Глава 44. Бонд проснулся в холодном поту от кошмара, который так и не сумел вспомнить

Бонд проснулся в холодном поту от кошмара, который так и не сумел вспомнить. Как ни странно, сначала пришла мысль о Филли Мейденстоун. Он чувствовал, что изменил ей. Полная чушь, особенно если учесть, что ничего интимнее мимолетного объятия у них не было.

Кровать была пуста. Часы на мобильном телефоне показывали половину восьмого. Подушки и простыни еще хранили аромат Фелисити.

Прошедший вечер начинался как попытка побольше разузнать о враге и его планах, а закончился весьма неожиданно. Бонд понял, что ему неимоверно симпатична Фелисити Уиллинг – сильная женщина, которая покорила Сити, а потом обратилась к куда более благородной цели. Ему подумалось, что они оба – своего рода рыцари без страха и упрека.

А еще ему хотелось увидеться с ней снова.

Но дело прежде всего. Он выбрался из постели, облачился в махровый халат и на мгновение замер, сомневаясь, однако тут же сказал себе: «Надо».

Бонд перешел в гостиную, к ноутбуку, в который была встроена инфракрасная камера с датчиком движения, загрузился и просмотрел запись. В кадр попали только входная дверь и стул, на котором он пристроил пиджак и брюки с бумажником, паспортом и мобильным телефоном. Примерно в половине шестого появилась Фелисити – уже одетая. Ни малейшего интереса к его одежде, карманам и компьютеру она не проявила. У двери она помедлила, обернулась к постели и… Улыбнулась? Ему хотелось в это верить. Что‑то оставив на столике, она вышла из номера.

Он шагнул к столику. Рядом с лампой лежала визитка Фелисити, а под телефоном фонда она приписала от руки номер своего мобильного. Бонд сунул карточку в бумажник.

Он почистил зубы, принял душ и побрился, затем натянул голубые джинсы и черную рубашку «Изод» свободного покроя, под которой очень удобно прятать «вальтер». Усмехнувшись, надел безвкусный браслет и часы, а на указательный палец – перстень с инициалами.

Среди сообщений обнаружилось послание от Перси Осборн‑Смита. Тот твердо встал на путь перевоспитания и теперь сообщал о ходе расследования, хотя прогресс пока был минимальный. В заключение Перси писал:

Наши друзья в Уайтхолле с головой поглощены Афганистаном. По‑моему, Джеймс, для нас так даже лучше. Жду не дождусь, когда Хайдта запрут, а мы с тобой получим по кресту Георга.

За завтраком в номере Бонд обдумывал предстоящую поездку в «Грин уэй», перебирая в памяти все, что удалось выяснить вчера вечером, в особенности про жесточайшие охранные меры. Потом позвонил в отдел «Кью» и попросил соединить с Сану Хирани. На заднем плане слышались детские голоса: вероятно, вызов перевели на мобильный, а Хирани оказался дома. У него было шестеро детей, причем все играли в крикет, а старшая дочь вообще считалась звездой.

Бонд перечислил оружие и средства связи, которые ему потребуются. Хирани сказал, что пара идей у него есть, но решить задачу быстро вряд ли получится.

– Что со сроками, Джеймс?

– Два часа.

С расстояния в семь тысяч миль донесся задумчивый вздох:

– Понадобится посредник в Кейптауне. Должен хорошо знать местность и иметь самый высокий уровень доступа. Да, и еще надежное прикрытие. Есть кто‑нибудь на примете?

– Увы, да.

В десять тридцать утра Бонд в серой ветровке вошел в центральный полицейский участок, и его сразу провели в Отдел по борьбе с преступностью.

– Доброе утро, коммандер, – улыбнулся Квалене Нкоси.

– Доброе утро, – кивнул Бонд, и они заговорщицки переглянулись.

– Читали новости? – Нкоси похлопал по «Кейп таймс». – Трагическое происшествие. Семья из Примроуз‑Гарденс погибла ночью в результате нападения с применением взрывчатых веществ. – Он нарочито нахмурился.

– Какой кошмар! – Бонд отметил, что, несмотря на уэст‑эндские амбиции, актер из Нкоси никудышный.

– Определенно.

Из кабинета выглянула Бхека Йордан, рукой приглашая зайти.

– Доброе утро. – В углу Бонд заметил пару поношенных кроссовок, которых вчера не было. – Бегаете?

– Периодически. Такая работа, что нужно быть в форме.

В Лондоне Бонд ежедневно посвящал упражнениям и пробежке не меньше часа. Занимался он в спортзале ГМП, а бегал прямо по дорожкам Риджентс‑парка.

– Я тоже люблю пробежаться. Если найдется время, покажете мне пару маршрутов? Наверняка в вашем городе красивых мест хватает.

– В отеле вам дадут карту, – равнодушно бросила Йордан. – Как прошло мероприятие в «Лодж‑клубе»?

Бонд кратко изложил события прошедшего вечера.

– А что было потом? – спросила Йордан. – Мисс Уиллинг оказалась… – она помедлила, – полезной?

Бонд удивленно приподнял бровь.

– Вы вроде не одобряете незаконные методы.

– Обеспечивать безопасность на улицах вряд ли незаконно. Нкоси рассказывал вам о видеонаблюдении в центре города.

– Возвращаясь к вашему вопросу: да, она оказалась полезной и рассказала кое‑что об усиленных мерах безопасности в «Грин уэй». Мне сильно повезло, – сухо добавил он. – Об этом никто не сообщал. Если бы не мисс Уиллинг, сегодняшняя поездка обернулась бы полным провалом.

– Что ж, отлично.

Бонд назвал имена трех дарителей, которых Хайдт рекомендовал Фелисити. Двоих Йордан знала как вполне респектабельных бизнесменов. Нкоси поискал в базе данных: ни за ними, ни за третьим не числилось ничего незаконного.

– Вам не нравится Фелисити Уиллинг?

– Думаете, ревную? – «Мужчина – что с него взять», – говорило ее лицо.

Бонд повернулся за поддержкой к Нкоси, но в этом международном конфликте уорент‑офицер не решился выступить на стороне Британии.

– Да нет, просто прочел по вашим глазам, что вы ее не любите. Почему?

– Мы никогда не встречались. Мисс Уиллинг наверняка замечательная женщина, просто мне не по душе то, что она олицетворяет.

– Что же?

– Иностранка: явилась сюда гладить нас по головке и раздавать подачки. Империализм двадцать первого века. Раньше в Африке им были нужны алмазы и рабы, теперь – лекарство от больной совести для богатеев.

– По‑моему, – бесстрастно вставил Бонд, – голодному не до прогресса. Разве важно, откуда берется продовольствие?

– Благотворительность унижает. С угнетением и нищетой нужно бороться самим, и нам это по силам. Мы справимся. Может, чуть медленнее – но справимся.

– Вы ведь не возражаете, когда Англия и Америка накладывают эмбарго на поставки оружия боевикам. Голод опасен не менее, чем реактивный гранатомет или противопехотная мина. Почему бы не принять помощь и здесь?

– Совершенно разные вещи.

– Честно говоря, разницы не вижу, – холодно заявил Бонд. – Кстати, Фелисити скорее на вашей стороне. Она воюет с крупными европейскими, американскими и азиатскими корпорациями, поскольку они вмешиваются во внутренние дела африканских стран и не дают им самим справляться с проблемами. – Вспомнилась ее тревога по пути к ресторану. – По‑моему, она подвергает себя немалому риску.

Йордан осталась невозмутима. Совершенно невыносимая женщина.

Бонд взглянул на свой «Брайтлинг»:

– Мне скоро ехать в «Грин уэй». Нужна машина. Нельзя ли взять что‑нибудь напрокат на имя Терона?

Нкоси кивнул:

– Конечно‑конечно. Вам ведь нравится водить машину, коммандер?

– Да, нравится. А как вы узнали?

– Вчера по дороге из аэропорта ваше внимание привлекли «мазератти», «мотто‑гуцци» и леворульный американский «мустанг».

– В наблюдательности вам не откажешь.

– Стараюсь. Тот «мустанг» – отличная машина. А я когда‑нибудь куплю себе «ягуар». Это моя цель в жизни.

Тут из коридора донеслись громкие приветствия. Бонд без особого удивления узнал голос Грегори Лэмба. Агент МИ‑6 вошел в комнату и поздоровался с собравшимися. Вчерашние жалобы Лэмба оказались правдой: Бхека Йордан действительно в упор его не замечала, однако Нкоси относился к нему вполне дружески и перебросился с ним парой фраз о прошедшем футбольном матче.

Румяный здоровяк бросил осторожный взгляд на Йордан и повернулся к Бонду:

– Это тебе, приятель. С Воксхолл‑Кросс[24]сообщили, что нужна помощь.

Именно Лэмб был тем посредником, о котором Бонд весьма неохотно упомянул в утреннем разговоре с Хирани. Другой кандидатуры за столь короткий срок все равно было не отыскать, а Лэмб хотя бы все проверки прошел.

– С утра сразу в бой, приятель. Я даже, знаешь ли, без завтрака остался. Говорил с парнишкой из вашего отдела «Кью». Он всегда такой веселый в такую жуткую рань?

– Вообще‑то да.

– Хотел с ним посоветоваться, а то у меня на рейсах проблемы с навигацией. Пираты глушат сигналы. Нет бы по‑старому: деревянная нога, черная повязка на глазу… В общем, этот ваш Хирани говорит, что есть такой приборчик, который глушит глушилки. Правда, мне его прислать отказался. Может, замолвишь словечко?

– Вы ведь знаете, Лэмб, что все наше снаряжение вообще официально не существует.

– Мы же в одной лодке, – обиженно отозвался агент. – А у меня через день‑другой большой груз намечается. Ого‑го какой груз!

Прибыльность операций, служивших Лэмбу прикрытием, Бонда сейчас интересовала мало.

– Что с сегодняшним заданием? – мрачно поинтересовался он.

– Ах да! – Лэмб протянул ему черную сумку так осторожно, словно там покоились драгоценности британской Короны. – Скажу без ложной скромности: утренняя суета обернулась колоссальным успехом. Все прошло блестяще. Хотя я малость поиздержался… Ты компенсируешь расходы?

– Решим вопрос. – Бонд стал изучать содержимое сумки, в частности небольшой пластиковый цилиндр с надписью «Ре‑лиф. Применять при астматической обструкции дыхательных путей».

Хирани – гений.

– Ингалятор? У вас проблемы с дыханием? – спросил Нкоси. – Прямо как у моего брата. Он на золотой шахте работает.

– Ерунда. – Бонд убрал доставленные Лэмбом предметы.

У Нкоси зазвонил телефон. Закончив разговор, он объявил:

– Нашел вам отличную машину, коммандер. «Субару». Полноприводная.

«Субару»… Бонд относился к ним скептически, однако Нкоси весь сиял, так что пришлось поблагодарить:

– Спасибо. Жду не дождусь, когда сяду за руль.

– Очень экономичная, – с энтузиазмом прибавил Нкоси.

– Не сомневаюсь.

Бонд направился к двери, но тут вмешался Лэмб.

– Слушай, Джеймс, – тихо сказал он, – порой мне кажется, что там, в Лондоне, власти предержащие не принимают мои слова всерьез. Вчера я маленько преувеличил по поводу Кейптауна и окрестностей – не так уж тут и опасно. Бывает, завернет расслабиться какой‑нибудь полевой командир из Конго или кто‑то из «Хамас» летит с пересадкой в нашем аэропорту. Спасибо, что вспомнил обо мне, приятель…

– Вот что, Лэмб, – перебил его Бонд, – давайте договоримся раз и навсегда: да, я ваш приятель, но не нужно это постоянно повторять. Идет?

– Идет, при… Идет. – Он широко улыбнулся.

А Бонд уже шагал по коридору с мыслью: «Следующая остановка – „Ад“».