласуется с предположением об участии ретроактивного интерферирующего влияния последующих нерелевантных стимулов на обработку целевого элемента, которое для последней стимульной позиции равно нулю.

Полученные кривые времени реакции при ДП-6 имеют одинаковое приращение времени Dt для всех АВС (за исключением АВС, равных 110 и 140 мс, на первых трех позициях). Этот очень важный результат свидетельствует о том, что скорость предъявления, видимо, не оказывает значимого влияния на механизм интерференции в пределах используемых нами АВС.

Большую сложность представляет объяснение излома кривых времени реакции при ДП-6 (АВС, равных 110 и 140 мс), а также тот факт, что процент правильных ответов по первым двум позициям (ДП-6, АВС==140 мс) оказался значимо меньшим по сравнению с процентамии правильных ответов по остальным позициям этого условия. Интерпретация таких данных может быть проведена в терминах эффекта стирания информации из некоторой системы хранения. Действительно, при быстром предъявлении (АВС= 80 мс) время правильного положительного ответа на конечный стимул (440 мс) превышает время загрузки последовательности из 6 чисел в систему кратковременной памяти, которое равно: АВС ´ количество интервалов + время экспозиции поcледнего стимула, то есть 80 мс ´5 + 20 мc =420 мc. Несмотря на то, что инструкция строго требовала отвечать сразу же, как будет обнаружен целевой стимул (не дожидаясь окончания предъявления последовательности), испытуемые не успевали дать ответ во время предъявления последовательности ввиду очень короткого АВС.

При большом АВС (особенно при АВС=140 см) испытуемые вполне могли дать ответ на целевой стимул, предъявленный в начале последовательности, еще до окончания ее предъявления. Но результаты показывают, что время ответов по начальным позициям значимо увеличилось по сравнению с условием быстрого предъявления. Это означает, что при больших значениях асинхронии включения стимулов испытуемый не использует имеющуюся возможность быстрого ответа, а ждет показа если не всей последовательности, то по крайней мере большей части ее элементов, после чего дает ответ. Такая ситуация несознательного нарушения инструкции (отвечать как можно быстрее) может создаваться под влиянием механизма, по своей функции схожего с установкой. Иными словами, способ работы, применявшийся при асинхронии, равной 80 мс, может переноситься на исполнение при больших значениях АВС. В этом случае уже принятое относительно данного целевого стимула решение может быть отложено и организация ответа задержана. Такая задержка может привести к затуханию следа стимула (или решения, принятого относительно него). Если при асинхронии, равной 110 мс, время такой задержки (зависящее от АВС) не так велико, что отражено в незначительном изменении наклона функции времени реакции, то уже при асинхронии, равной 140 мс, след начального стимула может затухать настолько сильно, что время ответа на него увеличивается до 800 мс (по сравнению с 640 мс при АВС= 80 мс), а высокая точность ответа становится невозможной.

Естественно, что при появлении тестового числа на трех первых позициях на ответ влияет и стирание в памяти, и интерференция, действие которой подчиняется уже описанному закону. Наклон верхнего отрезка функции времени реакции при больших АВС больше наклона нижнего отрезка. Это означает, что эффекты стирания и интерференции суммируются. Наклон нижнего отрезка функции времени реакции при больших величинах асинхронии отражает влияние одной лишь ретроактивной интерференции. Эффект стирания здесь не действует, так как задержка ответа для последних позиций не столь велика. Разница между величинами Dt, полученными для верхнего и нижнего отрезков позиционной кривой времени реакции при больших АВС, является покааателем стирания следа из системы хранения.

Еще одним важным аспектом полученных результатов является то, что использованная методика позволила более или менее точно определить локус интерферирующего эффекта в функциональной системе модели Стернберга (или на временной оси, ограниченной моментами предъявления стимула и производства ответа). В наших предыдущих работах (Муканов, 1974; Стрелков, 1974) мы считали, что методика зрительного поиска с последовательным предъявлением стимулов в одном и том же месте поля зрения позволяет измерить время извлечения следа из сенсорной (иконической) памяти. Предполагалось, что 90%- ный уровень процентов правильных ответов возможен лишь в том случае, если испытуемый успевает “прочесть” информацию о данном стимуле до момента предъявления следующего элемента последовательности, который замаскирует след предыдущего.

Результаты настоящего эксперимента позволяют предположить, что за время между постулениями двух стимулов происходит принятие решения. Если исходить из нашего предположения о том, что влияние интерференции увеличивает время ответа, но не снижает уровень процентов правильных ответов, то локус интерферирующего эффекта должен определяться временной локализацией этапа принятия решения или точнее, располагаться вслед за ним. В противном случае итерференция создавала бы трудности для принятия решения, что неминуемо должно было бы привести к снижению уровня процентов правильных ответов.

Подтверждением того, что за время интервала между стимулами происходит принятие решения, может служить следующее рассуждение. Во-первых, величины времени правильных ответов при появлении тестового числа на последней позиции в условии “сигнал” и время правильных ответов по условию “шум” оказались равными. Если правильное отрицательное решение может произойти за время асинхронии между включениями, то, видимо, этого времени достаточно и для принятия правильного положительного решения. Если бы за время асинхронии происходило только сканирование иконической памяти, то сравнение и принятие решения должны были бы происходить либо во время предъявления следующих чисел последовательности, либо после предъявления всей последовательности. При коротких величинах асинхронии первое предположение маловероятно, так как за короткое время накопилось бы несколько решений, что привело бы к увеличению времени ответа. Второе предположение исключается потому, что в условии “шум” время ответа при ДП-З равно времени ответа при ДП-6. Остается принять, как более вероятное, предположение о том, что за время асинхронии между включениями стимулов происходит принятие решения.

Отличие способа работы испытуемого в условии “шум” от способа работы в условии “сигнал” состоит в том, что в в условии “шум” после принятия правильного негативного решения испытуемый переходит к просматриванию следующих элементов последовательности, а во втором случае после принятия правильного позитивного решения он должен перейти к организации ответа. Таким образом, интерферирующий эффект локализуется на стадии организации ответа, а каждый дополнительный последующий интерферирующий элемент удлиняет эту стадию на величину Dt, равную приблизительно 40-45 мс.

Краткие выводы. Методика последовательного предъявления зрительных стимулов в одном и том же месте поля зрения, использующая измерение процентов правильных ответов и времени реакции, позволила разделить феномены маскировки и интерференции. Интерференция, в отличие от маскировки, может вообще не оказывать негативного влияния на точность ответа, а лишь увеличивать его задержку. Получено увеличение времени реакции на целевой стимул при увеличении числа следующих за ним нерелевантных элементов. Величина Dt может служить количественной мерой ретроактивной интерференции.

Действие или поток операций?

При первом приближении трудовой процесс выступает как поток, содержащий интенсивные и относительно спокойные периоды, В потоке отчетливо заметны движения человека - манипуляции с органами управления - операции. Операцию выделить легко - по тому средству, с которым работает человек. Как можно выделить действие из потока трудовой активности?

По каким внешним и внутренним признакам?

Считается, что для определения действия достаточно указать цель. Но если речь идет не о задаче, определенной заранее и сформулированной вербально, остается неясным, когда и в каком месте реально начинается действие, поскольку речь идет о цели, сформулированной только в уме.

Для определения действия необходимы внешние опоры.

Единицей психологического анализа является действие. Цель - представление о результате и формулируется с самого начала вербально. Вербальная формулировка цели предполагает отыскание подходящего, точного глагола - имени действия. Когда найдена подходящая вербальная формула, выполнить, координировать и контролировать действие значительно легче.

Пространственная характеристика действия. Действие развертывается в пространстве. Пространство действия определяется теми предметами и промежутками, которые прямо или косвенно относятся к действию. Топологическая характеристика включает определение мест субъекта, цели, путей движения и расположения препятствий, различение районов, их внешних и внутренних границ. Возможны другие модели пространства действия: евклидова, проективная и проч. Уместность той или иной модели определяется теми задачами, которые решает оператор.

Временная характеристика действия строится с помощью нескольких групп терминов: 1) начало, конец, дление, 2) настоящее, прошедшее, будущее, 3) ритмы, 4) скорости и ускорения в разных районах, 5) уникальность события и возможность его воспроизведения или повторения, 6) непрерывность потока и дискретность ряда событий, 7) срок: синхронизация события внутри действия с некоторым внешним событием, 8) этапы действия (дробление проводится по используемым орудиям и приемам, по районам пространства, по энергетическим признакам и т.д.). С понятием времени связаны понятия повторяющегося и индивидуального. Форма и поток. Форма, понимаемая как самовоспроизводящаяся, стремится под действием каких-то сил повторить себя и этот акт всегда уникален. Но именно гибкостью, уникальностью акта, его универсальной приспособляемостью удается воспроизвести, сохранить устойчивые черты прежней формы. Форма, ритм, некая внутренняя гармония - время.

Энергетическая характеристика действия складывается из описания физических и умственных усилий субъекта, усилий по концентрации внимания и утомления по этапам действия, масс и ускорений.

Действие возникает, когда в определенном месте пространства в определенный момент в технологическом процессе возникают энергетические или смысловые изменения - новизна. Действие начинается автоматически, само собой, а затем его формулирует и исполняет субъект. Принцип: целевую характеристику действия необходимо сочетать с полным пространственным, временным и энергетическим определением.

Понятие точного действия. В психологии принято так использовать понятие действие, будто исполнение всегда остается совершенным. Однако, действие, вложенное в реальное пространство и реальное время, должно получить допуск на точность исполнения. Пространственные, временные, энергетические границы, допустимые отклонения. Должны определять процесс исполнения и реальные результаты действия. Кроме того, следует допустить возможность ошибочного исполнения действия.

Введем понятие действия как сплошной напряженной биполярной структуры, включающей различные возможности исполнения: от точного до ошибочного. Достигнутый результат входит в содержание понятия "действие".

Действие запускается и поддерживается заданием, задачей. Задача формулируется вербально. Вербальная формулировка преобразуется, переводится в визуальные, слуховые и другие перцептивные формы, в двигательные формы, которые используются при исполнении. При отклонениях в условиях исполнения или в характере двигательного процесса неизбежно обращение к вербальным формам. Перевод вербальной формулировки в визуальные, слуховые и другие перцептивные формы, в двигательные формы осуществляется при обучении. Этим обеспечивается идентификация привычной обстановки для выполнения действия.

При разборе результатов действия снова выйдут на первый план вербальные эквиваленты перцептивных и двигательных форм.

Говорят о речевых действиях: они совершаются одним субъектом и побуждают двигаться других.

Поток профессионального поведения, профессиональной речи - это ряд операций, пауз и ожиданий. Почему возникает необходимость анализа в терминах действия?