Преграды и помощь на пути к себе

И здесь человек встречается с первыми искушениями: "В эти пять или десять минут, которые вы можете выделить, - продолжает свою мысль Сурожский митрополит, - а я уверен, что на протяже­нии дня это может каждый, - вы обнаружите, что нет для вас ничего более скучного, чем остаться наедине с самим собой". В самом де­ле: если мы обычно живем как бы отраженной жизнью, если и самая жизнь, которая в нас, - вовсе не наша, а жизнь других людей, то соб­ственный наш мир убог и неинтересен даже для нас самих.

И как только человек пытается углубиться в себя, ему становит­ся скучно. Возникает желание "отвлечься", чтобы внимание было чем-то захвачено, разумеется, — какими-то внешними впечатления­ми, - чтобы было интересно. Секунда - и включен телевизор, музы­ка или открыт развлекательный роман! Как преодолевать это пер­вое препятствие на пути к себе?

Митрополит Антоний не боится ответов честных, может быть, разочаровывающих надежду на быстрый успех. "Вы рискуете, ко­нечно, в таком случае, что вам будет скучно наедине с самим собой; ну что ж, пусть будет скучно". - Так уверенно можно говорить, если точно знаешь, что за скукой откроется то, что вознаградит упорст­во! И особенно убедителен он, когда поиск подлинного "я" в глуби­нах собственной души сравнивает с постепенным раскрытием закра­шенной фрески. Даже если первая встреча с собой разочаровала, "это не означает, что ничего не остается в нас, - обнадеживает он, -потому что в глубине нашего существа мы созданы по образу Бо-жию, и это совлечение всего ненужного очень похоже на расчистку прекрасной древней стенной живописи или картины великого масте­ра, которую в течение веков, поверх подлинной красоты, созданной мастером, закрашивали лишенные вкуса люди. Сначала чем больше расчищаем, тем больше появляется пустоты, и нам кажется, что мы только напортили там, где было хоть несколько красоты; пусть не­много, но хоть сколько-то. А затем мы начинаем открывать подлин­ную красоту, которую великий мастер вложил в свое произведение; мы видим убожество, затем промежуточную путаницу, но в то же время можем предугадать и подлинную красоту".

Пустота, которую обнаружил в себе человек, его пугает. Если он со всей глубиной сможет осознать, что эти нищета и убожество -единственное, чем он реально владеет, а все внешнее - не его, ему не принадлежит, то он станет искать, что же действительно наполнит его жизнью, а не призраками жизни. "И тогда мы обнаруживаем, чтоб мы такое: убогое существо, которое нуждается в Боге, но нуждается в Нем не для того, чтобы заполнить пустоту, а для того, чтобы встре­титься с Ним".

Случайно ли у митрополита Антония подчеркнуто различение ме­жду "заполнением" душевной пустоты и "встречей с Богом"? "Запол­нить" пустоту - значит искать радость только для себя, а "встреча" -радость взаимного общения. "Заполнить" бесконечность человече­ской глубины невозможно никакими внешними развлечениями и удо­вольствиями, хотя люди очень спешат "забить" ими хранилища своей души. Только встреча с Богом никогда не обесценится в своей трепет­ности и живой радости, потому что Он - сама Красота и сама Любовь.

Трудно учиться жить собственной, а не чужой жизнью, - при­ходится заставлять себя хотя бы несколько минут побыть наедине с собой. Но на пути обратно к себе человек встречает не только пре­грады и трудности, он встречает также и то, что неожиданно помо­гает ему. "Горе и радость, эти два великих дара Божиих, часто быва­ют моментом встречи с самим собой, когда мы оставляем все свои обезьяньи уловки и становимся неуязвимыми, недосягаемыми для всей лжи жизни".

Цель "не лгать самому себе", найти в себе подлинное "я", таким образом, может достигаться разными средствами. Авва Дорофей по­учал учеников тотчас обращать лукавые помышления в добрые, как только они посеваются в нас по причине порочности нашей. Лукавы­ми помышлениями он назвал "свои догадки, которым, если верить, то им и конца не будет, и они никогда не попустят душе быть мир­ною". Понятно, что речь идет не только о подозрительности, опус­тошающей душу, но о всякой маске, карикатурно шаржирующей ка­кую-либо социальную функцию, которой человек заслоняет свое подлинное "я". Чтобы выполнить наставление святого старца и обращать лукавые помышления в добрые, надо со здоровым критицизмом относиться к себе: ко всем догадкам и умозаключениям, а также ко всему своему поведению во взаимоотношениях с людьми. Если в душе обнаружились дурные или подозрительные мысли о ком-либо, глупо тут же спешно менять их на противоположные: "нет, он хороший!" - Это будет такой же самообман. Единственно верным в этой ситуации будет утверждение: "меня занимают подоз­рения, - а это плохо, от них надо избавляться!"

Из всего разнообразия "лжи мыслью", т.е. ошибочного принятия одной из своих "ролей" в жизни за свое подлинное "я", маска "подозрительного судьи" распознается легче других. Здесь уже сам факт присутствия в душе смутителъных подозрений должен прямо сигнализировать нам, что с нами не все в порядке. Надо исповедать это греховное состояние, попросить у Господа прощения в нем и освобождения от него, а затем в дальнейшем старательно избегать подобного. Но и все другие маски будут распознаны и совлечены, если выполнять то, чему учат святые отцы и обращаться за помощью к Богу.