Проблема долг олетия в свете телепатических закономерностей

Действительно, довольно трудно, даже не возможно представить себе в наше время человека, который в расцвете здоровья, при нормальном состоянии психики, заявляет окружающим в один распрекрасный солнечный день: "Ну, друзья, я закончил дело своей жизни. Немного приустал... Теперь разрешите мне удалиться". Друзья сочувственно кивают в знак согласия, после чего уставший и "свершивший" принимает удобную позу и усилием воли засылает свой информационно-энергетический комплекс в общее поле, после чего друзья предают его тело кремации и, немного поговорив о заслугах покойного, отправляются "доделывать" свои дела, — т.е. ускорять момент прихода собственной смерти.
Трудно сказать, — до какой степени нужно не любить, не ценить, даже презирать жизнь, чтобы согласиться с такими вот рассуждениями, признать их вполне естественными, вполне правомочными, соответствующими нашим понятиям о психике человека будущего!
Разумеется, подобные рассуждения ничего общего не имеют с тем, что нам в действительности хочется, с тем, что мы хотели бы иметь, чего хотели бы достигнуть.
Автор убежден, что подавляющее большинство людей, если только они здоровы психически и физиологически, согласятся расстаться с жизнью добровольно лишь в том случае, когда осознают, что их жизнь не нужна обществу, — сколько бы они не прожили. Отсюда, однако, не следует делать вывод — "сколько ни давай — все мало. Стало быть нечего стараться продлить человеческую жизнь, — все равно доволен никто не будет, проживет ли он сто, двести, даже тысячу лет".
Проблемы долголетия волнуют миллионы и миллиарды людей. И вот теперь настало время сказать несколько слов в этой области и с позиций телепатических закономерностей. Что удерживает человека в жизни.
Можно заняться перечислением, — десятки, сотни и тысячи доводов мог бы привести любой человек, если бы кто-нибудь предъявил ему обвинения в том, что он сам не знает, зачем и почему "живет до сих пор", "почему не умирает". Один скажет, что он любит жизнь во всех ее проявлениях; другой заявит, что ему еще очень многое — "то-то и то-то" нужно
сделать; третий...
Все эти аргументы будут вполне действенны, — действенны в том широком смысле, что они удерживают человека в жизни, интенцифицируют процессы иформационно-энерге-тического обмена веществ. На уровне человека разумного, как не трудно убедиться, решающим фактором в проблеме долголетия является его психическая деятельность, его сознание.
В предыдущих главах мы достаточно много говорили о влиянии психики на физиологию, о тесной взаимосвязи между этими двумя началами. Теперь мы видим, что в вопросах жизни и смерти фактор психики приобретает решающее значение.
Вывод: психическое начало разумного существа является организующей, направляющей силой во всех без исключения жизненных процессах. Оно может заставить организм в целом активно бороться со смертью, процессами старения, болезнями.
Но если это действительно так, почему же все-таки умирает так много людей, которые хотят жить, людей, которые очень нужны обществу. Почему в этих случаях "чудодейственное" влияние психики не сказывается?
Выше мы упоминали уже о ятрогенных, внушенных врачом болезнях. Но только ли врач может внушить болезнь, то или иной процесс, губительно действующий на психику, на организм в целом.
Конечно, нет! Любой человек, который находится в том «ли ином контакте с больным, старым, умирающим человеком, волей-неволей оказывает на него губительное воздейcтвие.
Для подавляющего большинства людей такое утверждение, на первый взгляд, может показаться нелепым; длятех же, кто хоть раз в своей жизни проводил в последний путь близкого, родного, горячо любимого человека, — обидным, незаслуженным оскорбления: "Как! Ведь я отдавал все силы, стараясь продлить его жизнь! Я всячески убеждал его, что врачи ошиблись, что он будет жить, и теперь оказывается, что это я оказал губительное воздействие!"
Действительно, слышать это очень обидно. Но разве все мы, любой из нас — не делаем в повседневной жизни массу поступков, которые — то ли в результате незнания, то ли в результате пренебрежения имеющимися знаниями, — губят, сводят постепенно в могилу, расшатывают психику близких и дорогих нам людей, отрицательно влияют на самих нас. Трудно опровергнуть это положение: поистинне, нужно ничего не делать, чтобы не наделать ошибок, глупостей.
Однако, в данном случае речь идет не об этом.
Любой человек, которому известна средняя продолжительность жизни людей в наше время, старается так или иначе, пусть грубо, схематично, в самых общих чертах спланировать собственную жизнь. Это планирование проводится на основе объективных данных, жизненного опыта: сначала человек (всякий — значит и я) растет, учится; потом работает, обзаводится семьей, воспитывает учит детей; потом, постепенно старея, изнашиваясь выходит на пенсию и через сравнительно небольшой промежуток времени умирает. Все эти "этапы" заранее определены (более или менее точно) возрастными, количественными характеристиками — "от и до — то-то".
Иначе разумное существо поступать не может; оно обязательно должно заглядывать в будущее, планировать будущее, чтобы успеть сделать то, что от него ждет общество, родители, друзья, дети. Но поступая таким образом, человек тем самым как бы "намечает рубеж" — рубеж, на котором его должна будет встретить кривая с косой, рубеж собственной смерти, когда но "выделится" ("выплюнет свое тело").
Таким образом, оглядываясь на пройденный путь и вглядываясь в собственное будущее в свободную минуту, каждый из нас, живых и разумных, время от времени констатирует: "сделано то-то. Осталось сделать еще то-то и то-то... Успею ли".
И все идет "как по маслу": в заранее намеченный срок мы начинаем стареть, обзаводиться лысиной; изо дня вдень, приближаясь к намеченному самими нами рубежу, мы все более и более начинаем смотреть на себя глазами окружающих. Мы читаем в их взглядах то, чего они не хотели бы сказать вслух: "Смотри-ка, старик-то наш еще держится! Вот здорово... Да,
жаль, помрет скоро..."
Вы мысленно улыбаетесь: "Чтож, все умирают. И я сумел прожить свою жизнь так, как мне хотелось, я успел сделать то, что было намечено". Вы согласны с мнением окружающих — скоро придется умирать...
И все вокруг, — ваши близкие родственники, ваши дети, ваши друзья и знакомые, — хотят они этого или не хотят, оказывают на вас именно такое воздействие. Оно может быть явным, "читаться" во взглядах, пониматься в поступках, подразумеваться в намеках, может быть и не явным, — бессловесным, телепатическим. Ухаживая за вами, балуя вас, они одновременно жалеют вас; но что такое жалость? Эмоция. Сила, которая заставляет организм живого существа излучать информационно-энергетический комплекс. Вот эту-то информацию, — информацию о мнении окружающих относительно месяца, часа вашей смерти (если она заранее названа врачом), вы и воспринимаете. Эта губительная информация (иначе ее нельзя охарактеризовать) оказывает давлеющее влияние на вашу собственную психику, лишает ее сил сопротивляться смерти. Да что там говорить — ведь и сами вы за много лет вперед решили для себя этот вопрос во времени...1'
Однако, усилия одиночки в таком большом деле ровным счетом не дадут ничего,, даже если одиночка этот обладает железной силой воли, предельно тренированной психикой: постоянное, монотонное воздействие определенной информации в конце концов сделает свое дело, — "вода камень точит". "Сколько этому дяде лет? Восемьдесят! Ого!" И в этом "Ого" будет все сказано. Говорить (или думать) "Ого" будут все, с кем вам придется встретиться, вы будете вынуждены противопоставить собственную психику, собственную волю, — психике сотен, тысяч людей. А такая попытка заведомо обречена на неудачу.
Следовательно, если мы все хотим стареть не к 40, к 50, а к девяносто годам, и умирать не в 80—90 лет, а в 150, 200 лет, нам следует договориться, что отныне и вовеки веков люди будут планировать свою жизнь именно по этим временным рубежам. Мы должны раз и навсегда выбросить из своего лексикона такие слова, понятия, как "неизлечимая болезнь", ^ "период старости", "период умирания" и пр. Мы сами выдумали для себя и время старения и время умирания — мы же должны и передумать.
По мере того, как человечество все дальше отходило от своих животных предков, по мере технического прогресса, социального совершенствования общества, средняя продолжительность жизни человека увеличивалась. И снова было бы ошибкой считать, будто "повинны" здесь улучшения условий жизни. Нам преотлично известно действительное положение работ, крепостных, рабочего класса и крестьянства при рабовладельческом строе, феодализме и капитализме: материальная обеспеченность не улучшалась, а ухудшалась по мере перехода от одного строя к другому, по мере развития технического прогресса. Однако, прогресс психики, восхождение человека разумного на ступень жизни, как обмена информацией, наделяло его психику все большим могуществом над собственным организмом, над всеми его процессами, — в том числе и над процессами старения, умирания, над процессами обмена веществ и обмена энергией.
С этой точки зрения появление учения йогов (мы имеем в виду окончательное его формирование в период Вивеканан-ды) — явление вполне естественное и закономерное. Это учение в его современном виде подытожило многовековой опыт народа, — народа, который осознал себя в новой жизненной сфере и отважился взглянуть в будущее.
Так выглядит проблема долголетия с точки зрения психологии и телепатических закономерностей. Автор надеется, что читатель самостоятельно сделает необходимые выводы.