Два таинственных года (1940-1941) и гиперстратегия Гитлера

Знаешь, читатель, в истории самой Второй Мировой есть два решающих года – 1940 и 1941-й. И эти же годы стали средоточием тайн и загадок. И самая главная загадка, воистину главная загадка ХХ столетия – это то, что произошло 22 июня 1941 года. Ведь последствия того самого длинного дня в истории человечества ощущаются и сегодня, и будут чувствоваться очень-очень долго.

Поражает какая-то чудовищная «комедия ошибок». Гитлер был кем угодно, но только не сумасшедшим. Храбрый немецкий солдат, прошедший Первую Мировую, он хорошо изучил ее опыт. Перспектива борьбы на два фронта была для него кошмаром, равно как и для всего немецкого генералитета. Тем не менее, он в сорок первом кидается на нас, оставив в тылу хотя и побитую, но несломленную Англию и незаконченную кампанию в Средиземноморье, вынуждая Германию драться на трех фронтах сразу!

Вторая непонятная вещь: предупреждения Сталину о готовящемся вторжении Гитлера в Россию идут по множеству каналов. Он же упрямо считал: немцы не нападут. При этом Сталина ни до, ни после нельзя обвинить ни в легкомыслии, ни в неосторожности. Но он так и не отдал приказа поднять самолеты с приграничных аэродромов, дабы нанести упреждающий удар, не передислоцировал механизированные корпуса.

Объяснение напрашивается одно: Гитлер надеялся заключить мир и даже союз с британцами. Но тогда какого черта он летом 1940-го начал воздушную войну против Англии? Да еще и перевел ее с 7 сентября 1940-го в фазу налетов на Лондон, уничтожая мирное население? При этом он рискует лучшими летчиками, подрывая мощь Люфтваффе. Неужели Вторая Мировая была до конца мистической войной, и потому сопровождалась периодическими «затмениями» сознания вождей под действием какого-то запредельного ментального оружия? Увы, англичане и американцы до сих пор отказываются открывать архивы той войны, а в наших архивах, несмотря на все перестройки-демократии, якобы не нашли по этому поводу ничего нового. Поэтому нам приходится опираться лишь на свои логические заключения.

А не видим ли мы следы большого стратегического плана Гитлера – по уничтожению двух «выскочек», США и СССР?

Наверное, немцы рассчитывали, что англичане пойдут на заключение мира с ними, что в Англии придет к власти та часть аристократии, которая пойдет на сговор с Берлином. В обмен на сохранение Британской империи и на возможность поживиться за счет французских колоний англичане признают завоевания Германии на континенте и не помешают немцам бить русских.

Америки в тот момент немцы не боялись. Америка еще не в войне (Германия объявит ее США только в декабре 1941-го), многие американцы в тот момент сочувствуют немцам. Здесь и национальный герой Чарльз Линдберг, первым перелетевший Атлантический океан, и влиятельнейший клан во главе с Джозефом Кеннеди. Замысел логичен: Гитлер, как и немцы кайзеровских времен, считал англичан всего лишь заблудшими германцами, которых нужно вынудить пойти на союз с Германией. Разрушение Британской империи тевтонам, по мысли Гитлера, ни к чему: ее остатками поживятся эти варвары-русские во главе с жидами и комиссарами, да еще и это гнездо плутократов и сионистов – США. Не зря Гитлер считал модель британской колонизации Индии (несколько десятков тысяч белых англичан держат в повиновении сотни миллионов туземцев) примером для подражания – ибо, мол, только так горстка немцев сможет править захваченными русскими землями. Он не скрывал своих симпатий к Британской империи еще в «Майн кампф».

В пользу этой версии говорят некоторые факты. Например, серьезные экономические переговоры между английскими немецкими промышленниками об общей экономической политике. В начале 1939 года Герман Геринг лелеял надежду замириться с англичанами, уповая на «второй Мюнхен». К Герингу в его особняк-дворец Каринхалле часто приезжал глава шведского концерна «Электролюкс» Аксель Веннер-Грен, который имел доступ к английскому премьеру Чемберлену. Четырежды Геринг посылал в Лондон своего доверенного – Гельмута Вольтата. До самого вторжения в Польшу Геринг держал два самолета Ю-52 в постоянной готовности, чтобы полететь в Лондон и совершить историческое англо-немецкое примирение.

Видимо, в Берлине считали, что лучше залучить британцев в партнеры, создав при этом союз трех империй – Британской, Германской и Японской. Тем более, что еще в 1902 году англичане с японцами уже создавали военно-морской союз, продержавшийся двадцать лет. В этом же случае все трое получают свои куски добычи за счет разгромленного СССР и начинают дружить против выскочки-США, этого логовища масонов и евреев. Создается «Ось трех империй». И теперь уже американцы попадают в геополитическую западню, имея дело с флотами сразу трех держав и ужасаясь перспективе появления немецкого плацдарма в Латинской Америке, которая тогда ненавидела янки.

Кстати, после Первой Мировой отношения между Лондоном и Вашингтоном обострились, и Гитлер об этом прекрасно знал. Знал он и о том, что англичане так и не оправились от тяжелейших потерь в Первой Мировой и не хотят больше нести тяжелых потерь. У них еще недавно бушевал пацифизм. Перспектива налетов врага на большие города – это ужас и кошмар, это сюжеты леденящих кровь фантастических романов и фильмов 1920-1930-х годов.

Если же, думал Гитлер, я договорюсь с британцами, и мои друзья в Англии свалят правительство Черчилля, то я смогу спокойно воевать со Сталиным. Японцам же останется «перейти границу у реки» и начать наступление на Владивосток, перехватывая Транссибирскую магистраль. И дело тогда, как говорится, будет в шляпе. Нам, немцам, не придется отвлекаться на отражение налетов стратегической авиации с Британских островов и отвлекать силы на борьбу за Атлантику.

А теперь ответим на недоуменные вопросы, заданные ранее по поводу боевых действий Гитлера против Англии.

Итак, в мае-июне 1940 года Гитлер решительными ударами громит Францию и английский экспедиционный корпус на континенте, и наступает очень интересный момент в войне. Вся Западная Европа – в руках немцев. Германия не воюет с СССР, она не воюет и с Соединенными Штатами. Против немцев остается только Англия…

Англичане до сих пор гордятся тем, что они летом-осенью 1940 года, когда в войну не вступили еще ни русские, ни американцы, в одиночку сражались с немцами, выдерживая налеты неисчислимых авиационных армад Геринга. Мол, выстояли мы и победили, из войны не вышли, и немцам все-таки пришлось сражаться и на Западе, и на Востоке, и, откровенно говоря, в Северной Африке тоже.

Но только при этом британцы как-то не любят вспоминать о том, что всерьез их немцы как раз и не били. В самом начале войны Люфтваффе получили строжайший запрет: не атаковать корабли британского флота, которые стоят в гаванях. Что за глупость! Ведь гитлеровский флот был очень мал, и самым логичным было уничтожить английские дредноуты, авианосцы и крейсеры с воздуха. Немцы-то готовились к высадке в Норвегии и поэтому им нужно было очистить море от вражеских эскадр. Но Гитлер запретил налеты на военно-морские базы англичан, потому что боялся жертв среди английского мирного населения. Не рассчитывал ли он на то, что ему еще пригодятся и симпатии британцев, и их военный флот?

Май 1940-го. Наголову разгромив англо-французские войска и прижав их к Дюнкерку, гитлеровцы могли устроить там грандиозную мясорубку, уничтожив последние остатки британской армии. Но немцы не сделали этого. Они позволили британцам покинуть материк, прихватив с собой даже кое-какую тяжелую технику. Так, словно не хотели делать англичан смертельными врагами.

После Дюнкерка в мае 1940 г. Англия практически беззащитна и деморализована. Армии у нее нет. Ее приходится восстанавливать после тяжелого поражения на материке. На островах приходится создавать отряды ополчения, вооружая их допотопными винтовками. Вот – самый удобный момент для броска немцев через Ла-Манш! Его можно оградить минами от действий английского флота, бросив против британских кораблей всю мощь авиации Геринга – как это было вскоре на Средиземном море. В конце-концов, Норвегия была не менее безумной операцией. Но … немцы не делают этого. Вместо этого они летом 1940-го, надеясь принудить англичан к заключению сепаратного мира, начинают воздушную кампанию над Британией. Очень странную, больше похожую на нахрапистый наскок малыми силами, чем на серьезную воздушно-наступательную операцию. Позже это назовут «Битвой за Англию».

Англичане не любят вспоминать и о том, что немцы в 1940-м воевали походя, не особо себя утруждая. Их экономика, в отличие от английской, не прошла мобилизации, и они даже снижали выпуск бомбардировщиков и истребителей в самый разгар воздушного наступления на британцев. Вот факт: в пору так называемой «Битвы за Англию» немцы выпускали в среднем 178 самолетов ежемесячно, а британцы – 470. В августе 1940 года число истребителей, которыми располагали люфтваффе Германа Геринга, составляло только 69 процентов от того, что они имели всего тремя месяцами ранее. Они странным образом не додумались до того, чтобы обеспечить хорошее прикрытие своим бомбардировщикам, оснастив свои истребители подвесными баками, почему-то не стали развертывать сильную сеть аэродромов на севере Франции. Это что, война всерьез?