Романтический мистицизм

Романтизм был пронизан мистицизмом. От фантастики, чув­ственно-образного воображения, поэтических грез — всего один шаг до мистицизма. Амбивалентная трактовка бытия, взаимопе­реходы прошлого, настоящего и будущего, конечного и бесконеч­ного порождали культ необычного, странного и неизведанного, волшебного и мистического. Художественное изображение бытия у романтиков в значительной мере наполнено таинственностью и мистицизмом. Установки ренессансного пантеизма они транс­формировали в «магический идеализм», согласно которому хаос природных форм (являющийся для людей повсеместным источни-

ГЛАВА 8. МИРОВОЗЗРЕНИЕ РОМАНТИЗМА М№Ш

ком трепета, ужаса и страха, ощущения бездны) может быть пре­одолен магической властной волей творческой личности. Есте­ственным связям человека с миром они придавали мистериальный характер, наделяли прозаические вещи ореолом таинственности и святости.

Поэтому чувственная неопределенность нередко соседствует у романтиков с мистериальной субъективной необузданностью, с переходами от реального к фантастическому и обратно. Фанта­стика продолжается в действительности, а действительность при­чудливо проявляется своими фантастически-волшебными чертами. Действительное и фантастическое постоянно перемешиваются, пе­ретасовываются. Человек в таком двойственном мире стоит перед возможностью особого испытания. Результат испытания может быть самым неожиданным и часто трагическим — безумие или смерть.

Самые ошеломляющие фантастические превращения осуще­ствляются ночью. Ночь — это время сновидений, мечтаний. Мир снов принципиально отличен от мира света, дня. Ночной мир во­ображений и снов живет вне логики, за гранью законосообразно­сти. Старая немецкая пословица гласит, что «сон в голове — что пена в вине». Традиционному для немецкой культуры интересу к «ночной стороне» бытия романтики придали философское зву­чание. Сон для многих из них — нечто большее, чем поверхност­ная «пена» земных впечатлений. В романтизме формируется ме­тафизический вектор понимания сновидений: сон вырывает человека из пут земных привязанностей, освобождает от земных оков, сближая со сверхъестественными факторами бытия.

По словам Э.Т.А. Гофмана, «сон одолевает внешнюю нашу жизнь, весело и вольно резвятся наши духи, и способен начать высо­кую, напряженную жизнь, в которой все мы не просто угадываем, но и по-настоящему узнаем явления чуждого нам мира духов, более того, в ней мы парим над пространством и временем»¹.

Именно немецкие романтики впервые серьезно задумались над тем, «как глубоко проникают сны в таинственные недра наше­го внутреннего Я»². Они определили пути будущих философских

Гофман Э.Т.А. Магнетизер. Семейная повесть // Гофман Э.Т.А. Собр. соч. В 6 т. М., 1991. Т. 1.С. 155. ² Гик Л. Жизнь льется через край // Избр. проза немецких романти­ков. В 2 т. М, 1979. Т. 1. С. 90—91.

■НЭП ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ИЗУЧЕНИЕ МИРОТВОРЧЕСТВА В ЭПОХУ РОМАНТИЗМА

и психологических исследований бессознательного начиная с Ф. Ницше и 3. Фрейда вплоть до современных теорий бессозна­тельного.