Реализации права собственности 6 page

Следовательно, население, граждане в процессе повседневной деятельности либо трансформируют свою волю в общественные запросы, развивающиеся далее в деятельности институтов гражданского общества, либо адресуют их системе публичной власти, переводя в форму управления, решающую вопросы в интересах населения.

Таким образом, общественный интерес - это совокупность совпадающих частных, перерастающих в групповые и далее перерастающих в общие интересов. Это такой интерес, который необходимо реализовать в целях развития частного (группового, общего) интереса, но при этом реализовать таким образом, чтобы сохранить устойчивость общества (и государства) в целом. С юридической точки зрения общественный интерес является важнейшим элементом демократического государственного устройства, в том числе неотъемлемым элементом системы "сдержек и противовесов": представляется, что различные интересы должны сочетаться и "балансировать" как на уровне гражданского общества, так и на уровне государственной власти и на уровне муниципальных образований.

Наиболее сложная задача, всегда стоящая и перед гражданским обществом, и перед государством, - определение границ публичного интереса как отражение государством степени общественного интереса и его соотношения с интересом частным (а равно групповым). Очевидно, что таких групповых (не говоря уже об индивидуальных) интересов в любом обществе множество, поэтому для их трансформации в общественный и далее в публичный интерес необходимо взвесить их соотношение, оценить степень совпадений, расхождений и противоречий, определить наиболее важные потребности и запросы. В зависимости от того, насколько сильны групповые интересы (интересы жителей соответствующей территории) и насколько государство заинтересовано в воздействии на эти группы, насколько оно вовлечено в решение локальных задач, выстраивается баланс общественных (понимаемых в узком смысле - как негосударственных) и публичных (государственных и муниципальных) интересов. Одна из главных задач публичной власти должна заключаться именно в том, чтобы на всех уровнях общественные интересы в максимально возможной степени были отражены в интересах публичных.

Следует также признать, что публичные интересы отличаются от государственных: являются более широким по объему понятием. В зависимости от того или иного подхода охрана общественного порядка на местах, например, может являться или вопросом государственного, или вопросом общественного (но при этом не частного) характера.

С другой стороны, представляется доказанным, что и общественный интерес как объединение частных интересов существенно отличается от публичного интереса (и еще в большей степени - от публичных нужд). Так, совершенно объективным и не нуждающимся в доказывании интересом государства или муниципального образования является взимание налогов, однако вряд ли какая-либо значимая сумма частных интересов не может быть трансформирована в данный публичный интерес. Частный интерес (если речь идет об экономически активных субъектах) состоит как раз в обратном - в отсутствии государственного налогообложения.

Более того, данный пример весьма наглядно демонстрирует и возможность расщепления публичного интереса как такового. Публичные интересы государства в целом и отдельных его территорий (также являющихся носителями публичного интереса: субъекты РФ, муниципальные образования) не совпадают. К примеру, регионы, богатые полезными ископаемыми, не заинтересованы в том, чтобы налог на их добычу изымался в федеральный бюджет, интерес таких территорий состоит в том, чтобы распределить как можно больше поступлений между местными бюджетами и бюджетом субъекта РФ. В подобных ситуациях возможны даже конфликты между государством, субъектами РФ и муниципальными образованиями. Из этого следует, что публичный интерес неоднороден по природе, на разных уровнях публичной власти он трансформируется в различающиеся, даже взаимоисключающие потребности. И задача государства - найти и юридически закрепить механизмы, которые позволили бы выстраивать баланс таких интересов, подчинение их общему благу.

Вообще, вполне справедливой представляется точка зрения В.Д. Мазаева <1>, состоящая в том, что идея жесткой иерархии интересов - национальных, региональных и местных - концептуально неверна. Публичный интерес - явление объективное. Положения Конституции РФ свидетельствуют о том, что она выделяет несколько основных форм народовластия - федеральная государственная власть, государственная власть субъектов РФ и муниципальная власть (местное самоуправление) и тем самым создает разноуровневую систему институтов публичной власти, которые формулируют и отстаивают публичные интересы. И здесь следует еще раз согласиться с позицией исследователя о том, что основная сложность в реализации публичных интересов разных уровней заключается в их соотношении, расстановке приоритетов. В одних случаях безусловный приоритет имеет общенациональный публичный интерес, в других - публичный интерес населения региона <2>. Добавим к этому, что вполне возможны и ситуации, в которых приоритетными являются публичные интересы муниципального образования.

--------------------------------

<1> Постановление Конституционного Суда РФ от 15 января 1998 г. N 3-П.

<2> Там же.

По нашему мнению, аргументы в пользу данной точки зрения являются следующими. Статьи 71, 72 Конституции РФ, как известно, определяют предметы ведения Российской Федерации и предметы совместного ведения Российской Федерации и субъектов РФ; а ст. 73 Конституции РФ устанавливает, что вне этих сфер вся полнота государственной власти принадлежит субъектам РФ - тем самым в самом общем виде регулируются интересы общегосударственного и регионального уровней, т.е. определяются общие, федеральные и региональные уровни субъектов РФ, интересы. Баланс между этими интересами и определение степени их приоритетности закреплены в ст. 76 Конституции РФ, где установлено, что по предметам ведения Российской Федерации принимаются федеральные конституционные законы и федеральные законы, а по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов РФ издаются федеральные законы и принимаемые в соответствии с ними законы и иные нормативные правовые акты субъектов РФ. При этом федеральные законы не могут противоречить федеральным конституционным законам. Но вне пределов ведения Российской Федерации, совместного ведения Российской Федерации и субъектов РФ субъекты РФ осуществляют собственное правовое регулирование, включая принятие законов и иных нормативных правовых актов. И эти законы и иные нормативные правовые акты не могут противоречить лишь тем федеральным законам, которые приняты по предметам ведения Российской Федерации или по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов РФ. Но в случае противоречия между федеральным законом и нормативным правовым актом субъекта РФ, изданным по вопросу ведения субъекта РФ, действует нормативный правовой акт субъекта РФ. Это последнее положение и есть нормативное закрепление приоритета регионального публичного интереса над федеральным: соответствующий вопрос решается в интересах региона, даже если он прямо расходится с общегосударственным интересом (отраженным в федеральном законе).

Что касается вывода о возможности признания приоритетности муниципального публичного интереса над государственным (федеральным или региональным), то он подтверждается следующими положениями законодательства РФ. Во-первых, в соответствии со ст. 12 Конституции РФ местное самоуправление в пределах своих полномочий самостоятельно, и органы местного самоуправления не входят в систему органов государственной власти. Во-вторых, указанные в Конституции РФ пределы полномочий определены в нормах Федерального закона "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" - это вопросы местного значения поселений, муниципальных районов и городских округов. В-третьих, ч. 2 ст. 1 указанного Федерального закона определяет местное самоуправление как форму осуществления народом своей власти, обеспечивающую в пределах, установленных Конституцией РФ, федеральными законами, а в случаях, установленных федеральными законами, - законами субъектов РФ, самостоятельное и под свою ответственность решение населением непосредственно и (или) через органы местного самоуправления вопросов местного значения, исходя из интересов населения, с учетом исторических и иных местных традиций. В-четвертых, в ст. 75 названного Федерального закона определен исчерпывающий перечень случаев и условий, при которых допустимо временное осуществление органами государственной власти отдельных полномочий органов местного самоуправления (включая возможность решения вопросов местного значения, т.е. обеспечения местных интересов). Из всего изложенного следует, что при обычных обстоятельствах вмешательство органов и должностных лиц государственной власти в деятельность местного самоуправления невозможно, и органы местного самоуправления самостоятельно отражают местные публичные интересы и действуют исходя из потребности их обеспечения.

При этом следует отметить, что в настоящее время государство обеспечило в правовом пространстве безусловный приоритет государственного публичного интереса над муниципальным. Так, указанный муниципальный публичный интерес практически не может быть выражен населением или органами местного самоуправления в городах федерального значения - Москве и Санкт-Петербурге, поскольку в соответствии с ч. 3 ст. 79 Федерального закона "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" перечень вопросов местного значения, источники доходов местных бюджетов внутригородских муниципальных образований городов федерального значения Москвы и Санкт-Петербурга определяются законами городов федерального значения Москвы и Санкт-Петербурга исходя из необходимости сохранения единства городского хозяйства. Из Федерального закона "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" в действующей редакции полностью исключены положения, устанавливающие абсолютный запрет на вмешательство государства в дела местного самоуправления; напомним, такой запрет содержал Федеральный закон от 28 августа 1995 г. N 154-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации", ч. 5 ст. 14 <1> которого устанавливала, что осуществление местного самоуправления органами государственной власти и государственными должностными лицами не допускается ни при каких обстоятельствах. Причины этого видятся в том, что государство отказалось от подхода к местному самоуправлению как к самостоятельному уровню власти (более того, в течение ряда лет после принятия Конституции РФ местное самоуправление рассматривалось и как "автономная власть", и даже как "институт гражданского общества"). Местное самоуправление стало своего рода подчиненной "подсистемой" в системе публичной власти; доминирующая же роль в этой системе принадлежит власти государственной. Как представляется, в будущем неизбежно полное "встраивание" местного самоуправления в систему государственной власти.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 1995. N 35. Ст. 3506.

Крайне важно указать и на следующий момент: поскольку в основе как формирования, так и выражения публичного интереса лежат личности, их представления об интересах, составляющих общее благо, необходимо четкое определение "носителей" или "выразителей" публичного интереса; в контексте проводимого исследования речь идет о субъектах, уполномоченных на то или иное ограничение права собственности в интересах всеобщего блага или исходя из общественного или публичного интереса. Причем важность решения данного вопроса, как представляется, настолько высока, что по своей природе она носит конституционный характер. И нормы Конституции РФ содержат определенные указания на этот счет. Так, в соответствии с ч. 3 ст. 35 Конституции РФ никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения. Таким образом, с одной стороны, право на публичное изъятие собственности (являющееся, напомним, одним из ограничений права собственности) принадлежит судебной ветви государственной власти.

С другой стороны, говоря о возможности деприватизации, т.е. прекращения права частной собственности на имущество и возникновения в отношении его права публичной собственности, Конституция РФ в качестве основания данного предельного ограничения права собственности указывает не на общее благо, не на публичный или общественный интерес, а на "государственные нужды". Вряд ли можно согласиться с позицией о том, что разрешение данной проблемы на уровне государственной власти может состоять в том, чтобы ограничить понятие публичного интереса интересом Российской Федерации. Субъекты РФ в своей деятельности выражают публичный интерес, будучи в рамках федеральной правовой системы и федеральных мандатов. Поэтому предлагается лишить субъекты Федерации гражданско-правового статуса, права собственности. Муниципальная собственность также лишь в рамках так называемых "федеральных мандатов" участвует в реализации публичных интересов. В соответствии с данной позицией основная нагрузка в реализации публичных интересов ложится на государственную собственность <1>.

--------------------------------

<1> См.: Мазаев В.Д. Понятие и конституционные принципы публичной собственности. С. 30 - 32.

Принятие предлагаемого решения приведет к подавлению, исчезновению публичного интереса на региональном уровне, но вряд ли это приведет к исчезновению интереса как такового: как было показано ранее, любой публичный интерес - результат трансформации интереса общественного, зародившегося на основе сочетания, сложения интересов частных/групповых. Поэтому лишенный возможности трансформации в публичный запрос данный интерес найдет иные формы внешней объективации, например социальные протесты, другие формы гражданской активности.

Еще один весьма важный момент - субъективизация публичного интереса. Государство, субъект РФ, муниципальное образование не в состоянии действовать, выражать интересы самостоятельно, напрямую, поэтому всегда существует круг субъектов, действующих от их имени. В частности, на федеральном уровне - это органы государственной власти и государственные должностные лица Российской Федерации, на уровне субъекта РФ - это высшие должностные лица субъектов РФ (руководители высших исполнительных органов государственной власти субъекта РФ), законодательные (представительные) органы государственной власти субъекта РФ, исполнительные органы государственной власти субъекта РФ. Наконец, на уровне местного самоуправления - это главы муниципальных образований, представительные органы муниципального образования, местные администрации. Очевидно, что любой публичный интерес будет по-разному выражен в зависимости от того или иного субъекта, поскольку неизбежно будет преломляться через призму собственных интересов данного субъекта.

Действующее законодательство также содержит понятие "публичные интересы". Так, в ст. 1521 ГК РФ, посвященной охране изображения гражданина, говорится о том, что использование изображения осуществляется в государственных, общественных или иных публичных интересах. Очевидна неточность данной формулировки. Как уже было показано ранее, общественные и публичные интересы - это разные категории. Такой же подход отражен и в других нормах ГК РФ, например, в ст. 1362, регулирующей вопросы принудительной лицензии на изобретение, полезную модель или промышленный образец (допускается предоставление в принудительной простой (неисключительной) лицензии на использование изобретения, относящегося к технологии полупроводников, исключительно для его некоммерческого использования в государственных, общественных и иных публичных интересах).

Нормы Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), определяя основания для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке, указывают, что в качестве таковых выступают существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов <1>. Следует обратить особое внимание на то, что в данном контексте речь идет не об "обычных" публичных интересах, а о публичных интересах, "охраняемых законом", - очевидно, что данное понятие нуждается в особом определении, уточнении, поскольку вызывает ряд вопросов: чем, например отличается "просто публичный интерес" от "публичного интереса, охраняемого законом"? Или: в чем состоит данная охрана, каковы ее особенности? К сожалению, ответов на данные вопросы положения ГПК РФ не содержат. Вообще, данный нормативный акт устанавливает весьма неопределенные рамки, касающиеся понятия "публичные интересы". Так, в ст. 391.9 ГПК РФ при определении оснований для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора говорится о "правах и законных интересах неопределенного круга лиц или иных публичных интересах". Но неопределенный круг лиц - это, например, несколько десятков или сотен индивидов. Можно ли считать их общий интерес публичным? Вряд ли. Общественным - да, вполне возможно, но (за редкими исключениями) не трансформируемым в запросы публичной власти.

--------------------------------

<1> Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14 ноября 2002 г. N 138-ФЗ // СЗ РФ. 2002. N 46. Ст. 4532.

С точки зрения Д.И. Дедова, по своему смыслу категория "общественные (публичные) нужды", по сути, тождественна понятию "общее благо". Общее благо проявляется не столько в значении общего или общественного интереса, но во всеобщих (универсальных) интересах, которые имеет и каждый человек, и все человеческое сообщество. Следовательно, общее благо - это принадлежность не большинству, но каждому <1>. Данная позиция, в сущности, основана на восприятии античного понимания категории "общее благо" (bonum commune - лат.), которое рассматривалось как благо всех членов сообщества на основе естественно-правового (и, следовательно, общесправедливого) признания блага каждого <2>. Однако, как представляется, не требует доказательств тот факт, что в современном государстве, объединяющем огромные человеческие популяции, соединяющем в нечто целое представителей различных социальных групп, народов, народностей, даже рас, найти такие всеобщие, разделяемые каждым интересы практически невозможно. Более точно, как представляется, в современных условиях определять общее благо как субъективную ценность в определении чего-либо (т.е. то, к чему стремится человек, то, что ему нужно), разделяемую неограниченным кругом лиц. В таком понимании общего блага оно сводится к полезности, является ценностным для всех или по крайней мере абсолютного большинства. В таком случае изъятие собственности в интересах общего блага означает ее обращение из той или иной формы собственности в публичную собственность, предназначенную для извлечения из нее пользы неограниченным кругом лиц.

--------------------------------

<1> См.: Дедов Д.И. Общее благо как система критериев правомерного регулирования экономики. М., 2003. С. 3.

<2> См.: Нерсесянц В.С. Философия права. М., 1997. С. 96.

В таком понимании от понятия "общее благо" мы можем отделить категорию "публичное благо" или "публичный интерес": последний основан на общем благе и является производным от него. Публичный интерес трансформирует общее благо в волю органа публичной власти и выражает ее вовне. Публичный интерес определяется такими категориями, как "публичная власть", "публичные функции государства и муниципальных образований", т.е. особенности проявления публичного интереса связаны с тем, что они отображают многообразные существующие связи в возникающих, изменяющихся и прекращающихся отношениях по поводу осуществления публичного властвования. Публичный интерес объективируется в официальных правовых актах, опосредуется правом, отражает интеллектуально-волевую и управленческую составляющие публичной власти, которые реализуются в четко определенных процедурных формах с помощью специальных юридических действий, приемов и средств. Достижение целей публичного интереса всегда связано с решением общих проблем или задач (удовлетворением публичных потребностей) и объективируется посредством специальных форм: издание закона, свершение правосудия, удостоверение факта и пр. Таким образом, можно утверждать, что публичный интерес - это результат формализации общего блага, это объективированный в правовой форме государством или муниципальным образованием общественный интерес, удовлетворение которого является необходимым условием сохранения социального баланса в обществе. Нельзя не отметить, что определение данного понятия действующее законодательство, к сожалению, не содержит даже для так называемых частных целей (например, для целей того или иного законодательного акта). Так, в ст. 53 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) <1> целый ряд норм посвящен обращениям органов публичной власти в защиту публичных интересов, прав и законных интересов других лиц. Так, в случаях, предусмотренных федеральным законом, государственные органы, органы местного самоуправления и иные органы вправе обратиться в арбитражный суд в защиту публичных интересов. В обращении должно быть указано, в чем заключается нарушение публичных интересов или прав и (или) законных интересов других лиц, послужившее основанием для обращения в арбитражный суд. То есть публичный интерес, как мы видим, пользуется официальной защитой государства, органы судебной власти вправе принимать решение в защиту публичного интереса, но при этом, как ни странно, юридического определения данного понятия не содержит ни один правовой акт.

--------------------------------

<1> Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24 июля 2002 г. N 95-ФЗ // СЗ РФ. 2002. N 30. Ст. 3012.

При этом нормы действующего АПК РФ делают четкий акцент именно на категории публичных интересов. Если обратиться к утратившему силу АПК РФ 1995 г. <1>, то в нем используется другая формулировка: например, в ч. 1 ст. 41 говорится о том, что прокурор вправе обратиться в арбитражный суд с иском в защиту государственных и общественных интересов. Означает ли это, что "публичные" интересы должны теперь восприниматься как обобщающая категория по отношению к интересам "государственным и общественным"? Целый ряд исследователей придерживаются именно такой точки зрения, но думается, что это упрощенный подход <2>. Продиктован он неточностями, дефектами норм действующего законодательства. Такого рода логика, к примеру, прослеживается и в нормах ГК РФ. Так, ст. 1521 ГК РФ, посвященная охране изображения гражданина, устанавливает, что обнародование и дальнейшее использование изображения гражданина (в том числе его фотографии, а также видеозаписи или произведения изобразительного искусства, в которых он изображен) допускаются только с согласия этого гражданина. После смерти гражданина его изображение может использоваться только с согласия детей и пережившего супруга, а при их отсутствии - с согласия родителей. Такое согласие не требуется в случаях, когда использование изображения осуществляется в государственных, общественных или иных публичных интересах.

--------------------------------

<1> Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 5 мая 1995 г. N 70-ФЗ // СЗ РФ. 1995. N 19. Ст. 1709.

<2> См., например: Мамонтов В.А. Проблема использования категории публичного интереса в законодательстве, регулирующем предпринимательскую деятельность // Юридический мир. 2011. N 1. С. 39 - 43.

Очевидно, что для частного права нет особой разницы между общественным и публичным (целый ряд гражданско-правовых теорий рассматривает, к примеру, государство как простого коллективного собственника). Однако в публичном праве такая разница, несомненно, существует. Публичный интерес отличается от общественного ровно в такой же степени, в какой публичная власть отличается от власти общественной. Несомненно, что и в первом, и во втором случае речь идет о формах власти народа, но систему публичной власти характеризуют иерархия, субординация, подчинение, в то время как систему власти общественной - координация, самоорганизация, добровольное подчинение предписаниям. Поэтому публичный интерес всегда преобладает над всеми другими видами интересов, его форма внешнего выражения так или иначе субординирует, подавляет (или не принимает во внимание) интересы других субъектов. Общественный же интерес может разделяться большим числом частных субъектов, совместно образующих сообщество, но это не означает доминирования такого интереса, придания ему обязательной императивной формы.

В качестве примера можно привести механизм налогового изъятия. Совершенно очевидно, что и каждый индивид, и общество в целом (его значительное большинство по крайней мере) как совокупность индивидов заинтересованы в низком налоговом бремени (что подтверждается многими социологическими опросами). Это означает, что общественный интерес направлен на снижение налогового бремени. Однако публичный интерес, интерес публичной власти направлен на осуществление налоговых изъятий на весьма высоком уровне, как минимум достаточном для того, чтобы решать целый ряд государственных задач, таких как оборона, безопасность, обеспечивать целый ряд социальных функций государства, в частности поддерживать государственную пенсионную систему, перераспределять доходы между людьми с разным уровнем доходов и т.д. И мы видим, что данный публичный интерес доминирует над общественным. Более того, такое доминирование в течение целого ряда лет имело законодательное подтверждение: нормы п. 7 ч. 5 ст. 6 Федерального конституционного закона от 28 июня 2004 г. N 5-ФКЗ "О референдуме Российской Федерации" <1> с момента его принятия и вплоть апреля 2008 г. - до момента принятия Федерального конституционного закона от 24 апреля 2008 г. N 1-ФКЗ "О внесении изменений в Федеральный конституционный закон "О референдуме Российской Федерации" <2> запрещали выносить на референдум вопросы о введении, об изменении и отмене федеральных налогов и сборов, а также об освобождении от их уплаты (притом что референдум - одна из форм публичной власти, но которую реализует все общество, весь народ).

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 2004. N 27. Ст. 2710.

<2> СЗ РФ. 2008. N 17. Ст. 1754.

Более того, Конституционный Суд РФ признал эти положения не противоречащими Конституции РФ, когда в него был направлен запрос о том, что такого рода нормы в силу смысла, придаваемого им правоприменительными органами, по сути, позволяют запрещать вынесение на референдум Российской Федерации какого бы то ни было вопроса, касающегося обязанностей государства нести расходы, притом что любой финансовый вопрос так или иначе затрагивает бюджет и связан с расходами государства. В Постановлении Конституционного Суда РФ от 21 марта 2007 г. N 3-П "По делу о проверке конституционности ряда положений статей 6 и 15 Федерального конституционного закона "О референдуме Российской Федерации" в связи с жалобой граждан В.И. Лакеева, В.Г. Соловьева и В.Д. Уласа" <1> сформулированы правовые позиции о том, что в конституционном механизме осуществления народовластия средствами волеобразования и волеизъявления народа являются институты не только непосредственной, но и представительной демократии. Поэтому референдум, обеспечивающий непосредственное участие граждан в управлении делами государства и открытость процессов принятия политических решений, легитимируемых волей народа, не может подменять органы народного представительства. Следовательно, осуществляя правовое регулирование отношений, связанных с референдумом Российской Федерации, федеральный законодатель должен обеспечить такие условия и порядок их реализации, чтобы референдум не мог использоваться как институт, подменяющий иные институты непосредственной демократии, либо как противовес институтам представительной демократии, в том числе в нарушение исключительных прерогатив Федерального Собрания РФ или других федеральных органов государственной власти, которые должны осуществляться в иных конституционно установленных формах законотворчества как способа принятия государственных решений.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 2007. N 14. Ст. 1741.

Социальная и юридическая значимость предмета правового регулирования законов о бюджете, с точки зрения Конституционного Суда РФ, предопределяет установление гарантий социально-экономической обоснованности бюджета и его сбалансированности, включая особый порядок разработки и принятия законов. А поскольку регулирование и защита прав и свобод человека и гражданина, а также финансовое регулирование - предметы ведения Российской Федерации, по которым федеральный законодатель принимает федеральные конституционные законы и федеральные законы, постольку и конкретизация указанного конституционного положения - имеется в виду, что понятие "внутренние финансовые обязательства Российской Федерации" может быть наполнено различным юридическим содержанием в зависимости от целей правового регулирования, - осуществляется федеральным законодателем.