Дженс, - негромко позвал Джаред, натягивая джинсы. Эклз лишь опустил голову ниже. 10 page

Джаред уткнулся лицом в грудь Брока и, вдохнув до боли знакомый запах, подумал, что теперь, возможно, наконец-то сможет нормально заснуть.

***

Утро не принесло облегчения – только тянущую головную боль и новые угрызения совести. На душе стало совсем хреново, когда Падалеки понял, что проспал всю ночь, прижимаясь к Келли так, словно больше всего на свете боялся его отпустить. А то, что он был уверен, будто это не Брок... Да кого, к чертовой матери, интересуют его жалкие оправдания. Пора взрослеть. И учиться не только правильно, но и честно оценивать мотивы своих поступков. Джареду было плохо и одиноко, и ему было абсолютно все равно, к кому прижиматься ночью. Так-то лучше. Это уже более похоже на правду.

Падалеки крепко закрыл глаза и притворился спящим, когда Брок зашевелился и осторожно сполз с кровати. Черт его знает, поверил он в его крепкий сон или нет, но из комнаты вышел, оставив приоткрытой дверь. Самым хреновым завершением вчерашнего дня было бы только совместное пробуждение в одной кровати, даром, что Джаред спал в брюках, а Брок вообще не раздевался; хорошо, что Келли это так своевременно понял. Все же Брок совершенно однозначно не заслужил такое наказание, как Джаред. А сам Падалеки… Он точно не достоин привязанности такого парня, как Брок. Черт, ну что ж за жизнь такая дурацкая, а?..

Минут через пятнадцать Келли вернулся, вынес пустой (слава те господи!) тазик, и устроился с книжкой в кресле.

Изображать из себя Спящую Красавицу и дальше было глупо.

- Кел.

- Ну?

- Ты на занятия не пойдешь?

- Нет. Джей?

- Что?

- Как ты?

Злость на самого себя требовала выхода, и больше всего хотелось резко огрызнуться, но, черт возьми – если грубость заслужил сам Джаред, совсем не значит, что такого обращения достоин Брок.

Падалеки со вздохом открыл глаза и ответил предельно честно:

- Плохо, Кел. Если уж совсем откровенно – то просто дерьмово.

Брок бросил на него внимательный взгляд и спокойно спросил:

- Расскажешь?

Одновременно захотелось зарыдать и рассмеяться. Опять что-то кому-то рассказывать? Черт, да после того, что случилось...

Впрочем – это ведь и его жизнь тоже, не только Дженсена. А еще... черт, да ему просто нужно выговориться.

- Я все испортил, Кел. Я просто в очередной раз все испортил...

Брок всегда был идеальным слушателем для постоянно сбивающегося с собственной мысли Джареда – он не перебивал и не задавал вопросов. Парадоксально, но Падалеки действительно так было проще рассказывать, особенно сейчас, когда думать было трудно, и с каждым словом голова болела все сильнее.

А еще Келли очень правильно реагировал.

- Мне жаль, - просто произнес он, когда Джаред замолчал.

- Мне тоже, - вздохнул тот, чувствуя, как на душе почему-то становится легче и немного разжимается тот стальной обруч, что намертво сдавил его сердце в ту ночь, когда Дженсен оставил на столе печатку и закрыл за собой дверь.

Падалеки внезапно пришло в голову, что, возможно, он зря всегда считал свою дурацкую потребность выплескивать эмоции на окружающих божьей карой – просто, когда чувств слишком много, у него не остается другого выхода. Он действительно не может по-другому. Иначе задохнется.

Джаред перевернулся на спину и уставился в потолок. Похоже, скоро у него будет достаточно наблюдений для создания собственного каталога «Потолки Лос-Анджелеса: взгляд со стороны».

- Ты заявишь в полицию?

- Нет.

- Почему?

- А смысл? Что это изменит? И потом – я верю этому парню. Он доберется до меня раньше, чем копы до него. Я... мне пока что хватило острых ощущений. Брок зашевелился, устраиваясь поудобнее.

- И что ты собираешься делать дальше?

Неловкий смешок.

- Ну, для начала заблокирую карточку, которую эти ублюдки у меня сперли и, готов поспорить, выбросили в ближайший мусорный бак вместе с бумажником...

- После.

В принципе, они уже оба знали ответ на этот вопрос. Просто... Джареду было действительно нелегко говорить об этом. Особенно с Броком.

- Я... я уеду, Кел.

- Куда?

- Не знаю. Сейчас я почти готов вернуться домой.

Пауза показалась не то чтобы неловкой… Но дальнейшее направление разговора напрашивалось, а обсуждать эту тему Падалеки не очень хотелось. - А как же... он?

- А он останется.

Блядь, ну просто мурашки по спине – похоже, он только что процитировал Лорен. Кстати, надо бы до отъезда не забыть позвонить Ники…

- Ты не собираешься узнать его мнение на этот счет?

Джаред закрыл глаза.

- Кел, я не хочу говорить о нем с тобой. Тебе… неприятно. Я знаю.

Молчание.

- Для меня никогда не было секретом, что он значит для тебя, Джей, так что стадия «неприятно» для меня в далеком прошлом. То, что я тогда сорвался… Я уже извинился. Если считаешь, что этого недостаточно – извинюсь еще раз.

- Кел, я не это…

- Падалеки, к тому же – я не собираюсь говорить о нем. Я собираюсь говорить о тебе. Улавливаешь разницу?

Джаред едва удержался, чтобы не вздохнуть – тяжело и обреченно. Он сейчас явно не в лучшей кондиции для серьезного разговора, но, черт возьми – кто сказал, что в этой жизни все будет складываться именно так, как тебе того хочется, и именно тогда, когда тебе удобно? А головная боль… Да хер с ней, с головной болью. И глаза уже можно открыть – все равно не поможет, реальность никуда не денется только оттого, что ты пытаешься ее игнорировать.

- Улавливаю.

- Тогда объясни, почему ты считаешь, что тебе лучше будет уехать?

В принципе, тут и думать долго не надо.

- Потому что если я останусь, очень скоро я не выдержу и опять начну искать с ним встреч.

- Что в этом плохого? Дай ему время, чтобы остыть, и полагаю...

Вот здесь уже придется объяснять то, что сам Джаред для себя еще толком не сформулировал.

- Кел, ты не понимаешь. Да и я, пожалуй, тоже; просто ты всегда держался слишком отстраненно от других людей, а я принял все как само собой разумеющееся, не особо задумываясь над истинным смыслом. Видишь ли – мы фрики, Брок. При любом раскладе, с какой стороны не посмотри - в глазах обычных людей мы фрики. Отклонение от нормы. Вся эта хрень с толерантностью и политкорректностью лишь подчеркивает то, что это лицемерное стадо считает неудобным сказать нам в глаза: мы – всего лишь занятный подвид человеческой расы, ошибка природы. Не такие. Не равные. Лично мне на это плевать, но вот Дженсен… Он всегда мечтал о нормальной жизни. И сейчас у него есть шанс… блядь, у него все еще есть шанс, несмотря на то, что я едва все не угробил. У него уже есть своя жизнь, которую он собирал по кусочкам: есть люди, которые его любят и защищают, с которыми он говорит на одном языке, и которых, готов поспорить, понимает с полуслова не интуитивно, а вполне осознанно. У него будет семья, возможно – даже дети. Рядом с ним будет женщина, которая готова его поддержать, у него будет работа, карьера… черт, да все у него будет. Я… понимаешь, я просто не имел права вламываться в его жизнь только потому, что мне так захотелось. И сейчас единственное, что я могу для него сделать – это действительно оставить в покое. В конце концов, эта история забудется, и он сможет жить так, как всегда хотел... Когда-нибудь все забывается.

Казалось, голова сейчас взорвется. А еще совершенно нестерпимым становилось желание завыть, несмотря на внутреннее ощущение абсолютной и беспросветной правоты собственных слов.

Голос Келли был тихим и ровным:

- Ты ведь понимаешь, что ему станет известно о нападении?

- Понимаю.

- И что, скорее всего, он попытается связаться с тобой?

Ну что ж, уж если говорить откровенно – так надо договаривать до конца, правильно?

- Это вторая причина, Брок, - негромко произнес Джаред, вновь закрывая глаза, потому что приглушенный шторами дневной свет внезапно показался нестерпимо ярким. – И не факт, что менее значимая. Я не хочу, чтобы он вернулся из жалости. Чтобы он стал разыскивать меня только потому, что мне, блядь, по голове настучали, а я даже ничего не смог сделать. Я не хочу – так. Понимаешь, я больше не могу позволить ему защищать меня. Кел, я отдаю себе отчет, как глупо и пафосно это звучит – но… черт, у меня тоже есть самолюбие. И теперь моя очередь сделать хоть что-то для него. Просто прислушаться к его желаниям – и оставить в покое.

Брок тяжело вздохнул.

- Джей, я не собираюсь тебя отговаривать…

«А жаль» - промелькнула в голове малодушная мысль, но, черт возьми – не так важно, о чем ты думаешь, если при этом у тебя хватает сил поступать правильно.

- …но об одном попрошу – не пори горячку. Вчера ты чуть не выблевал остатки своих мозгов, Джей, это не шутки. У тебя неслабое сотрясение, а значит, тебе нужно отлежаться, минимум неделю. Вот потом, если ты не передумаешь – я сам куплю тебе билет. Заодно и решишь, куда отправишься. Прости, что напоминаю – но ты теперь без машины, а в общественном транспорте обычно не лишним бывает знать пункт назначения. Кстати, у тебя хоть страховка есть?

Джаред усмехнулся. Искушение половинчатых решений – мог ли кто-либо когда-либо ему противиться?..

- Боюсь, такой ущерб она вряд ли покроет, - пробормотал он. – Разве что заявить об угоне...

Голос Брока стал откровенно ироничным:

- Падалеки, с твоей везучестью тебе только страховыми махинациями заниматься...

-Это точно, - вздохнул Джаред, зарываясь лицом в подушку. – Наверное, не стоит...

Это было странное чувство – одновременно презирать себя за слабость и быть безумно благодарным Броку за предоставленную отсрочку. Не то чтобы он допускал возможность изменить свое решение – просто есть мысли, к которым нужно привыкнуть. А мысль о том, чтобы даже не пытаться вернуть Дженсена... Он смирится с этим. Просто... не сразу. Главное, теперь у него есть на это время. Головная боль как-то незаметно утихла, и нестерпимо потянуло в сон – раз уж Джаред никуда не торопится, да ему еще и прописан постельный режим...

- В душ не хочешь сходить? – подал голос Келли. – Прости, чувак, но пахнешь ты очень так себе...

Джаред смутился.

- Не мог раньше сказать, - проворчал он, вылезая из-под одеяла, – ну, или хотя бы сформулировать как-нибудь более тактично.

Келли фыркнул и потянулся за книгой.

- Поаккуратнее там, - посоветовал он. – Если ты долбанешься головой о кафель, никакой билет тебе уже точно не понадобится. Разве что такой, знаешь – фигуральный, в один конец.

Джаред ничего не сказал и, покачав головой, поплелся в душ. Интересно, что с ним должно случиться, чтобы он, наконец, перестал в любой ситуации верить в лучшее, даже если вероятность этого самого лучшего уверенно стремится к нулю?..

Впрочем, стоило Джареду залезть в душевую кабину и включить кран, словно что-то перемкнуло в голове – вода вдруг отчетливо запахла бензином, в стуке капель по пластику Джаред расслышал треск огня, а еще он понял, что уже никогда не выберется отсюда, из этого тесного пластикового гроба...

Блядь!.. Удар – и боль в разбитых о кафель костяшках пальцев отрезвляет, удерживает на самом краю безумия. Ну уж нет, суки, не так быстро. Ни хрена он не спятит, если он чему и научился – так это быстро отпускать любые неприятные воспоминания, не зацикливаться на пережитом, не позволять негативному опыту становиться моральной травмой. И в этот раз он тоже справится. Не впервой. Джаред уперся руками в стену и замер, тяжело переводя дыхание. Саднили порезы на груди, а перед глазами стояло красивое и безумное лицо, освещенное огнем сигареты. Об этом он тоже забудет. И черт с ним, с правильными выводами и жизненными уроками. Он живет так, как умеет. И раз уж он не забивается в угол каждый раз, когда его в очередной раз проводят мордой по асфальту, то пусть лучше так оно и остается. Кто знает - может, только слепая, наивная вера в счастливый финал обладает властью действительно менять будущее, и причинно-следственные связи этого мира не столь очевидны и однозначны, как это принято считать?.. Вдруг для того, чтобы дождаться прихода кавалерии, для начала надо просто истово верить в ее появление?..

А еще веры Джареда должно хватить для того, чтобы уберечь от беды человека, который давно ни в кого и ни во что не верит. Черт, если этот больной ублюдок хотя бы попробует приблизиться к Дженсену...

Джаред все же притормозил на пороге ванной и обмотался полотенцем. А потом поднял с пола брюки и, замирая, обшарил карманы. Бинго.

- Брок, можешь дать мне трубку?

- Что случилось? – нахмурился Келли.

- Мобильный дай, я сейчас верну. Мне только сделать один звонок.

Брок пожал плечами и, окинув Джареда напряженным взглядом, отправился за телефоном. Падалеки крутил в пальцах вынутую из собственной разбитой трубки симку и думал о том, что собирается сказать единственному человеку, в чьих силах реально защитить Дженсена от Джастина Хартли. По крайней мере, Джаред очень хотел верить, что он в силах. Потому что если нет... Ладно, все проблемы – по мере поступления. Точка.

Келли молча вручил Джареду свой LG и вышел из комнаты, плотно закрыв за собой дверь.

- Спасибо! – запоздало крикнул Падалеки и стал вынимать аккумулятор.

Мобильный загружался так долго, словно обладал собственным разумом, и был настроен откровенно поиздеваться.

Джаред не успел залезть в список контактов, когда телефон сообщил об смс. Пальцы почему-то похолодели, когда Джаред открывал сообщение, оказавшееся лаконичным уведомлением от оператора:

«Этот абонент звонил 1 раз, последний – сегодня 12:10. От: Дженсен».

В груди что-то оборвалось, потому что – да, Дженсен знает и ему не все равно... но так будет только сложнее.

Джаред на всякий случай проверил автоответчик – пусто. Ожидаемо.

Он постарался взять себя в руки и набрал номер, который собирался.

Майкл ответил, когда Джаред уже готов был повесить трубку и перезвонить еще раз.

- Мистер Падалеки.

- Мистер Розенбаум.

- Мистер Падалеки, надеюсь, вы не сочтете меня невежливым, если я попрошу вас перейти сразу к сути дела? Ради удовольствия пообщаться с вами я был вынужден покинуть аудиторию в разгар интереснейшей лекции профессора Белла; надеюсь, вы поняли, что это намек, и я хотел бы как можно быстрее вернуться обратно.

- Мистер Розенбаум, я собираюсь уехать из Лос-Анджелеса.

- О, так вы звоните, чтобы попрощаться? Как мило... Ну что ж, я тронут. Прощайте, мистер Падалеки.

- Более того, я готов пообещать вам свое молчание.

Короткий смешок.

- Это прекрасно, но, на мой взгляд, немного запоздало, не находите?

- Не нахожу. Так вот, у меня есть одно условие – мне нужны гарантии безопасности Дженсена Эклза.

Вот теперь Майкл не удержался и фыркнул в голос.

- Боже, мистер Падалеки, пожалуй, мне вас будет искренне не хватать. Вы такой забавный.

-... В свою очередь я готов гарантировать свое молчание относительно некоторых пикантных фактов биографии той леди, в судьбе которой вы принимаете столь живое участие.

Пауза. Температура явственно упала на добрый десяток градусов.

- Я сильно сомневаюсь, мистер Падалеки, что вы располагаете необходимой информацией для столь громких заявлений.

- Мистер Розенбаум, поверьте, меня не затруднит провести в Палм-Спрингс небольшое расследование. История может получиться очень трогательная, с таким милым расистским душком – вы не находите, что в двадцать первом веке обеспеченной семье отказываться от ребенка только по причине юного возраста матери и неправильного цвета кожи отца, это слегка неполиткорректно? Домохозяйки будут рыдать, обещаю.

Голос Майкла стал серьезным и слегка задумчивым. Нехорошим. Опасным.

- Вы пойдете на то, чтобы злоупотребить доверием дамы, мистер Падалеки? Вам не кажется, что это не слишком порядочно?

Джаред рассмеялся.

- Это так занятно, слышать о доверии и порядочности от вас, мистер Розенбаум...

Отрывистые сигналы – сигнал параллельного вызова. Нет, не сейчас.

- Хорошо. Чего вы хотите?

- Безопасности для Дженсена.

- С чего вы взяли, будто ему что-то угрожает?

- Я имел сомнительное удовольствие познакомиться с мистером Хартли. И еще я просто не доверяю лично вам. Этого достаточно?

- Хм. Но вы все же готовы поверить мне на слово, если я пообещаю вам, что у нашего общего друга все будет хорошо, и что мистер Хартли не рискнет даже посмотреть в его сторону?

- Поскольку от его благополучия будет напрямую зависеть благополучие известной вам леди – пожалуй, я готов рискнуть.

Майкл еще раз хмыкнул – на сей раз почти доброжелательно.

- Вы пытаетесь играть не в своей лиге, мистер Падалеки, - негромко заметил он.

Джаред вздохнул. Он внезапно понял, насколько сильно устал.

- Мистер Розенбаум, я не собираюсь ни во что играть. Вышел уже из того возраста. Просто держите этого вашего спятившего питбуля от Дженсена подальше, и все будет в порядке.

Розенбаум негромко рассмеялся.

- Знаете, мистер Падалеки, мне почти жаль, что мы не встретились с вами при иных, более благоприятных обстоятельствах. Мы могли бы подружиться...

Ага, щас.

- Не думаю, мистер Розенбаум.

- Ну, как знаете, мистер Падалеки. В таком случае желаю вам всего наилучшего – мне пора вернуться на лекцию. Не хотелось бы пропустить заключительную дискуссию.

- Мы с вами поняли друг друга?

- Вполне, мистер Падалеки. Вполне.

Майкл вновь рассмеялся и нажал отбой.

***

Нельзя сказать, будто разговор с Розенбаумом на самом деле успокоил Джареда – скорее, он ощутил нечто вроде неловкости, словно действительно попробовал проявить себя в том виде спорта, о котором имел весьма смутное представление. Да и вообще он не был уверен, что у него хватит решимости выступить с какими-то разоблачительными заявлениями – накосячить по дурости, это всегда пожалуйста, но осознанно подставить девушку, которой небезразличен Эклз, и которая во всей этой истории сама скорее жертва… Оставалось только надеяться, что Майклу подобные сомнения незнакомы, и что симпатия к Данниль перевесит азарт игрока и желание поставить Дженсена на место, или что там их столь тесно связывает… Джаред почувствовал нечто, подозрительно напоминающее укол ревности, и мысленно сплюнул.

Он вздрогнул почти одновременно с телефоном – два новых сообщения. Ах да, пока он разговаривал, кто-то пытался до него дозвониться. И, кажется, он знает, кто…

Но действительность несколько разочаровала – первая смс ставила в известность о пропущенном звонке от Моргана, вторая принадлежала самому главреду:

«Джей, ты ведешь себя глупо. Перезвони мне. Тебя ищет Эклз.»

Плечи Джареда бессильно опустились. Чем дальше, тем нелепее. Блядь, он никуда не сбегал и не прятался, что значит – ищет? А главное – зачем? То есть, сам Падалеки в подобной ситуации не просто стал бы искать Дженсена – он бы давно его нашел… Но, с другой стороны – это не он развернулся и ушел просто потому, что так решил.

Все равно ощущать себя Золушкой в бегах было не просто странно – почему-то это было нестерпимо стыдно. Словно Джаред специально подставился этим уродам из братства, чтобы спровоцировать Дженсена на поиски. Черт, потому что, не будь этого идиотского нападения – Эклзу и в голову не пришло бы интересоваться его судьбой, тем более искать, и уж тем более - искать через Моргана...

Падалеки подумал, что задержаться в ЭлЭй на неделю – это была не такая хорошая идея, как показалось первоначально.

- Джей, если хочешь, я найду тебе какую-нибудь старую трубку, попользуешься пока. - Оказывается, Келли уже стоял на пороге, подпирая плечом косяк, и с тревогой смотрел на Джареда. – Что-нибудь случилось?

- Еще что-нибудь? – невесело усмехнулся Падалеки. – Да вроде нет, пока вполне хватает имеющегося.

Он решительно отключил телефон и вытащил сим-карту.

- Держи, - Брок бросил ему на колени свои старые спортивные штаны и футболку. – Я спущусь в прачечную, закину твои шмотки в машину. И вот, кстати…

Джаред с подозрением посмотрел на протянутую таблетку и недоверчиво покосился на Келли.

- Чувак, ты, конечно, извини, но брать из твоих рук таблетки без заводской упаковки немного противоречит моим жизненным принципам. Думаешь, мне самое время мультики посмотреть?

Брок усмехнулся.

- Спасибо за доверие, приятель. Это всего лишь лоразепам, тебе не помешает немного расслабиться. И – да, при сотрясении мягкие транки это самое оно.

Джаред вздохнул и подчинился. В конце концов, он и от мультиков сейчас бы не отказался… Хоть как-то отвлечься от реальности.

Надо сказать, что препарат действительно немного помог – заснуть Падалеки не заснул, но все же впал в состояние некого расслабленного отупения, когда мысли текут спокойно и вяло, все неприятности кажутся далекими и несерьезными, а по телу разливается приятное тепло.

Брок вернулся из прачечной и даже, судя по запаху, приготовил что-то поесть. От обеда Джаред отказался; дать ему сигарету, в свою очередь, отказался Брок, но Падалеки не обиделся. Все было размеренно и правильно. Пожалуй, надо будет взять у него этой хрени про запас.

Когда раздался звонок в дверь, Джаред перевернулся на живот и накрыл голову подушкой. Не надо. Правда – не надо.

- Ты кого-нибудь ждешь?

Голос Келли приглушен то ли синтепоном, то ли туманом в голове.

- Нет. Кел… не говори ему, что я здесь.

Молчание Брока показалось слегка озадаченным.

- С чего ты взял?..

- Я знаю. Кел, пожалуйста. Скажи, что я уехал. Вчера.

И не надо просить никаких объяснений. Падалеки все равно ни хрена не сможет объяснить.

***

- Эклз? Дерьмово выглядишь. Вечер, как я понимаю, удался? Или морду тебе уже сегодня разукрасили?

- Где он?

- Надеюсь, морги ты уже проверил? Твои приятели развлекаются с размахом, это было бы логично.

- Келли. Просто скажи, где он.

- Уехал.

- Куда?

- Не знаю. Я отвез его на станцию Greyhound и там оставил.

- Он уехал без вещей?

- Что?

- Я был в мотеле, повторяю – ты хочешь сказать, что он уехал без вещей?

- Знаешь, Эклз, в отсутствии личного автотранспорта путешествовать налегке значительно удобнее. Я вышлю их ему. Потом.

- Почему у него телефон не отвечает?

- Наверное, потому, что у него больше нет телефона?

- …Ч-черт. Он сказал, кто это сделал?

- Бля, Эклз, тебе не кажется, что вопрос немного не по адресу? У своих приятелей спросить не пробовал?.. О нет, неужели они тебе настолько не доверяют? Вот Джаред тебе доверял… Ах да, он же уехал.

- Келли, я не затем сюда пришел, чтобы…

- …Вот и я думаю – на хера ты приперся? Чтобы услышать лишний раз, что ты его проебал? Хорошо – ты его проебал. Мы оба его проебали, причем, что самое смешное – в том, что много лет назад это случилось со мной, также виноват ты...

- Послушай, я не хотел…

- …кстати, не будь тебя, у него тоже на одно сотрясение мозга было бы меньше.

- Я ничего не знал, я бы никогда…

- Ага, все вышло случайно, верно? Любимое оправдание Падалеки. Тебя ведь именно это и выбешивало – что у него все всегда случайно, он никогда ничего не хотел, он просто не подумал, он не знал. Только, блядь, понимаешь, Эклз: случайности – они действительно происходят, и им насрать, что ты по этому поводу думаешь. Но когда случайно ошибаешься ты – ты находишь себе гору оправданий, а когда ошибается Джаред, этот эмоциональный и доверчивый щенок, который все никак не повзрослеет – он просто честно признает, что это была ошибка, и что да, это была случайность. И как же это бесит, правда? Когда у кого-то хватает простодушия вслух признать то, на что у тебя не хватает мужества. Знаешь, я ведь тоже обвинял его в том, что у него все всегда случайно и не со зла. Пока сам не отправил то гребаное видео. Случайно, блядь! Потому что обдолбался и случайно на него наткнулся, прикинь? Кстати, я так и не извинился. Впрочем, и не собираюсь, можешь просто дать мне по морде… Нет?.. Ну, как хочешь. Так вот, знаешь, что я тогда понял? Сами по себе эти долбаные случайности ничего не значат, только люди способны наполнить их таким смыслом, чтобы превратить свою жизнь в ад. А случайности – они тут ни при чем.

- …Он здесь, верно, Келли? Дай пройти.

- Пошел на хуй, Эклз. Ты же не захочешь портить себе репутацию скандалом по поводу попытки незаконного проникновения на территорию чужой частной собственности? Ты ведь это выбрал, да? Репутацию и доброе имя? Вот и вали в свой добропорядочный мир, не дай бог, кто увидит, как ты с гомиком на лестнице трешься – тебе ведь не нужен новый скандал, правильно? Меня немного утешает одно – ты, сука, даже если захочешь, никогда не сможешь забыть, как продолбал единственного в своей гребаной жизни человека, которому от тебя ничего не было надо, который любил тебя просто за то, что ты есть.

- Ты ничего не знаешь об этом…

- А мне и не нужно ничего знать. Я видел его глаза, когда он говорил о тебе. Все, Эклз, уебывай отсюда. Иначе я вызываю копов. И поверь мне – я не шучу.

***

- …Что он хотел?

- А у тебя есть сомнения? – огрызнулся Келли, падая в кресло и укрываясь за книгой.

«Учение дона Хуана». Ну-ну.

Сомнений у Джареда не было. Равно как и желания жить. Ч-черт, ну почему это так сложно – придерживаться единственно правильной, единственно возможной линии поведения?..

- Кел, я это… посплю, ладно?

То ли голос невольно прозвучал слишком жалобно, то ли Падалеки все еще выглядел не очень, но взгляд Брока смягчился.

- Спи, - произнес он, вставая с кресла и направляясь прочь из комнаты. – Я в гостиной, если что.

Падалеки долго лежал с открытыми глазами, не думая ни о чем конкретном, так – о разных глупостях, вроде оставшейся в мотеле зубной щетки Дженсена, и сам не заметил, как задремал.

…Просыпаться не хотелось. Но Келли был настойчив и тряс сильно. Блядь.

- Что?..

- Джей, поднимайся. Через десять минут здесь будет Ники.

Джаред приподнял голову и смерил Брока сонным взглядом.

- Лорен нашлась?

Келли пожал плечами и почему-то закусил губу.

- Она только сказала, что есть новости.

- Кел. Что?

Брок вздохнул и посмотрел в глаза Джареда. Черт, он явно не выглядел довольным.

- Джей, по ее голосу мне не показалось, что эти новости можно назвать хорошими.

Блядь, ну вот и кто бы сомневался. Похоже, даже если и существует специальное время для хороших новостей, то оно наступит еще ой как не скоро.

Глава 12.

Есть новости, которые настолько выбивают почву у тебя из-под ног, что ты просто не знаешь, как себя вести.

Первое и, наверное, единственное, что Джаред почувствовал, услышав о смерти Лорен – это растерянность. А следом - все нарастающее ощущение неловкости, потому что он не имел ни малейшего представления, о чем можно говорить, глядя в пустые глаза Ники – черт, да какие сейчас слова вообще будут к месту? При этом Джаред интуитивно понимал, что реагирует как-то неправильно, вот только ничего не мог с собой поделать и постепенно впадал в самое настоящее отчаяние: он пытался обнаружить в себе хоть что-то похожее на ужас, скорбь, боль от невосполнимой потери… и не находил ничего похожего.

А потом до него дошло – он просто не верит. На каком-то совершенно бессознательном уровне он не допускает и мысли о том, что нелепая смерть под колесами скрывшегося с места аварии автомобиля – это про Лорен.

Кажется, Брок справлялся лучше – Падалеки, словно через вату, слышал, как он спрашивал, не нужна ли помощь, и выражал Эйкокс свои соболезнования. Для Брока Лорен была просто хорошим другом… Для Джареда все было сложнее. У них с Коэн был один на двоих браслет. И один на двоих Дженсен. Точнее – все эти годы у них была общая память о нем, черт, и теперь Джаред чувствовал себя виноватым, словно за спиной Лорен попытался отхватить себе кусок побольше от того, что принадлежало им обоим, заявив свои права на Дженсена реального…

Еще одна бессознательная глупость. Он физически не мог ничего делать за ее спиной - Лорен погибла 20 октября, в тот самый день, когда Джаред впервые увидел Дженсена в полумраке «Пьяной утки». Где-то час спустя после того, как распрощалась с Падалеки и Келли и отправилась домой. Как выяснилось – пешком. Ей о многом надо было тогда подумать.

Ее тело обнаружили на следующий день в переулке немного в стороне от Коммершиал-сентр-стрит. В голове Джареда помимо воли всплыла картинка; похоже, он знал это место – отсутствие тротуара, резкий поворот... Он так и не смог уловить, как связана черепно-мозговая травма, нанесенная тяжелым тупым предметом и приведшая к смерти, с обстоятельствами наезда, но, наверное, экспертам все же виднее. Зато Падалеки прекрасно понял другое - словно попавшую под колеса кошку, Лору потом просто оттащили на обочину. И от одной мысли об этом непроизвольно сжимались кулаки. Кто именно и когда снял с нее драгоценности и забрал деньги с документами – было уже не столь важно. Важно, что ее никто не искал, и спустя две недели она была кремирована и похоронена на кладбище Истсайда как неопознанная, под табличкой с номером 145362WF.

Ники опознала ее по посмертным фотографиям. Вчера.

Для Джареда этого было мало. Фотографии… На них и живые не всегда на себя похожи, что уж говорить о покойниках. А мертвой Лорен никто не видел, да уже и не увидит никогда. В этом и была главная спасительная лазейка для пытающегося защитить себя любой ценой сознания – то, чего ты не встречал в реальности, для тебя не существует, ты можешь себе это только представлять... или не представлять. Пока ты не видел человека мертвым – для тебя он жив. И останется живым до тех пор, пока ты не поверишь в его смерть.