Глава 17. Выехав из Уокер‑Ридж утром, новобрачные добрались до Чертова Места к позднему вечеру, и Фэнси не удалось рассмотреть снаружи свой новый дом

Выехав из Уокер‑Ридж утром, новобрачные добрались до Чертова Места к позднему вечеру, и Фэнси не удалось рассмотреть снаружи свой новый дом. Последние часы они ехали в темноте, и лишь зажженные лампы, которые держали в руках Чанс и Хью, освещали им путь. Сидя в повозке и напряженно вглядываясь во тьму, Фэнси пришла к выводу, что они движутся по открытой местности. Деревьев вокруг становилось все меньше и меньше, и Фэнси понимала, что лес скорее всего остался позади. Заметив в стороне от дороги табачные поля, а еще через некоторое время – изгородь, она заволновалась: Чертово Место, судя по всему, уже совсем близко!

Дорога пошла вверх, и Фэнси увидела впереди огоньки и неясные очертания здания. Через несколько минут повозка остановилась перед домом, парадный вход которого освещали два фонаря. Когда Чанс подал Фэнси руку и помог ей выйти из повозки, дверь дома распахнулась и на широком крыльце появился опрятно одетый мужчина.

– Добро пожаловать в Чертово Место, миссис Уокер, – сказал он, и улыбка осветила его обветренное лицо.

– Мы с нетерпением ждали вашего приезда. – Он взглянул на Чанса. – Этому дому уже давно нужна женская рука.

Оставив Хью помогать Эллен и Энн, Чане вместе с Фэнси стал подниматься по ступенькам.

– Странно слышать это от тебя, Джед, – сухо сказал он. – Твоя жена Марта поддерживает в доме образцовый порядок. – Он повернулся к Фэнси. – Это Джед Томпсон. Он и его жена приехали сюда более десяти лет назад, когда я нанял их в качестве слуг. Срок контракта давно истек, но мы не можем жить друг без друга. Я понял, что без них дом придет в упадок, а они, в свою очередь, решили, что работать на меня не так уж плохо.

Поднявшись, Чанс остановился рядом с Джедом.

– Моя жена Фэнси, – коротко сказал он. – Она теперь здесь хозяйка, и я надеюсь, что вы будете служить ей так же преданно, как и мне.

Джед поклонился Фэнси, и его светло‑карие глаза блеснули.

– Для нас огромное удовольствие служить вам, госпожа, – произнес он. – Надеюсь, вы останетесь довольны нами.

Невысокий рыжеволосый Джед сразу понравился Фэнси, и она, тихо пробормотав в ответ какую‑то вежливую фразу, вошла за ним в дом.

Из‑за темноты Фэнси не удалось рассмотреть дом снаружи, однако, войдя внутрь и увидев большую прихожую и изящную витую лестницу, она сделала вывод, что ее новое жилище будет просторным и удобным. Сосновые полы блестели, дорогие свечи из пчелиного воска, укрепленные на стенах и в красивой люстре, отбрасывали мягкий свет на зеркало в позолоченной раме и стоявший у стены большой шкаф из красного дерева. Несколько арочных дверей вели в коридоры. Из одного из них навстречу Фэнси вышла маленькая полная женщина.

– Добро пожаловать в ваш новый дом, госпожа, – сказала она, сделав книксен. – Я Марта, жена Джеда.

– А также самая лучшая повариха во всей колонии, – добавил с улыбкой Чанс.

Эллен и Энн вошли в прихожую, и Чанс представил их слугам. Только Хью, часто бывавший в Чертовом Месте, был знаком с Томпсонами. В дороге Фэнси изрядно утомилась и обрадовалась, когда первые минуты после приезда с их неизбежной суетой наконец прошли.

– Марта, покажите Эллен и Энн их комнаты, – сказал Чанс, когда все познакомились. – А ты, Джед, проводи Хью. Мы с женой пойдем в спальню. – Он с улыбкой взглянул на Фэнси. – Думаю, экскурсию по дому лучше отложить до утра. Судя по вашему виду, вам сейчас надо отдохнуть. Да, Марта, – произнес он, обращаясь к служанке, – скажите Марианне, чтобы она принесла нам что‑нибудь выпить.

Пожелав всем спокойной ночи, Чанс взял Фэнси под руку, и они направились к лестнице. Поднявшись на второй этаж, они пошли по длинному коридору.

– Вот ваши апартаменты, мадам, – неожиданно застенчиво сказал Чане, останавливаясь перед одной из дверей. – Надеюсь, вам здесь понравится.

– Не сомневаюсь, – улыбнулась Фэнси. Внезапно прижав жену к себе, Чанс взглянул ей в глаза.

– Моя комната находится по соседству, – тихо сказал он. – Ты можешь попасть туда прямо из своей комнаты. Хоть я и дал тебе слово не искать с тобой близости в течение этого месяца, ты, я думаю, помнишь, где спишь.

– Да, уж это ты вряд ли дашь мне забыть. – Фэнси усмехнулась.

Чанс засмеялся и открыл дверь спальни. Затаив дыхание, Фэнси переступила через порог. Чанс последовал за ней. Взору Фэнси предстала прекрасная комната с высоким потолком. На деревянном сосновом полу лежал розово‑кремовый ковер ручной работы. У окна стояли небольшой столик красного дерева и два красных кресла с подголовниками. В углу виднелась резная кровать с пологом. Занавески на окнах и полог были того же цвета, что и ковер. Пуховую высокую перину закрывала шелковая розовая накидка. Столик со столешницей из бледно‑зеленого мрамора и такого же цвета умывальник прекрасно вписывались в обстановку.

В спальне была и другая мебель, однако рассматривать ее Фэнси не стала.

– Здесь очень мило, Чанс, – сказала она, оборачиваясь. – Я уверена, мне здесь будет хорошо!

– Нам обоим будет здесь хорошо, – ответил Чанс, закрывая дверь, – как только мы окажемся в постели.

Фэнси покраснела.

– Эта дверь ведет в твою комнату? – спросила она, переводя разговор на другую тему.

– Да, – Чанс искоса взглянул на нее, – и в твою гардеробную. Хочешь взглянуть на нее?

Понимая, что, если Чанс станет сейчас ласкать ее, она не сможет устоять, Фэнси согласилась:

– Разве только взглянуть. Я очень устала.

Гардеробная комната оказалась очень удобной. Спальня Чанса, куда они прошли потом, была более просторной, чем комната Фэнси. Покрывало и занавески были в ней темно‑красного и золотистого цветов. В центре комнаты стояла массивная кровать красного дерева.

– Да, здесь тоже красиво, – произнесла Фэнси, отводя глаза от кровати и зевая. – Я, кажется, утомилась. Не будешь возражать, если я сейчас уйду к себе?

Чанс взял ее за плечи и, осторожно повернув к себе, поцеловал. Блаженное тепло разлилось по всему телу Фэнси.

– Фэнси, я не собираюсь бросаться на тебя всякий раз, когда мы будем оставаться наедине. Я уже сказал, что в течение месяца не трону тебя. Не беспокойся, я сдержу слово. И, пожалуйста, не бойся меня.

Фэнси улыбнулась, даже не догадываясь, какое воздействие оказывает на Чанса взволнованный взгляд ее янтарных глаз.

– Я боюсь не тебя. Я боюсь себя. Услышав эти слова, Чанс не мог не поцеловать Фэнси еще раз. Она млела в его объятиях, чувствуя его сильные руки, требовательные губы. Только когда ладонь Чанса коснулась ее груди, она встрепенулась.

– Ты же обещал, – прошептала она, вырываясь из объятий мужа.

– Я действительно сделал такую глупость, – вздохнул Чанс. – Но если ты и дальше будешь соблазнять меня, боюсь, я не выдержу и возьму свои слова назад.

– Я тебя соблазняю? – возмутилась Фэнси. Разве она его соблазняет? Глупости – у нее и в мыслях этого нет! Она покраснела и отвернулась в сторону. – Вот уж нет, – произнесла она. – Ты делаешь со мной что хочешь.

– Если бы я действительно делал с тобой все, что хотел, – парировал Чанс, блеснув глазами, – то мы уже давно лежали бы в постели.

Стараясь не обращать внимания на то, как сильно забилось ее сердце, Фэнси пошла к двери.

– Вы очень грубы и невоспитанны, сэр. Я не хочу больше оставаться в вашем обществе.

Чанс не стал удерживать Фэнси, но пошел за ней в ее спальню.

– Но я твой муж, – тихо произнес он, входя и прислоняясь к косяку двери. – Помни об этом, дорогая. Ты ведь вышла за меня замуж.

– Ты просто заманил меня, заставил… – возразила она. – Именно поэтому мне нужно время…

– Чтобы привыкнуть к моей невоспитанности и грубости?

– Именно так.

В эту минуту кто‑то тихо постучал в дверь. Чанс открыл, и на пороге появилась небольшого роста девушка с карими глазами, нервно сжимавшая что‑то в руках. Увидев ее, Чанс улыбнулся.

– Это Чэрити, младшая дочь Марты, – сказал он, впуская девушку. – Ее вряд ли можно считать горничной для английской леди, но, думаю, она окажется тебе небесполезной. – Он обернулся к Чэрити. – Это моя жена Фэнси, твоя госпожа. Надеюсь, ты скоро поймешь, что она совсем не такая страшная, какой ты ее себе представляла.

Чэрити покраснела до корней волос и бросила на Фэнси умоляющий взгляд.

– Госпожа, я никогда раньше не… – робко начала она.

Фэнси улыбнулась. Даже если бы Чанс ничего не сказал, по рыжим волосам и полной фигуре девушки она поняла бы, что Чэрити – дочь Джеда и Марты.

– Не обращай на него внимания, дорогая. Все будет хорошо. Ты увидишь, Чэрити, что помогать мне – удовольствие, а не пытка. – Она взглянула на Чанса. – Думаю, твои родители могли бы сказать то же самое про моего мужа.

– Несомненно! – Чанс рассмеялся и шутливо поклонился Фэнси. – Препоручаю тебя заботам Чэрити. Мне еще надо кое‑что проверить: я слишком долго здесь не был и несколько запустил дела. Скоро придет Марианна, сестра Чэрити. Она принесет тебе что‑нибудь поесть. Ну, до скорого свидания, женушка.

Чэрити оказалась послушной и исполнительной служанкой, и Фэнси осталась довольна ею. Через некоторое время пришла и Марианна. Сестры были так похожи друг на друга, что казались близнецами; единственная разница между ними заключалась в том, что Чэрити было восемнадцать лет, а Марианне – двадцать три. Поев куриного супа с хлебом и маслом, Фэнси отпустила девушек и легла в постель, чувствуя, что больше не может бороться со сном.

Она уже крепко спала, когда Чанс лег рядом и обнял ее.

– Ты не забыла о нашем соглашении, дорогая? – тихо прошептал он ей на ухо.

Фэнси заворочалась и крепко прижалась к нему. Чанс улыбнулся и откинулся на подушку. Через несколько мгновений он погрузился в сон.

Когда Фэнси на следующее утро открыла глаза, спальня была залита светом. Лежавшая рядом подушка была продавлена, и Фэнси поняла, что и в эту ночь Чанс лежал совсем рядом. Сейчас, впрочем, ей не хотелось думать об отношениях с ним; намного больше ее интересовало Чертово Место. Поднявшись с постели, Фэнси быстро подошла к окну и, откинув занавеску, выглянула во двор. Ее взору предстало огромное, заросшее зеленой травой поле; кое‑где возвышались огромные дубы и магнолии. Залюбовавшись пейзажем, Фэнси восхищенно улыбнулась. Вдалеке протекала река, блестя под лучами солнца. Из окна Фэнси заметила, что на реке построена небольшая пристань. К дому вела широкая дорога, слева от которой находилось большое, огороженное забором пастбище. На нем, сосредоточенно пережевывая траву, паслось с полдюжины кобыл и играли жеребята. Справа располагался огромный сад с живописными аллеями и множеством цветов – розовых, желтых, пурпурных. В теплом воздухе витал запах роз и каких‑то других душистых растений.

Фэнси не знала, что представляет собой Чертово Место. Судить об усадьбе по Чансу она не могла. Элегантный, изысканно одетый джентльмен, которого она видела в Уокер‑Ридж, совсем не походил на охотника в поношенной рубашке из оленьей кожи, спасшего ее в лесу. Направляясь в Чертово Место, Фэнси терялась в догадках, каким предстанет перед ней Чанс в своем собственном доме. Насколько она могла судить по тому, что говорили в Уокер‑Ридж, дом в Чертовом Месте был всего лишь ветхой и убогой хижиной, затерянной в дремучем лесу. Отойдя от окна, Фэнси подумала, как хорошо, что ее новое жилище оказалось совсем непохожим на жалкую лачугу, которую она представляла себе до поездки. О Чансе Фэнси знала очень мало, и ей было неприятно сознавать, что она вверила свою судьбу человеку, о котором ей практически ничего не известно – за исключением того, что от его улыбки ее сердце начинало учащенно биться, а его прикосновения вызывали у нее целую бурю чувств. Фэнси усмехнулась, подумав, что ее брак покоится на весьма непрочном основании, но затем пожала плечами. Сожалеть уже поздно. Хорошо еще, что жить ей предстоит в нормальном доме, а не в хибаре, которую она создала в своем воображении.

Дом Чанса в Чертовом Месте не мог, конечно, сравниться с великолепной усадьбой в Уокер‑Ридж, однако скромность обстановки даже нравилась Фэнси. После нескольких лет жизни в огромном старинном замке, родовом гнезде баронов Мерривейл, ей хотелось поселиться в доме, по которому она могла бы ходить без риска заблудиться. Когда она только вышла замуж за Спенсера и переехала к нему, ей не раз случалось долго бродить по замку: она путалась в его многочисленных покоях. Подумав, что хотя бы в этом отношении дом Чанса будет полностью удовлетворять ее запросам, Фэнси улыбнулась и дернула за шнурок звонка, чтобы позвать Чэрити. Ей не терпелось совершить прогулку по дому.

Через несколько часов, сидя рядом с Чансом, очень милым и любезным, Фэнси вдруг поймала себя на мысли, что Чертово Место нравится ей все больше и больше. Как она и предполагала, дом оказался не очень большим. В нем было всего шесть спален, а в замке Мерривейл их насчитывалось двадцать. Все спальни были просторны и со вкусом обставлены. Пожалуй, именно в таком доме – достаточно большом и одновременно уютном – ей и хотелось бы жить.

Показывая Фэнси усадьбу, Чанс не без гордости сказал, что первоначально его жилище представляло собой простое белое двухэтажное здание с двумя подъездами, спереди и сзади, двускатной крышей, мансардными окнами и двумя печными трубами. Четыре года назад он пристроил к нему два одноэтажных флигеля, и дом действительно стал очень красивым и нарядным: темно‑зеленые ставни, пышные гроздья сирени и жимолости между колоннами подъездов.

За домом помещались хозяйственные постройки – кухня, коптильня, прачечная, маслодельня, прядильная мастерская и контора Чанса. За ними стояли дома работников. На Чанса работали в большинстве вольнонаемные – у одних контракт еще не закончился, другие, как чета Томпсонов, решили остаться в Чертовом Месте и после его истечения. Рабов было немного, и хижины, в которых они жили, можно было пересчитать по пальцам одной руки За домами стояли несколько больших конюшен, которые Чане пообещал показать Фэнси в другой раз, и амбары для хранения и сушки табака.

Прогуливаясь с Чансом по усадьбе, Фэнси внезапно подумала, что Чертово Место больше похоже на небольшую деревню, чем на одинокую хижину посреди дикого леса. Жизнь в селении била ключом, и работники занимались каждый своим делом. Воздух наполняли самые разнообразные звуки: кудахтанье кур, мычание коров, ржание лошадей, человеческие голоса и смех.

После обеда, во время которого за столом собрались все, кто накануне приехал в Чертово Место, Хью сразу направился в конюшни, где к нему вскоре должен был присоединиться Чанс. Эллен и Энн удалились в свои комнаты, собираясь немного поспать, и Фэнси и Чанс остались наедине. Отойдя от дома, они уселись в тени деревьев, любовались спокойным течением реки и вели непринужденную беседу. Спустя несколько минут Чанс сказал:

– Прошу меня извинить, но я должен тебя покинуть. Конечно, мне неудобно оставлять тебя одну в первый же день после прибытия, однако мне нужно взглянуть на лошадей, которых я выписал из Англии. Ведь я так долго искал себе молодую и красивую кобылицу‑англичанку.

Слова мужа прозвучали столь дерзко, что Фэнси, поперхнувшись от волнения лимонадом, подумала, как хорошо, что их сейчас никто не слышит.

– Молодую кобылицу? – язвительно ответила она, собираясь с мыслями. – Нет, дорогой мой, ты, по‑моему, ошибся. Тебе, наверное, хотелось завести кобылу, у которой никогда не было жеребят!

Чанс улыбнулся и, прикоснувшись пальцем к подбородку Фэнси, поднял ей голову.

– Говоришь, не было жеребят? – тихо повторил он. – Но это еще не значит, что она бесплодна. Скорее, ее просто никогда не приводили к настоящему племенному жеребцу.

Фэнси покраснела и не нашла что ответить. Чанс невольно задел ее за живое.

– И все‑таки, мне кажется, дело в кобыле, – задумчиво произнесла она. – Когда ее привели к ее первому жеребцу, у того уже было потомство. С ней же он… – Фэнси замолчала, и ее глаза наполнились слезами. Когда она жила со Спенсером, ей очень хотелось родить ребенка, но шли годы, а забеременеть никак не удавалось. У Спенсера к тому времени уже были дети, и Фэнси пришла к выводу, что она бесплодна. Осознание этого стало для нее тяжелым ударом, и она рассталась с мечтой стать матерью.

Потаенный смысл слов Фэнси не ускользнул от мужа.

– Это мы еще посмотрим, – сказал он, целуя Фэнси в нос и ласково улыбаясь. – Но даже если это действительно так, дорогая, я все равно буду считать покупку удачной.

Фэнси была благодарна Чансу за то, что он понял ее, но его слова в очередной раз сбили ее с толку. Она никак не ожидала услышать такое от человека, который сначала с помощью хитрости и обмана заставил ее выйти за него замуж, а затем признался, что пошел на это только для того, чтобы уязвить Джонатана. Фэнси вздохнула. Кто же такой Чанс Уокер?

Остаток дня Чанс и Хью провели в конюшне, а Фэнси, Эллен и Энн были предоставлены самим себе. Дождавшись, пока спадет жара, они вышли из дома и отправились на прогулку. Фэнси оживленно рассказывала обо всех зданиях, которые утром показал ей Чанс. Хотя день уже близился к концу, жизнь в Чертовом Месте еще не замерла – лаяли собаки, бегали и смеялись дети, напряженно трудились взрослые, торопившиеся закончить работу до наступления темноты.

Пройдясь по двору, женщины остановились у изгороди, чтобы взглянуть на неуклюже бегавших по лужайке жеребят. – Подумать только, – произнесла Фэнси, – Констанция уверяла, что здесь мне будет невыносимо скучно.

При упоминании о Констанции Энн смутилась.

– Скажите, Энн, вы кого‑нибудь здесь знаете? – поспешно спросила Фэнси, переводя разговор на другую тему. – Мы с Эллен здесь люди новые, так что вся надежда только на вас. – Она улыбнулась. – Мне кажется, миссис Констанция Уокер оказала нам большую услугу, попросив вас поехать с нами. Вам раньше случалось бывать здесь?

– Нет, – просто ответила Энн, успокоенная любезными словами Фэнси. – Хотя я не раз слышала о Чертовом Месте. Особенно много рассказывал о нем мистер Сэм. По‑моему, он очень гордится тем, что Чансу удалось за столь короткое время все прекрасно обустроить. Хотя я знаю некоторых работников, они приезжали в Уокер‑Ридж.

Если вначале Фэнси не очень хотелось, чтобы Энн поехала с ними в Чертово Место, то затем, после проведенного в пути дня, когда старая служанка Констанции делала все, чтобы понравиться сестрам, она изменила свое мнение о ней. Сегодня Фэнси еще раз убедилась в том, что Энн – добрая и милая женщина. Она, правда, по‑прежнему не понимала, что стояло за решением Констанции отправить Энн в Чертово Место. По выражению Чанса, Энн всегда смотрела на него как на исчадие ада; сестры были ей совершенно чужими. Что же так привлекает Энн в Чертовом Месте?

– Скажите, Энн, – начала она, не в силах сдержать любопытства, – ваша госпожа часто разрешает вам путешествовать?

– Что вы! – искренне удивилась Энн. – Я без нее никуда не езжу. – Поняв, что эти слова могут вызвать у Фэнси и Эллен новые вопросы, она поспешила объясниться: – То есть мне не нравится ездить одной. Впрочем, мне это и не нужно. Я и так уже везде побывала с мисс Констанцией.

– Понятно. – Фэнси нахмурилась. Решение матери Джонатана отправить с ними свою служанку с самого начала вызвало у нее беспокойство. Теперь же она почувствовала еще большее волнение. Почему же Констанция настояла, чтобы Энн сопровождала их? Может быть, Энн нужна здесь как соглядатай? Но зачем? Они с Чансом и так ничего не скрывают. Тогда что же двигало Констанцией?

Ответить на этот вопрос Фэнси пока не могла. Впрочем, он особенно и не мучил ее: Энн оказалась очень приятной женщиной и в будущем обещала быть весьма полезной. Кроме того, Фэнси занимали гораздо более интересные дела – непредсказуемое поведение мужа и отношения Эллен и Хью. Молодые люди явно не ладили между собой. После объяснения с Джонатаном Эллен жаждала поговорить с Хью, однако он и близко не подпускал ее к себе. Когда они оказывались в одной комнате, он не обращал на нее никакого внимания, а если она просила его выслушать ее, отвечал неприязненным молчанием.

Увидев на свадьбе, как Джонатан разговаривал с Хью, Фэнси решила, что знает, в чем дело. К сожалению, обстоятельства сложились так, что у нее не оказалось времени поговорить с сестрой и рассказать ей о своих подозрениях. Ошеломленное и одновременно печальное лицо Эллен вновь и вновь появлялось перед ее мысленным взором. Когда Энн, извинившись, оставила на время сестер и пошла к дому, Фэнси обернулась к Эллен.

– Тебе удалось поговорить с Хью? – спросила она.

– Нет, Фэнси! – с горечью в голосе ответила Эллен. – Он и слушать меня не хочет. Когда я пытаюсь заговорить, он всякий раз отвечает, что мы уже все сказали друг другу. Ах, что же мне теперь делать?

– Не знаю, дорогая, – со вздохом произнесла Фэнси. – Мне кажется, в том, что случилось, есть вина Джонатана.

– Джонатана? – невесело переспросила Эллен. – Насколько я знаю, Хью именно от него узнал о расторжении помолвки. Я надеялась, что Хью обрадуется, но… – Ее губы задрожали. – Он стал относиться ко мне намного хуже. – Глаза Эллен наполнились слезами, и она поспешно поднесла к лицу платок. – Мне еще никогда не было так плохо! Да, я понимаю, для Хью объявление о помолвке стало ударом, и он, естественно, рассердился. Я надеялась, что он простит меня, когда поймет, что Джонатан сказал неправду. – Она взглянула на Фэнси. – Знаешь, по‑моему, быть влюбленной очень трудно. Любовь приносит только страдания. Мое сердце разрывается от боли, но сделать я ничего не могу. Наверное, я совсем не знаю мужчин… – печально добавила она.

– Я понимаю тебя, дорогая, – сказала Фэнси, ласково обнимая сестру. – Скажу тебе честно: для меня тоже многое в них – загадка. С одной стороны, они сводят тебя с ума, сбивают с толку своими выходками, наконец, ведут себя надменно и высокомерно, с другой – обладают таким обаянием, что ты против воли идешь за ними.

– Но что же мне делать? – повторила Эллен, уткнувшись лицом в плечо Фэнси. – Если бы Хью согласился поговорить со мной, мне удалось бы все ему объяснить, но он не хочет даже видеть меня.

– Боюсь, я знаю, почему он так себя ведет, – с видимой неохотой произнесла Фэнси. – По‑моему, Джонатан сказал ему не только то, что помолвка расторгнута.

Вскинув голову, Эллен обеспокоено посмотрела на сестру.

– Я не слышала их разговора, – продолжила Фэнси, – но мне кажется, Джонатан наговорил ему о тебе немало лжи.

– Но что же он мог сказать, если Хью перестал со мной разговаривать? Он даже не скрывает, что теперь испытывает ко мне отвращение.

– Не знаю, дорогая. – Фэнси покачала головой. – Могу только сказать, что во время разговора Хью бледнел и менялся в лице чуть ли не после каждой реплики Джонатана.

– Но что же он сказал ему? – тихо произнесла Эллен, бледнея и бессознательно сжимая руки в кулаки. – Ты думаешь, Джонатан сказал Хью, что я… была с ним?

Фэнси медленно кивнула:

– Да, скорее всего именно это он и сказал. Но хуже другое – Хью поверил ему.

Голубые глаза Эллен сверкнули гневом.

– Как он мог! – воскликнула она. – Мерзкий, отвратительный… – Не зная, как продолжить фразу, она повернулась и быстро зашагала к дому. – Пусть только посмеет показаться мне на глаза!

– Джонатана ты еще не скоро увидишь, – спокойно сказала Фэнси, радуясь в душе, что сестра больше не кажется убитой горем. Эллен была робкой и застенчивой девушкой, и Фэнси было приятно, что она наконец‑то проявила характер. – Мы только вчера уехали из Уокер‑Ридж, и неизвестно, когда снова туда вернемся.

– Как ты сказала? – Эллен резко обернулась. – Ты думаешь, я говорила о Джонатане? Представь себе, нет! – Она покачала головой. – На Джонатана я даже не сержусь. Я ошиблась в нем, и меня совершенно не удивляет, что он оклеветал меня. Но как мог Хью поверить ему? – От возмущения Эллен едва не задыхалась. – Я сейчас же найду его и выскажу ему в лицо все, что о нем думаю. Как он мог подумать, что я способна на такое?! Нет, я поговорю с ним немедленно. Почему он поверил в гнусную клевету? Как мог?!

Прежде чем Фэнси успела ответить, Эллен повернулась и, подхватив юбки, бросилась к конюшням.