Свобода в крови

Леонид Зубан, общественно‑политическое движение «Новая амнистия»:

«Оккупацию независимых государств мы называем восстановлением Конституции, расстрел деревень из гранатометов – зачисткой территории, преследование народных лидеров – борьбой с терроризмом.

О да! Мы, конечно, белые либералы и пушистые демократы, а то, что наши дети где‑то проливают свою и чужую кровь – слишком далеко от нашего дивана, чтобы об этом знать.

История ничему не учит – как и пятьсот лет назад, мы живем в империи варваров. „Пыльневская операция“ – из тех, что приносят звездочку на погоны сталинским мясникам… Наши политики и генералы залили слезами всю жилетку: их, дескать, не понимают… Сиротливых палачей нестерпимо жалко: в их любимых странах за такие дела посвящали в рейхсфюреры, а в свободной России дают лишь прибавку к жалованью. Поэтому они сетуют на мало патриотичные времена… Но ничего: сегодня камуфляжные мальчики пришли в дома пыльневских крестьян, завтра они сломают двери наших квартир. Они солдаты, и понятие совести не значится в списке их амуниции. Они всего лишь выполняют приказ… А приказывать, как мы убедились на днях, в России умеют.

Пыльнево обладало культурой, пусть отсталой, но своей, самобытной, возникшей путем отбора, а не принятой под прицелом федерального автоматчика. Мы хотим убить эту культуру – а значит, убить душу народа, уничтожить его свободу. Неужели, убив свободу суверенной страны, мы рассчитываем сохранить свою собственную?

Обращая в рабство гордых, независимых пыльневцев, мы подходим к тому, чтобы самим выстроиться в шеренгу и с песней потопать в новый ГУЛАГ. Благо, нас есть кому конвоировать.

Матвея Горшака упрекают в необразованности, но вспомним историю: разве Жанна д'Арк – интеллектуалка? Вряд ли эта девушка знала высшую математику и тонкости парламентской демократии. Но такие люди, как Жанна д'Арк и Матвей Горшак обладают большим, нежели знание – инстинктивной тягой к свободе. Быть свободным для Горшака столь же естественно, как дышать, ходить, спать и видеть сны. Они взяли в руки оружие не по злобе, а по инстинкту: мы слишком ленивы, чтобы понять людей, считающих лучшей долей смерть, нежели жизнь под ярмом московских государей и их своры – вечных ястребов, заиндевелых державников, потомственных шовинистов. Мы все под ярмом, только боимся себе признаться – ведь нам тепло, сытно и можно тешиться привычной иллюзией.

А Горшак не может жить так, как мы, трусливые россияне больших городов. И он прав. Важно понять, что он не один. Это признанный лидер пыльневского народа. Если пыльневский народ сплочен вокруг него и стоит за право жить по своим законам – разве он не заслуживает лучшей доли, чем мы?

Все так называемые репрессии Горшака – всего лишь защитные меры, направленные на сохранение независимости. Да, в Пыльнево кое‑кто преследовался… Но наши СМИ молчат, на кого был направлен превентивный удар Горшака! Правда проста: пострадал лишь тот, кто собирался встать на сторону агрессоров‑федералов, предав свой народ, свободу, права человека. Вечное братство имени железного Феликса, союз всех бывших и будущих кагэбэшных кадров – вот та клоака, в которой родился слух об автократическом режиме Матвея Горшака. Он защемил хвост нашей извечной крысе, и вот уже эта крыса пищит, а крысята, взяв „калашниковы“, идут на приступ.

Силы были неравны, и гидра державности – на радость всем больным, негодяям и прочим патриотическим элементам – задушила в своих братских объятиях свободу маленького новорожденного государства. Бойцы Горшака до последнего патрона отстаивали свое право жить не по лжи (таков был девиз их лидера). Но увы, наша варварская империя победила, и в Пыльнево с позором стоит оккупационный корпус.

Однако люди, у которых свобода в крови, никогда не смирятся с таким подданством. Борьба продолжается, и я молю Бога, чтобы нашим горе‑генералам пробили их милитаристкие черепа. В этих черепах давно не хранится ничего ценного – одна извилина, прямая, как приклад автомата, да пропагандистский бред, да умение жечь беззащитные сибирские деревушки.

Разве можно осуждать пыльневцев, взорвавших в среду представителя президента РФ? Сатрап приехал к ним погостить, но он перепутал. Он думал, что Пыльнево – это уже часть Красносибирской области… Но Пыльнево – не плантация рабов, а все такая же линия фронта. Война никуда не делась. Война закончится лишь с уходом последнего нашего фашиста из пыльневских деревень. А пока война идет, на ней погибают люди, и жаль, когда это беззащитные пыльневцы, и ничуть не жаль, когда это агрессоры. Представитель президента принял смерть за грехи своего режима, и разве это не то, что называется Божьей карой?

Пыльневцы, повинуясь безошибочному инстинкту, саботируют так называемую „программу экономического выздоровления“. Они знают, что не все продается за чечевичную похлебку и московские трансферты. Более того, партизанские действия продолжаются. Проиграв битву, мы не проиграли войну, сказал своим людям Матвей Горшак, временно отступив на Запад. И люди ему поверили. И что им пожелать, им, настолько превосходящим нас? Того, в чем они и так выше всех – мужества перед лицом неизбежной смерти…»