Хазельмайер

"Fama Fraternitatis" завершается обращением к учёным и государям Европы, приглашающим их присоединиться к Братству розенкрейцеров, дабы получить доступ к его преобразующему Знанию. Этот призыв звучит весьма странно, ибо в нём подчёркивается, что "хотя мы не указываем здесь ни своего имени, ни места, где мы собираемся, мнения всех, кем бы они ни были посланы, на каком бы языке ни были написаны, непременно дойдут до нас". В тексте обращения указывается, что местопребывание розенкрейцеров должно "навечно оставаться девственно неприкосновенным, неведомым, тщательно скрытым от глаз нечестивого мира". Это послание будет услышано, и в различных странах Европы будут напечатаны открытые письма к розенкрейцерам, подобные тому, которое приведено в конце первого розенкрейцерского Манифеста. Его текст был опубликован в 1612 году Адамом Хазельмайером под заголовком "Ответ достославному Братству теософов-розенкрейцеров" после прочтения им Манифеста, имевшего хождение в Тироле в 1610 году. Многие исследователи считали, что это некое условное лицо. На самом деле это не так, и Карлос Жилли в результате скрупулёзных изысканий смог воссоздать биографию этого последователя Парацельса (14), известного собирателя алхимических рукописей.

Прочитав "Fama Fraternitatis", Адам Хазельмайер был столь воодушевлён, что обратился к эрцгерцогу Максимилиану с просьбой выплатить ему пособие, чтобы он мог отправиться на поиски розенкрейцеров. На текст его "Ответа" на розенкрейцерский Манифест существенно повлияло пророчество "Льва Севера". Ожидая близкого конца времён, Хазельмайер считает, что розенкрейцеры - это те, "кого Бог избрал, чтобы распространять вечную теофрастическую и божественную истину". Посему он полагает, что посещать церковь уже не нужно. Подобной позицией он зарабатывает себе репутацию еретика. За отказ отречься от своих слов в 1612 г. он приговаривается к галерам, где проводит четыре с половиной года. Представляется, впрочем, что там ему были обеспечены особые условия, потому что на протяжении всего этого времени он продолжает состоять в переписке со многими лицами из числа увлекающихся алхимией. По словам Карлоса Жилли, в своём воодушевлении Адам Хазельмайер явно выходит за общепринятые рамки, а его воззрения не в полной мере сообразуются с розенкрейцерской философией.