Реализации права собственности 5 page

Соответственно, закрепление в законодательстве принципа всеобщности и обязательности страхования гражданской ответственности, т.е. возложение обязанности по страхованию риска гражданской ответственности на всех без исключения владельцев транспортных средств, а равно принципа недопустимости использования на территории РФ транспортных средств, владельцы которых не исполнили эту обязанность, не может рассматриваться как несоразмерное ограничение конституционных прав граждан, не соответствующее требованиям равноправия и справедливости.

При этом обязанность страхования риска гражданской ответственности применительно к каждому транспортному средству, независимо от их общего количества у одного владельца, не означает умножение бремени содержания имущества, поскольку риск ответственности связывается законодателем не только с владельцем транспортного средства, но и с владением и пользованием каждым транспортным средством как самостоятельным источником повышенной опасности, обладающим собственными техническими характеристиками и отличающимся от других транспортных средств, что влияет на вероятность наступления страхового случая.

Решение вопроса о соответствии Конституции РФ наделения законодателем Правительства РФ полномочием по установлению различного рода обязательных платежей зависит от правовой природы таких платежей. Исходя из того что договор обязательного страхования гражданской ответственности является институтом частного права, а участниками страхового правоотношения - независимые, имущественно самостоятельные, равноправные субъекты, страховая премия, представляющая собой плату за оказание страховщиком - организацией, занимающейся предпринимательской деятельностью, услуги (страхование), т.е. эквивалентную, возмездно-индивидуальную цену договора, имеет, вопреки мнению заявителей, гражданско-правовую, а не налоговую природу. Тот факт, что нарушение владельцем транспортного средства обязанности по страхованию своей гражданской ответственности влечет ответственность, предусмотренную Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях (далее - КоАП РФ) <1>, не является основанием для признания страховой премии, уплачиваемой за страхование, налоговым или иным фискальным платежом, а лишь подтверждает специфику самого института обязательного страхования гражданской ответственности, имеющего общезначимые (публичные) цели и основывающегося на приоритетности охраны жизни, здоровья и имущества потерпевших.

--------------------------------

<1> Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30 декабря 2001 г. N 195-ФЗ // СЗ РФ. 2002. N 1 (ч. 1). Ст. 1.

Как неоднократно указывал Конституционный Суд РФ, делегирование федеральным законом Правительству РФ полномочия по установлению страховых тарифов по обязательному страхованию (их предельных уровней) с учетом их неналогового характера не нарушает конституционное предписание о законно установленных налогах и сборах и закрепленное Конституцией РФ разграничение компетенции между Федеральным Собранием и Правительством РФ. Предоставление такого полномочия Правительству РФ не может рассматриваться как произвольное и ничем не мотивированное. Именно Правительство РФ, являясь высшим исполнительным органом государственной власти, может оперативно реагировать на экономические и социальные изменения, происходящие на рынке обязательного страхования, и осуществлять государственное регулирование страховых тарифов в целях, отвечающих интересам этого рынка. Введя сущностные характеристики и минимальные сроки действия страховых тарифов, обеспечивающие владельцам транспортных средств как страхователям соблюдение принципа равенства и режима правовой определенности, федеральный законодатель делегировал Правительству РФ, по существу, лишь установление их размеров и структуры. При принятии страховых тарифов (их предельных уровней) Правительство РФ должно учитывать оценку экономических факторов, влияющих на их размер, т.е. осуществлять экономическое обоснование дифференциации базовых ставок и коэффициентов страховых тарифов на основе, в частности, статистических данных об обязательном страховании, которые подлежат официальному опубликованию федеральным органом исполнительной власти по надзору за страховой деятельностью.

Помимо Конституционного Суда РФ, другие высшие судебные органы России также издают, по сути, правовые нормы (через постановления пленумов, например) по вопросам ограничения права собственности. Одним из последних примеров такого рода является совместное Постановление Пленума Верховного Суда РФ N 10 и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 29 апреля 2010 г. N 22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" <1>.

--------------------------------

<1> Российская газета. 2010. 21 мая.

Так, рассматривая споры, связанные с защитой права хозяйственного ведения и права оперативного управления государственных (муниципальных) предприятий и учреждений, суды обязаны исходить из того, что собственник, передав во владение унитарному предприятию имущество, не вправе распоряжаться таким имуществом независимо от наличия или отсутствия согласия такого предприятия - как видим, его право собственности в этом случае ограничено. Другой пример: споры, связанные с самовольной постройкой, судам предписано разрешать исходя из того, что отсутствие разрешения на строительство само по себе не может служить основанием для отказа в признании права собственности на самовольную постройку. В то же время суду необходимо установить, предпринимало ли лицо, создавшее самовольную постройку, надлежащие меры к ее легализации, в частности к получению разрешения на строительство и (или) акта ввода объекта в эксплуатацию, а также правомерно ли отказал уполномоченный орган в выдаче такого разрешения или акта ввода объекта в эксплуатацию. При этом право собственности на самовольную постройку может быть признано судом, если он установит, что единственными признаками самовольной постройки являются отсутствие разрешения на строительство или отсутствие акта ввода объекта в эксплуатацию, к получению которых лицо, создавшее самовольную постройку, предпринимало какие-либо меры. В этом случае суд должен также установить, не нарушает ли сохранение самовольной постройки права и охраняемые законом интересы других лиц и не создает ли угрозу жизни и здоровью граждан.

Таким образом, рассмотренные категории, принципы и правовые позиции, несомненно, свидетельствуют о том, что право собственности в Российской Федерации в его конституционном смысле подлежит целому ряду ограничений, и эти ограничения зависят и от конституционных характеристик права частной и права публичной собственности в Российской Федерации, и от наличия прав на имущество третьих лиц, и от особенностей характеристик целого ряда объектов собственности.

Таким образом, рассмотренные правовые позиции высших органов судебной власти (как российского, так и международного уровня) подтверждают выводы о том, что пределами реализации права собственности выступают: социальная функция (социальное предназначение) собственности; публичное право на отчуждение собственности в административном порядке; публичное право на изъятие собственности (конфискация, национализация); институт приватизации (деприватизации) собственности.

Представляется также доказанным наличие взаимосвязи прав публичной и частной собственности и ряда существенных возможностей воздействия государства на экономические отношения через механизм ограничения права собственности.

§ 2. Общее благо, публичный интерес и общественный интерес

как основания ограничения права собственности

В предыдущем параграфе настоящего исследования были выявлены следующие основные пределы реализации права собственности: социальная функция (социальное предназначение) собственности; публичное право на отчуждение собственности в административном порядке; публичное право на изъятие собственности (конфискация, национализация); институт приватизации (деприватизации) собственности. Очевидно, что данные пределы реализации права являются различными формами проявления общественной потребности ограничения господства над вещами. Эта общественная потребность называется по-разному, однако чаще всего в теории и практике встречаются такие понятия, как "общее благо", "общая польза" или "общественный интерес".

Так, ч. 3 ст. 14 Основного закона ФРГ устанавливает, что отчуждение собственности допускается только в целях общего блага (Eine Enteignungistnur zum Wohle der Allgemein heit zulassig (выделено мной. - А.С.)). Оно может производиться только по закону или на основании закона, регулирующего характер и размеры возмещения. Возмещение определяется на основе справедливого учета интересов общества и заинтересованных лиц. Споры о размерах возмещения рассматриваются судами общей юрисдикции. Пятая поправка к Конституции США установила, что частная собственность не должна изыматься для общественных нужд без справедливого вознаграждения (nor shall private property be taken for public use, without just compensation (выделено мной. - А.С.)). Статья 13 Конституции КНР гласит: "Государство в общественных интересах может экспроприировать или реквизировать частную собственность для общественных нужд и предоставлять компенсацию в соответствии с законом" (выделено мной. - А.С.). При этом следует отметить, что понятие "общественный" в Китае синонимично понятию "социалистический" или "общенародный" и отличается по содержанию от понятия "коллективный".

В ст. 42 Конституции Италии установлено, что частная собственность признается и гарантируется законом, который определяет способы ее приобретения и пользования ею, а также ее пределы с целью обеспечения ее социальной функции и доступности для всех. В предусмотренных законом случаях частная собственность может быть отчуждена в общих интересах при условии выплаты компенсации (La proprieta privata e riconosciuta e garantita dalla legge, che ne determina i modi di acquisto, di godimento e i limiti allo scopo di assicurarne la funzione sociale e di renderla accessibile a tutti. La proprieta privata pud essere, nei casi preveduti dalla legge, e salvo indennizzo, espropriata per motivi d'interesse generale (выделено мной. - А.С.)).

Весьма интересны положения Конституции Франции, в ст. 34 которой определено, что законы во Франции принимаются парламентом и что, в частности, закон устанавливает нормы, относящиеся к национализации предприятий и передаче собственности предприятий публичного сектора в частный. Таким специальным законом во Франции является Кодекс об экспроприации, осуществляемой в связи с общественно полезным характером операции (Code de l'expropriation pour cause d'utilite publique). Таким образом, законным основанием ограничения права собственности во Франции является понятие "общественная польза". Этот термин имеет несколько иную смысловую нагрузку по сравнению с понятиями "общее благо" или "общие нужды". Исследователи отмечают, что экспроприация во Франции может быть объявлена только в том случае, если ей предшествовала декларация об общественно полезном характере операции. В свою очередь, декларация издается только после проведения опроса общественного мнения. Заинтересованные и затрагиваемые экспроприацией лица должны участвовать в определении подлежащей экспроприации собственности. Для проведения опроса общественного мнения должен быть подготовлен целый ряд документов. В Кодексе детально урегулированы различные аспекты проведения опроса общественного мнения: сроки, время проведения опроса, предварительное уведомление граждан. В случае положительного решения вопроса об экспроприации, как правило, декретом Государственного совета обнародуется декларация об общественно полезном характере экспроприации. Предусмотрен целый ряд формальностей, без соблюдения которых экспроприация не может быть осуществлена: так, передача права собственности осуществляется на основе соглашения либо постановления судьи. Также Кодекс регулирует вопросы возвращения сумм кредиторам в случае залога, права безвестно отсутствующих лиц, вопросы компенсации недвижимого имущества и т.п. Столь же детально регулируются вопросы определения размера компенсаций и их выплаты, а также судебный порядок обжалования решений <1>.

--------------------------------

<1> См.: Андреева Г.Н. Принудительное отчуждение имущества для государственных нужд в Российской Федерации как публично-правовой институт: некоторые теоретико-методологические аспекты правового регулирования // Конституционное и муниципальное право. 2007. N 13.

Таким образом, общественный интерес становится юридической, более того, конституционно-правовой категорией, раскрыть которую необходимо в целях выявления наиболее общих границ (пределов) реализации права собственности. В теории права и в науке конституционного права такие попытки неоднократно предпринимались. Зачастую при этом "общественный интерес" отождествляется с "публичным интересом".

Так, Ю.А. Тихомиров полагает, что публичный интерес - это "признанный государством и обеспеченный правом интерес социальной общности, удовлетворение которого служит условием и гарантией ее существования и развития". Государство является особым субъектом права, потому что оно призвано выражать публичные интересы, сочетающие, с одной стороны, интересы организаций, наций, социальных слоев, общества в целом и, с другой стороны, частные интересы <1>.

--------------------------------

<1> См.: Тихомиров Ю.А. Публичное право. М., 1995. С. 55.

С точки зрения К.Ю. Тотьева, публичный (общий) интерес - это "жизненно необходимое состояние больших социальных групп (включая общество в целом), обязанность по реализации (достижению, сохранению и развитию) которого лежит на государстве" <1>.

--------------------------------

<1> Тотьев К.Ю. Публичный интерес в правовой доктрине и законодательстве // Государство и право. 2002. N 9. С. 25.

А.В. Кряжков полагает, что конструкция "государственные и общественные интересы" представляется неточной. В ней заключено, с одной стороны, разделение и, с другой стороны, противопоставление названных групп интересов - государственных и общественных, поэтому было бы целесообразно употребить понятие "публичные интересы". Таким образом, публичный интерес - это общественный интерес, признанный государством и урегулированный правом <1>.

--------------------------------

<1> См.: Кряжков А.В. Публичный интерес: понятие, виды и защита // Государство и право. 1999. N 10. С. 92 - 94.

В свою очередь, В.Д. Мазаев отмечает, что публичный интерес не сводится к государственному интересу. С его точки зрения, принципиально важно в публичном интересе видеть интерес гражданского общества, который поддерживается и защищается не только государством, но и гражданским обществом. Публичный интерес, указывает В.Д. Мазаев, нельзя понимать только как интерес государства, отделенный от интересов граждан, общества. Публичный интерес есть общесоциальный интерес, отражающий в концентрированной форме весь спектр интересов в обществе <1>.

--------------------------------

<1> См.: Мазаев В.Д. Понятие и конституционные принципы публичной собственности. С. 27 - 28.

М.И. Васильева указывает, что публичные интересы включают в себя, во-первых, государственные интересы в той их части, которая отражает интересы общества в целом, и, во-вторых, общественные интересы, понимаемые как интересы гражданского общества, в той степени, которая соответствует уровню их познания и которая может быть обеспечена правовой защитой <1>.

--------------------------------

<1> См.: Васильева М.И. Публичные интересы в экологическом праве. М., 2003. С. 64.

М.И. Клеандров расширяет субъектный состав носителей общественных интересов. По его мнению, в Указе Президента РФ от 4 февраля 1994 г. N 236 "О государственной стратегии Российской Федерации по охране окружающей среды и обеспечению устойчивого развития" <1> введен новый субъект права, интересы которого могут стать пределом реализации права собственности, - "будущие поколения". В интересах названного субъекта должна быть установлена особая граница осуществления права собственности, в частности, в сфере природопользования, и эта граница должна определять пределы реализации права собственности современного поколения. М.И. Клеандров указывает: "Речь не идет о формах собственности, сконструированных в монохронологическом виде. Именно так сконструирована ст. 9 действующей Конституции Российской Федерации, в соответствии с которой природные ресурсы могут находиться в частной, государственной, муниципальной и иных формах собственности. Вопрос следует поставить иначе - только ли сегодняшнему собственнику любой формы собственности принадлежат природные ресурсы, либо следует думать и говорить также и о завтрашнем собственнике - частном, государственном и (или) ином? Все это настолько не вписывается в нашу правовую материю, настолько способны многие отрасли права поставить с ног на голову, настолько предстоит огромная работа по радикальной, концептуальной переработке действующего законодательства и концептуальному переосмыслению нарабатываемых законопроектов, что легче не замечать проблему" <2>. Практика подтверждает сказанное: создание "фондов будущего" распространено в Объединенных Арабских Эмиратах, создание таких фондов предусматривалось (в период, когда бюджетное законодательство это допускало) и в России, в частности, "фонд поколений" был создан Законом Ханты-Мансийского автономного округа от 15 декабря 1994 г. "О региональном государственном фонде поколений Ханты-Мансийского автономного округа" <3>.

--------------------------------

<1> Собрание актов Президента и Правительства РФ. 1994. N 6. Ст. 436.

<2> Клеандров М.И. О двух хронологических векторах права собственности / Сб. мат. междунар. науч. конф. "Собственность в XX столетии (социально-экономические, политические и правовые аспекты)". М., 2001. С. 767 - 792.

<3> Архив администрации Ханты-Мансийского автономного округа.

Как представляется, все эти теоретические концепции не вполне корректно объединяют интересы совершенно различных по своей природе субъектов. Вряд ли можно наделять одинаковым смыслом понятия "общество" и "государство" - это общепризнанная аксиома. Но как же тогда в рамках этой же юридической логики возможно признание синонимичности терминов "государственный" и "общественный"? Как представляется, это совершенно не совпадающие по смыслу категории и их отождествлять, более того, предлагать объединяющий их термин - "публичные интересы" совершенно недопустимо. Так, В.Д. Мазаев в обоснование приведенной позиции указывает, что "под публичными прежде всего понимаются интересы, связанные со сферой государственной власти, с наиболее важными потребностями общества, которые невозможно удовлетворить помимо государственной организации. В то же время под публичными интересами можно понимать и интересы, признаваемые правом, но которые достигаются посредством деятельности таких институтов гражданского общества, как, например, местное самоуправление и др. Конституционно признанные интересы местного самоуправления осуществляются через местные публичные образования, через публичную власть. Также гражданское общество может осуществлять свои публичные интересы через конституционно признанные формы непосредственно: путем проведения выборов, референдумов, сходов и собраний граждан" <1>.

--------------------------------

<1> Мазаев В.Д. Понятие и конституционные принципы публичной собственности. С. 27 - 28.

С этой позицией трудно согласиться: она демонстрирует отношение к местному самоуправлению как к общественному институту - данная концепция детально была проработана в рамках общественной (хозяйственной) теории самоуправления. Так, Н.М. Коркунов, характеризуя эту теорию, писал: "Общественная теория видит сущность самоуправления в предоставлении обществу самому ведать свои общественные интересы и в сохранении за правительственными органами заведования одними только государственными делами. Общественная теория исходит, следовательно, из противоположения местного общества государству, общественных интересов - политическим, требуя, чтобы общество и государство, каждое ведало только свои собственные интересы" <1>. Однако любые попытки реализовать на практике идеи общественной теории наталкиваются на ряд неразрешимых проблем. Основная сложность - это невозможность точного разделения местных и общегосударственных вопросов, реального разграничения частноправовых и публично-правовых интересов в обществе. Еще в начале XX в. Н.И. Лазаревский писал по этому поводу: "Представители хозяйственной теории тщетно стремились установить, какие именно дела общинного управления должны быть признаны чисто хозяйственными, не заключающими в себе элемента власти. Но таких дел в чистом виде не было, так как земское самоуправление имело принудительный характер. Сторонники данной теории постоянно стремились дать список таких дел, подведомственных органам самоуправления, которые, по существу своему отличались бы от дел государственного управления. При этом оказывалось, что делами негосударственного характера приходилось признавать местную полицию, раскладку казенных налогов, установление местных налогов и т.д., государственное значение которых очевидно для всякого человека без предвзятых мнений. Но самое слабое место в этой теории состояло не столько в том, что ее сторонникам не удавалось составить достаточно просторного списка негосударственных публично-правовых дел, предоставленных органам самоуправления, сколько в том, что таких дел вовсе и не может быть" <2>. То есть практика показывает, что местное самоуправление не может быть изолировано в рамках хозяйственной деятельности, у государства на местах есть свои интересы, и именно органы местного самоуправления должны решать вопросы государственного значения на местах. Поэтому под "публичными" интересами следует понимать именно интересы публичной власти - и это доказывает весь накопленный на сегодняшний день опыт государственного и муниципального строительства, рассмотренные выше многочисленные правовые позиции Конституционного Суда РФ, предлагаемые им определения "публичности", "публичной власти", "публичной собственности".

--------------------------------

<1> Коркунов Н.М. Русское государственное право: В 2 т. 6-е изд. СПб., 1909. Т. 2. С. 489.

<2> Лазаревский Н.И. Самоуправление // Мелкая земская единица: Сб. ст. СПб., 1903. С. 12.

Публичная власть, как известно, - это власть, во многом субординирующая, подчиняющая, не основанная на принципе равноправия и координации, поэтому не вполне верно объединять ее с институтами гражданского общества. В публичной власти, конечно, сторонами (участниками) могут быть и равноправные субъекты, например палаты Федерального Собрания РФ в отношениях друг с другом, и координирующие субъекты, например Президент РФ в отношении ряда органов государственной власти, но тем не менее иерархия в системе публичной власти, безусловно, присутствует, равно как и подчинение. Невозможно согласиться и с тезисом о том, что местное самоуправление - это институт гражданского общества. Гражданское общество - это прежде всего система негосударственных отношений, представляющих собой горизонтальные связи индивидов, социальных групп и коллективов, в которых складываются личностные интересы (частные и групповые), образуются различные ассоциации граждан, формируется духовный мир человека, осознаются необходимость и допустимость вмешательства государства в частную жизнь. Гражданское общество может как противостоять государству, так и взаимодействовать с ним в различных сферах общественных и экономических отношений. И местное самоуправление, и сами институты муниципальной власти - это один из уровней такого взаимодействия власти и общества, но при этом власти публичной, иерархической, доминирующей. Население, граждане в процессе жизнедеятельности трансформируют свою волю либо в общественные запросы, развивающиеся далее в деятельности институтов гражданского общества, либо в публичную власть, в форму управления, решающую вопросы в интересах населения. Поэтому если говорить об уровне местного самоуправления, то наиболее адекватным элементом его системы, формирующим и выражающим вовне именно общественный интерес, является, как представляется, территориальное общественное самоуправление. В отличие от местного самоуправления, которое, как уже указывалось, представляет собой форму народовластия, предполагающую самостоятельное решение населением и другими субъектами муниципального права вопросов местного значения, территориальное общественное самоуправление в российском законодательстве определяется как самоорганизация граждан по месту их жительства на части территории поселения для самостоятельного и под свою ответственность осуществления собственных инициатив по вопросам местного значения. Таким образом, территориальное общественное самоуправление не предполагает собственно решение вопросов местного значения, следовательно, оно не является в буквальном смысле слова формой публичной власти. Но, несомненно, без реально действующего территориального общественного самоуправления местное самоуправление не может быть эффективным. По сути, во многом именно связь территориального общественного самоуправления и местного самоуправления обусловливает общественные черты в природе местного самоуправления, на этом "первично-территориальном" уровне возникают, формулируются общественные интересы, которые посредством инициативной деятельности населения транслируются на уровень местного самоуправления, оформляясь в публичный интерес. Нельзя не отметить, что этот факт признается и государством: не случайно территориальное общественное самоуправление регулируется именно законодательством о местном самоуправлении, и только им.

Трудно согласиться и с утверждением о том, что понятие "публичный" включает в себя понятие "общественный". Публичный интерес - это интерес больших социальных групп. В различных отраслях права, поскольку они отражают специфические интересы, размеры данных групп могут быть разными. Так, граждане могут выступать как потребители, и принятие закона о защите прав потребителей есть удовлетворение их публичного интереса. Вместе с тем необходимо предостеречь от чрезмерно широкого понятия публичного интереса. Понятие "публичный" употребляется в контексте публично-властной природы отношений <1>. На самом деле, как представляется, публичный интерес - это не просто интерес больших социальных групп, это общий или групповой интерес, санкционированный властью, и в разных отраслях права, поскольку они отражают специфические интересы, реально представленные, учитываемые и возводимые в ранг публичных, интересы групп могут быть (и являются) разными. Кроме того, очевидно, что приведенное выше утверждение содержит внутреннее противоречие: с одной стороны, речь идет об общественных интересах, интересах социальных групп, а с другой (и это совершенно верный вывод) - о том, что термин "публичный" характеризует властную природу отношений. Не случайно Конституционный Суд РФ указал в упомянутом ранее Постановлении от 15 января 1998 г. <2> на то, что термин "орган власти" подразумевает либо государственную, либо муниципальную природу соответствующего органа. И поэтому могут существовать только две разновидности публичной власти - государственная власть и местная (муниципальная) власть.

--------------------------------

<1> Лазаревский Н.И. Указ. соч. С. 12.

<2> Постановление Конституционного Суда РФ от 15 января 1998 г. N 3-П "По делу о проверке конституционности статей 80, 92, 93 и 94 Конституции Республики Коми и статьи 31 Закона Республики Коми от 31 октября 1994 года "Об органах исполнительной власти в Республике Коми" // СЗ РФ. 1998. N 4. Ст. 532.

Сказанное означает, что публичный интерес может проявиться исключительно в государственной или муниципальной воле. Другое дело - то, что действительно во многих, прежде всего западных, конституциях на первое место ставятся формально интересы именно общества, а не государства, и поэтому речь в соответствующих правовых актах идет о возможности ограничения права собственности именно исходя из интересов общества, а не государства, хотя при этом необходимо учитывать и особенности иностранного языка, тонкости перевода. К примеру, английский термин public традиционно переводят как "общественный", хотя лексически он совпадает по значению и с термином "публичный". Более точной в этом плане является терминология итальянского языка, где "общий интерес" - это interesse generale или interesse comune, в то время как "публичный интерес" - interesse pubblico; но при этом понятие "общественный интерес" - это также interesse pubblico, т.е. и в итальянском языке термин совпадает с понятием "публичный интерес". Это приводит к совершенно определенному выводу о том, что преследование общественного интереса, удовлетворение потребностей общества - это основная задача деятельности государства. Интересы общества, наиболее важные общественные запросы объективируются в праве посредством выражения государственной воли. Но при этом такой объективированный государством (или муниципалитетом) интерес становится публичным, а не общественным. Государство - это, как известно, основной политический институт общества. Общество формирует государство как свое главное учреждение, как механизм, обеспечивающий реализацию принципов народовластия с целью выражения в объективной форме всеобщего интереса. Поэтому общество не может быть полностью обособлено от государства. Но вполне логично предположить, что многие из общественных противоречий, возникающие в процессе удовлетворения социальных потребностей, могут успешно разрешаться и негосударственными институтами самого общества. В этом еще одно отличие общественного интереса от интереса публичного. Деятельность институтов гражданского общества направлена, к примеру, на обеспечение социального согласия (примером института, имеющего такую цель, является Общественная палата Российской Федерации и общественные палаты субъектов РФ). Другой пример - достижение достойного уровня жизнеобеспечения (эта сфера - предмет деятельности профсоюзов).