Глава 3. Короткий утренний переход только придал мне сил

Короткий утренний переход только придал мне сил. Детали брони «Анклава» и сломанную лазерную винтовку я снова тащил сам. Не хотелось разбирать рюкзак и показывать его содержимое, хотя Майкл и предлагал переложить часть ноши на плечи его воинов. Со мной было семеро якудза. Как я понял, самые лучшие стрелки, зрелые и опытные. Похоже, молодежь хорошо владела только холодным оружием, ведь у них не было возможности много практиковаться с огнестрельном.

Якудза ступали практически бесшумно, а лучший разведчик с одолженной у меня снайперской винтовкой вообще перемещался как тень — вот что значит результат долгих тренировок. На нем был ночной маскировочный костюм, только вывернутый наизнанку. С обратной стороны он оказался серо-коричневым, как раз под цвет пустошей. Еще двое, включая Майкл-сана, облачились в такие же костюмы, только не накидывали капюшоны. Броню они так и не надели. Остальные были в черных кожаных куртках, которые могли считаться броней, но от огнестрельного и энергетического оружия, само собой, не защищали. Интересно, какие запасы были у якудза до их поражения в конкуренции с Сальваторе?

Каждый из стрелков с «Г-11» имел по два снаряженных магазина, хотя глава клана дал им строгий приказ беречь патроны и при любой возможности вести огонь одиночными. Майкл-сан захватил еще и трофейный «МП-9». Тоже для экономии ценных безгильзовых боеприпасов.

Сначала мы двигались вдоль реки, затем стали медленно забирать к северу. Город раскинулся в долине грязно-серой кляксой.

На Голгофу мы прибыли за час до полудня. Не приближаясь к месту предстоящей встречи, якудза прочесали местность в поисках засады. Обнаружили брошенное кострище и следы трех человек, удалившихся в сторону города.

Голгофа представляла собой мрачное зрелище, даже мерзкое. Прямоугольное кладбище окружал вал в половину человеческого роста. Внутри периметра виднелись обыкновенные могильные холмики и разнообразные причудливые надгробные знаки. Внимание привлекали кресты и колья, установленные на валу. Почти на каждом висели тела, застывшие в предсмертных муках. Некоторые уже превратились в полуобглоданные человеческие скелеты или сухие мумии. Местные падальщики постарались. Как объяснил Майкл-сан, на Голгофу попадают враги мафии. Поэтому, если уж перешел дорогу какой-нибудь Семье, то лучше позаботиться о своей смерти самостоятельно, чтобы не стать очередным экспонатом этого своеобразного музея. Только Сальваторе уже давно не пополняли его своими жертвами. Я догадывался, что они делают со своими пленниками, и неизвестно было, что лучше: попасть на Голгофу или стать рабом летающих машин «Анклава».

После короткого совета мы разделились. Разведчик с винтовкой удалился в сторону города, прихватив одного напарника с трофейным «МП-9», который передал ему глава клана, а мы принялись готовить укрепления. Для этих целей предусмотрительные разбойники даже захватили лопаты.

Валы, окружающие кладбище, отлично подходили для укрытия нескольких человек, однако позиции двоих стрелков решили разместить за их пределами. Окружающая местность была затянута невысоким кустарником, в зарослях которого мы оборудовали две лежачие стрелковые точки. Оставалось только придумать укрытие для меня на случай перестрелки. Майкл не долго думая предложил выкопать могилу. Мне понравилась эта идея, и я занялся ее осуществлением самостоятельно.

Раньше никогда не подумал бы, что буду копать себе могилу, но вот свершилось. Я выбрал место за пределами кладбищенских валов и вонзил лопату в придорожный дерн. «Могилу» не стал делать глубокой, вырыл как раз такую, чтобы можно было спрыгнуть и вести огонь как из окопа. Я надеялся, что ни у кого из бандитов не будет гранат, и они не успеют закидать ими мое укрытие. Иначе и вправду ямы на кладбище станет моей могилой.

Вскоре все работы были закончены, а солнце, тем временем, медленно, но верно клонилось к закату. Мы разошлись по своим огневым точкам и принялись ждать. Я положил рюкзак с железом «Анклава» рядом со своей могилой — в перестрелке он мог стать дополнительной защитой — и стал отрабатывать прыжки в укрытие. После третьей попытки понял, что готов к бою, и уселся на земляной отвал. Солнце уже совсем приблизилось к горизонту. Издалека донесся крик кротокрысса — условный знак якудза. Бродяга Фил когда-то знал его.

Майкл крикнул негромко:

— Идут Сальваторе.

Черт! Все-таки Мордино решил обменять меня на своего сына. Поэтому придется вступать в схватку за собственную жизнь. А ведь я уж было решил, что все опасности остались позади, в радиоактивной пустыне. Я достал плазменную гранату, выдернул чеку и зажал скобу. Началось!

На встречу со мной приперся целый десяток мордоворотов. Семеро были в блестящей металлической броне, подобной моей, еще трое — в укрепленной кожаной. Подозреваю, что по типу доспеха можно определить принадлежность к группировке. У наркоторговца Мордино бойцы были преимущественно в коже, а у Сальваторе в металле.

Я встал, всем своим видом демонстрируя спокойствие и уверенность, что наша сделка будет честной. Автомат удобно висел наготове под правой рукой, которая держала за спиной гранату. Бандиты остановились на расстоянии броска. Вооружены они были по разному: у «кожаных» — боевые многозарядные дробовики, у остальных — обрезы «МП-9». Ко мне подошли двое: один в кожаном, второй в металлическом доспехе. Первый был с автоматом, а второй имел необычную кобуру на поясе, из которой торчала металлическая рукоять пистолета.

— Вас должно быть двое. Где второй? — без приветствия начал тот, что в коже.

— Его здесь нет. Я один.

Бандиты переглянулись и стали опасливо озираться, подозревая, что мой напарник затаился поблизости. Умные ребята, пожалуй, мы с Филом так бы и поступили.

Я спросил:

— Какая вам разница, сколько нас? Езусу Мордино мы должны только нашу добычу из пустыни. Она здесь, — я пнул рюкзак под ногами. — В постоянные работники мы не нанимались.

— Вы должны рассказать ему про свои подвиги, — ответил второй.

— Непременно. Будем это делать в каждом баре, за кружку пива, но только через пару месяцев и где-нибудь в НКР. Извините, дела, — парировал я.

— Кажется, ты — Эд, — начал снова бандит в коже. — Ваша девчонка сейчас у нас в казино…

— Она там работает, если я не ошибаюсь?.. — перебил я его.

— Э-э-э, да…

— …и синьор Мордино ее отпустит, как обещал, сразу после передачи находок? — Я снова указал взглядом на вещмешок. — Он ведь держит слово?

— Конечно, — закивал переговорщик в коже. — Он…

— Хватит! — оборвал его второй. — Ты пойдешь с нами, второго найдем позже. — Бандит снова обвел взглядом окрестности, выискивая возможные укрытия для стрелка. Я напрягся: главное, чтобы он не заметил моих союзников. Но якудза и вправду оказались мастерами засад — боевик Сальваторе немного успокоился и осмелел.

— Тебе ведь нужна девчонка? — начал он. — А нам нужен ты со своими шмотками. Пойдем к мистеру Сальв… Мордино и заберешь свою чернявую. — Бандит для убедительности положил руку на кобуру.

— Ты сказал «Сальваторе»? — деланно удивился я. — Я работаю на Мордино. Он вообще в курсе? — Последняя фраза предназначалась «кожаному» переговорщику. Они поняли, что я разгадал их замысел.

— Если ты не идешь, мы тебя понесем, — перешел на приказной тон Сальваторе. Он полез в кобуру, а я отпустил скобу гранаты.

— Сначала возьми это! — крикнул я и швырнул ее.

Сальваторе взглянул на меня и рефлекторно поймал брошенный ему предмет. В ту же секунду я прыгнул в свою «могилу», а над головой вспыхнуло маленькое зеленое солнце. Боковым зрением я увидел, как обоих переговорщиков поглотила зеленая сфера плазмы. Тут же поверх моего укрытия ударили прицельные выстрелы якудза. Я присел в яме и развернулся, готовый к бою. Ствол автомата глядел вверх, но раньше времени я высовываться не собирался.

Надо мной слышались крики боли, свист пуль, ругань и пальба. Японские разбойники берегли патроны, а их враги оказались не готовы к нападению, находились на открытой местности и не видели своих противников. Я услышал также знакомые хлесткие шелчки снайперской винтовки. Городские бандиты пытались отстреливаться, плохо понимая, откуда по ним ведут стрельбу, выпускали очереди в кладбищенский вал, поливали очередями мое укрытие и погибали, так и не увидев своего врага. Когда выстрелы «Г-11» стихли, я выглянул из «могилы», чтобы оценить ситуацию: большая часть врагов лежала, кто-то был мертв, кто-то еще пытался укрыться среди тел своих соратников. Один, самый расторопный и догадливый, сполз с дорожной насыпи и по-пластунски уползал с поля боя. Внезапно он вскочил на ноги и побежал в сторону города, но тут его настиг выстрел снайперской винтовки. Разведчик и его напарник предусмотрительно замкнули кольцо, отрезав противнику пути к отступлению.

Среди трупов еще кто-то шевелился. Я достал еще одну гранату. На меня никто не обращал внимания. Ухнул дробовик, и «МП-9» принялся поливать очередями кладбищенский вал, откуда японские разбойники вели огонь. Едва магазин пистолета-пулемета иссяк, как одинокий выстрел из «Г-11» положил конец сопротивлению мафии. Над полем боя повисла тишина. Ветер завывал в распятьях, затем я услышал далекий стон. Похоже, его издал тот бандит, что пытался спастись бегством, но напоролся на выстрел винтовки.

Я поднял руку, давая знак прекратить огонь, и вылез из «могилы». Боевики, которые собирались меня нести к своим боссам, сейчас представляли собой лужу розовой биомассы, в которой лежали металлическое детали обмундирования, детали доспехов и оружия. Остальные трупы носили многочисленные раны, нанесенные смертоносными пулями «Г-11». Я отправился глянуть на состояние неудачливого беглеца.

Его правый бок был прострелен ниже грудной клетки, кожаная броня не смогла остановить мощную пулю. Похоже, снайпер специально его не добил, оставив для допроса.

Я в несколько прыжков преодолел последние, отделявшие меня от поверженного врага, футы и наступил ему на руку, которая все еще сжимала автомат.

— Значит, Мордино меня предал? — задал я вопрос, не требовавший ответа.

— Он сделает все для спасения сына… Помоги мне… — раненому было очень больно говорить и тем более двигаться.

Я извлек из кармана стимпак и продемонстрировал бандиту:

— О чем договорились Мордино и Сальваторе?

— Сальваторе нужны вы… не знаю, зачем… никто не знает… У него младший Езус… Спаси меня… я лишь выполнял задание…

Похоже, пуля 223-го калибра пробила ему печень, и сейчас живот несчастного наполнялся кровью. Жить раненому оставалось недолго, и никакие стимуляторы ему помочь уже не могли.

— Ты состоял в Семье?

— Да…

Я наклонился, разжал слабеющие пальцы и поднял его автомат. Передернул затвор, взвел его в боевое положение.

— Тогда ты знал, что твоя жизнь когда-нибудь именно так и закончится…

— Нет… — последнее его слово было больше похоже на выдох… тоже последний.

Я выстрелил бандиту в голову, прекратив его мучения и подлую никчемную жизнь. Затем отвернулся, оставив тело для разграбления якудза. Сейчас меня больше интересовало оружие того парня из клана Сальваторе, который вел со мной переговоры. Прихватив по пути поврежденный двухзарядный обрез, я принялся им как палкой копаться в луже растаявшей плоти, оставшейся от врагов. Пока я выуживал пояс с кобурой, стали подходить якудза и собирать трофеи.

Майкл-сан остановился рядом со мной.

— Мордино тебя все-таки предал?

— Как видишь…

— Что будешь делать дальше?

— Пока не знаю, но тут нам делать явно нечего. Собираемся и валим отсюда.

— Согласен. Ребята, поторопитесь!

Пока они обшаривали и раздевали убитых, я разглядывал найденный пистолет. Сразу было понятно, что это тот самый лазер, от которого страдали на разборках боевики Мордино. Плазма сильно испортила его: пластиковые детали оплавились, спаявшись с деталями кобуры, батарейка взорвалась, разворотив рукоять. К сожалению, пистолет вряд ли подлежал восстановлению. Быть может, мастера легендарного Братства Стали или «Анклава» могли его починить. Таких возможностей и ресурсов у меня не было, поэтому я разочарованно передал оружие японцам: может, хоть продадут или используют на запчасти.

На обратном пути мы рассуждали о дальнейших действиях. Мордино явно не интересует моя судьба, зато волнует жизнь сына. Зачем же я все-таки ему нужен? И у него в заложниках остается Китти. Не могло быть и речи о том, что она «просто работает на кухне». Впрочем, она же является и гарантом моего возвращения, поэтому пока бандитам я и она нужны живыми. А Сальваторе нужен я и мои находки. Действует он явно не по своей инициативе, ведь мы с ним никаких дел не имели, а Фил с долгами рассчитался. Похоже, о нас с Филом Луису Сальваторе поведали наши знакомые по пустыне. Поэтому бандит использует любые ресурсы для нашей поимки. И у него есть младший Езус, поэтому он может диктовать условия старшему Мордино. Получается замкнутый круг, который невозможно разорвать так, чтобы все стороны остались довольны или живы.

— Когда вернемся в лагерь, я отправлю разведчика в город. Мы должны понять, к чему приведет сегодняшний бой, — сказал Майкл.

— А как он узнает подробности отношений между Мордино и Сальваторе? Думаешь, слухи разносятся так быстро?

— В городе любая информация продается и покупается. У нас есть человек, который в курсе всех событий.

Я вспомнил наркодилера Джимми Джи, про которого Фил говорил практически те же слова. Но волновало меня совсем другое:

— Сейчас у них есть только один козырь — это Китти. Я должен знать, что сделает с ней Мордино, когда поймет, что сегодняшнее предприятие не удалось. Ведь погибли и его люди, хотя я ему войны не объявлял.

— Да, мы постараемся это выяснить в первую очередь, — кивнул Майкл-сан.

Я решил задать еще один вопрос, который волновал меня на протяжении всего разговора:

— Почему ты мне помогаешь? Обещание ты сдержал, я тоже — оружие ваше, да и трофейным разжились неплохо…

Якудза пристально посмотрел на меня:

— Не забывай, в кои-то веки я получаю возможность отомстить Луису. Считай, что я веду с ним войну, используя тебя лишь как удобное средство для возвращения своей власти в городе.

— Хм, оригинальное решение. Что ж, я готов быть твоим союзником до тех пор, пока не рассчитаюсь со своими долгами в этом городе.

— Все-таки не хочешь остаться? Добьем Сальваторе, займем его бизнес, будем вместе вести дела — разве плохое предложение?

— Как тебе сказать. Я вообще не думал, что я окажусь в Нью-Рено, да еще встряну в разборки с мафиозными кланами. Сейчас я мщу за своего мертвого друга. Отомщу — и хватит с меня. Не хочу, чтобы кто-то молодой и бодрый пустил мне пулю в голову со словами: «Ты состоял в Семье и знал, что этим закончится». Я лучше снова пойду в охрану караванов.

Майкл-сан усмехнулся:

— Ты думаешь, в караванах безопасней?

— Да знаю, что так же. Ну, считай, что я больше люблю пустоши, чем городские трущобы. — Мне не хотелось признаваться временному союзнику, что я не хочу иметь с ним никаких долгосрочных дел, потому что считаю его таким же бандитом и отморозком, как Сальваторе и Мордино. Я не думал, что, победив их, Майкл-сан станет более «добрым» и «правильным», чем они. Так же будет брать «за охрану» с караванов и торговцев, гонять рабов на посадочную площадку за горой. Все бандиты в Нью-Рено одинаковы и различаются только тем, кто сейчас на моей стороне, а кто — враг.

Дальше мы шли молча. Майкл-сан оставил попытки завербовать меня. Может, и правда удовлетворился моими отговорками, а может, понял, что я не гожусь для его команды, и однажды мы можем оказаться друг у друга в перекрестье прицела.

Придя в лагерь, руководитель в моем присутствии проинструктировал своего разведчика и отправил в город. Тому было уже не впервой отправляться ночью, и, похоже, он был готов к заданию. После этого все якудза, участвовавшие в бою, и несколько других собрались внутри шахты, а я прогулялся до кухонного очага, получил порцию мяса и забрался на свой лежак. Наверное, сейчас Майкл-сан раздает награды и распределяет трофейное оружие. С моей помощью банда приобрела неплохой арсенал и может попытаться снова начать активные действия в городе.

После ужина я сходил проверить сохранность своего тайника, на всякий случай снова его «пометил» и отправился спать. Следующий день или два предстояло провести в ожидании новостей из города.