Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
После смерти Патриарха Тихона12 апреля, после торжественного погребения патриарха Тихона, в Донском монастыре, в присутствии 60 архиереев было оглашено его завещание о порядке Местоблюстительства (составлено 7 января 1924 года), согласно которому он назначал себе трех преемников: митрополита Кирилла Казанского, митрополита Агафангела Ярославского и митрополита Петра Крутицкого. “В случае Нашей кончины, — говорилось в завещании, — Наши Патриаршие права и обязанности, до законного выбора нового Патриарха, предоставляем временно Высокопреосвященному митрополиту Кириллу (Смирнову). В случае невозможности по каким-либо обстоятельствам вступить ему в отправление означенных прав и обязанностей, таковые переходят к Высокопреосвященному митрополиту Агафангелу (Преображенскому). Если же и сему митрополиту не представится возможности осуществить это, то Наши Патриаршие права и обязанности переходят к Высокопреосвященному Петру (Полянскому), митрополиту Крутицкому. Доводя о настоящем Нашем распоряжении до общего сведения всех Архипастырей, пастырей и верующих Церкви Российской, считаем долгом пояснить, что сие распоряжение заменяет таковое Наше распоряжение, данное в ноябре месяце 1923 года.” Таким образом, патриарх Тихон открыл Церкви имена тех избранников, которых он, по поручению Собора, наметил в 1918 году и которые были наделены Собором чрезвычайными полномочиями — всей полнотой “патриарших прав и обязанностей.” Строго говоря, по канонам церковным, “епископу не дозволяется вместо себя поставлять другого в преемники себе, хотя бы он был и при конце жизни” (только Собором), а согласно постановлениям Русской Церкви местоблюститель патриаршего престола должен избираться соединенным присутствием Синода и Высшего Совета и обязательно из среды членов Синода. Завещание патриарха в части назначения себе преемника вызвало вполне законное возмущение епископата. Но ситуация была настолько непредвиденной канонами, что такое решение патриарха можно понять и объяснить. “Заключение,” подписанное всеми архиереями, гласило: “Убедившись вподлинности документа и учитывая 1) то обстоятельство, что почивший Патриарх при данных условиях не имел иного пути для сохранения в Российской Церкви преемства власти и 2) что ни митрополит Кирилл (Смирнов), ни митрополит Агафангел (Преображенский), не находящиеся теперь вМоскве, не могут принять на себя возлагаемых на них вышеприведенным документом обязанностей, Мы, Архипастыри, признаем, что Высокопреосвященный митрополит Петр (Полянский) не может уклониться от данного ему послушания и воисполнение воли почившего Патриарха должен вступить вобязанности Патриаршего Местоблюстительства.” Первой под документом стояла подпись Нижегородского митрополита Сергия. Единственный член Синода, митроп. Кирилл, был в ссылке. В ссылке был и митроп. Агафангел. Не действовали и оба учреждения — Синод и Совет, которые должны были избрать преемника. 12 апреля 1925 года митрополит Петр вступил в управление Церковью. Несмотря на давление советской власти, митроп. Петр категорически отказался подписать какую бы то ни было угодную ей Декларацию. 10 декабря он и группа близких ему епископов были арестованы. Митрополит Петр был сослан в ссылку. За несколько дней до ареста он составил распоряжение о своих временных заместителях: “В случае невозможности по каким-либо обстоятельствам отправлять Мне обязанности Патриаршего Местоблюстителя, временно поручаю исполнение таковых обязанностей Высокопреосвященнейшему Сергию (Страгородскому), митрополиту Нижегородскому. Если же сему митрополиту не представится возможности осуществить это, то во временное исполнение обязанностей Патриаршего Местоблюстителя вступит Высокопреосвященнейший Михаил (Ермаков), Экзарх Украины, или Высокопреосвященнейший Иосиф, архиепископ Ростовский, если митрополит Михаил (Ермаков) лишен будет возможности выполнить это мое распоряжение. Возношение за богослужениями Моего имени, как Патриаршего Местоблюстителя, остается обязательным. Временное управление Московской епархией поручаю Совету Преосвященных Московских викариев, а именно: под председательством епископа Дмитровского Серафима (Звездинского), епископу Серпуховскому Алексию (Готовцеву), епископу Клинскому Гавриилу (Красновскому) и епископу Бронницкому Иоанну (Василевскому).” Распоряжение было подписано 6-м декабря. Итак, только митрополит Сергий мог после ареста митроп. Петра вступить в управлению Церковью, но он не смог сразу выехать в Москву. Этим воспользовался архиепископ Екатеринбургский Григорий (Яцковский). 22 декабря он собрал в Донском монастыре 10 епископов, объявивших себя Временным Высшим Церковным Советом, который, по замыслу его основателей должен был стать “временным органом церковного управления Российской Православной Церкви,” при этом оставаясь “в каноническом и молитвенном общении с Патриаршим Местоблюстителем.” 1 февраля 1926 года он посетил в тюрьме митрополита Петра и под предлогом, что все его заместители лишены возможности управлять Церковью, испросил у него благословение передать управление Церковью Коллегии во главе с самим Григорием. Обманув таким образом митрополита Петра, архиеп. Григорий на “законном” основании устроил свой Церковный Совет. На этот раз митроп. Петр сформулировал свое поручение более четко, чем в распоряжении от 6 декабря, оговорив, что “коллегия” является “выразительницей Наших, как Патриаршего Местоблюстителя, полномочий по всем вопросам, кроме вопросов принципиальных и общецерковных, проведение в жизнь которых допустимо лишь с Нашего благословения,” причем и такие полномочия поручались лишь “временно, до выяснения Нашего дела.” Митроп. Сергий, однако, не подчинился резолюции митроп. Петра на том основании, что григориане добыли ее обманным путем, скрыв от митроп. Петра, что все назначенные им члены коллегии фактически приступить к управлению не могут. Он единолично наложил запрещение на членов ВВЦС. Освобожденный вскоре (18 апреля 1926 года) после отбытия срока митроп. Агафангел (второй кандидат на местоблюстительство) обратился из Перми с сообщением о вступлении в исполнение обязанностей Патриаршего Местоблюстителя на основании “постановления Собора, установившего порядок патриаршего управления Русской Церкви,” послания патриарха Тихона от 15 июля 1923 года, и распоряжения патриарха от 7 января 1925 года. Сообщение требовало от всей Церкви возношения его имени за богослужением. Митрополит Сергий в мае 1926 года обратился к епископату с особым обращением и получил его поддержку в претензии на церковное управление. После обмена письмами и личных переговоров, 23 мая митроп. Сергий направляет митроп. Агафангелу письмо с угрозой отстранить его от управления Ярославской епархией, если он не восстановит возношения по епархии имени митроп. Петра. “В случае неподчинения, я тем же письмом устраняю его от управления Ярославской епархией... Если же подсудимый окажется непреклонным, я просил бы решить, достаточно ли одного устранения от управления епархией, или, ввиду тяжести нарушения канонов и размеров произведенного соблазна, наложить на митр. Агафангела (Преображенского) запрещение в священнослужении впредь до решения его дела собором Архиереев.” Не дожидаясь ответа митроп. Агафангела, митроп. Сергий предает его суду архиереев, находящихся в Москве. Епископы снова поддерживают эти действия митроп. Сергия. 24 мая митроп. Агафангел отвечает телеграммой: “Продолжайте управлять Церковью. Я воздержусь от всяких выступлений, распоряжение о поминовении митрополита Петра (Полянского) сделаю, так как предполагаю ради мира Церковного отказаться от местоблюстительства.” Таким образом митрополит Агафангел отказался от своих прав и подчинился митроп. Сергию. Архиеп. Григорий прекратил свою авантюру по причине ее полной бесперспективности в таких условиях. Во главе Церкви стал митроп. Сергий и никто уже не претендовал на эту роль. Вскоре произошел эпизод, позволивший проверить искренность самого митроп. Сергия, который в письме 23 мая писал митроп. Агафангелу: “Мы оба одинаково заинтересованы в том, чтобы осталось незыблемым каноническое основание нашего первого епископа, потому что на законности этой власти зиждется все наше церковное благосостояние...” 31 мая митроп. Агафангел получил письмо от митроп. Петра из тюрьмы, которым он приветствует вступление митроп. Агафангела в отправление обязанностей Местоблюстителя, отказываясь в его пользу от своих прав. Митроп. Агафангел немедленно известил об этом митроп. Сергия. Права митроп. Агафангела, таким образом, получили незыблемое основание, и в интересах “церковного благосостояния” митроп. Сергий должен был сразу же прекратить свою борьбу против нового Патриаршего Местоблюстителя. Митроп. Сергий, однако, не отвечает на письмо митроп. Агафангела, а вместо этого, 10 июня 1926 года обращается сзаявлением в НКВД с просьбой о легализации возглавляемого им церковного управления и с проектом обращения к всероссийской пастве (кстати, отвергнутым НКВД). Через три дня после этой попытки обрести “незыблемое каноническое основание” митроп. Сергий накладывает на определении 24-х епископов, одобривших его действия против митроп. Агафангела, резолюцию о том, что воздерживается пока от запрещения его в священнослужении, поскольку они “находят для себя некоторое извинение в получении им письма митроп. Петра (Полянского),” и предлагает дать митроп. Агафангелу недельный срок для отказа от его притязаний. 13 июня митроп. Сергий пишет митроп. Агафангелу очередное (пятое) письмо с прямым выражением отказа подчиниться митроп. Петру, поскольку митроп. Петр, “передавший мне хотя и временно, но полностью права и обязанности Местоблюстителя и сам лишенный возможности быть надлежаще осведомленным о состоянии церковных дел, не может уже ни нести ответственности за течение последних, ни тем более вмешиваться в управление ими, а также о том, что митроп. Агафангел ранее уже предан архиерейскому суду за совершенное им антиканоническое деяние, приветствуя которое митроп. Петр “сам становится соучастником его и тоже подлежит наказанию.” Поступок же митроп. Агафангела митроп. Сергий формулирует так: “Вы объявили себя Местоблюстителем при живом законном Местоблюстителе, т. е. совершили деяние, влекущее за собой лишение сана...” Ирония судьбы заключалась в том, что все эти “решительные” действия митроп. Сергия были уже абсолютно излишними: еще 8 июня, т. е. за два дня до обращения митроп. Сергия в НКВД, митроп. Агафангел сообщил властям о своем отказе от занятия должности Местоблюстителя, 12 июня сообщает митроп. Петру о своем отказе, ввиду “преклонного возраста и расстроенного здоровья,” и лишь 17 июня уведомляет об этом митроп. Сергия, начиная свою телеграмму обращением “Милостивый Архипастырь и Отец...” В июне 1926 года митроп. Сергий составляет проект послания к пастве, выдержанный в достойном тоне, с четким утверждением гражданской лояльности, аполитичности и духовного размежевания Церкви с государством.[5] Ознакомив епископов с этим проектом, митроп. Сергий одновременно распространил версию о сговоре митроп. Агафенгела с НКВД. Епископы предпочли стать на сторону митроп. Сергия, не дав себе труда вникнуть в антиканоничность его претензий на возглавление Церкви. Те, кто возлагал свои надежды на личные качества, мудрость и духовную твердость митроп. Сергия (а не на могущество Самого Бога) уже через год получили жестокий урок. 27 ноября митрополит Сергий был арестован. Поводом для этого послужила попытка русских епископов осуществить избрание патриарха путем конспиративного сбора подписей: канонически — весьма сомнительная идея, а политически — чрезвычайно опасная, если не сказать провокационная. Митроп. Сергий возглавил практическое осуществление этого проекта. Большинство епископов высказались за кандидатуру митроп. Кирилла, которому осенью истекал срок ссылки. Было собрано 72 подписи в его пользу, когда начались массовые аресты епископов по делу “контрреволюционной группы, возглавляемой митроп. Сергием.” По сведениям современников, в этот период были сосланы не менее 40 епископов. Митроп. Кирилл получил дополнительный срок. Согласно распоряжению митроп. Петра от 6 декабря 1925 года, после ареста митроп. Сергия временным заместителем Местоблюстителя должен был стать Экзарх Украины митроп. Михаил, но почему-то этот пост занял митроп. Иосиф (Петровых), незадолго перед этим назначенный митроп. Сергием, по настойчивым просьбам верующих, на Ленинградскую кафедру. Понимая, что и ему недолго придется оставаться на свободе, митроп. Иосиф сразу же составляет распоряжение об управлению Церковью на случай своего ареста. Он указывает четырех иерархов, которые при строго определенных условиях могут заменить митроп. Петра на посту Местоблюстителя, а если “будет исчерпан ряд поименованных Местоблюстителей — все права и обязанности Патриаршего Местоблюстителя, вместе со званием такового, канонически должны быть усвоены наличному Заместителю.” Кроме того, он называет и шестерых иерархов, которые могут в определенном порядке занимать пост Заместителя Местоблюстителя. Непосредственно же после себя митроп. Иосиф “преемственно” призывал к “канонически неоспоримому продолжению его полномочий” архиеп. Корнилия (Соболева), архиеп. Фаддея (Успенского) и архиеп. Серафима (Самойловича). Строго говоря, митроп. Иосиф не имел ни малейшего канонического основания назначать себе преемника, как не имел его, кстати, и митроп. Петр. И уж тем более, он не имел права назначать заместителей самому митроп. Петру. Нормальные представления о церковном порядке и дисциплине в тех обстоятельствах отошли далеко на задний план. При такой “чехарде” Местоблюстителей и Заместителей вполне понятной становится реакция, например, архиепископа Томского Димитрия (Беликова), который в конце 1926 года созвал епархиальный съезд и объявил Томскую епархию автокефальной, т. е. не подчиняющейся никому из временных управителей Церкви. Архиеп. Серафим Угличский, сменивший митроп. Иосифа на посту Заместителя Местоблюстителя, запретил архиеп. Димитрия в священнослужении. Архиеп. Серафим тоже категорически отказался подписать требуемую советской властью Декларацию и принять ее условия легализации церковного управления, мотивировав свой отказ тем, что он “не считает себя полномочным решать основные вопросы принципиального характера без находящихся взаключении иерархов.”
|