Глава 60. Опыт подсказывал Ричеру, что наилучший способ добыть пистолет, который невозможно отследить, – это украсть его у человека

Опыт подсказывал Ричеру, что наилучший способ добыть пистолет, который невозможно отследить, – это украсть его у человека, который сам украл его еще раньше, или отобрать у того, кто владеет оружием нелегально. В таких случаях не приходилось опасаться неприятностей с законом, хотя существовала вероятность, что тебе попытаются отомстить, как это сделали парни, продававшие наркотики за галереей восковых фигур (впрочем, Ричер и О'Доннел разобрались с ними без особых проблем).

Но добыть четыре пистолета определенных марок было гораздо более трудной задачей. Группу всегда сложнее снабдить оружием, чем отдельных людей. Кроме того, требовались еще и патроны определенного вида. Не следовало забывать и о состоянии оружия. Пока Ричер утром пил кофе, он сделал кое‑какие прикидки. Конечно, девятимиллиметровые патроны «Парабеллум» весьма популярны, но на улицах часто попадаются калибры 0,380, 0,45, 0,22, 0,357 и 0,40, да еще во множестве модификаций. С учетом всех возможностей получалось, что им придется совершить сорок восемь отдельных краж, чтобы заполучить оружие, пригодное по всем статьям. На это уйдет целый день, и к тому же это всколыхнет весь преступный мир города.

Потом Ричеру пришло в голову найти продажного армейского снабженца, благо Форт‑Ирвин находился неподалеку. А еще лучше – снабженца из морской пехоты. Кемп‑Пендлтон подальше, чем Ирвин, но дороги в том направлении лучше, а значит, добраться туда можно быстрее. К тому же морские пехотинцы считают, что «Беретта М‑9» не слишком надежное оружие, и охотно от него избавляются, делая вид, что с пистолетом что‑то не в порядке. Иногда они правы, но далеко не всегда. И тогда исправную «беретту» продают за сотню долларов, используя тот же принцип, что в афере «Новой эры». Однако организация покупки может занять целый день или даже неделю. Нужно заручиться доверием, а это не простое дело. Много лет назад Ричер делал такие вещи, работая под прикрытием. Много усилий ради сомнительного результата.

Карла Диксон заявила, что у нее есть идея получше, и поделилась ею во время завтрака. Она сразу отвергла идею пойти в магазин и легально купить там пистолеты. Ни она, ни Ричер не знали, какие формальности принято соблюдать в Калифорнии, но оба не сомневались, что необходима регистрация и документы, к тому же почти наверняка пройдет некоторое время, прежде чем они получат оружие. Поэтому Диксон предложила покинуть округ Лос‑Анджелес и поехать туда, где больше избирателей‑республиканцев, иными словами, на юг, в Апельсиновый округ, зайти в местный ломбард и с помощью щедро выданных Нигли долларов обойти формальности, которые там наверняка не так существенны. Она полагала, что уважение местных жителей ко Второй поправке[15]в сочетании с любовью к прибыли поможет решить проблему. Кроме того, она рассчитывала, что у них будет большой выбор и они смогут отыскать то, что им нужно.

Ричер не вполне разделял ее уверенность, но согласился с ней. Он лишь предложил, чтобы она надела свой черный костюм. И будет лучше, если они поедут на синем «крайслере», а не на старенькой «хонде». В таком случае Диксон будет выглядеть как встревоженная представительница среднего класса и у продавцов не возникнет дополнительных опасений. А Ричер сыграет роль ее советника. Может быть, соседа, который в прошлом имел дело с оружием.

– Наши ребята знали все, что сейчас знаем мы, да? – неожиданно спросила Диксон.

– Полагаю, они продвинулись еще дальше, – ответил Ричер.

Она кивнула.

– Они все это знали: кто, что, когда, почему и как. Но где‑то они совершили промах. В чем была их ошибка?

– Я не знаю, – сказал Ричер.

Он уже несколько дней задавал себе этот вопрос.

Они отправились в Апельсиновый округ сразу после завтрака. Ричер не знал, когда открываются ломбарды, но они с Диксон решили, что лучше появиться там пораньше, когда в заведении будет мало народу. За руль сел Ричер. Сначала они ехали по 101‑й автостраде, потом свернули на 5‑ю, по которой добирались к дому Суона. Но на этот раз они дольше не съезжали с автострады, а потом покатили на восток. Диксон хотела начать с Тастина. До нее доходили нехорошие слухи об этом городе. Или хорошие – тут как посмотреть.

– Что ты собираешься делать, когда мы покончим с этим? – спросила Диксон.

– Все зависит от того, останусь ли я в живых.

– А ты сомневаешься?

– Как сказала Нигли, мы уже не те, что были прежде. Остальные определенно утратили какие‑то навыки.

– Я думаю, с нами все будет в порядке.

– Надеюсь.

– Не хочешь потом заглянуть в Нью‑Йорк?

– Я бы не прочь.

– Но?

– Я никогда не строю планов, Карла.

– Почему?

– У меня уже был похожий разговор с Дейвом.

– Люди строят планы.

– Я знаю. Такие люди, как Кельвин Франц, Хорхе Санчес и Мануэль Ороско. И Тони Суон. Он собирался давать своей собаке аспирин каждый день в течение следующих пятидесяти четырех с половиной недель.

Они проехались по улицам, идущим параллельно автостраде. Небольшие торговые центры, бензоколонки и банки застыли в полудреме под косыми лучами утреннего солнца. Мебельные магазины и солярии пустовали.

– Кому нужны солярии в Калифорнии? – удивилась Диксон.

Они нашли первый ломбард рядом с книжным магазином, возле торгового центра. Но им не повезло. Во‑первых, ломбард был закрыт и решетки на окнах опущены. Во‑вторых, здесь продавались совсем другие вещи: антикварное серебро и ювелирные изделия, столовые приборы, подносы для фруктов, кольца для салфеток, булавки, кулоны на изящных цепочках, рамки для картин. И никаких «глоков», «ЗИГ‑Зауэров», «беретт» или «хеклер‑кохов».

Они поехали дальше.

В двух длинных кварталах от автострады они нашли то, что искали. Ломбард был открыт. В окнах красовались электрические гитары, толстые мужские золотые кольца с маленькими бриллиантами и дешевые часы.

И пистолеты.

Не в окне, а в длинной стеклянной витрине, размещенной за прилавком. Около пятидесяти пистолетов и револьверов, черные и никелированные, с резиновыми и деревянными рукоятями, аккуратно выложенные в ряд.

Вот только хозяин оказался неподходящим – честным, законопослушным человеком.

Это был белый мужчина лет тридцати пяти, немного грузноватый: хорошие гены испорчены пристрастием к еде. У него над головой висела лицензия на продажу оружия. С видом священника, совершающего литургию, он перечислил условия, необходимые для покупки пистолета. Прежде всего покупательница обязана продемонстрировать сертификат на приобретение оружия, иными словами, лицензию, затем пройти три независимые проверки: подтверждение того, что она не пыталась купить оружие дважды за предыдущие тридцать дней, подтверждение того, что в базе данных штата нет свидетельств ее криминального прошлого, и подтверждение того же самого на федеральном уровне через компьютер Национального центра криминальной информации.

Затем ей придется подождать десять дней, прежде чем она получит оружие, на случай если она замыслила совершить преступление в состоянии аффекта.

Диксон открыла сумочку, чтобы продемонстрировать пачку банкнот, однако на продавца они не произвели впечатления. Он равнодушно скользнул взглядом по деньгам и отвернулся.

Они поехали дальше.

В тридцати милях к северо‑западу от них Эзари Махмуд стоял на солнце, слегка потея, и наблюдал, как опустошается контейнер и наполняется кузов его грузовика. Коробки оказались меньше, чем он предполагал. И это вполне естественно, ведь сами приборы были не больше сигаретной пачки. Он подумал, что записывать их в накладной как элементы домашнего кинотеатра было бы довольно глупо. Правильнее представить их как персональные DVD‑плееры. Такие штуки, которые люди берут с собой в самолеты. Или MP3‑плееры, с белыми проводами и крошечными наушниками. Это гораздо правдоподобнее.

Он улыбнулся: «Самолеты».

Ричер ехал на восток по зигзагообразной траектории от одного плаката к другому, стараясь отыскать самую дешевую часть города. Он не сомневался, что на пути от Беверли‑Хиллз до Малибу имеется множество мест, где дела идут не лучшим образом, но здесь они ничего похожего не встречали. Впрочем, в Тастине долго искать не пришлось. Как только он увидел объявления с предложением купить четыре шины меньше чем за сто долларов, он стал внимательнее смотреть по сторонам. И тотчас был вознагражден. Почти одновременно он заметил подходящее заведение справа, а Диксон – слева. Находка Диксон выглядела солиднее, а потому они доехали до следующего светофора, развернулись – и по дороге увидели еще три подходящие лавки.

– Богатый выбор, – сказал Ричер. – Мы можем провести эксперимент.

– Какой? – заинтересовалась Диксон.

– Прямой подход. Но тебе придется остаться в машине. Ты слишком похожа на полицейского.

– Ты сам сказал, чтобы я так оделась.

– План меняется.

Ричер припарковал «крайслер» так, чтобы его не было видно из магазина, вытащил из сумочки Диксон пачку денег, выданных Нигли, и спрятал в карман. Затем он медленно двинулся к зданию ломбарда, чтобы осмотреться. Заведение оказалось довольно крупным. Ричер больше привык к маленьким помещениям с пыльными полками. А здесь вполне мог бы разместиться магазин по продаже ковров. В витринах стояли электронные приборы, камеры, музыкальные инструменты и ювелирные изделия. И ружья. Он приметил дюжину спортивных винтовок, расположенных горизонтально за лесом вертикально стоящих гитар. Достойное оружие, хотя Ричер не считал его спортивным. Ну какой же это спорт – стрелять в оленя пулями, летящими с высокой скоростью, с расстояния в сто ярдов, спрятавшись за деревом! Гораздо спортивнее было бы привязать к своей голове рога и встретиться с оленем в честном бою. Тогда у глупого несчастного животного остался бы какой‑то шанс. Наверное, шанс совсем неплохой, раз уж охотники предпочитают стрелять из винтовок.

Ричер подошел к двери ломбарда, заглянул внутрь и сразу же отказался от своих намерений. Слишком большое заведение. Слишком много продавцов. Прямой подход годился в тех случаях, когда ты разговариваешь с продавцом один на один. Он вернулся к машине.

– Я ошибся. Нам нужно заведение поменьше.

– На другой стороне улицы, – указала Диксон.

Они проехали сто ярдов вперед, на перекрестке развернулись и поехали обратно. Возле пивной лавки поставили машину на стоянку. Рядом располагалась небольшая аптека, а чуть дальше еще один ломбард, маленький и пыльный. В витрине было полно обычного барахла: часы, барабаны, цимбалы, гитары. Сквозь полумрак Ричер разглядел на задней стене застекленный шкаф, полный пистолетов. Их было никак не меньше трехсот. Все они висели на гвоздиках. За стойкой стоял одинокий продавец.

– Вот то, что мне нужно, – сказал Ричер.

Он вошел внутрь один. На первый взгляд владелец этого ломбарда был похож на того, другого владельца, уважающего закон. Белый, немного за тридцать, коренастый. Они могли бы быть братьями. Впрочем, в семье не без урода. Если первый сиял розовой кожей, то кожа этого человека посерела от неправильного образа жизни, к тому же Ричер сразу разглядел смазанные фиолетовые наколки, сделанные либо в колонии, либо в тюрьме. Или в морской пехоте. Красные глазки бегали, словно приводились в движение электричеством.

«Это будет легко», – подумал Ричер.

Он вытащил большую часть пачки Нигли из кармана, развернул деньги веером, потом постучал о ладонь, вновь превратив в аккуратную стопку, и бросил на прилавок. Звук получился вполне солидным. Толстая пачка старых банкнот весит больше, чем думают большинство людей. Бумага, чернила, грязь и жир. Владелец ломбарда задержал на пачке взгляд, оценивая ее. А потом повернулся к Ричеру.

– Я могу вам помочь?

– Уверен, что можете, – ответил Ричер. – Мне только что преподали урок гражданских прав. Выяснилось, что человеку, пожелавшему купить четыре пистолета, нужно долго прыгать через веревочку.

– Так и есть, – ответил владелец и показал за спину большим пальцем.

Там висела такая же лицензия на продажу оружия, как и у законопослушного владельца ломбарда.

– А нельзя ли это как‑то обойти? – спросил Ричер. – Сразу, в один прыжок?

– Нет, – ответил владелец. – Раз велено прыгать, значит, нужно прыгать.

Он улыбнулся, словно произнес нечто глубокомысленное.

Примерно секунду Ричер обдумывал, не взять ли этого типа за горло и не разбить ли его головой стекло в шкафу. Владелец ломбарда снова посмотрел на пачку, лежащую на прилавке, и сказал:

– Я должен выполнять законы Калифорнии.

Однако по его интонациям Ричер понял, что сейчас последует продолжение.

– Вы адвокат? – спросил хозяин магазина.

– Разве я похож на адвоката? – удивился Ричер.

– Однажды я беседовал с адвокатом, – сказал владелец.

«Ты разговаривал с адвокатом много раз, – подумал Ричер. – В запертом помещении, где стол и стулья надежно привинчены к полу».

– У закона есть дополнения, – сказал владелец.

– В самом деле? – спросил Ричер.

– Юридические ухищрения. – Ему понадобились три попытки, чтобы правильно произнести оба слова. – Я, или вы, или любой другой человек не можем продать или передать кому‑то пистолет без соблюдения формальностей.

– Но?

– Но мы можем одолжить его. Если речь идет о периоде, не превышающем тридцать дней, все в порядке.

– В самом деле? – повторил Ричер.

– Это есть в правилах.

– Любопытно.

– Ну, как между членами одной семьи, – продолжал владелец. – Между мужем и женой, отцом и дочерью.

– Я начинаю понимать.

– Или между друзьями, – сказал владелец. – Друг может одолжить пистолет другу на тридцать дней.

– А мы друзья? – спросил Ричер.

– Мы могли бы ими стать.

– А что друзья могут сделать друг для друга?

– Ну, например, одалживать друг другу вещи. Скажем, один одалживает револьвер, а другой – деньги.

– Но только временно, – сказал Ричер. – На тридцать дней.

– Всякое может случиться. Иногда кое‑что приходится списывать. Это риск. Люди перебираются с места на место, перестают дружить. Тут никогда нельзя знать заранее.

Ричер оставил деньги на прилавке и подошел к шкафу. Тут было немало всякий дряни, но попадались и хорошие экземпляры. Соотношение между револьверами и пистолетами – пятьдесят на пятьдесят. Две трети пистолетов были дешевыми, но треть – лучших марок. Примерно к четверти из них подходили патроны «Парабеллум».

Результат: тринадцать подходящих пистолетов из трехсот. Четыре и три десятых процента. Почти вдвое хуже, чем Ричер прикидывал утром за завтраком.

Семь из тринадцати были «глоками». Когда‑то эти пистолеты считались модными. Один – «Глок‑19», остальные – «Глок‑17». Состояние, во всяком случае по виду, от хорошего до идеального.

– Предположим, вы одолжили мне четыре «глока», – сказал Ричер.

– Предположим, что нет, – ответил владелец.

Ричер повернулся. Деньги с прилавка исчезли. Ничего другого Ричер и не ждал. В руке владельца был зажат пистолет. А вот этого Ричер никак не ожидал.

«Мы стали старыми, не такими быстрыми, мы изрядно проржавели, – сказала Нигли. – Мы совсем не такие, как были прежде».

«Она права», – подумал Ричер.

Владелец держал в руке «кольт питон». Синяя углеродистая сталь, рукоять из древесины грецкого ореха, калибр 0,357 «Магнум», дуло восемь дюймов. Не самый большой револьвер на свете, но очень близко к тому. И уж наверняка не самый маленький. И один из самых точных.

– Это как‑то не по‑дружески, – заметил Ричер.

– Мы не друзья, – отрезал владелец.

– И довольно глупо, – продолжил Ричер. – Я сейчас в паршивом настроении.

– Засунь его себе в задницу. И держи руки так, чтобы я их видел.

Ричер немного помедлил, а потом поднял руки, развернув их ладонями вперед.

– И постарайся, чтобы дверь не ушибла твою задницу, когда ты будешь выходить.

Магазинчик был совсем маленьким. Ричер находился в самом конце, на максимальном расстоянии от двери. Владелец оставался за прилавком, он стоял значительно ближе к выходу. Проход был довольно узким. Солнечный свет ярко светил в окно.

– Покинь помещение, Элвис, – велел владелец.

Ричер некоторое время стоял совершенно неподвижно, прислушиваясь, потом посмотрел налево, направо, бросил быстрый взгляд назад. В левом углу магазина была дверь. Наверное, там находился туалет, а не офис. За стойкой Ричер увидел какие‑то бумаги. Никто не кладет бумаги за стойку, если у них есть еще одно помещение. Значит, владелец один. У него нет партнера, нет подстраховки.

Больше сюрпризов не предвидится.

Ричер придал своему лицу выражение, которое видел в Вегасе, – выражение расстроенного неудачника, думающего: «Стоило попробовать, иначе нельзя выиграть. Но бывают и проигрыши». Продолжая держать руки на уровне плеч, он сделал один шаг. Второй. Третий. После четвертого он оказался на одном уровне с хозяином ломбарда. Теперь их разделяла только стойка. Ричер смотрел на дверь. Владелец находился слева от него, под углом в девяносто градусов. Стойка имела глубину в тридцать дюймов. Два с половиной фута.

Левая рука Ричера начала двигаться от плеча по прямой в сторону.

Принято считать, что руки боксера Мохаммеда Али доставали противника с расстояния в сорок дюймов, а его кисти перемещались со скоростью восемьдесят миль в час, преодолевая это расстояние. Ричеру было далеко до Али. В особенности когда речь шла о его более слабой левой руке, которая двигалась со скоростью, едва ли превышавшей шестьдесят миль в час. Однако шестьдесят миль в час – это миля в минуту или восемьдесят восемь футов в секунду. Из чего следовало, что левая рука Ричера преодолела расстояние над стойкой менее чем за тридцать тысячных секунды. И в процессе движения пальцы сложились в кулак.

Тридцать тысячных секунды – слишком малое время, чтобы спустить курок «питона». Любой револьвер – это сложное механическое устройство, а такой большой, как «питон», является одним из самых медленных. И он крайне редко срабатывает сам. Палец на спусковом крючке не успел даже напрячься. Кулак Ричера угодил в лицо хозяина ломбарда прежде, чем его мозг зафиксировал начало движения. Ричер был заметно медленнее, чем Мохаммед Али, зато руки у него были гораздо длиннее. Из чего следовало, что голова владельца ускорялась лишний фут, пока рука Ричера окончательно не распрямилась. Ускорение завершилось только после того, как затылок вошел в соприкосновение со стеной за стойкой и разбил стекло, защищавшее от пыли лицензию на продажу оружия.

Владелец ломбарда начал медленно сползать вниз по стене.

Прежде чем тело оказалось на полу, Ричер перепрыгнул через стойку, отбросил «питон» в сторону и каблуком сломал пальцы хозяину ломбарда. На обеих руках. Когда кругом столько оружия, это необходимо и к тому же гораздо быстрее, чем связывать руки. Ричер забрал деньги Нигли из кармана владельца, куда они перекочевали минуту назад, и вытащил оттуда связку ключей. Перескочил обратно через стойку и оказался возле застекленного шкафа. Забрал все семь «глоков», прихватил сумку с витрины и бросил туда пистолеты. Затем стер отпечатки пальцев с ключей и со стойки и вышел из ломбарда на солнечный свет.

Они заехали в магазин, где вполне легально продавалось оружие, и купили патроны. Много патронов. Никаких ограничений при покупке патронов не существовало. После этого они направились обратно на север. Автострады были забиты. Когда они проезжали через Анахайм, из Восточного Лос‑Анджелеса позвонил О'Доннел.

– Здесь ничего не происходит, – сказал он.

– Ничего?

– Никакой активности. Тебе не следовало звонить из Вегаса. Это была серьезная ошибка. Они в панике. Похоже, все попрятались.