Иегова Кадош

Но как же нам все-таки не отпасть от благодати? В какой момент мы перестаем бодрствовать и начинаем оправдывать себя более, нежели других, превращаясь тем самым в обви­нителей? Ведь если не остановиться, то в конце такого списка обвинений может оказаться и Бог. Не секрет, что подобное ис­кушение подкрадывается ко всем, однако кто-то преодолевает его, а кто-то претыкается, да так, что осознает это только тогда, когда друзья бросили, дело развалилось, на душе смятение, и только верный и любящий Господь напоминает, что еще не все потеряно. Но хочу обрадовать вас той же радостью, которою обрадовал меня Господь: есть выход из этой проблемы. Но что­бы понять всю его глубину и суть, как это бывает у Бога, нам нужно открыть для себя еще одно важное качество, которым обладает Бог. Это качество отражено в одном из имен нашего Бога — ИЕГОВА КАДОШ, к оторое переводится как «Господь освящает, очищает». «Скажи сынам Израилевым так: субботы Мои соблюдайте, ибо это — знамение между Мною и вами в роды ваши, дабы вы знали, что Я Господь, освящающий вас» (Исх. 31:13). Мы уже говорили о важности субботы как о покое нашего серд­ца. И все то, о чем пойдет сейчас речь, не только подтвердит, но и значительно расширит наше понимание о покое, к которому призывает Господь.

«Неправедный пусть еще делает неправду; нечистый пусть еще сквернится; праведный да творит правду еще, и святый да освящается еще. Се, гряду скоро, и возмездие Мое со Мною, что­бы воздать каждому по делам его. Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, первый и последний. Блаженны те, которые соблюдают заповеди Его, чтобы иметь им право на древо жизни и войти в город воротами» (Отк. 22:11–14). Итак, Бог никого не принуж­дает силой, каждый выбирает в соответствии с тем, что он хо­чет. Но время идет, и однажды все мы дадим перед Создателем отчет, поэтому «праведный да творит правду еще, и святый да освящается еще». Праведный и святый — это одно лицо, как неправедный и нечистый, но последние нас интересуют мень­ше, потому что о них мы уже говорили. Зададимся иным во­просом: что значит «святый да освящается еще»? С одной сто­роны, понятно, что освящение так же нераздельно связано с творением правды, как и делание неправды с осквернением. Но все же для чего Господь разделил эти понятия и оговорил отдельно делание правды и освящение?

Что собой представляет освящение? Истинное освящение исходит только от Бога, поскольку только Он свят. Люди также могут освящать, но лишь в том случае, если они будут уполно­мочены на это Богом, или, другими словами, будут сами иметь освящение и помазание Духа Святого. Такой человек так и на­зывается — священник, и им может стать каждый, кто освя­щен Богом. Посему освящение — это действие и прерогатива исключительно Духа Святого. Но как можно его достичь? Во времена Ветхого Завета это был непростой многоступенчатый обряд, четко прописанный в законе. Начинался он с действий самого человека: с неизменного исполнения закона, а затем обрядового священнодействия в Храме. Результатом любого освящения должно стать отделение кого-либо или чего-либо для служения Господу. И поныне столь важное и необходимое для жизни любого праведного человека освящение не забы­то, Слово Божье говорит нам: «Ибо воля Божия есть освящение ваше, чтобы вы воздерживались от блуда; чтобы каждый из вас умел соблюдать свой сосуд в святости и чести» (1 Фес. 4:3,4). Освящение для нас — это отделение от блуда мира, чтобы мы как сосуды Дома Господня могли служить верой и правдой только Богу и никому более. «Итак, кто будет чист от сего, тот будет сосудом в чести, освященным и благопотребным Вла­дыке, годным на всякое доброе дело» (2 Тим. 2:21). Нас не должно наполнять ничто мирское, а только елей Духа Святого. Если мы будем чисты, то елей, не смешанный с грязью этого мира, приобретет в нас наивысшую ценность и качество для его бла­гопотребного использования Богом в этом мире.

Но если это так, и освящение производит Сам Дух Святой, то как сам человек может дать толчок этому процессу, чтобы в своей жизни исполнить повеление «святый да освящается еще», дабы не остаться за стенами небесного града Иерусали­ма? Ответ на этот вопрос я получил намного раньше, чем стал задумываться о Божьей правде. Тем не менее он гармонично вписался в откровение о правде, так как является неотъемле­мой частью жизни человека, исполняющего свою правду, что и подтверждает последняя глава Книги Откровение. В этой же главе буквально через пару стихов мы можем найти и первую подсказку, которая проливает свет на поставленный нами во­прос. Подсказка звучит так: «Блаженны те, которые соблюда­ют заповеди Его...» (Отк. 22:14). Выходит, что Господь ориен­тирует нас на то, что процесс соблюдения и исполнения Его заповедей приводит нас к очищению и освящению от Бога. Так ли это на самом деле? Давайте выясним все по порядку.

Первое, что для этого необходимо, это вспомнить слова Иисуса Христа в Евангелии от Иоанна: «Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди» (Ин. 14:15). Во-вторых, когда некто спросил Иисуса о наибольшей заповеди в законе, Господь в от­вет перечислил те же самые заповеди, о которых говорил ра­нее. «Иисус сказал ему: „возлюби Господа Бога твоего всем серд­цем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим“: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: „воз­люби ближнего твоего, как самого себя“; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки» (Мф. 22:37–40). Из этого можно сделать следующий вывод: человеку, любящему Христа без всякого притворства, будет нетрудно соблюсти эти запове­ди. Однако Иисус говорит не о всех десяти заповедях, которые были даны Моисею, а только о двух и притом измененных. В действительности Господь не сокращает их количество с де­сяти до двух, Он просто сводит весь смысл заповедей к двум равноценным требованиям, исполнение которых гарантирует не только исполнения всех остальных заповедей Моисея, но и всего закона и пророков.

Не пугайтесь этих размышлений о заповедях, все это я на­помнил лишь для того, чтобы стала очевидней связь между дву­мя основными заповедями и 5-й главой Первого послания к Фессалоникийцам, на которую указал мне Господь, когда речь зашла об освящении. В этом месте Писания, а точнее с 11-го по 23-й стихи, разговор также идет о двух Христовых запове­дях. Однако в этом отрывке мы не увидим непосредственно самого текста заповедей, в нем, скорее, идет их расшифровка для практического применения в нашей повседневной жизни. И это не простое перечисление каких-то хороших поступков, здесь показано, как Божья реакция зависит от наших вполне конкретных действий. При этом (немного забегая вперед) ска­жу, что с 11-го по 16-й стих 5-й главы описывается проявление второй заповеди, а с 16-го по 22-й стих — проявление первой, наиглавнейшей заповеди, то есть по принципу «от наименьше­го к большему». Давайте внимательно прочитаем и проанали­зируем это место, чтобы понять, как святой должен освящаться еще:

11 Посему увещавайте друг друга и назидайте один другого, как вы и делаете.

12 Просим же вас, братия, уважать трудящихся у вас, и предстоятелей ваших в Господе, и вразумляющих вас,

13 И почитать их преимущественно с любовью за дело их; будьте в мире между собою.

14 Умоляем также вас, братия, вразумляйте бесчинных, утешайте малодушных, поддерживайте слабых, будьте долго­терпеливы ко всем.

15 Смотрите, чтобы кто кому не воздавал злом за зло; но всегда ищите добра и друг другу и всем.

16 Всегда радуйтесь.

17 Непрестанно молитесь.

18 За все благодарите: ибо такова о вас воля Божия во Хри­сте Иисусе.

19 Духа не угашайте.

20 Пророчества не уничижайте.

21 Все испытывайте, хорошего держитесь.

22 Удерживайтесь от всякого рода зла.

23 Сам же Бог мира да освятит вас во всей полноте, и ваш дух и душа и тело во всей целости да сохранится без порока в при­шествие Господа нашего Иисуса Христа (1 Фес. 5:11–23).

Вполне очевидно, что многим христианам не удастся в своей жизни осуществить все вышеперечисленные пункты. Например, кому-то так и не дано будет уважать трудящихся у него работников, поскольку он никогда не имел и не будет иметь их у себя. Тем не менее это не может стать причиной тому, что Бог мира не освятит жизнь такого человека. Есть очень важная подсказка в прочтении этих стихов, ее мне от­крыл Господь, обратив мое внимание на 23-й стих. Благосло­вение 23-го стиха не относится только к предыдущему 22-му стиху, его также нельзя рассматривать как благословение, связанное только с полным исполнением всех вышеназван­ных действий. Оно относится и ко всем вместе, и к каждому из них в отдельности. По сути, мы имеем следующее: после каждого действия, указанного в любом из перечисленных выше стихов на выбор, можно смело тут же подставить обетование 23-го стиха. Другими словами, любое наше благое действие, мотивированное любо­вью к ближнему и Богу, немедленно будет вызывать реакцию освящения со стороны Самого Бога. Например, в ответ на утешение, которое мы можем дать малодушному, или долго­терпение, которое мы можем проявить вместо раздражения, Бог мира неизбежно освятит нас во всей полноте, и наш дух и душа и тело во всей целости сохранятся без порока в прише­ствие Господа нашего Иисуса Христа, если будем поступать так и дальше. И это не что-то принудительное, чем связал Самого Себя Бог, это Его воля и желание — освятить нас при любой соответствующей возможности, дабы представить Свою Цер­ковь славною, не имеющею пятна или порока, как говорится в Послании к Ефесянам. Так же следует помнить, что это не разовая акция, а непрерывный процесс, в котором мы, упуская возможность поступить так, как написано, упускаем и драго­ценное освящение от Бога. Оскверняемся ли мы в том случае, когда не делаем правильный выбор, или нет, не знаю, но одно можно сказать наверняка: с каждым таким промахом мы все больше и больше сбиваемся на путь неправды, что отдаляет нас от той славной Церкви, за которой однажды и придет наш Спа­ситель Иисус.

Теперь хочу заострить ваше внимание на другом моменте. Согласно тому, что открыл мне Господь, 16-й стих оказался пограничным, а именно: последним в списке второй заповеди и первым в спи­ске первой. Что это может означать для нас? Ничуть не преуве­личивая, могу сказать, что это настоящий прорыв! По крайней мере, для меня на тот момент это явилось колоссальным от­крытием, которое дало мне этот прорыв в отношениях с Богом.

«Всегда радуйтесь» (1 Фес. 5:16). Что касается принадлеж­ности этого наставления к второй заповеди, то польза этого состояния слишком очевидна, чтобы ее не заметить. В лич­ных отношениях с людьми это всегда играло немаловажную роль. Человек радующийся — это человек свободный и от­крытый, который привлекает к себе внимание своей победой над главным врагом человечества — унынием. Уныние — это смерть, поэтому человека, который болен таким недугом, не­обходимо оживотворить. Явно или тайно, но каждый мечтает освободиться от него, и радующийся человек нас, несомнен­но, привлекает, поскольку радость животворит, питая своей позитивной энергией, которую излучает такой человек. Од­нако это было бы слишком простым объяснением, на деле же люди, чаще всего сами того не зная, идут к таким личностям, чтобы получить «спасательный круг», благодаря которому ра­дующийся человек уверенно держится на плаву в бушующем океане страстей, лжи и обмана. Именно поэтому Слово Божье и говорит нам: «Вы — наше письмо, написанное в сердцах наших, узнаваемое и читаемое всеми человеками; вы показываете со­бою, что вы — письмо Христово, через служение наше написанное не чернилами, но Духом Бога живого, не на скрижалях каменных, но на плотяных скрижалях сердца. Такую уверенность мы имеем в Боге через Христа» (2 Кор. 3:2–4). Радость всегда является про­дуктом уверенности, и этот принцип действует во всем. Такие люди притягивают других во всех сферах своей деятельности, будь то мир или Церковь, и именно это хочет видеть в нас Бог, дабы мы утверждали в людях ту же жизнелюбивую ноту, кото­рую имеем сами: «Он дал нам способность быть служителями Нового Завета, не буквы, но духа; потому что буква убивает, а дух животворит» (2 Кор. 3:6). И эта способность радовать­ся связана с даром нести освобождение от неправды. «Вот, я возжелал повелений Твоих; животвори меня правдою Твоею» (Пс. 118:40). Если освобожденное место не заполнить тем, для чего оно предназначено свыше, то со временем человек теряет эту свободу, поэтому животворит даже не само освобождение от неправды, а радость нового предназначения на новом Божьем пути.

Также, наша радость черпает свои силы свыше, поскольку напрямую связана с радостью Небес — нашего будущего ме­стожительства, откуда мы и ожидаем нашего Спасителя, как писал в своем Послании к Филипийцам находящийся в рим­ской тюрьме апостол Павел. Находясь в тюрьме и зная, что ему грозит неминуемая казнь, он в том же послании настойчиво просил церковь радоваться: «Радуйтесь всегда в Господе; и еще говорю: радуйтесь» (Флп. 4:4).

Павел писал об этом не потому, что он был весельчаком, а потому, что, несмотря на реальную опасность погибнуть, имел это состояние и знал его непревзойденную ценность для личного общения с людьми, а более — для личного общения с Господом. И 16-й стих, который был поставлен самим Павлом первым в ряду признаков исполнения первой заповеди, под­тверждает это. А если так, то и для нас это состояние должно выйти на первое место в сфере личных отношений с Госпо­дом. Но почему Господь через послание Павла настаивает на радости даже больше, чем на непрестанной молитве, указа­ния о которой идут лишь в следующем 17-м стихе? Или, быть может, я ошибаюсь, и Господь не относил радость к первой заповеди? В таком случае вряд ли Давид, хорошо знающий сердце Господа, написал бы следующие строчки: «Веселитесь о Господе и радуйтесь, праведные; торжествуйте, все правые сердцем» (Пс. 31:11). Кстати, подобных мест в Писании не­мало. Безусловно, в этом что-то есть, и нам необходимо в нем разобраться, тем более в этом и состоит ответ на поставленный ранее вопрос об освящении. Думаю, что если принять во вни­мание большое количество информации, с которой нам при­ходится иметь дело, будет нелишним еще раз напомнить сам вопрос: приводит ли нас процесс соблюдения и исполнения заповедей Господних к очищению и освящению от Бога? Так­же осмелюсь напомнить, что о процессе освящения мы заго­ворили потому, что Слово Божье повелевает: «...праведный да творит правду еще, и святый да освящается еще» (Отк. 22:11), чтобы нам не отпасть от оправдывающей благодати и попасть в Небесный град Иерусалим.

Итак, исполняя вторую заповедь, мы стараемся любить ближних, но как же радость поможет нам исполнить первую заповедь и стать ближе к Богу? Почему для Него очень важно, чтобы в нас пребывала радость? «Если заповеди Мои соблюдете, пребудете в любви Моей, как и Я соблюл заповеди Отца Моего и пребываю в Его любви. Сие сказал Я вам, да радость Моя в вас пребудет и радость ваша будет совершенна» (Ин. 15:10,11). Дело в том, что радость — это не действие, как мы уже заметили, а состояние, в котором пребывает человек. Такое состояние про­сто так, само по себе, ниоткуда не приходит. Совершенная ра­дость приходит как чувство удовлетворения духа от исполне­ния Божьей воли, в первом ряду которой стоят Его заповеди. Ведь если обратиться к предыдущим темам, то мы вспомним, что Господь назвал заповедью личной жизни все то, что не­когда открыл нам и дал каждому из нас для обязательного ис­полнения. Исполняя заповеди, мы приобретаем внутреннюю совершенную радость, потому что совесть наша чиста перед Богом, и жизнь наша пребывает в правде.

В итоге радость становится не просто состоянием, а неким условием или, лучше сказать, средой, в которой исполнение всех последующих поступков будет приобретать совершенное действие. Взять, к примеру, ту же молитву, которая по праву стоит первой из всех перечисленных действий, удостоверяю­щих реальное исполнение первой заповеди в жизни челове­ка: «Непрестанно молитесь» (1 Фес. 5:17). Самое главное, что может быть у человека в отношениях с Богом, — это молитва, чистосердечный разговор Небесного Отца со своим чадом, где Его дети становятся ближе к своему Создателю и лучше позна­ют Его волю. Это еще раз в своем послании к Тимофею под­тверждает апостол Павел, называя молитву самым главным приоритетом, предшествующим всем действиям верующего человека: «Итак прежде всего прошу совершать молитвы, про­шения, моления, благодарения за всех человеков» (1 Тим. 2:1). Од­нако если эту молитву поместить в среду совершенной радо­сти, мы получим универсальный ключ для совершения насто­ящей новозаветной молитвы. Пребывая в радости, мы входим на новый, с одной стороны, более простой, а с другой стороны, более высокий и надежный уровень общения с Богом. «И по­дойду я к жертвеннику Божию, к Богу радости и веселия моего, и на гуслях буду славить Тебя, Боже, Боже мой!» (Пс. 42:4). Дави­ду когда-то удалось открыть этот ключ к очень близким, те­плым и радостным отношениям с Богом, благодаря чему он мог чувствовать сердце Бога и понимать, что Он хочет, и, как следствие, быть успешным в своих делах. Этим же ключом в отношениях с Отцом владел и Иисус, о Котором написано: «...Святый, Истинный, имеющий ключ Давидов, Который отво­ряет — и никто не затворит, затворяет — и никто не отворит» (Отк. 3:7). Выходит, ключ этот — не просто молитва, а радост­ные, близкие и благодарные отношения с Отцом, отношения, которые в молитве отворяют перед нами все двери, сдвигают горы, а также закрывают путь дьяволу.

Но каким же образом они поднимаются на более высо­кий и надежный уровень общения с Отцом? Ответ и простой, и сложный одновременно. Простота заключается в том, что это дано нам по благодати благодаря жертве Иисуса Христа, «в Котором мы имеем дерзновение и надежный доступ чрез веру в Него» (Еф. 3:12). Сложность же в том, что необходимо понять природу этого нового уровня отношений, которую хочет видеть в нашей жизни Бог. Давайте для этого воспользуемся одним хо­рошим приемом, который применил автор Послания к Евре­ям, когда для сравнения привел образ старой и новозаветной скинии, удачно сопоставляя тем самым ветхий и новый подход к Богу. В начале этого сравнения (Евр. 9:1–11) он передает нам всю сложность и ветхость устройства прежней скинии (или, как ее называет автор послания, «святилище земное»). В пер­вом случае священник, следуя довольно непростому ритуалу и используя большое количество священной утвари, должен был пройти сначала первую скинию, а затем и вторую, которая на­ходилась за следующей завесой и называлась «Святое святых». Однако за эту завесу мог зайти лишь первосвященник, чтобы принести жертвы за Израильский народ, и сделать он это мог только раз в году. Благодаря этому, пусть даже весьма кратко­му описанию устройства ветхой скинии, несложно убедиться в несовершенстве всего старого богослужения, призванного тем не менее приблизить человека к Богу. Во-первых, такое не­совершенство состояло в том, что оно было дано лишь только до времени исправления, когда должен был явиться Христос. Во-вторых, оно, по сути, никогда не было в состоянии сделать совершенным человека, который приносил все эти жертвы и проходил все эти обряды, потому что не достигало главного — его сердца. Далее, автор Послания к Евреям сообщает нам о преимуществе нового доступа к Богу: «Но Христос, Первосвя­щенник будущих благ, пришед с большею и совершеннейшею ски­ниею, нерукотворенною, то есть не такового устроения, и не с кровью козлов и тельцов, но со Своею Кровию, однажды вошел во святилище и приобрел вечное искупление. Ибо, если кровь тельцов и козлов и пепел телицы чрез окропление освящает оскверненных, дабы чисто было тело, то кольми паче Кровь Христа, Который Духом Святым принес Себя непорочного Богу, очистит совесть нашу от мертвых дел, для служения Богу живому и истинному!» (Евр. 9:11–14).

В этом месте Священного Писания заключено немало по­лезной информации. Давайте попробуем разложить ее по по­лочкам. И в том, и в другом случае говорится об освящении (очищении), только в ветхозаветном случае наибольшее, что могло произвести освящение, это очистить тело, в новом же освящении Кровь Христа в состоянии очистить и наш внутрен­ний мир, центром которого всегда являлось сердце, и освобо­дить голос совести. Теперь на Небесах у нас есть единствен­ный, кто может понять все наши проблемы и нужды, бессмерт­ный Первосвященник и Ходатай — Иисус Христос. Ныне Он пришел «с большею и совершеннейшею скиниею», в которую мы можем зайти в любой момент для нашего общения с Богом или прошения. Но в чем совершенство данной скинии? Напи­сано, что она является нерукотворной, то есть имеет совер­шенно не такое устройство, как прежняя скиния, где, чтобы предстать пред Богом, необходимо было пройти через мно­жество обременительных условий. Другими словами, теперь нам можно не заботиться о прохождении различных дворов, занавесей и всевозможных обрядов, принося бесчисленные жертвы, и не стенать в ожидании прорыва, надеясь, что Бог нас услышит, а сразу же приходить во «Святое святых», в при­сутствие Самого Бога, где Христос со Своею Кровью уже пред­стоит за нас. Правда, единственно необходимым условием для этого является не просто вера в Него, но и дерзновение, ибо написано, что в Нем мы должны иметь «...дерзновение и надеж­ный доступ через веру в Него» (Еф. 3:12).

Но как нам не спутать веру с заблуждением, а дерзновение с нахальством? Ответ мы найдем, если сначала зададим другой, более точный для нашей ситуации вопрос: чем по своей сути наша молитва может отличаться от ветхозаветной? Или, в чем смысл Крови Христа, если Она не освобождает нас от старо­го груза грехов и старой природы, которая все еще находится под законом обвинения и заставляет нас двигаться и общаться с Богом по правилам ветхой природы? В том и состоит иное устройство новозаветной скинии, что она духовная, и всякий входящий в нее должен быть духовно возрожденным от бре­мени этого мира. Свидетельством этого для самого человека может являться не только вера и мир, как результат того, что груз прежних грехов сброшен, но и радость, которая переносит нас в духовное измерение нерукотворной скинии. Если же в человеке этого нет, то и приходится ему вновь и вновь по ветхо­заветному сценарию пробираться в присутствие Божье сквозь закон и плотское сопротивление, словно через дворы и зана­вески, используя, хоть и святую, но все-таки уже бесполезную на сегодняшний день утварь. Выходит таких людей интересу­ет лишь ветхозаветная природа прежнего земного святилища, когда основное внимание к себе привлекало скорее святое (за­кон, утварь, храм), а не Сам Святой.

Но ценность верующего человека всегда была не в этом, она заложена в свободных отношениях, несущих радость от близости с Отцом, что, безусловно, не может не расположить Его сердце, недаром написано: «Ты милостиво встречал радую­щегося и делающего правду, поминающего Тебя на путях Твоих...» (Ис. 64:5). Таким образом, радость, исходящая из глубины сердца, стала являться для нас как бы ключом к новой скинии Иисуса Христа. Но эта радость не зависит только от внешних обстоятельств или самочувствия человека, что также может яв­ляться вполне подходящим поводом к ней. На самом деле эта радость зависит от нашего внутреннего отношения, оно и создает наш настоящий жизненный настрой, который мы являем всем, как проводники света, несмотря на то, что внутренние или внешние обстоятельства говорят нам об обратном. Как бы то ни было, эта радость должна стать в нас радостью благодар­ного сердца, потому что нам всегда есть за что благодарить на­шего Господа и Спасителя. Также она должна быть радостью жажды по Богу и близости с нашим Небесным Отцом, когда мы убеждены в своих чистосердечных устремлениях к Нему, и, наконец, в нас должна жить радость спасения, о которой не раз говорили даже ветхозаветные пророки. «Возврати мне радость спасения Твоего и Духом владычественным утверди меня» (Пс. 50:14). «Радостью буду радоваться о Господе, возвесе­лится душа моя о Боге моем; ибо Он облек меня в ризы спасения, одеждою правды одел меня, как на жениха возложил венец и, как невесту, украсил убранством» (Ис. 61:10).

Ну и последний, с одной стороны, наивный, а с другой сто­роны, довольно наболевший вопрос: как же появляется эта ра­дость? Невозможно просто так заставить себя по-настоящему радоваться. С этим, я думаю, будут согласны все, а если это так, тогда радость в нашей жизни является чем-то необычным, зависящим не от количества денег или нашего положения в обществе, и даже не от наших пожеланий, а от нашего вну­треннего состояния. У человека, к примеру, и дела могут быть в порядке и здоровье отличное, но при этом почему-то будет отсутствовать радость. Бывает и наоборот: человек может стра­дать физически или находиться в стесненных обстоятельствах, но при этом на его лице будет написана радость. В чем здесь секрет? Он в том, что радость исходит из самого сердца, и ни­кто, кроме Бога, не силен дать объяснение, почему нам может быть плохо, несмотря на то, что нас восхваляют, или почему — хорошо, даже если нас гонят. Почему мы плачем, вместо того чтобы радоваться победе, или поем, когда нужно плакать о по­тере. При этом я не говорю о праздном веселье, которое многие пытаются выдать за истинную радость сердца, я говорю о ду­ховных вещах, когда мы чувствуем правоту и открытость своего сердца, когда у нас нет ничего плохого за душой, когда совесть чиста, и любое упоминание о Господе приносит нам только радость. Именно Его Святое Имя дает нам чувство свободы и мира, поднимая на крыльях любви выше всех обстоятельств и человеческих мнений. Неужели это упование не откроет Не­бесных окон, и Господь не освятит в ответ елеем Божьей благо­дати жизнь такого человека, изливаясь на него еще большим светом радости? «Свет сияет на праведника, и на правых серд­цем — веселие. Радуйтесь, праведные, о Господе и славьте память святыни Его» (Пс. 96:11,12).

Порой бывает так, что разум еще не осознал, а ты уже ра­дуешься, потому что в твоем духе есть Он, как ответ, как обе­тование, как надежная скала или крепость, как родник любви и источник другой жизни, как некий дар, о котором сознание еще не догадывается. Отсюда я прихожу к такому выводу: едва ли что-то еще, кроме радости, может стать для нас главным по­казателем отсутствия греховного бремени, которое способно превратить любого рожденного свыше человека в ветхозавет­ного прихожанина, у которого молитва из новой небесной скинии Иисуса Христа по каким-то причинам вернулась в старую земную скинию со всеми присущими ей жертвами и обрядами.

Итак, столь необходимое освящение от Господа, к кото­рому должен стремиться всякий, делающий правду, мы, ока­зывается, можем получить, просто имея в своем сердце самую обычную искреннюю радость, будь то в молитве, или в обще­нии с людьми, или даже наедине с собой, настолько велика ценность состояния радостного сердца. И никакое другое со­стояние, кроме радости, не способно сохранить в человеке ту непосредственную детскую близость с Господом, которая настежь открывает для Него двери нашего сердца, где бы он ни был. Точно таким же образом и молитва как действие высво­бождает для нас освящение от Бога, если, конечно, мы прихо­дим к Богу с искренним сердцем и полною верою, постоянно молясь, как об этом говорит апостол Павел: «Непрестанно мо­литесь» (1 Фес. 5:17).

Итак, продолжая наше путешествие по 5-й главе Первого послания к Фессалоникийцам, мы подходим к 18-му стиху, в котором Павел еще глубже исследует первую заповедь, раз­мышляя о том, что значит любить Господа Бога всем сердцем своим, всей душою своею и всем разумением своим. «За все благодарите: ибо такова о вас воля Божия во Христе Иисусе» (1 Фес. 5:18). Поскольку это воля Божья, как и само освяще­ние, значит, у благодарения должна быть какая-то особенная роль. Дело в том, что нет более послушного сердца, чем благо­дарное. Если человек не в состоянии оценить всего того, что сделал для него Господь, начиная с самой жизни и кончая спа­сением, то он будет не в состоянии правильно понять ее смысл и правильно воспользоваться тем, что еще может дать ему Бог. Такой человек (если говорить прямо) является, на самом деле, неверующим, потому что не осознает Бога как источник всех благ и вообще всего сущего как на земле, так и на Небе. Поми­мо того благодарение по своему проявлению и силе приравни­вается к хвале, которая, являя собой славу Божью, исторгает из своей среды всякое присутствие дьявола и темных сил. Дьявол бежит как от тех, кто славит Бога и благодарит Его, так и от тех, кто радуется в Нем. Недаром писатель Крюс Джеймс в своем произведении «Тим Талер, или проданный смех» подчеркнул эту паническую ненависть дьявола к светлой, непринужден­ной радости, выраженной через обычный детский смех. Сатана всецело направляет свои силы на то, чтобы еще в самом детстве лишить человека этой радости, чтобы тот, загруженный и отя­гощенный печалью и суетой этого мира, не смог противостоять ему с помощью света души, освященной Господом.

«Духа не угашайте» (1 Фес. 5:19). В этом стихе поднимается очень важная проблема личных взаимоотношений человека и Бога. Когда я задал вопрос Богу о том, что значит «Духа не уга­шайте», Он направил меня за ответом в Послание к Евреям. Там говорится: «Ибо если мы, получивши познание истины, про­извольно грешим, то не остается более жертвы за грехи, но некое страшное ожидание суда и ярость огня, готового пожрать про­тивников. Если отвергшийся закона Моисеева, при двух или трех свидетелях, без милосердия наказывается смертью, то сколь тягчайшему, думаете, наказанию повинен будет тот, кто попи­рает Сына Божия и не почитает за святыню Кровь завета, ко­торою освящен, и Духа благодати оскорбляет?» (Евр. 10:26–29). Если осуждается тот, кто Духа благодати оскорбляет, то уж тем более будет повинен тот, кто Его угашает. Таким образом он по­пирает Сына Божьего и принижает Его Кровь — Кровь свято­го завета между человеком и Богом. Что же приводит к такому страшному результату? В 26-м стихе четко и недвусмысленно сказано, что «если мы, получив познание истины, произвольно гре­шим, то не остается более жертвы за грехи». И, действительно, если некогда верующий человек, заключивший с Богом завет, грешит сознательно, не давая себе отчет в этом, то какое тогда может иметь значение для его жизни Кровь Христа, Которая явилась жертвой за те самые грехи, которые он, имея познание истины, продолжает делать вновь и вновь, тем самым совер­шая надругательство над пострадавшей за него Жертвой? Сво­ими действиями такой человек говорит, что для него не име­ет значения пролитая на кресте Кровь, и что он отказывается от дарованной милости и благодати Христовой, которой мы освящены. Поэтому вместо надежды и радостного ожидания встречи с любящим Отцом и блаженной вечностью остается лишь некое страшное ожидание суда в ярости огня, готового пожрать душу такого человека в любую минуту. Отсюда и страх смерти, и желание избежать встречи с Богом, и даже раздра­жение при любом упоминании о Христе. А между тем, еще не поздно: в любой момент мы имеем возможность и милость от Бога прийти к Нему в покаянии и обрести отсутствующий мир и радость, вступив на путь правды.

Но как определить, произвольно мы грешим или нет? Действительно, это очень серьезный вопрос, потому что если невер­но ответить на него, то можно приобрести ненужные ложные фобии, которые также не дадут зависящему от них человеку твердо и уверенно пройти свой собственный путь правды. По­пытаемся оттолкнуться от обратного. Если существует произ­вольный грех, значит, существует и непроизвольный грех, кото­рый Слово Божье не упоминает, говоря об оскорблении Духа и попрании Сына Божьего. Все мы прекрасно помним, что ска­зал нам апостол Иоанн: «Если говорим, что не имеем греха, — об­манываем самих себя, и истины нет в нас» (1 Ин. 1:8). Так оно и есть. Но если весь этот грех считать произвольным, то, исходя из слов Иоанна, нет ни одного, почитающего за святыню Кровь Христа, и, стало быть, все оскорбляют Духа Святого. Тогда во­обще какой смысл верить и освящаться? Однако это не так. Здесь речь идет не просто о произвольном грехе, но и о каком- то другом, который люди, сами того не желая, делают. Вы зна­ете, но этим же вопросом задавался и апостол Павел, детально описывая свои мучения в 7-й главе Послания к Римлянам. По­скольку эта глава довольно большая, приводить ее здесь я не стану, но чтобы было видно основную мысль, которую выска­зывает Павел, несколько стихов из нее все-таки процитирую. «Ибо не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю» (Рим. 7:15). Налицо явная борьба, которую испытывают все верующие люди, и, как ни странно, это нормально, потому что все мы живем в падшем мире. Кро­ме того, мы являемся носителями греховной плоти, от которой нас никто не избавляет, когда мы приходим к Богу, следова­тельно, мы продолжаем подвергаться ее искушениям, которым и должны противостать. Но и этого мало: подобная борьба для нас, родившихся свыше духовных людей, просто жизненно не­обходима. Если в нас не будет никаких доказательств того, что она идет, это означает либо духовную смерть, либо духовное поражение. Так мы узнаем, что мы живы. Не это ли и является самым трудным в жизни христианина — противостать самому себе? Не зря апостол Павел в конце главы восклицает: «Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти?» (Рим. 7:24). Но это не какое-то восклицание в пустоту (как будто Павел не знает, кто его избавит от сего тела смерти), а образный при­ем, которым он пользуется, чтобы, на самом деле, задать на­сущный вопрос: что делать? Ответ на него мы находим уже в следующей главе.

«Итак, братия, мы не должники плоти, чтобы жить по пло­ти; ибо, если живете по плоти, то умрете, а если духом умерщ­вляете дела плотские, то живы будете. Ибо все, водимые Духом Божиим, суть сыны Божии» (Рим. 8:12–14). Первое, что броса­ется в глаза, это то, что Павел лаконично формулирует жизнен­ные устои произвольно грешащих людей: они живут по плоти, следовательно, у них такие же и плотские цели и приоритеты, но «живущие по плоти Богу угодить не могут» (Рим. 8:8). Они не то что бы хотят, но не могут угодить Богу, они даже захотеть думать об этом не могут, «ибо живущие по плоти о плотском по­мышляют, а живущие по духу — о духовном» (Рим. 8:5). Другое дело — духовно живущий человек, который, несомненно, мо­жет и споткнуться, и даже согрешить, но истинное желание его сердца всегда было и будет направлено ко Христу. Поэтому Па­вел и советует таким людям духом умерщвлять дела плотские, омрачающие наше сердце, если таковые все-таки случаются. Если мы все-таки непроизвольно согрешили, то нам ничего более не остается, как идти и исправлять свои собственные ошибки, как говорит Павел. И лишь благодаря водительству Духа Святого, Который непременно подскажет и поможет нам сделать правильный шаг, мы возвращаем наш путь к правде. Все это и является признаками непроизвольного греха, в том числе и внутреннее побуждение к покаянию родившегося свы­ше духа, при котором вся внутренняя суть не просто не соглас­на и тихо помалкивая сидит, но протестует, да так, что жить с этим спокойно не возможно. Поступая так, мы не просто по­беждаем грех, но получаем и освящение от Бога во всей своей полноте, потому что Дух не угашается, но торжествует.

«Пророчества не уничижайте» (1 Фес. 5:20). Данные слова еще раз подтверждают значимость пророчества в жизни чело­века, о чем мы говорили в самом начале книги. Пророчества — это показатель очень глубоких отношений с Богом. Где бы мы ни были и что бы ни делали, для нас всегда на первом месте должны оставаться любимые слова от Господа, некогда сказан­ные Им нам лично. Если мы храним их в своем сердце и испол­няем, то постоянно находимся под благодатным очищающим излиянием Духа Святого. Не обратить внимания или забыть о том, что говорил нам Дух Святой, равносильно Его уничиже­нию. Этим мы рискуем потерять личные доверительные отно­шения с Духом Святым, Которым и даются эти пророчества.

Последние два стиха также имеют важное значение для на­ших личных отношений с Богом, хотя, на первый взгляд, та­ковыми и не кажутся, потому что не очень понятно, каким об­разом они относятся к первой заповеди. Однако это лишь на первый взгляд. «Все испытывайте, хорошего держитесь. Удер­живайтесь от всякого рода зла» (1 Фес. 5:21,22). В реальности они открывают нам правду о том, проявляем ли мы свою лю­бовь к Богу в нашей повседневной жизни или только говорим о ней. Когда речь заходит о молитве, прошении, благодарении, прославлении или ходатайстве, трудно представить себя вне Бога. Иначе зачем все это делать, если не знать, что Бог все слышит и видит. Но когда речь заходит о нашем повседневном хождении, то сразу же возникает вопрос: наше хождение — с Богом или без? Безусловно, для Бога очень важны наши мо­литвы, но всегда существует еще одна значительная деталь на­шей жизни, которая характеризует нас не меньше, а, быть мо­жет, даже и больше, чем те же молитвы или благовествование. Значительна же она по самой простой причине: потому что за­нимает в нашей жизни большую часть времени.

Человек постоянно встречается с искушениями и соблаз­нами. Живем ли мы в мире или в монастыре, нам все равно не­обходимо бодрствовать и проверять каждый свой шаг. Библия говорит: «Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искуше­ние: дух бодр, плоть же немощна» (Мф. 26:41). Это наставление Своим ученикам Иисус разделил на две составляющие, опреде­лив на первое место то самое бодрствование, без которого, как говорит апостол Петр, противник наш дьявол без труда сможет поглотить нас (1 Пет. 5:8). И ничто нас не защитит и не освя­тит: никакие святые места и никакие другие молитвы хороших людей, ни тем более «священные» обереги, которые, по сути, уже являются ловушкой дьявола, чтобы мы, возлагая надежду не на то, меньше молились и больше духовно дремали. Бодр­ствование есть верх отношений с Богом, потому что благодаря ему человек постоянно думает о Боге и Его замысле для своей жизни. Николай Бердяев однажды хорошо сказал, что основ­ная мысль человека должна быть мыслью о Боге, так же как основная мысль Бога есть мысль о человеке. Бодрствование и есть неустанное испытание всего того, что нас окружает, и даже того, что в нас, а также выбор хорошего, что в итоге удерживает нас от всякого рода зла, в том числе и лукавого обольщения, приготовленного дьяволом для самых избранных. Бодрствуя постоянно, — не от случая к случаю или в связи с каким-то важным делом и не только во время утренней или вечерней молитвы, но все время — мы проживаем свою жизнь вместе с Богом. В таком случае мы и будем иметь такое же непрестанное освящение от Него.

Написано: «В надмении своем нечестивый пренебрегает Господа: „не взыщет“; во всех помыслах его: „нет Бога!“» (Пс. 9:25). Псалом говорит, что ни кто иной, как нечестивый не взыщет, и именно у него во всех помыслах нет Бога. Наверно, трудно найти более точное определение нечестивого, чтобы стало по­нятно его внутреннее устройство. Увы, как ни прискорбно, но это выбор большинства людей, «потому что все ищут своего, а не того, что угодно Иисусу Христу» (Флп. 2:21). Однако мы не принадлежим к этому большинству, наш удел иной, и какой это удел, некогда хорошо выразила Мария — мать Иисуса, говоря в своем сердце следующее: «...величит душа Моя Господа, и воз­радовался дух Мой о Боге, Спасителе Моем» (Лк. 1:46,47). Что же можно в связи с этим сказать о праведнике? Это человек, который во всех помыслах своих имеет Бога и помнит о Его за­мыслах, радуется о своем избрании и благодарен за все.

Более того, можно смело утверждать, что Богу угодно даже когда мы испытываем то, что приходит к нам как откровение от Него — то что, казалось бы, не должно подвергаться ника­кому сомнению. Однако именно здесь следует быть особенно внимательными, потому что это самый опасный и рискован­ный участок для обольщения. Поэтому в столь ответственной области откровений и пророчеств, на которых и строится наша вера, нельзя стесняться или бояться, но проверять все, что при­ходит извне или имеет штамп «Свыше». Надо понимать, что сейчас мы не говорим о плохом сомнении, поскольку оно, имея двойственную природу, может оказаться разным. Пер­вая природа сомнения говорит о том, как нам найти выход из создавшегося неправильного положения, либо свидетельству­ет о начавшейся борьбе с обольщением. Вторая природа может говорить о противлении истине или о том, что мы начали от­ходить от правильного направления, как это было с галатами. Павел написал им: «Вы шли хорошо: кто остановил вас, чтобы вы не покорялись истине?» (Гал. 5:7). В данном случае сомне­ние становится нашим врагом, поскольку его возбуждает в человеке дьявол. В первом же случае сомнение возбуждает­ся Святым Духом, и оно становится спасительным. Поэтому необходимо уметь различать подобные чувства, и в этом нам поможет знание Слова Божьего и то самое постоянное бодр­ствование, о котором мы говорим. Бодрствование позволяет вовремя обращаться к Духу Святому и соотносить со Словом Божьим те откровения или хотения, которые приходят к нам, чтобы распознать обман. Еще в самом начале книги, в гла­ве «Два основания веры», мы уже задевали эту тему, говоря в ней о сопоставлении духовного с духовным, поэтому не вижу смысла задерживаться здесь. Добавлю лишь следующее: если в жизни нам будет присуща такая рассудительность, то Бог никогда не оставит нас в безведении и обязательно даст нам знать, от Него ли пришло то или иное желание, откровение, событие, пророчество или нет.

Итак, мы рассмотрели то, каким образом мы можем пре­творить в нашей собственной жизни принцип «праведный да творит правду еще, и святый да освящается еще» (Отк. 22:11), подробно изложенный нам апостолом Павлом в 5-й главе Пер­вого послания к Фессалоникийцам. Поступая так, мы не толь­ко спасемся и увидим небесный град Иерусалим, но окружаю­щих нас людей приведем ко спасению. «Посему (возлюбленные) препоясавши чресла ума вашего, бодрствуя, совершенно уповайте на подаваемую вам благодать в явлении Иисуса Христа. Как по­слушные дети, не сообразуйтесь с прежними похотями, бывшими в неведении вашем. Но, по примеру призвавшего вас Святого, и сами будьте святы во всех поступках» (1 Пет. 1:13–15).