Певун - соловей в час цветения роз 2 page

- "Разберемся" - подумал я, - "По крайней мере, я ощутил слабость интеллекта теперь уже не в однотипности конструкций, а в примитивности законов конструирования".

Скудность фундамента ума печалила меня и радовала. Печалила в том, что терялась надежда соединить осмысленно ум и сущность. Радовала тем, что я перестал считать себя неудачным", "гадким утенком".

Впившись в мозг силой причинности, кучка законов двухполярных отношений правила бал. Люди превратились в носителей этих законов. Этим острым, но узким мечом они рассекали многополярную природу, Отождествляя себя с этой примитивной силой, человек заявил, что он - царь природы. Червь, источающий силой челюстей жизненную ветвь, возомнил себя этими челюстями и сверх того, что он вершитель.

Но не все подпало под пяту кучки законов построения паутинок ума. Я вспомнил про змею.

- "Ну и переполох она вчера мне устроила".

Не было ни негодования, ни возмущения. Мы не поняли. царицу гор и она обдала нас концентрацией своей сущности. Этот сгусток иного мира разлился во мне и Майе такой новизной, что я чувствовал себя еще вместительней.

Майя тоже выглядела свежо. Она косила глубоким взглядом на высовывающуюся вперед нее морду коровы.

Со змеей нужно было идти на перемирие. Что - то я не допонял.

В голубом шелке южного неба блестели алюминиевые крылья стрижей. Журчали, переливаясь, жаворонки в кустах и в небе. Змея лежала на пахучем сене. Джульбарс тревожно наблюдал за мной. Еще с утра он обругал змею. Лаял, приседая низко к земле и подпрыгивая, заскакивая сбоку, смотрел пронизывающе в мою сторону.

Я выжидал. Не хотелось делать ошибку, тем более, что я ощущал неполноту: я не понял мир, которым жила змея.

Пчела копалась в цветке. Это я видел постоянно, но теперь я смотрел иным взором. Здесь не было антагонизма. Два разных мира стали друг к другу в равновесии. Цветок радовался пчеле, раскачиваясь под весом ее тела и неуклюжего копания. Пчела, словно в трансе, отталкивала мой палец, как отталкивают локтем заигравшиеся дети мешающего. Наконец она взлетела. Покачалась возле моего лица. Успокоилась на мое согласие и села на цветок.

Я знал, что борьба выражается в узкой концентрации сущности вида и только лишь на жизненном пространстве равных чаяний.

Помню, как тревога и облако торжественной печали наполнили меня в детсаду. Я позвал своего друга и повел на песчаную полянку среди спорыша и травы - муравы. Валера смотрел на бетонную площадку широко раскрытыми глазами.

Там шла война. Муравьи красные бились с муравьями черными.

С двух сторон тянулись колонны. Они разделялись на участки точно так, как показывали парад солдат в кино. Впереди каждой группы шли лидеры. На полянке колонны рассыпались и два цвета копошащихся телец сливались в один – тёмно - красный. По боковым сторонам этих дорог, в обратную сторону, тянулись две ленточки: муравьи несли своих.

Груда телец и головок пеплом высилась в центре поля битвы.

Мой друг повеселел, схватил прут, но я не дал ему вмешиваться. Шла, не меньшая по трагичности, чем у людей, схватка. Нет, это был сущностный бой, так как настал вечер, а колонны все вступали на поле. Они шли и не было им конца

Дома за столом я сидел печальный. Не назовешь тревогой то чувство смешавшихся тоски, беспокойства, печали... Нет, все равно невозможно подобрать слово для сущностей, когда между ними наступает несоответствие и ты оказываешься и за них, и между ними, и за ними. Заходящее солнце показалось в этот день мне кроваво - туманным.

Утром не было свежести, словно вечером я сильно и долго плакал. Было смирение и покаяние, но битва продолжалась. Она сместилась на "свежую" круглую поляну. И опять нескончаемые колонны. Так длилось три дня.

Мы много говорили о человеческих принципах и идеях, ради которых стоит жить.

Муравьи меня потрясли Обычно они пробегали мимо друг друга, словно не замечая ничего кроме своего поиска. Мелкие и крупные, красные и черные шуршали разрозненно и смешанно в траве - мураве, ползали по стволам деревьев и

стеблям трав.

Вот и теперь "моя" сторона оказалась в противостоянии другой. Бой начался, но я не хотел его продолжения

Я отвлекся от пчелы и почувствовал взгляд между лопаток. Выпрямился. Взгляд перешел на затылок.

- "Пришла", - повернулся я к змее.

Она вновь красиво вытянулась к небу и серая порхающая точка, журча, устремилась к ней. Я слушал. Она отпустила жаворонка и внимательно сосредоточилась на мне. Мы смотрели, вникая друг в друга. Она опустилась и гармонично поплыла к корове. Я перевел взгляд на цветы, где копошились пчелы и улыбнулся.

* * *

В хранилище меня ждал Восток. Однако, прежде пришлось столкнуться с его деформированным представлением. Я был пресыщен западными конструкциями и мне ближе были Е.И.Рерих и Е.П.Блаватская. И все же я всякий раз ловил себя на том, что уже выработал привычку увлекаться умозрительными

построениями. Любой западник считает достаточным создать конструкцию в уме. Не владея ничем, они расхваливают мистические возможности. Но нужно было разобраться добросовестно. Обманывать себя я не мог. Я словно завис

между оккультными учениями Запада и Востоком, так как Е.И.Рерих и Е.Л.Блаватская не представили мне Восток как что - то особенное. В их изображениях излагался Запад, но в иных терминах.

- "Конструкции те же, и даже хуже, чем в Новом Завете", - отмечал я. Впрочем, я еще не встретил верующего человека, жившего качествами Нового Завета.

- "Блаженны нищие духом ибо они унаследуют Царство Небесное", - провозглашал Иисус Христос в Нагорной проповеди. - "Как вы оцениваете эту заповедь Христа, - подсел я как - то к сидящему на бревне лидеру баптистов. у Он посмотрел мельком на меня, напыжился.

- Кто готов насытить душу, будет искать, пока не придет к Господу нашему.

- Было бы написано "Блаженны страждущие духом, - настаивал я. - Думаю, что в переводе нет ошибки, так как в другой заповеди говорится: "Блаженны кроткие ибо они унаследуют Землю". Не богатые духом и не сильные, могущественные.. Не наполненные духовностью, а нищие; не напоенные силой, а слабые...

Я ждал ответа. Теперь я знаю, что ответа и не могло быть: Элементы конструирования мысли в Новом Завете "зеркальные" по отношению к законам композиции правильного и привычного мышления.

- Правильности. Правильности, а не истинности служат люди, - ликовал я своему открытию, - Похвалы удостаивается тот, кто как служитель двухполярных законов, правильно сконструировал серию слов. Если не сбился, то не только умный, но и соответствует "истине". А "истина" - то всего - осколок двухполярных отношений. Вот так примитив!? А сколько словоблудия, сколько трактатов пылится и строчится... на привязи одного и того же - непротиворечивой простенькой системы двухполярных отношений. Христос предлагает "зеркальную" ей.

Еще больше потянуло к практической и действительной новизне.

"...Члены комиссии сидели в беседка парка. Заданием было - остановить случайного прохожего мыслью возле березы. Тропинка проходила далеко от беседки... Остановившись в намеченном месте, прохожий поворачивался и, словно в раздумье, шел назад. Затем вспоминал и поворачивался...", - вновь читал я отчеты.

Эти явно умели, но мало писали. Они честно говорили о фактах, но не знали, из чего конструируются подобные результаты. Человек для них был некоторым "черным ящиком", в который задается желание и получается результат. С позиций добросовестного описания фактов я с уважением отнесся к Николаю Константиновичу Рериху. Он не брал на себя ту смелость, когда именем Высших Сущностей говорят, что это получается при таком - то понимании и при таких - то действиях. На •учительстве" поймались многие словоблуды..

Магия и спиритизм оказались "работающими". Вместо блюдца я сделал из картона треугольник с подклеенными снизу запонками Он "бегал", указывая на вычерченные по кругу буквы и без приложения к нему рук. Я вспомнил о кладоискателях и искателях под землей воды. Есть некоторые поля, но работают они не по известным двухполярным законам

Двойственность человека стала теперь понятной. С одной стороны, сознание сконструировало мир причинно - следственных отношений на двухполярной основе и теперь носители его дробили все вокруг и втискивали в этот интеллектуальный, увязывающий в однотипье, агрегат. С другой стороны, ждало своего часа то богатство, которое не могло попасть в сознание, так как не содержало в себе двухполярные отношения. Оно называлось подсознанием. Оно не могло ждать, так как уже давно пребывало в живом и прорывалось в чудесах там, где ему складывались условия

Сознание теперь служило. Все четче и четче прорезалось то однотипье, которым выражались конструкции ума

- "А как же быть с магией, спиритизмом, астрологией?" - спохватился я - А как быть с "царицей гор"? Как быть с тем непонятным во мне самом, которое не удовлетворяется найденным и осмысленным, словно знает все наперед? Которое соглашается с уже осмысленным, но не собирается заявлять, что теперь набрана полнота, а гоняет и гоняет капризно в поиске слугу - ум. Услужливо ум подставляет очередное зеркальце бытия, но оно, кивнув, что это тоже присуще как часть, вновь гонит,его искать

Магия, астрология, Кабала, спиритизм, гипнотизм

Они строились на желаниях и качественных состояниях. Они хранили себя от посягательств двухполярных строителей и, наконец, рухнули под напором той громадины, которую соорудили интеллектуалы - служители. Правильность конструирования стала критерием истинности. "Добро - зло", "истина - ложь", "конечное - бесконечное", "рай - ад", "высшее - низшее" - мелькало одно и то же в разных лицах. "Плюс - минус", "положительное - отрицательное", "качество - количество", "начало - конец"... Нет, это не инструмент.

Это не инструмент для постижения трансцендентального, - свалил я кучу справочной литературы на стол Герцикову.

- Какая прелесть, - хлопнул по книге Григорий Моисеевич, - Разобрал теорему Вейерштрасса. Какое чудо!

Он меня не слышал, как мне показалось.

- А ты разобрался в кватернионах? Был такой Уильям Гамильтон. Великий математик и великий алкоголик. Говорят, что свои кватернионы он увидел в белой горячке. А Гелл - Манн? Ты знаешь, что три кварка переводятся как "три кваканья"?, - скорее интуитивно говорил он мне, как бы усложняя задачу, - Тебе не хватает высшей математики. И знания квантовой электродинамики. Вот Шепа Тутушев уже разрабатывает свою теорию безконечно малых величин.

- Разберемся, стал расставлять на шахматной доске я фигуры. Григорий Моисеевич не понимал меня в главном: и в кватернионах значились отношения "плюс - минус", и в тензорном исчислении был "прямой" и "обратный" векторы, и в теории групп постулировались два обратных элемента, и в релятивистской механике были двуполярные преобразования Лоренца, и в матрицах из одной диагонали вычиталась другая. Вот только кварки...

- Разберемся, - сказал я еще раз и сделал первый ход ферзевого гамбита.

И о группах Фишер?, и в "кубических формах" Манима, и у Н.Бурбаки, и в "октавах" Кели и Диксона, и у Бертрана Рассела в его "теории множеств" слилось два принципа конструирования Побуждения у ученых тоже было два Одно требовало развития, а другое - подчиняло его закону двухполярных отношений. Жаль их. На таком основании никогда не будет меры. Жаль математиков: "мыльный пузырь" безмерия крадет их жизни

"Многомерность", "энарные", "тернарные", "канарные" операции... Так обмануть себя могут только люди, которых, как игрушечные паровозики, поставили на рельсы и подтолкнули.

Мера интеллектуальных конструкций определена двухполярным основанием и двухполярными законами отношений. Остальное - прощупывание того, что на эту двухполярность прилипнет.

Желание вырваться из бронированных законов двухполярности кричит в расселовском "множестве" и прочих "многомерности". Но только - желание.

Так Рассел выдает желаемое за действительное. Создав конструкцию все тех же двухзначных отношений, он назвал ее "теорией множеств".

"Многомерные" пространства тоже иллюзорные. Почему - то пакет, набор тех или иных возможностей выдается за многомерность. Дело в том что любая предполагаемая совокупность возможностей, в итоге перерастет в выбор только одного действительного.

Возможное обмануло не только математиков. Зачастую человек в своей действительности страдает от якобы возможной иной судьбы, иной участи, возможно иной жизни.

- Григорий Моисеевич, а вы можете сейчас встать и в одно и то же время пройти в две двери?

- Что, квантовую механику читаешь?

- Нет, я имею в виду крупные объекты, так как не могу понять, почему люди называют пространство трехмерным.

- Минковским разработан четырехмерный континуум, - продолжал размышлять над шахматной комбинацией он.

- Минковскому повезло. Он, наверное, видел людей, сразу двигающихся в нескольких направлениях, - сказал я с такой иронией, что Герциков удивленно поднял голову.

- Был такой чудак, француз Пуи де Бройль, который заявил и доказал, что крупные объекты тоже представляют волну, - сказал он - С позицией волнового процесса выявляются дополнительные возможности и объемное движение.

- Я не говорю о возможном. Речь о действительном, - взял я протянутую мне книжку Луи де Бройля, - В наличии мы имеем пакет возможности движения - вверх, вниз, направо, влево - но реализуем, в действительном, только одно. Зачем люди обманывают себя?

- Не все, Василий, двухзначно. Кроме электрона и протона есть нейтрино. А о действительном можно говорить заранее. Великий ученый Дирак рассчитал позитрон и только впоследствии его обнаружили.

- Это - электрон "наоборот". Мир и антимир - тоже двухполярные. Не пойму, зачем физики строят эти бестолковые ускорители? В них и движение потока двухполярное, и фиксирующие приборы двухполярные. Здесь все "причесывается" под двухполярность.

- Вот возьми еще, - протянул мне Грирорий Моисеевич книгу по физике микромира.

- "Теперь меня не обманешь. Циклотроны, синхрофазотроны линейные, а, следовательно, двухполярные. Никто не сталкивает пучки, скажем, трех взаимообратных частиц. Даже фантасты оглупели на двухполярных мире и антимире", - взял я книгу и посмотрел с иронией на счастливого в своем мире учителя математики.

- "Интересно, смогут ли двигать предметы животные?* - посмотрел я в сторону камня, где обычно медитировала змея.

Я подошел к камню и сел возле нее. Инцидент был уже исчерпан.

- "А ты можешь сразу присутствовать?! нескольких таких пространствах?"

- лукаво посмотрел я на нее.

Она выпустила маленькую черную молнию - язычок и этим пониманием в глубоком погружении и понимал одновременно это все состояние. Такое движение в самом себе дошло до неопределенного для меня момента, когда внутри вновь пошла обратная волна на раскрытие. Вновь грянула "Эврика!" Я ярко развернулся и внутри все зацементировалось на месте полученного понимания.

- "Не дурно", усмехнулся я - Теперь учителя в школе не будут упрекать меня, что я не открываю книг. Содержание книг я буду "фотографировать", переводом себя из размягченного погружения в состояние цементации при раскрытии*.

Назначение религии стало понятным окончательно. Она исходным ставит раскаяние, чтобы снять закрепленные действия и понятия, изматывающие человека своей однобокостью. Если в покаянии это начинает удаваться, то верующий будет рыдать и обливаться очищающими... размягчающими слезами. Снятые цепи жизненных сухих правил дают шанс глотнуть ту полноту мира, ради которой следует жить и все заполняется интересом.

В покаянии человек раскрывается внутри в такую потенциальную мощь, что все, что уже засохла и закостенело, размягчается. Развернувшись вовне, он теперь соединится со внешним в больших восприятиях. Жизнь наполняется смыслом и вкусом к ней. Эта амплитуда закрытия и раскрытия составляет задачу религии. Вне этого человек действует сам. Он строит жизненные схемы и будет нуждаться в религии, когда дойдет до закрепленного узкого и сухого существования в правильных конструкциях. В правильных... Это - то и вызывает ту твердолобость, приверженность им и упрямое существование в них, которое называют атеизмом. Однако "правильные* схемы стала конструировать религия и, пытающаяся ей вторить, эзотерика.

Слезы очищают. Слезы размягчают. Слезы снимают правильность и упрямство в ней. Все это представляет инструмент погружения внутрь. Так внутри идет переконструирование, корректировка. Так создается условие внутренней динамики, внутренних изменений. Только благодаря этому человек становится более понятливым и точнее соотносится со внешним: людьми, растениями, животными, микробами и огромным телом внешнего Космоса

Я часто видел плачущими животных, растения, деревья, но я никогда не видел плачущим... Космос. стала вникать. Затем повернула голову вполоборота и посмотрела в сторону мельтешащей ящерицы. Та замерла и стала | продвигаться к змее.

- "Ты хочешь сказать, что тело твое значительно больше зримого и пересекается с другими такими же телами?"

Она повернулась ко мне. Ящерица вздрогнула всем телом и стремглав метнулась прочь. Ее организующее начало в маленьком теле и одновременно выходящее во внешнее тело оказалось с обратной связью, а, следовательно, зависело от организующих других начал. Попав в систему тела змеи, состоящего в виде внешних полей, образуется та общность, когда оно начинает задавать действия, результатом которых будет гибель.

- "Это не гибель," - смотрела в переносицу мне змея.

Я не понимал.

- "Нужно "раскаяться", мне не знакома твоя "сущность," - встал я и, повернувшись к пику Талгар, попытался "рассыпаться". Волна слез хлестнула в горло, но тут же утихла, так как внутри от этого все закричало "Эврика!". Я повторил. Получилось хуже. Сделал усилие. Чувство раскаяния пропало вообще.

- "Разберемся," - зашагал я к месту, где "рассыпала" себя собака, приползшая в печали и травмах от неудач.

Приближение к цели меняло состояние. Вновь пошла волна погружения внутрь, но уже без комка слез. Я отступил назад и вскинулся ввысь. Талгар сиял в голубом шелке. Кольцо гор пело бархатом своих склонов в единстве неповторимой гармонии. Я вновь повернул к месту "рассыпания", и снова незримая сила погрузила меня внутрь. "Эврика" здесь не прозвучала.

"Как все просто", испытывая глубокую удовлетворенность, отошел я в сторону и сел на камень.

- "Погружаясь внутрь, мы "выключаем" внешнее. А слезы - это физиологический инструмент погружения. Сосуды при этом расширяются; тело изгибается вперед; грудная и летка отпускается вниз. Не удивительно, что нос при плаче разбухает. Но самое главное, что при раскаянии идет погружению внутрь с размягчением только что "правильных" физических, физиологических и энергетических структур", - следовал я за

- "Разберемся", - с благодарностью и верой повернулся я к мудрому Талгару.

Змея ждала меня. После того, как она показала мне гармоничность существования, когда можно брать часть, продукцию, не убивая существо, я несколько робел перед ее знанием. Существование пчелы и цветка сильно отличается от уничтожения одним другого.

С этим я обратился к змее, сев рядом на сено. Она отползла в сторону, но я чувствовал ее яркое присутствие на месте. Теперь я встал и отошел. И здесь змея присутствовала ничуть не меньше.

- "Каково же твое тело по размерам?*

Теперь змея смотрела на меня непонимающим присутствием.

- "Жаворонок, ящерица...", - вспомнил я, - "Значит, везде, I где найдут поля свое проявление".

Змея в жаворонке, в ящерице... Но почему тогда один поедает другого? Не достаточно ли вхождения одного в другое?

- "К чему гибель?" - обратился я в сторону змеи.

- "Это ее гибель", - повторила она.

Я по - прежнему не понимал ее.

Телепатия и телекинез мне стали понятны, но перекладывание друг друга себе в рот было загадкой.

* * *

- Купил двухтомник Фейербаха, - сказал Олег Тумаков во время тренировки с тяжестями в беседке, - И еще достал книгу по джиу - джитсу, или дзюдо.

• Я не знал значения этих слов, но промолчал.

- Как ты думаешь, Герциков живет, веря в правильность, или присутствует в истине? - повернулся я к шумно выдыхающему Олегу.

- Раз живет, то так надо, - отмахнулся он, наклоняясь к самодельной штанге.

Заниматься не хотелось. Двухполярная гравитация сильно издевается над человеком. Даже царица гор не может висеть в воздухе. Своими двухполярными цепями гравитация оплела все. Вот едет телега и впряженный в нее задумчивый ишачок трудится над двухполярностью.

- "Чем же ты отличаешься от "двухполярника" - ученого, который перебирает ножками своего ума на тройке двухполярных связей?" - шутливо глянул я на ишака и поприветствовал Абдыбая Чукиева.

Абдыбай подтягивался на перекладине одной рукой несколько раз, крутил двухпудовую гирю, держал ее зубами и вращал вокруг головы, уважал Джека Лондона, почитал Коран.

- Сделал тебе подборку по хатка Йоге, - протянул он мне пачку журналов "Физкультура и Спорт", - Интересная наука, но требует гибкости и еще непонятно чего - то.

- Как ты думаешь, Абдыбай, пророк Магомет жил в сущности, но практических советов дает меньше, чем "Физкультура и спорт" и "курс общей физики"?

- Иса, то есть Иисус Христос, тоже рекомендует в основном только правила социальных отношений.

- Наверное, рассчитывали на то, что переключка произойдет сама собой, - сказал я скорее для себя, поскольку заметил, что Абдыбай собирается прыгнуть на перекладину. Не он остановился.

- Вот посмотри, - оживился я - Если сильно выдохнуть и, согнувшись вперед, сильно постучать внизу живота, то получится результат смеха.

Абдыбай от низа живота провел стучание ребрами ладоней выше по животу и груди - и рванулся в раскрытие. Вдох запел жизненными соками и развернул его. Руки, как при потягивании, согнулись к шее.

- Здорово ты придумал! - воскликнул он.

- Я о другом хочу сказать. Когда человек плачет, тс он погружается внутрь. Этого требует религия. Но религия ничего не говорит о смехе. Все в ней только о двух крайностях: как день при полном раскрытии и как ночь, при глубоком уходе внутрь. Футболист, забив гол, тоже ликует и исполняет "Танец орла"; победа, подтверждение истинности его "Я" утверждает его. Внутреннее при этом закрепляется. Вратарь, пропустив гол, сгибается и плачет; неудача требует работы внутри...

- А ты что, видишь себя внутри? - удивился Абдыбай.

- "Вижу", - замолчал я, но Абдыбай был серьезным и я продолжил.

- Смех создает нам двойственное состояние: внизу закрытое, а вверху раскрытое. Смеемся мы тогда, когда нет угрозы извне. Это энергетическая передышка.

- Поэтому никто не любит плакать, но все уважают смех, - шутливо сказал Абдыбай, - Но о намазе никто и не собирается плакать. - Мусульмане молятся часто и сопровождают это движением тела.

- Такая йога чаще корректирует человека верующего. Набрал оплеух по горячности характера - будь любезен, перевари вовремя, - ответил я ему в тон. энергетическое движение у европейца сковано несоответствием тела и ленью к молитве. Поэтому молятся... смеются на ходу.

- Ты хочешь сказать, что вовремя переключающий себя молитвой человек не будет смеяться. Но посмотри, какие приветливые, с улыбкой, верующий

- Приветливость, Абдыбай, это принятие, а улыбка, как мини - погружение, указывает, что он будет следовать конструкции твоей речи и твоих помыслов. Шутят же там, где внешне глупее тебя и поэтому есть шанс отвлечься, так как опасность, что ты сопрешь что - то у него из - под носа, отсутствует.

- Сколько же состояний ты отмечаешь?

- Сначала два: раскрытие и закрытие. Затем каждое из них делится еще на два. Если ты, в переходный момент, потянешься, то процесс внутри зацементируется. Вот на, - протяни я ему журнал, - Погрузись и читай.

Абдыбай взял журнал и стал читать.

- Все понятно? - прервал я его.

- Да.

- Повтори дословно.

- Я так не запоминаю, - смотрел он на меня удивленно.

- Это потому, что погружение внутрь дает следование. Отсюда, честно следуя написанному, ты все понимаешь. Но не запоминаешь, так как память - это закрепление. Закрепление, цементация происходит при раскрытии. К сожалению, нас учат только следованию, то есть пониманию.

- А какое еще следование есть в закрытии? - наклонился с выдохом Абдыбай глубоко вниз.

Я засмеялся.

- Следование внешнему прекращается до полного ухода внутрь. Поэтому думающий или плачущий человек внешнее не видит.

- А раскрытие, выходит, идет до полного включения только внешнего?

- Да. Внутреннее прекращает свои изменения при полном "развороте*. Теперь меняется внешнее на закрепленном внутреннем. Абдыбай легко подпрыгнул и, без задержки, вывел себя руками на перекладину.

- Ты что, тоже облегчаешь свой вес? - смотрел я на него снизу.

Он сел на вбитый между двумя деревьями лом - перекладину - и сказал:

- Где ты всему этому научился? Дай мне почитать.

- Я сам бы с удовольствием об этом где - нибудь почитал, но кругом сплошное словоблудие.

- Я думаю, что все пишут верно, - спрыгнул, как кошка, Абдыбай с перекладины.

"Кто спорит? Конструирует внутри мозг верно, но считает это д е и с т в и т е л ь н ы м.. То ли заблуждаются, то - ли дурачат друг друга? Читал я тут Блаватскую, Рериха, Рамачараку и только Патанджали да Дзен не лгут. Олег достал книгу по Дзюдо. Эти тоже получали результаты, а не слова в красивых упаковках. Возьми на пару дней.

- Но в твоем четырехтактном существовании человека я так и не разобрался до конца. Итак, полное закрытие выключают... как бы останавливает, в н е ш н е е. Но время - то идет? Полное раскрытие выключает, останавливает внутреннее. Но кишки варят?

- Не смеши, Абдыбай, пока ты плачешь, изменений вовне лично для тебя нет. Либо ты тоже скатишься на самообман, выдавая предполагаемое за действительное. Когда ты ликуешь, то утверждаешь себя внутри, а, следовательно, там идет процесс закрепления схемы, получившей вовне признание.

- Так бы и сказал, что речь идет об изменении и стабильности.

- Ничего себе, пустяк! То - то ты и в школе не очень блистаешь, - засмеялся я и увернулся от железного захвата рук Абдыбая.

- А что обещают нам еще два твоих состояния? - опустился он на отливающую закатом солнца траву - мураву.

- Зачем тебе это? Хватит с тебя и твоих мышц, - сел я рядом, - Ну, а если без шуток, то два других состояния переходных, как утро и вечер. Потягивание можно сравнить с утром. Всхлипывание успокоенного ребенка - это тоже утро. Зевание - это сопротивление погружению внутрь и настаивание на присутствии вовне. Зевота не дает наступить ночи, когда внешнее уплывает. Неудача создает человеку вечер. Размышление - это тоже вечер. Это медленный плач.

- Ну, ты даешь! - воскликнул Абдыбай, - Выходит, что Герциков все время плачет, хотя и медленно?!

- Если есть полное соответствие внутренних конструкций внешней ситуации, то человек думать не будет. Мозги - это заплата на греховном полотне жизни человека. Думают там, где есть несоответствие.

- То - то у тебя и нет мозгов. По - твоему, вся Наука - это сплошное рыдание

- Рыдание, мой милый, это уже ночь. Здесь мозги выключаются и наступает следующая фаза. Во сне человек корректирует себя на употребленную пищу информации днем. Днем - корректирует себя на употребленную информацию ночью. А если оплеуху, на несоответствии своем, получил уже днем, то будет рыдать и этим резко переведет себя внутрь. Если быстро решится эта проблема, то всхлипыванием вновь выведет себя вовне.

- Поэтому дети и скачут то туда, то сюда.

- Там маленькие проблемы, маленькие несоответствия. Отсюда, маленькие страдания. Отсюда, легкость и быстрота в переключениях.

- Классную штуку ты говоришь, но такого оскорбления ума не потерпит никто, - встал Абдыбай, собираясь идти домой. - А что же мы приобретаем днем, в раскрытом состоянии?

- Ломаем внешнее под себя, через ту личную свободу воли, которая определяется закрепленным внутренним миром. Перевариваем внутреннее вовне. Размягчаем внешнее себе в угоду и злимся, если оно сопротивляется

- Выходит, что Аллах тоже стонет от нас, как мы стонем во сне, переваривая наши глупости потому, как ты говоришь, корректировать себя нужно чаще. Это и предлагает Магомет пророк.

Южане - народ действий и быстрой телесно - энергетической информации. Поэтому и "намаз" частый. Это как плач детей - десять раз на день.

- Северяне - народ медлительный, поэтому плачете в раздумьях постоянно, - засмеялся Абдыбай, - Ты расскажи все это Шепе. Завтра какой - то праздник. Приходи к клубу.