Глава 16. Предложение Джонатана убить Энн изрядно встревожило Констанцию

Предложение Джонатана убить Энн изрядно встревожило Констанцию. Она любила старую служанку и, даже, несмотря на то, что та когда‑то не выполнила ее поручения, продолжала доверять ей. Энн никогда не предаст ее! Впрочем, Джонатан явно придерживался другого мнения, и Констанция понимала, что Энн нужно спасать.

Джонатан ушел, и Констанция беспокойно расхаживала по комнате. Конечно, Энн повела себя не лучшим образом, но убивать ее только из‑за того, что в ней заговорила совесть, не поднялась рука бросить ребенка в реку… нет, это невозможно. Не отличаясь щепетильностью в вопросах морали, Констанция тем не менее умела разглядеть это качество в других и сыграть на нем. До тех пор пока Энн верно служила ей, Констанция готова мириться с ее моральными принципами, но Джонатан…

Констанция вздохнула. Нет, ей не уговорить сына. Так как же уберечь Энн от гибели и избежать неприятностей самой?

Внезапно раздавшийся в коридоре шум вывел Констанцию из задумчивости. Нахмурившись, она открыла дверь и выглянула наружу. Двое молодых чернокожих слуг несли вниз огромный дорожный сундук, но не удержали, и он с грохотом упал на пол.

– Что здесь происходит? – набросилась Констанция на слуг, но, прежде чем они успели ответить, в коридоре появилась Фэнси.

– Я говорила, чтосундук слишком тяжел для вас, – спокойно сказала она. – Ну ничего, ступайте вниз и найдите кого‑нибудь, кто вам поможет. – Она обернулась и увидела Констанцию. – Надеюсь, шум не очень потревожил вас? Мы хотим отнести все вещи вниз сейчас, чтобы не суетиться завтра.

Внезапно Констанцию осенило.

– Ну что вы, – улыбнулась она. – Я просто вышла посмотреть, что тут за грохот. – Неудовольствие, вызванное появлением Фэнси, прошло, и Констанция намного любезнее спросила: – Вам так хочется в Чертово Место? Я слышала, там красиво. Хотя, – не могла не добавить она, – с Уокер‑Ридж все‑таки не сравнишь.

– Не знаю, что в колонии может сравниться с Уокер‑Ридж, – вежливо ответила Фэнси. – Такая прекрасная усадьба! Хотя, думаю, дом, где мы будем жить с Чансом, мне тоже понравится.

– Конечно‑конечно, – поспешно согласилась Констанция. – Но вы никогда не думали, что в Чертовом Месте вам будет очень одиноко? Даже до ближайших соседей оттуда надо добираться несколько часов. Ваш муж и сестра… – При упоминании об Эллен в голосе Констанции появились неприязненные нотки. – Вот и вся компания. Ведь вы не станете беседовать со слугами или конюхами. Очень жаль, что рядом с вами не будет пожилой, опытной женщины, которая помогла бы устроиться на новом месте… Чертово Место все‑таки не Уокер‑Ридж…

– Безусловно, хороший совет не помешает, – ответила Фэнси, – но я думаю, мы с Эллен не пропадем. Мы росли в деревне и привыкли к такой жизни.

– А мне кажется… – Лицо Констанции просияло, словно ей пришла в голову блестящая идея. – Как же я раньше об этом не подумала? Почему бы Энн не поехать с вами? На первых порах она будет вам очень полезна, да и ей самой неплохо бы сменить обстановку. Не волнуйтесь, – добавила она, заметив на лице Фэнси удивление.

–Все будет хорошо. Энн сама как‑то сказала мне, что с удовольствием уехала бы на время из Уокер‑Ридж. По‑моему, она здесь скучает, а в Чертовом Месте найдет то, чего ей не хватает, почувствует, что кому‑то нужна. Поездка наверняка взбодрит ее. Я поговорю с ней немедленно! – Она одарила Фэнси улыбкой. – Нет, не благодарите меня; наоборот, вы делаете мне одолжение. Пойду, пожалуй. Надо предупредить Энн, ведь она должна собраться. Вы уезжаете завтра утром? Дорогая моя, давайте не будем терять времени – дел у нас предостаточно.

Ошарашенная внезапным предложением Констанции, Фэнси ничего не ответила. Оставив ее в коридоре, Констанция вернулась к себе и позвонила. Через несколько минут на пороге появилась Энн.

– Дорогая, у меня для тебя новость, – сказала Констанция, лучезарно улыбаясь. – Завтра ты вместе с Чансом и Фэнси поедешь в Чертово Место и немного там поживешь. Полагаю, для тебя поездка будет приятной. Кроме того, ты окажешь услугу новобрачным. Фэнси совсем недавно приехала в Америку, и ей сейчас нужен знающий человек. Ну разве не замечательно? Отдохнешь от меня и немного развеешься. Говорят, у Чанса в Чертовом Месте довольно неплохой дом. Кроме того, ты, кажется, целый год никуда не выезжала. Пора тебе встряхнуться!

Если Фэнси несколько минут назад казалась ошарашенной, то Энн буквально приросла к полу. Несколько мгновений она молча смотрела на Констанцию, не в силах сказать ни слова.

– Я должна поехать в Чертово Место? – тихо спросила она, обретя наконец дар речи.

– Да! – Констанция радостно кивнула. – Будешь помогать там нашей дорогой Фэнси.

– Они согласились взять меня с собой? – недоверчиво спросила Энн, нервно заламывая руки и растерянно глядя на Констанцию.

– Представь себе. Я только что говорила с Фэнси. Она считает, это удачная идея.

– Зачем вы это сделали? – спросила Энн, набравшись храбрости. – Почему хотите, чтобы я уехала?

Стараясь не смотреть служанке в глаза, Констанция отвернулась и взяла с туалетного столика флакон духов.

– Просто считаю, что тебе сейчас было бы лучше, да и безопаснее, побыть некоторое время вдали от Уокер‑Ридж. – Их взгляды встретились. – Ты меня понимаешь?

Энн кивнула. Она поняла, что хотела сказать Констанция, но не знала, благодарить ли хозяйку или, наоборот, готовиться к самому худшему.

Фэнси не представляла, как объявить Чансу, что в Чертово Место с ними отправится Энн. У нее самой странное предложение Констанции вызвало противоречивые чувства. С одной стороны, ее отказ мог быть истолкован как проявление неблагодарности. В то же время Фэнси, жалея Энн, на долю которой выпало служить такой требовательной госпоже, все же предпочла бы поехать без нее – если, конечно, это не нарушило бы мир и согласие в доме. Фэнси усмехнулась. В Англии они с Эллен жили спокойной, безмятежной жизнью, а едва оказались в колонии, все переменилось. Сначала их похитили разбойники, затем начались недоразумения и семейные скандалы. Вдруг и сейчас назревает что‑то подобное?

Чанса она нашла быстро. Он стоял возле одного из фургонов, который на следующий день должен был отправиться в Чертово Место, и руководил погрузкой вещей. Подойдя к мужу, Фэнси тихо сказала, что хотела бы поговорить с ним наедине. Чанс удивился, но любезно подал ей руку и отвел в сад. Идя вместе с ним по аллее, Фэнси внезапно оробела – какой он высокий, широкоплечий, ее муж…

– Ты не будешь возражать, если с нами в Чертово Место поедет еще один человек? – взволнованно начала она.

Чанс настороженно взглянул на нее. Похоже, Фэнси собирается сказать что‑то не особенно приятное.

Предчувствие не обмануло Чанса. Когда Фэнси сказала, что речь идет об Энн, он сначала подумал, что ослышался. Лишь когда Фэнси прерывающимся голосом рассказала о разговоре с Констанцией, он понял, что слух не изменил ему. Когда Фэнси закончила говорить, Чанс уже был готов дать ей решительный отказ, но, увидев выражение ее лица, сдержался.

– Ты хочешь, чтобы она поехала с нами? – удивленно спросил он.

– Не совсем, – ответила Фэнси. – Но я все время думаю об этом, и мне кажется, что идея сама по себе неплохая.

Чанс хмыкнул, а Фэнси продолжила:

– Мне жалко ее. Все время служить своей госпоже – не позавидуешь. Констанция во многом права: опыт и знания Энн нам с Эллен очень пригодятся.

– Не знаю, чем вам может помочь Энн, но, раз уж ты решила взять ее с собой, я не возражаю. – Чанс улыбнулся. Признайся, не ожидала, что у тебя будет такой добрый и отзывчивый муж?

Фэнси пожала плечами.

– Отзывчивый? Нет, сэр, вы ошибаетесь. Я вижу перед собой человека, пытающегося любыми способами завоевать мое расположение.

Она пошла к дому. Усмехнувшись, Чанс проводил жену взглядом и вернулся к фургону. Значит, в Чертово Место с ними собирается ехать Энн… Непонятно. Констанция явно что‑то замышляет. Вряд ли она искренне хочет сделать что‑нибудь для Энн или Фэнси. Нет, она ведет себя так по какой‑то другой причине, но по какой именно – пока неизвестно.

Остаток дня прошел в сборах и приготовлениях к отъезду, и поговорить Чанс и Фэнси смогли только в спальне. Когда они остались одни, Фэнси вновь заговорила о предстоящей поездке.

– Ты правда не возражаешь, чтобы Эллен и Энн поехали с нами? – неуверенно спросила она.

Чанс опустился в кресло и вытянул ноги.

– Меня не очень радует перспектива жить в одном доме с Энн в наш медовый месяц, – ответил он, пожимая плечами. – Впрочем, не думаю, что присутствие Эллен и Энн будет для нас обременительно. – Его голубые глаза внезапно блеснули. – Разумеется, я буду очень любезен с Эллен. Может быть, тогда ты будешь относиться ко мне чуточку лучше.

– Я же говорю, ты преследуешь собственные цели…

– Я буду хорошо относиться к Эллен не только для того, чтобы добиться твоего расположения, – ответил Чанс, с удовольствием наблюдая, как Фэнси начинает сердиться. – Мне нравится твоя сестра. Очень приятная девушка, и я не могу отказать ей в гостеприимстве. Пусть Эллен живет в Чертовом Месте сколько захочет.

– Весьма любезно с твоей стороны, – пробормотала Фэнси, окончательно сбитая с толку. Спенсер в такой ситуации повел бы себя холодно и высокомерно, а Чанс сразу согласился с ней… Удивительно. Ее прежний муж редко отказывал ей, но если ее просьба почему‑либо не нравилась ему, он открыто выражал недовольство. Чане совсем другой… Глядя со стороны, никто бы не заподозрил, что они заключили между собой какое‑то соглашение. Чанс был мил и предупредителен. Фэнси даже хотелось, чтобы он повел себя грубо и бестактно, – тогда у нее было бы больше оснований ненавидеть его. Впрочем, подумала она, пристально глядя на Чанса, скорее всего он ведет себя так именно потому, что читает ее мысли.

Увидев выражение ее лица, Чанс удивленно поднял брови.

– Что такое? – спросил он. – Я тебя чем‑то оскорбил? Я думал, ты, наоборот, обрадуешься, что Эллен поедет с нами, а я не имею ничего против того, чтобы взять с собой еще и Энн.

– Нет, я благодарна тебе, – медленно произнесла Фэнси. – Просто не совсем понимаю…

Чанс вопросительно посмотрел на нее.

– Я думала, что после нашего разговора ты будешь сердиться на меня, – объяснила Фэнси, – но ты ведешь себя так любезно…

– Признаюсь, мне будет нелегко прожить этот месяц, постоянно сдерживая себя, – Чанс пожал плечами, – но раз уж я согласился на твои условия, то ничего не поделаешь. А почему, заключив соглашение, я должен вести себя невежливо?

– Не все мужчины такие, как ты, – с улыбкой ответила Фэнси.

– Не сравнивай меня с другими. – Чанс улыбнулся в ответ.

Фэнси, беспокойно ходившая по комнате, остановилась перед мужем.

– Если ты согласился взять с собой в Чертово Место Энн и Эллен, – с робкой надеждой произнесла она, – то, может, ты передумаешь и разрешишь мне спать отдельно от тебя?

– А может, ты передумаешь и мы сейчас займемся любовью? – сухо спросил Чанс.

Огонек надежды в глазах Фэнси погас, и она отрицательно покачала головой. Чанс зевнул и потянулся.

– Тогда, дорогая, – продолжил он, – не жди, что я пойду тебе навстречу.

Фэнси поморщилась. Конечно, ожидать, что Чанс так легко согласится, не приходилось, но по крайней мере она попыталась. Опасаясь, что, если Чанс вновь станет добиваться близости с ней, она не сумеет устоять, Фэнси считала, что предстоящая ночь не сулит ей ничего хорошего.

Чанс тоже терзался сомнениями. Он не был уверен, что сможет сдерживать себя, оказавшись в постели рядом с Фэнси. Но к удивлению обоих, ночь прошла спокойно, и, проснувшись утром, они ни в чем не могли упрекнуть друг друга.

Фэнси, правда, неприятно удивилась, обнаружив, что она обнимает Чанса одной рукой, а ее голова лежит у него на груди. Некоторое время она еще лежала так в полусне, слушая биение его сердца, но затем поспешно отодвинулась.

Чанс, разумеется, не попытался притвориться спящим. Близость Фэнси была ему приятна, и он долго лежал без движения, наслаждаясь ею. Когда же Фэнси наконец проснулась, Чанс с интересом посмотрел на нее.

– Хотел бы я знать, – тихо сказал он, – для кого из нас предстоящий месяц окажется более трудным.

Ничего не ответив, Фэнси встала и начала надевать пеньюар.

– Не для меня, – горделиво произнесла она, заливаясь румянцем. – Ведь я крепко спала и не могла контролировать себя.

– Вот как? Значит, если однажды ночью ты вдруг обнаружишь, что мы занимаемся любовью, я могу сослаться на то, что находился в бессознательном состоянии?

Фэнси поджала губы и тряхнула волосами.

– Ты знаешь, что я хочу сказать. Зачем ты все время дразнишь меня?

– Но, дорогая, если я добровольно отказался от наслаждения, могу я хоть как‑то вознаградить себя за это?

С трудом подавив в себе желание топнуть ногой от негодования, Фэнси повернулась и пошла к умывальнику. Часть ее вещей уже перенесли в комнату Чанса, и, закончив умываться, она взяла расческу и стала приводить в порядок волосы. На мужа она старалась не смотреть.

Подложив под голову руки, Чанс пристально наблюдал за Фэнси. Причесываясь, она выглядела невинно и в то же время очень соблазнительно. Ее темные вьющиеся волосы завораживали его.

Почувствовав на себе взгляд Чанса, Фэнси опустила руку, в которой держала гребень, и повернулась к нему.

– Не смотри на меня так, – сказала она.

– Пожалуйста, дорогая, не выставляй дополнительных условий, – вздохнул он со страдальческим видом. – Мне надоело торговаться.

– Послушай, – вызывающе подбоченилась Фэнси, – тебе кто‑нибудь говорил, что ты невыносимый насмешник?

На лице Чанса появилось выражение оскорбленной невинности, и Фэнси едва не рассмеялась.

Понимая, что Чанс неисправим и сделать с ним что‑нибудь ей сейчас вряд ли удастся, она отвернулась, чтобы скрыть улыбку.

– Ну хорошо, – сказала она, переводя разговор на другую тему. – Когда мы должны выехать?

– Не позже полудня, если Эллен и Энн будут готовы к этому времени. До Чертова Места несколько часов пути, а я хочу быть там уже вечером, даже если придется ехать в темноте.

Во дворе усадьбы шли последние приготовления к отъезду. Слуги непрерывно сновали между домом и двумя фургонами, которые должны были отправиться в усадьбу. К удивлению Чанса, к половине одиннадцатого все погрузили, наскоро попрощались, и небольшой караван уже был готов отправиться в путь.

Еще до свадьбы Чанса договорились, что в Чертово Место новобрачных будет сопровождать Хью. Хотя Хью после сцены в оранжерее относился к Эллен с плохо скрываемым презрением, он тем не менее выполнил свое обещание и явился в усадьбу. Чанс и Хью сели на привезенных из Англии лошадей, которых работники Чанса за день до свадьбы пригнали из Чертова Места. Тяжело нагруженные фургоны запрягли парой сильных тягловых лошадей, которых Чансу на свадьбу подарили Морли и Пруденс. Фэнси, Эллен и Энн должны были ехать в отдельной повозке с наскоро сделанным балдахином, защищавшим их от солнца. Все Уокеры вышли во двор, чтобы проводить новобрачных, ласково улыбались им и желали счастливого пути. Через несколько минут повозки тронулись.

Среди тех, кто вышел провожать Чанса, был и Морли. Погруженный в свои мысли, он неподвижно смотрел вслед Чансу. Лишь когда повозки окончательно скрылись из виду, Морли тяжело вздохнул и зашагал к крыльцу.

Решимости Морли рассказать Сэму о той ночи, когда он нашел на утесе ребенка, не убавилось, но, как и все эти годы, выбрать удобный момент для разговора никак не удавалось. Морли знал, что на этот раз он просто обязан поговорить с Сэмом. Сейчас оправдываться тем, что ему вновь что‑то помешало, уже невозможно. Гости – за исключением его самого и Пруденс – разъехались, новобрачные отправились в Чертово Место, и в Уокер‑Ридж опять воцарилось спокойствие. Впрочем, невесело подумал Морли, оно продержится лишь до тех пор, когда Сэм узнает, что произошло на берегу реки много лет назад.

Морли нашел Сэма через несколько минут. Сидя в конторе, тот просматривал какие‑то бумаги. Когда Морли постучался и вошел, Сэм радостно улыбнулся и, усадив его в черное кожаное кресло, налил ему кружку пива.

Только после того как они выпили и Сэм, оставив бумаги, уселся напротив, Морли наконец собрался с силами и заговорил. Начать оказалось очень трудно. Морли делал одну попытку за другой, но разговор всякий раз сворачивал на постороннюю тему. Морли понял, что, если он на самом деле хочет рассказать обо всем Сэму, надо действовать решительнее.

– Помнишь ту ночь после свадьбы Чанса, когда я хотел поговорить с тобой? – спросил он.

– Да, ты тогда, по‑моему, очень нервничал, – медленно произнес Сэм. – Меня мучило любопытство, но я ждал, пока ты сам обо всем расскажешь.

Чтобы немного успокоиться, Морли отпил пива. Вот и настал решающий момент! Молчать больше нельзя. Твердо решив претворить свое намерение в жизнь – чего бы это ему ни стоило, – Морли глубоко вздохнул и начал говорить:

– Клянусь тебе всем, что у меня есть, Сэм, Чанс Уокер – не мой сын. Я нашел его.

– Нашел? – удивленно переспросил Сэм. – Как это?

– Да, я нашел его. – Морли смотрел Сэму прямо в глаза. – На утесе рядом с усадьбой. Он был завернут в одеяло и, судя по запекшейся на нем крови, только что родился.

– Рядом с усадьбой? – недоверчиво произнес Сэм. – Ты начал сочинять сказки?

Морли отрицательно покачал головой.

– Послушай, зачем тебе все это надо? – уже более спокойно продолжил Сэм. – Если Чанс не твой сын, так и скажи, не вдаваясь ни в какие подробности. Я поверю тебе и без этих небылиц.

– Это не небылицы, а чистая правда, – ответил Морли, делая еще один глоток пива. – Я нашел его! Пожалуйста, – в его голосе послышалась мольба, – выслушай меня. Я расскажу тебе, как это произошло.

Сэм неохотно кивнул.

– В ту ночь была страшная гроза, – медленно начал Морли. – Дождь лил как из ведра, гремел гром. Я тогда возвращался навеселе в Уокер‑Ридж и, если мне не изменяет память, что‑то напевал. И вот, продираясь через лес, я внезапно услышал, как где‑то неподалеку плачет ребенок. Сначала я подумал, что слишком много выпил и мне просто послышалось. Но затем гром затих, и я понял, что это действительно плач ребенка. – Морли на несколько мгновений замолчал и снова отпил пива. – Я еще не вышел из леса и не мог ничего разглядеть. Тьма была кромешной; кроме того, все заслоняли деревья. Хотя я был пьян, я понял, что ребенка скорее всего бросили, так как в такую погоду никто не ходит гулять с детьми. Подумав, я решил подобрать его и пошел к утесу.

Сэм пристально посмотрел на него. Не в силах выдержать его взгляда, Морли поднялся на ноги и начал нервно ходить по комнате.

– Думаю, я вряд ли увидел бы его, если бы как раз в тот момент не сверкнула молния… – тихо сказал он, останавливаясь возле окна. – Да, я уже выбрался из леса и шел на звук, и вдруг стало светло как днем, и вот тогда‑то я и увидел ребенка. Малыш лежал на самом краю утеса, завернутый в одеяло. Помню, он громко кричал и отчаянно шевелил ножками.

– Ты хочешь сказать, кто‑то бросил там новорожденного ребенка? – выдохнул Сэм. – И вокруг никого не было? – Никого, – ответил Морли, стараясь не смотреть на Сэма. – Ребенок как будто появился из‑под земли. Я несколько раз крикнул, надеясь, что кто‑нибудь отзовется, но все напрасно. Тогда я поднял ребенка и отнес к себе – то есть в дом надсмотрщика, где я тогда жил, помнишь?

– Да, конечно, – ответил Сэм, мрачно глядя на Морли. – Мне что‑то не верится, что все было именно так. Даже если это правда, почему ты сразу мне не сказал?

– О, я говорю правду, – ответил Морли, печально улыбаясь. – Я хотел поговорить с тобой, но сначала надо было отдать ребенка в надежные руки. А потом вы уехали в Англию…

– И все это произошло именно в ту ночь? – Лицо Сэма побелело. – Я знаю, Чанс родился примерно тогда, но я никогда не думал…

– Я нашел его именно в ту ночь, когда Летти родила мертвого младенца. – Морли кивнул. – Правда, в ту минуту я еще не знал об этом. Я только видел: передо мной лежит ребенок, которого кто‑то положил на берегу реки. Сначала я даже подумал, что мать оставила ребенка и сама бросилась в воду, но проверить, так это или нет, мне тогда все равно не удалось бы. Надо было позаботиться о малыше. – Морли нервно провел рукой по волосам и усмехнулся. – Ты даже представить себе не можешь, что я тогда чувствовал! Больше всего мне хотелось, чтобы ты оказался в Уокер‑Ридж, – я бы тогда отдал тебе малыша и забыл о нем. Но ты был в Филадельфии, а рядом со мной не оказалось человека, на которого можно было бы положиться. Наверное, сейчас это покажется тебе глупым, но в ту минуту я думал, что важнее всего сохранить жизнь малышу. Ведь человек, бросивший его на берегу реки, мог в любую минуту вернуться, чтобы довершить свое черное дело.

Лицо Сэма исказилось ужасом, но было видно, что он еще не до конца понял, что хотел сказать Морли.

– Сэм… – Морли вздохнул. – Я нашел Чанса как раз в ту ночь, когда у Летти родился мертвый ребенок. Кроме того, у Чанса шесть пальцев на правой ноге – точь‑в‑точь как у тебя, твоего деда и прадеда.

Их взгляды встретились, и в комнате повисла мертвая тишина.

– Ты хочешь сказать… – начал наконец Сэм.

– В ту ночь с Летти находилась Констанция. – Морли пожал плечами. – Ты тогда был в Филадельфии. Констанции, разумеется, хотелось, чтобы наследником Уокеров был Джонатан. Послушай, – Морли отвел взгляд в сторону, – ведь в нашем роду бывают близнецы, правда?

– Да, – глухо ответил Сэм. – Правда. Морли устало опустился в кресло.

– У меня не было никаких доказательств. Их нет и сейчас. Я думал, что поговорю с тобой сразу после того, как отвезу ребенка к Эндрю и Марте. Но пока я был у них, ты вернулся и увез Летти в Англию. А мои подозрения… – прерывающимся голосом добавил он, – их вряд ли можно… Одним словом, я не знал, как написать тебе об этом. Ведь я мог и ошибиться, а, кроме того, кто поручился бы, что письмо попадет к тебе?

– Но почему ты ничего не сказал, когда мы с Летти вернулись из Англии? – Глаза Сэма гневно блеснули. – Почему молчал все эти годы?

– Вас не было здесь четыре года, Сэм. Эндрю и Марта стали относиться к Чансу как к своему сыну. Именно поэтому Чанс отмечает свой день рождения позже. Эндрю и Марта решили считать днем его рождения день, когда я привез его к ним. Когда вы вернулись, они заменяли ему родителей уже четыре года, и он очень любил их… – Морли тяжело вздохнул. – Кроме того, все могло оказаться и невероятным совпадением. Даже то, что у Чанса на правой ноге шесть пальцев, еще не говорит о том, чей он сын. Но одно могу сказать твердо: я ему не отец. Я все время думаю о том, что он появился на свет в один день с мертворожденным ребенком Летти и на правой ноге у него шесть пальцев. Я убежден, что в его жилах течет кровь Уокеров. Мне даже иногда кажется, он очень похож на тебя…

Все время, пока Морли говорил, Сэм неподвижно смотрел на него. Не в силах выдерживать его взгляд, Морли опустил глаза.

– Да, я вел себя как трус, Сэм, – печально признался он. – Я давно должен был рассказать тебе обо всем, но не решался. Боялся, что ты не поверишь в эту ужасную историю, основанную лишь на нескольких совпадениях, и решишь, что я стараюсь настроить тебя против Констанции. Я откладывал разговор со дня на день, надеясь, что представится удобный случай или произойдет что‑нибудь такое, после чего я уже не смогу молчать, но… – Морли горестно покачал головой. – Ничего так и не случилось. Год шел за годом, я женился, Чанс вырос на руках у Эндрю и Марты, а вы с Летти, казалось, смирились со своим горем… Мне не хотелось бередить ваши раны и устраивать скандал.

– А сейчас? – хриплым от волнения голосом спросил Сэм. – Почему ты сейчас говоришь мне все это?

– Я старею, Сэм. Однажды я умру. В день свадьбы я чуть не наступил на змею, и Чанс спас меня от верной гибели. После этого случая я серьезно задумался о том, стоит ли дальше ждать. Ведь если я умру, о том, что тогда произошло, уже никто не узнает… – Морли взглянул Сэму в глаза. – Кроме того, дело касается Чанса…

– Никому больше об этом не рассказывай, – пробормотал наконец Сэм. – Я тоже не буду ничего говорить Летти до тех пор, пока мы не узнаем всей правды. Не хочу, чтобы она понапрасну волновалась.

Морли кивнул.

– Так, значит, ты веришь мне? – тихо спросил он.

– Да, – резко ответил Сэм. – Вся эта история слишком неправдоподобна, чтобы быть выдумкой. Мы должны выяснить, кто все‑таки Чанс Уокер. Либо произошло чудовищное совпадение, либо… – продолжил он с металлом в голосе, – либо Летти в ту ночь родила двух мальчиков‑близнецов, один из которых оказался мертвым. Если так, то Констанция или кто‑то, действовавший по ее наущению, отнес ребенка к реке и бросил там. Хотя если они намеревались избавиться от малыша, то вряд ли положили бы его на землю и ушли – на следующий день кто‑нибудь обязательно наткнулся бы на него, и историю не удалось бы сохранить в тайне. Получается, что тот, кто принес Чанса к реке, хотел бросить его в воду, но, заметив тебя, испугался и скрылся.

– Честно говоря, я иногда думал, – нерешительно произнес Морли, – что, возможно, мать Чанса не Летти, а какая‑то другая женщина, которая оставила его на утесе, а сама бросилась в воду…

– Ты думаешь, Чанс – мой незаконный сын? – Сэм невесело улыбнулся. – По‑твоему, у меня тогда была другая женщина и я, изменив с ней Летти, довел ее потом до самоубийства? Невысокого же ты обо мне мнения!

Морли покраснел.

– Я не говорил, что это так. Просто предполагал… Скажи, – он глубоко вздохнул, – ты очень на меня сердишься?

– Сержусь? – переспросил Сэм, сурово глядя на Морли из‑под бровей. – Нет, это совсем не то слово… Я услышал от тебя, что Чанс, по всей вероятности, мой сын… Ты подозреваешь это уже не один год. Да, твои доводы вполне убедительны, и я согласен с тобой: Чанс Уокер – мой сын! – От избытка чувств Сэм сильно ударил кулаком по конторке. – Я очень, черт возьми, сержусь на тебя! И все‑таки, – на мгновение дав волю чувствам, Сэм вновь овладел собой, – я по‑прежнему считаю тебя своим другом. Конечно, ты давно уже должен был поговорить со мной, но я понимаю, почему ты все эти годы старался делать так, чтобы Чанс как можно больше времени проводил в Уокер‑Ридж, а я помогал ему. Я благодарен тебе за это.

У Морли словно камень с души упал.

– Но что нам делать теперь? – нерешительно спросил он. – У нас ведь нет доказательств.

Сэм улыбнулся, и Морли невольно отметил про себя, что он очень похож на Чанса.

– Значит, нам предстоит их найти!