У ТВОИХ НОГ 14 page

Словно электрический ток по телу – Дженсен ответил с готовностью, страстно и горячо, его рука тут же скользнула по пояснице, крепче вжимая в себя, – и Джареда не стало.

Он потерялся, растворился в ощущениях и вкусе, он сходил с ума от одной мысли, что Дженсен больше не отталкивает его, и в то же время не причиняет боли, черт, да как он вообще мог тогда испугаться?.. Ведь Дженсен, он… он… Он совсем не грубый, он все понимает, с ним будет не просто хорошо, с ним будет то самое небо в алмазах… И самым правильным, единственно возможным подтверждением – мягкие губы, настойчивый язык, прерывистое дыхание, и даже рука пониже спины уже не пугает… Он самый лучший, он – единственный, с кем можно пойти до конца… У ног которого можно лечь и потом умереть вместе с ним…

Когда Дженсен мягко разорвал поцелуй, это показалось концом света и одновременно обещанием чего-то прекрасного, что обязательно случится, пусть не сейчас, но очень скоро…

- Джаред, тебе пора, - прошептал он, и в его глазах Падалеки увидел отсвет тех самых полуночных звезд.

- Да, - отозвался Джаред, проводя рукой по гладко выбритой щеке, и на миг закрыл глаза, когда Дженсен приник губами к его ладони.

- Вы придете туда завтра? – тихо спросил Падалеки.

- А ты хочешь?

- Хочу.

- Значит – придем…

Действительно, что здесь сложного...

- Доброй ночи, Джаред, - Эклз отстранился, как показалось Падалеки – нехотя, почти через силу, и привычно укрылся за тонированным стеклом шлема.

- До завтра, Дженс…

Джаред провожал Дженсена взглядом, пока байк не скрылся за поворотом, а потом перевел дыхание и пошел домой.

- Чад, хочешь тусовку - ок, но у меня одно условие, - решительно заявил он, пропустив мимо ушей возмущенную тираду разбуженного телефонным звонком Мюррея. – Туда придет Банда.

***

Шэрон Падалеки статуей застыла в темноте гостиной, прижав руку ко рту. Она отчаянно и безрезультатно пыталась убедить себя, что ей показалось. Разумеется, это была девушка. Просто на мотоцикле и с довольно короткой стрижкой. Эта молодежь сейчас так выглядит, мальчика от девочки и с двух шагов не отличишь, что уж говорить про ночь и расстояние в целый газон… И фонарь тут не помощник, всем известно, как искажает восприятие искусственное освещение…

Она думала, что испытала уже достаточно в своей жизни, чтобы спокойно пережить любое потрясение, но к созерцанию того, как ее сын страстно целует другого парня, Шэрон оказалась абсолютно не готова.

Глава 9.

- Джей, скажи, а твоя девушка, она… она блондинка?

Джаред поперхнулся. Вот какого угодно вопроса ожидал от матери за завтраком, но это…

- Ма, ты чего, нашла у меня на одежде светлый волос? Так это Мюррея, - неуклюже попробовал отшутиться он, хватаясь за обжигающе-горячую кружку обеими руками, словно за спасательный круг.

- Нет, просто… Ну, ты ничего про нее не рассказываешь, а мне интересно, - мягко пояснила Шэрон, присаживаясь напротив.

Джаред с тоской покосился на дверь, потом обреченно перевел взгляд на мать. Какая-то она бледная сегодня, такое ощущение, что не выспалась… И Джеральд сегодня ночевал дома, о боже, только не говорите, что они… Нет, никакого секса не было и быть не могло, ныне и присно и во веки веков, аминь!.. Джаред вполне понимал абсурдность своих умозаключений, но ему реально проще было смириться с мыслью, что их всех троих усыновили и удочерили, чем представить себе подобную картину…

Кстати, Джеральд продолжал его упорно игнорировать, впрочем, сам Джаред также не испытывал ни малейшего желания общаться с отцом. А еще ему казалось, что Джеральд не просто проявляет характер в воспитательных целях. Это могло показаться глупым, но Джаред все отчетливей понимал, что отец почему-то боится с ним заговорить.

- Так она блондинка? – с непонятной настойчивостью повторила свой вопрос мать.

Та-ак, а кто у нас девушка? Ах да, Кортез…

- Нет, ма. Брюнетка, - коротко ответил Джаред, прихлебывая кофе, и даже не подозревая, какой бурей эмоций отозвалось в груди Шэрон это заявление.

- Милый, ты ничего не хочешь мне рассказать? – почти с отчаянием предприняла она последнюю попытку.

Джаред поднял на нее удивленный и, пожалуй, уже немного недовольный взгляд. Ну вот что может быть глупее подобного вопроса, особенно в исполнении матери? Хотел бы – рассказал…

- Нет, - буркнул он, одним глотком допил кофе и, торопливо чмокнув Шэрон в лоб, с огромным облегчением вышел из кухни. Уж лучше он подождет Чада на улице.

Впрочем, день, который начинается со странных вопросов, рискует продолжиться в том же духе хотя бы исключительно в силу закона подлости.

- Чувак, тебе нельзя приглашать Банду, - вместо приветствия заявил Мюррей, когда Джаред сел в машину.

- Чад, что за бред? Что значит – нельзя? Почему – нельзя? – поморщился Джаред, сражаясь с ремнями безопасности.

- Потому что это Банда. Чувак, их никогда и никуда не приглашают.

- Блядь, ну значит это будет в первый раз! – Падалеки пристегнулся и с вызовом посмотрел на приятеля.

- Джара, прекращай тупить. Они – геи, и это всем известно. А еще всем известно, что они не ходят на наши тусовки. Как ты собираешься объяснять, почему ты их пригласил? Ты хочешь, чтобы о тебе стали говорить, что ты тоже из этих?

Падалеки почувствовал себя неуютно.

- Но если я и есть из этих?.. – тихо спросил он.

- …то тебе обязательно, чтобы это обсуждала вся школа? Чувак, не обольщайся – Банда уже давно никому не интересна, а вот новость о тебе станет сенсацией. Ты этого хочешь?

Настроение испортилось окончательно.

- Я не собираюсь прятаться, - решительно заявил Джаред, чувствуя, как по спине пробежал противный холодок. Да, сказать легко… А как насчет перешептываний за спиной и насмешек в лицо?..

Мюррей помог мало.

- Для того чтобы не прятаться надо быть Блонди, а ты – не он. И знаешь, что? Готов поспорить, этот парень и сам давно понял – не выпячивай он свою ориентацию, ему жилось бы куда легче…

- Он просто честный. А Банда, они… Чад, они нормальные, ну как ты не понимаешь…

- Он позер и эгоист. Не будь его, Банда жила бы себе спокойно, то есть, никому бы просто и в голову не пришло, что у нас есть геи, и что они, бля, Банда… Встречались бы друг с другом потихоньку, всего-то делов... Джара, пойми: да, Блонди умудрился сделать так, что их не трогают, и, наверное, они действительно нормальные… в своем кругу. Блядь, Падалеки, но ты-то живешь совсем другой жизнью. Чувак, тебе что, не терпится вылететь из команды?

- А почему я должен оттуда вылететь? – негромко поинтересовался Джаред, понимая, что уже знает ответ.

- Тебе помогут, вот увидишь.

- Но ты же сам говорил, что Браун…

- Я говорил, что Браун, по слухам, стал подумывать, не трахнуть ли ему Блонди. Знаешь, в этом вопросе трахаешь ты или трахают тебя – принципиальная разница…

Тут в голову Падалеки пришла еще одна мысль.

- И как, по-твоему, я должен буду объяснить Дженсену, что хочу сохранить наши отношения в тайне? – тихо спросил он.

- Блядь, чувак, несколько поцелуев и облапывание задницы – это еще не отношения. А если тебе придется Блонди что-то объяснять, значит, я был о нем слишком хорошего мнения.

***

- Джаред, тебе нельзя приглашать Банду, - спокойно произнес Дженсен, когда на перемене Падалеки изложил ему свою идею.

Джареду пришлось изрядно побегать, прежде чем ему удалось не просто выловить Эклза, но и заставить его себя выслушать. В принципе, Джареда это не удивило - Дженсен держался привычно отстраненно и равнодушно, что было нормально. Но пара деталей все же заставляла сердце биться чаще и позволяла думать, что события двух последних дней Джареду не приснились: кольцо по-прежнему было на безымянном пальце Эклза, а еще сегодня он впервые, проходя мимо уже сидящего за партой Джареда, в знак приветствия коснулся рукой его плеча.

Теперь они стояли в коридоре: Дженсен – прислонившись к стене и слегка запрокинув голову, Джаред – упершись в стену рукой и почти нависая над ним. В двух шагах с одной стороны замерла Банда, на том же расстоянии с другой стороны нервно кусал губы Мюррей.

- Почему? – раздраженно поинтересовался Падалеки.

- Потому что это глупо, - спокойно пояснил Дженсен. – И потому что мы не ходим на вечеринки цивилов.

Джареду очень захотелось застонать от отчаяния. Блядь, ну и этот туда же…

- Дженсен, это не вечеринка, - как можно более терпеливо пояснил он. – У меня просто сваливают предки, придут Чад и Соф. Вполне возможно, что припрется кто-то еще, но я никого приглашать не собираюсь. Только тебя, Банду, Мюррея и Буш.

- Зачем?

- Что – «зачем»?!!

- Зачем ты хочешь пригласить нас?

Внезапно Джареда осенило. Ему показалось, что он все понял. То есть – вообще все.

- Затем, - осторожно произнес он, - что только у вас есть ID, и только вы можете купить бухло…

Взгляд Дженсена потеплел, в нем промелькнуло явное одобрение.

- Ну наконец-то додумался, - негромко произнес он. – Вот так всем и говори. Хорошо, мы придем.

Дженсен решительно отлепился от стены и сделал шаг в сторону. Джаред опомнился и перехватил его руку.

- А сегодня… Всё в силе? – спросил он внезапно сорвавшимся голосом.

Эклз усмехнулся.

- Если мы не успеем к восьми, займи стол, - произнес он.

Джаред понял, что сдержать радостную улыбку он просто не в состоянии. Дженсен кивнул в ответ и, мягко освободившись, удалился в сопровождении Банды. Падалеки проводил его откровенно влюбленным взглядом. Подошедший ближе Мюррей вздохнул.

- Ну, и че он тебе сказал? – обреченно поинтересовался он, явно не ожидая ничего хорошего.

- Я должен всем говорить, что у Банды есть ID, а значит, они принесут выпивку, - машинально отозвался Джаред.

Мюррей потратил несколько секунд на переваривание информации, а потом покачал головой, одобрительно и, пожалуй, даже восхищенно.

- Бля, чувак… Он, конечно, сука, но сука с мозгами... И почему Блонди не девка? Будь он бабой, ты пролетел бы мухой, потому что с ним бы уже встречался я…

***

Учебный день прошел тихо и незаметно. Никаких новостей, никаких незапланированных тестов или опросов, все буднично и серо, но в целом – вполне успешно.

Перед тренировкой Падалеки пообщался с Бисоном, ему даже удалось убедить обычно крайне несговорчивого тренера дать ему второй шанс и не отстранять от занятий в преддверии чемпионата штата. Правда, Мюррей потом фыркал и утверждал, что щенячьи глазки и обаяние Падалеки тут ни при чем, Бисону просто позарез нужно сильное мясо, способное играть в нападении. А такое мясо, как Падалеки, особо и не жалко, если что…

После этого несомненного дипломатического успеха Джаред расслабился настолько, что вид беседующих перед раздевалкой Эклза и Брауна стал для него настоящим потрясением. Блядь, ну что за на хрен, он же ясно дал понять Дженсену! Так, похоже, все договоренности с Бисоном трещат по швам…

Мюррей вмешался как нельзя более кстати и силой потащил Джареда на поле. Приблизительно в ту самую секунду, когда Падалеки уже был готов не просто влезть в разговор – вломить обоим. Потому что, блядь, не о чем им разговаривать!.. С ним Дженсен в школе почему-то цедит слова сквозь зубы, а с этим…

- Блядь, чувак, я тебе в колу кошачий «антисекс» буду подливать, - шипел Чад, держа вырывающегося Джареда мертвой хваткой и с каждым шагом утаскивая его все дальше от раздевалки. – Ты совсем охуел? Ты чё завелся?..

Джаред и сам понимал, что завелся абсолютно на ровном месте, но ничего не мог с собой поделать. Это было что-то темное, первобытное, неподконтрольное, оно поднималось откуда-то изнутри и не давало ни вдохнуть, ни выдохнуть, пока он видел рядом с Дженсеном кого-то другого.

Джаред знал, что должен был бы испугаться этого чувства, но вместо этого он ощущал какое-то мрачное удовлетворение, потому что именно так было по-настоящему правильно – рядом с Дженсеном может быть только он сам.

Сегодня занятие проводилось в полной экипировке и представляло собой собственно тренировочную игру. Падалеки надел шлем и попытался собраться, с трудом восстанавливая дыхание.

- Интересно, кому из вас повезет сегодня в душе, тебе или Брауну? – легкомысленно спросил Мюррей, заметив, что Банда вновь рассаживается на зрительских местах, и осекся, перехватив бешеный взгляд Джареда.

Как только Бисон объявил пятиминутный перерыв, Падалеки молча снялся с места и решительно направился к трибунам. Чад проводил его скептическим взглядом и вздохнул.

Джаред еще не успел пересечь беговую дорожку, срывая шлем, а мрачный Дженсен уже ожидал его по другую сторону бортика.

- Судя по выражению твоего лица, ты готовишься в очередной раз выдать какую-то редкостную глупость, причем во все горло, - сухо заметил он. – Об одном прошу, хотя бы не ори.

- Дженсен, что за дела у тебя с Брауном? – понимая, что моральных сил на предисловия у него просто нет, резко спросил Джаред.

Черт, ну почему Дженсен именно такой... Почему даже сейчас, когда правильнее всего было бы просто врезать ему по смазливой морде и забыть навсегда, значительно сильнее хочется заткнуть ему рот поцелуем и утащить это гребаное сокровище куда-нибудь, где просто не будет никаких Браунов!

- Падалеки, а тебе не кажется, что тебя это не должно касаться? – зеленые глаза сверкнули сталью.

- Может и не должно, только почему-то, блядь, касается! – в голосе помимо воли прозвучало отчаянье.

Дженсен раздраженно закатил глаза.

- Бля, ну что опять за детский сад... – процедил он сквозь зубы и добавил уже четко, глядя прямо в глаза Падалеки: – Джаред, прекрати устраивать мне сцены, хочу напомнить - мы не встречаемся.

Ярость захлестнула волной.

Джаред схватил Эклза за запястье и притянул к бортику, не обращая внимания на то, что он недовольно скривился и зашипел.

- А какого черта тогда между нами происходит, Дженсен? – в голосе было значительно больше боли, чем Джаред хотел бы себе позволить.

- Джаред, на нас смотрят, - напряженно произнес Дженсен, кидая по сторонам быстрые взгляды.

- Плевать! – потому что на самом деле было плевать. – Ты можешь продолжать делать вид, будто тебе положить на меня, хорошо, я все равно знаю, что это не так, только не жди, что я буду поступать так же! Я хочу быть с тобой, и мне все равно, что об этом подумают другие!!!

Рука Дженсена, которую Джаред сжимал сильно, до боли, внезапно расслабилась, а сам Эклз со вздохом опустил глаза. А когда он вновь поднял взгляд, в нем сквозила усталость. И совсем немного нежности, словно он видел пред собой потерявшегося щенка. Это было несправедливо, это было обидно... Но все равно так было лучше.

Внезапно Дженсен перехватил руку Джареда, который невольно ослабил хватку, и примирительно, успокаивающе, уже до дрожи знакомо провел большим пальцем по его ладони.

- Падалеки, давай не сейчас, ладно? – тихо произнес он. – И не ревнуй, у тебя нет ни малейшего повода. Поговорим потом, хорошо?

И сердце привычно провалилось в пустоту, а в животе что-то сжалось – сладко и больно.

- Тогда поцелуй меня, - резко произнес Джаред, отчаянно желая получить это последнее подтверждение того, что между ними что-то есть, что все не просто так. - Прямо сейчас, при всех.

Но Эклз, как всегда, отстранился и покачал головой, высвобождая руку.

- Нет, Джаред, - мягко произнес он, отступая назад. – Нет.

Джаред проводил поднимающегося вверх по трибуне Дженсена бессильным взглядом. Черт, но ведь Эклз никогда не прятался и не скрывал, что ему нравятся парни, откуда сейчас всё это... Неужели он настолько убежден, будто Джаред вообще ни черта не понимает в своих желаниях, что теперь благородно пытается не испортить его, бля, репутацию?.. Только зря он так, это совершенно бессмысленно. Если Дженсен будет рядом, Джаред тоже не станет ничего скрывать... Черт, вот как бы еще его заставить действительно быть рядом и не убегать все время... Может, наручники?..

Падалеки понял, что мысль про наручники, во-первых, не лишена определенной привлекательности, а во-вторых, сейчас как нельзя лучше соответствует его собственному преувеличенно брутальному виду с этими огромными, благодаря каркасу, плечами и щитками под бриджами.

Нет, он вполне определенно не девчонка и не нуждается в опеке Дженсена, а еще он способен принимать решения и отвечать за последствия этих решений самостоятельно. Осталось только донести это до Эклза.

***

- Дженсен, ты понимаешь, что ты делаешь?

- Вполне.

- Тогда объясни, почему UCLA? Я понял бы, нуждайся ты в протекции из-за недостатка мозгов или денег, но надеюсь, ты еще не все спустил на наркоту?.. Я так понимаю, ты даже не удивлен, что я знаю? Тебе что, это абсолютно безразлично?

- В принципе, безразлично. Кстати, если ты будешь продолжать в таком тоне, я повешу трубку.

- Господи, да что с тобой такое... Дженсен, я считал тебя взрослым и самостоятельным, верил, что ты сам принимаешь решения. Теперь я начинаю думать, что ошибался... Джей, я всегда и во всем тебя поддерживал, но пойми – сейчас ты совершаешь ошибку.

- А знаешь, почему ты меня поддерживал? Потому что раз это я принимаю решение, мне за него и отвечать, верно? А ты одновременно и лоялен – и ни при чем. Класс. И это меня почему-то считают приспособленцем...

- Дженсен, это жестоко с твоей стороны, но, возможно, ты в чем-то прав. Изменить прошлое я не в силах, но могу хотя бы сейчас попытаться не дать тебе испортить себе будущее. Скажи, ведь это не твоя идея, верно? Это Донна?..

- Не смей.

- Черт, да ей что, мало твоей модельной карьеры? Она наигралась в America's Next Top Model и теперь решила начать The Apprentice?..

- Ты опять сидишь без работы?

- Что?..

- Иначе откуда у тебя столько времени для просмотра ТВ-шоу?

- Дженсен...

- Что – Дженсен? Какая у тебя будет следующая роль? Человека в костюме звезды перед Hardee's?..

- Дженсен, прекрати. Уж лучше изображать из себя звезду перед Hardee's, но при этом быть самим собой. Мне понадобилась чертова куча времени, чтобы это понять, и я не могу видеть, как ты пытаешься повторить мои ошибки...

- Чертова куча времени, чтобы осознать себя символом сети общепита? Ну-ну...

- Прекрати, пожалуйста. Ты просто не понимаешь, во что ввязываешься... Ты знаешь, что это за место? Сборище высокомерных снобов, а то, что Донна отзывается о нем с таким восторгом, так это просто светлые воспоминания молодости... Дженсен, во-первых, она сделает все, чтобы пропихнуть тебя туда, а во-вторых – тебя там не примут.

- Меня примут везде, где я захочу.

- Какой ценой? От чего ты готов отказаться ради этого, Дженсен?

- А что у меня есть, за что мне стоило бы держаться?

- У тебя есть ты сам. И есть люди, которым ты небезразличен.

- Нет таких людей.

- А я?..

- А у тебя есть Джонатан. Ты сделал свой выбор. И я прошу тебя об одном – оставь меня в покое.

- Ты жесток, Дженсен. Я не бросал тебя.

- Интересно, кого ты сейчас пытаешься обмануть – себя или меня? И я не жесток, я просто справедлив.

- Ты можешь ненавидеть меня, и, возможно, ты вправе, но умоляю - измени свое решение. На ЭлЭй свет клином не сошелся. Если ты попадешь туда, где тебя мечтает видеть Донна, тебя не станет... Дженсен, ты готов отказаться от того, что по кусочкам собирал всю жизнь – от самого себя?

- Прекрасная речь, браво. Кстати, надеюсь, ты понимаешь, что твои визиты в ЭлЭй крайне нежелательны.

- Ты совершаешь ошибку, Дженсен...

- Не тебе об этом судить.

- Хотя бы подумай...

- Не о чем здесь думать. Все решено.

***

- Джаред, ты куда? – напряженно спросила Шэрон, выскакивая из кухни, стоило Падалеки зашуршать курткой в прихожей.

Бля, да что с ней сегодня такое?..

- В клуб, - мрачно буркнул Джаред, присаживаясь на корточки, чтобы завязать шнурки. И тут же подвергся самому настоящему допросу с пристрастием.

- В «Лотос»?

- Нет.

- С Чадом?

- Нет.

- Вы поссорились?

- Нет.

- Тогда почему вы не идете вместе?

Джаред резко встал, понимая, что теряет терпение.

- Потому что у Чада свидание с его девушкой, - отрезал он и на всякий случай добавил: - А я иду с Жен.

- Куда?

- В клуб. Не в «Лотос». Бильярдный.

- Она играет?

«Нет, блядь, она танцует голой на столе, пока играю я!» - очень хотелось ответить Джареду, но он сдержался.

- Мы, мама, - с нажимом произнес он. – Мы играем. Вместе.

- Надеюсь, не на деньги? – как-то беспомощно спросила Шэрон, словно на самом деле хотела задать совсем другой вопрос, но не решилась.

- На поцелуи, - уже откровенно огрызнулся Падалеки, выбрав из тех вариантов, что крутились у него в голове, наиболее пристойный.

Шэрон в отчаянии закусила губы.

- Когда ты придешь? – еле слышно поинтересовалась она, опуская взгляд.

- Часам к двенадцати, ну, плюс-минус, - облегченно отозвался Джаред и торопливо выскользнул за дверь.

Черт, может, она просто психует перед завтрашней поездкой?.. Да, наверное, так и есть... Блин, надо было быть с ней помягче, впрочем, ладно. Он все искупит завтра утром.

В «В-50» он пришел без четверти восемь. Банды еще не было, но Джаред решил не терять времени даром и немного разогреться. Он уверенно прошел к стойке и уселся на высокий стул.

- Я хочу оплатить стол, - заявил он, когда уже знакомый ему бармен отвлекся от протирания стаканов и облокотился на стойку напротив.

- Да ну? – ухмыльнулся тот. – Слышь, парень, а дай-ка мне еще раз взглянуть на твое удостоверение...

Джаред внутренне похолодел. Пользоваться подделкой без Эклза почему-то было страшно, но он взял себя в руки и решительно протянул бармену ID.

- Ну, и какого ты года рождения, Джаред Падалеки? – поинтересовался тот, вертя в руках карточку.

- Семьдесят девятого, - уверенно соврал он, поскольку зазубрил всю содержащуюся там информацию еще днем.

- Ну надо же... Выучил, - одобрительно кивнул Билли. – Ты, бля, себе не представляешь, сколько таких уебанов, как ты, палятся на этом простом вопросе. Вот купят себе доки, а хотя бы прочитать лень... А чё ты один?

- Банда сейчас подойдет, - с облегчением ответил Джаред, забирая удостоверение.

- Банда? – удивленно вскинул брови бармен.

Падалеки смутился. Н-да, похоже, здесь о громком титуле этой компании и слыхом не слыхивали...

- Ну, их так в школе называют... – пробормотал он, и тут же с ужасом понял, что сказал.

Билли расхохотался, искренне, громогласно. Джаред почувствовал, что стремительно багровеет.

- Бля, пацан, да тебя просто не надо ни о чем спрашивать, сам расколешься, как черепаха под фурой... Ладно, не ссы, просто не тряси этой хуйней перед копами, если чё; а мне лично глубоко однохуйственно, сколько вам лет. Я не спец, доки есть, и ладно... Так тебе чего, стол? Как обычно?

Джаред, все еще не в силах поверить, что отделался легким испугом, торопливо кивнул.

- Двадцать баксов, - резюмировал бармен и, пошуровав под стойкой, зажег свет над обычным столом Банды. – Пиво?

- Я подожду Ба... друзей, – покачал головой Падалеки.

Он играл сам с собой около получаса, поначалу – просто, чтобы убить время, а потом неожиданно увлекшись. Он попробовал изобразить некоторые удары Дженсена, и ему показалось, что он начинает понимать всю прелесть этих, казалось бы, откровенно непродуманных и яростных атак. Да, скорее всего, ничего не получится, но уж если так срастется, что в лузу уйдет именно тот шар, какой ты хотел... это окрыляет. Именно потому, что всё – на удачу, на одной интуиции и вере в себя...

Он почувствовал, что Банда вошла в клуб, даже не оборачиваясь. А потом Эклз налетел на него сзади и обнял - крепко, до боли, утыкаясь лицом в шею.

И Падалеки не надо было видеть его лицо, чтобы понять – Дженсену плохо. Нет, он не обдолбан и не пьян, ему просто... просто очень хреново.

- Дженс, что случилось? – тихо спросил он, накрывая его ладонь своей.

- Ничего, - пробормотал Дженсен ему в шею, почти касаясь губами, и отстранился.

Джаред понял, что он соврал.

Игра не клеилась. Сегодня Дженсен, вопреки своему обыкновению, бил только прямые шары, причем бил четко и сильно, словно надеялся либо расколоть шар, либо пробить борт. Джаред постепенно заражался его настроением и просто бил в никуда, не в силах отвести взгляд от пустого, сосредоточенного лица Дженсена.

Банда тоже выглядела какой-то притихшей, по крайней мере, закономерный проигрыш пары Эклз - Падалеки не вызвал ни одного язвительного комментария. Дженсен тяжело опустился на стул возле столика и уставился в пол.

- Пиво принести? – тихо спросил Джаред.

Эклз отрицательно покачал головой.

Падалеки понял, что все вопросы, которые он хотел задать Дженсену еще днем, внезапно потеряли всякий смысл. Нет, наверное, он вспомнит о них, только – потом. Не сейчас. Джаред подошел к Дженсену сзади и, наклонившись, обнял. Крепко, словно пытаясь закрыть своим телом. Уткнулся лицом ему в шею и легко коснулся губами – почти животное, интуитивное действие, потому что только так можно успокоить, дать понять, что ты рядом, что тебе не все равно... Что теперь и навсегда – если Дженсену плохо, значит – забыты все счеты, значит – сорваться с места и защищать его от всего мира до последней капли крови. Падалеки никогда не смог бы это сформулировать, но чувствовал он именно так. Главное - Дженсен его понял. И накрыл его руку своей.

Казалось, на них никто не обращает внимания, Банда невозмутимо продолжала игру, только в быстром напряженном взгляде Стива Джаред уловил что-то очень похожее на благодарность.

- Дженсен, что случилось? – шепотом повторил Джаред свой вопрос.

- С хорошим человеком пообщался, - глухо ответил Эклз.

- Всё настолько хреново?

- Как видишь.

Над столами плыли первые аккорды White rabbit. Внезапно Джаред понял, что все очень просто. Неважно, насколько серьезна причина – Дженсену плохо, а значит это надо исправить. Разделить боль, утешить, отвлечь...

One pill makes you larger,

and one pill makes you small
And the ones that mother gives you,

don’t do anything at all

Go ask Alice,

when she’s ten feet tall

Он действительно – наваждение и бред, наркотик, вечная погоня за ускользающим белым кроликом... Его можно любить и ненавидеть, быть готовым его убить – и отчаянно желать его поцелуев… Главное - к нему невозможно остаться равнодушным. А значит, когда выпадает шанс дать что-то, в чем нуждается он – от такого невозможно отказаться. Потому что иначе все бессмысленно.

Потому что, похоже, Дженсен Эклз вызывает зависимость сразу и навсегда.

And if you go chasing rabbits
And you know you're going to fall,
Tell 'em a hookah smoking caterpillar
Has given you the call.
Call Alice
When she was just small.

Джаред мягко, но настойчиво повернул лицо Дженсена к себе и, на секунду потерявшись в изумрудно-зеленом, приник к его губам, чувствуя, как по телу прокатывается волна возбуждения, потому что Дженсен ответил сразу, горячо, благодарно, словно утопающий, который наконец-то нащупал свою соломинку...

Пальцы в волосах и сбивающееся дыхание, отчаянно колотящееся сердце и все сильнее накатывающее желание получить больше...

- Пойдем, - прошептал Джаред прямо в горячие губы, и Дженсен, ничего не спрашивая, нехотя отстранился, вставая. И тут же вновь прижал Джареда за талию к себе, обжигая голодным взглядом.

- Пойдем, - эхом отозвался он.

When the men on the chessboard
Get up and tell you where to go
And you've just had some kind of mushroom
And your mind is moving low.
Go ask Alice
I think she'll know.

В коридоре было пусто, как и в прошлый раз. Джаред прислонился к стене и с силой притянул Дженсена к себе.

- Ты пожалеешь об этом, - прошептал Эклз, застывая за дюйм до губ Джареда.

- Плевать, - хрипло выдохнул тот, пропуская через пальцы светлые волосы, и, надавив на затылок, преодолел сопротивление Дженсена, а потом заткнул ему рот поцелуем.

Мир вокруг больше не существовал. Кажется, по коридору кто-то прошел, но для Джареда сейчас имели значение только жадные губы, мягкие волосы, руки, ласкающие его спину под футболкой.

- Я не могу от тебя отказаться, прости, - прохрипел Дженсен, коленом слегка раздвигая ему ноги и наваливаясь уже всерьез, со всей силой, вжимаясь бедром в пах. Только сейчас это вызвало не страх - волну совершенно бешеного, неконтролируемого возбуждения, желание получить все сразу и сполна.

Пальцы Джареда лихорадочно сражались с пуговицами на рубашке Дженсена, это сейчас казалось до безумия важным – трогать его тело так, чтобы никаких преград между ними. Когда он понял, что Дженсен расстегивает ремень его джинсов, он резко рванул ткань, последняя, самая упрямая пуговица отлетела с мясом. Вот так, теперь все правильно... Горячая кожа, перекатывающиеся упругие мышцы, кольцо в соске... Почему-то ощущение металла под пальцами окончательно вынесло мозг, Джаред сорванно застонал и стал помогать Дженсену – торопливо, неловко, словно первый раз в жизни расстегивал собственные джинсы.