Франция, городок Ситэ, наше время. – А что вы такие унылые? – Мари влетела в гостиную и застала Таню и Макса с грустными лицами, сидящими на диване

– А что вы такие унылые? – Мари влетела в гостиную и застала Таню и Макса с грустными лицами, сидящими на диване. Нос у Тани покраснел от слез, а тушь растеклась по щекам.

– Привет! – Макс поднялся и чмокнул подругу в щеку. Кивнул в сторону Тани: – Вот, домой собралась.

– Серьезно? Таня! Что случилось?

– Да все мама, – сказал Макс.

– А что мама? Кстати, вы в курсе, что мадам Аннет сегодня вечером на несколько дней уезжает в Париж?

– Да? Она чего‑то говорила, кажется. Но я уже успел забыть, – ответил Макс.

– Да, уезжает. Так что произошло? Таня?

– Мари, я не хочу об этом. Извини. Можно я пойду?

– Подожди, подожди. Я хотела вас пригласить завтра покататься на лошадях. Меня друг позвал на уик‑энд. У него конюшня и все такое. Поехали?

– Я не умею кататься, – ответила Таня.

– Вот и научишься. Заодно отвлечешься от грустных мыслей. К тому времени, как мадам вернется, все уже будет хорошо.

– Что будет хорошо? Она меня полюбит и возьмет к себе на работу?

– Так вот в чем дело. А я, честно говоря, вообще не в курсе, что там у вас произошло.

– Просто я оказалась не нужна. Она даже не попрощалась со мной.

– Подожди, но раньше же она тебя на работу не приглашала, и ничего, как‑то ты существовала?

– Вот именно, что существовала. А тут у меня появилась надежда, что я чего‑то собой представляю, что ко мне начнут по‑другому относиться. – Таня снова готова была расплакаться.

– Так, мне все ясно. Давай‑ка успокойся и подождем, когда вернется мадам и все прояснится окончательно. А уехать ты всегда успеешь. К тому же, разве Макс и я относимся к тебе плохо?

– Нет, вы хорошо. – Таня вздохнула и взяла себя в руки.

– Все, иди умывайся и поедем за экипировкой. Магазин уже закрыт, но его владелица моя знакомая. Так что завтра ты будешь неотразима. Я думаю, Тане пойдет наряд жокея, правда, Макс?

– Несомненно. – Он поцеловал Таню в лоб, и она, грустно улыбнувшись, пошла приводить себя в порядок. «Как все‑таки легко меня уговорить, но мадам уехала, – оправдывала себя Таня, – а мне так хочется покататься на лошади. Вряд ли это удастся сделать дома, а уеду я в Россию обязательно. Вот мадам вернется, и уеду».

– Какая ты молодец, спасибо тебе, – благодарил в это время Макс подругу. – Я даже не знал, что ей сказать. Она так переживала, что у нее ничего не получилось.

– Дорогой, во‑первых, все это я делаю для тебя, во‑вторых, что не получилось?

– Я не очень понял, но вроде маман пригласила какого‑то профессора проверить, действительно ли у Тани есть талант нюхача. Но, видимо, такового не обнаружилось. Да и откуда, подумай сама, столь неожиданно взяться таланту. Чего она расстроилась, не понимаю. А ты здорово про лошадей придумала. Я с удовольствием развеюсь.

– Да меня тоже случайно позвали.

Вошла переодетая, умытая и причесанная Таня.

– Ну вот, другое дело! Сейчас позвоню Франке, чтобы уделила нам часик.

На следующий день Мари заехала за друзьями. Утро стояло солнечное, в саду пели птицы, друзья попили во дворике кофе с круассанами.

– Хорошо все‑таки иногда отдохнуть от мамы. И отец, похоже, позволил себе нарушить режим дня. Мы же не станем его будить? – сказал Макс. В прекрасном настроении все сели в машину и поехали к приятелю Мари за город. К моменту их приезда там уже собралась довольно большая и веселая молодежная компания. На лужайке возле дома под красивыми белыми шатрами стояли столы с закусками и холодным шампанским. Хозяин оказался очень симпатичным парнем, похоже, по уши влюбленным в Мари, которая вела себя с ним весьма кокетливо.

– Ну как он тебе? – спросила она у Тани, когда они отошли с бокалами в сторонку.

– По‑моему, очень милый. А тебе‑то самой как?

– Рассматриваю его в качестве кандидатуры. Он уже практически сделал мне предложение. – Они чокнулись. – Шампанское с утра после серьезной трудовой недели, что может быть лучше!

– Да, очень здорово. А ты, главное, молчала. – Таня с удовольствием отпила холодного брюта. День обещал быть прекрасным. – Он ведь очень богат, да?

– Ужасно, ужасно богатый, – засмеялась Мари. – Ну молчала, а теперь вот сразу познакомила. Можно сказать, я практически счастлива. Еще бы друга любимого пристроить. Когда уже это свершится?

– Ты точно никому не скажешь?

– Я разве давала тебе повод думать, что я сплетница? – Мари, лукаво прищурившись, посмотрела на Таню. – Неужели?

– В общем, когда я сказала ему, что собираюсь уезжать, он мне предложил выйти за него замуж. Вот – колечко! – На пальце у Тани красовалось чудесное кольцо с бриллиантом.

– Ничего себе! А что же ты ревела и на отъезде настаивала?

– Мне кажется, мадам не согласится, не разрешит ему.

– Да сколько можно, мадам да мадам! У тебя радость такая, а ты думаешь о плохом! Это надо срочно отметить. Быстро за шампанским!

– Только молчи, прошу тебя!

Мари посмотрела на нее укоризненно и, схватив за руку, потащила на лужайку.

Будущий жених Мари уже звал желающих в загон для лошадей.

– Пошли переодеваться!

– Мне кажется, я уже кататься не смогу, – сказала Таня.

– Да ладно тебе. Сейчас все выветрится, – возразила Мари.

Через некоторое время девушки присоединились к компании.

– Макс, смотри, какая она у тебя красавица! – Мари подвела Таню к другу. Той правда очень шел костюм, и она это чувствовала.

– Ты неотразима. – Макс обнял Таню, и они пошли выбирать ей лошадь.

– Нашей русской подруге дайте самую спокойную. А мне моего любимого Рэя, – руководила процессом Мари.

Выбрали черную гладкую кобылку по имени Аманда.

– Сначала надо пообщаться с ней, познакомиться. Погладь ее, не бойся, – предложил Макс.

Таня погладила лошадь по бархатному носу, а потом не выдержала и поцеловала в него, засмеялась, смутившись.

– Правда она прелесть? – обратилась Мари к своему жениху.

– Прекрасная лошадь!

– Да я не про лошадь, а про Таню. – Мари с улыбкой похлопала его ладонью по лбу. – Ладно, пошла к подруге. Буду ее учить.

Тане помогли забраться на лошадь, и они с Мари медленно поехали по дорожке. Мари поясняла, как надо держать повод, как сидеть в седле, учила, как правильно поворачивать и тормозить. Понемногу Таня, сначала вцепившаяся в поводья железными пальцами, приноровилась и даже расслабилась, лошади тихонько шли рядом, и Тане очень нравилось, как ее Аманда под ней плывет. Она чувствовала себя, словно в лодке, равномерно покачивающейся на волнах, только сидела высоко, и деревья, выстроившиеся вдоль дорожки парка, иногда задевали ее плечи своими ветками. Таня уже осмелела настолько, что даже отводила их рукой.

– Какая ты молодец. Смотри, как быстро ты стала сидеть. Может, чуть прибавим скорости?

– Ой, я боюсь. – Таня снова напряглась.

– Не бойся, мы чуть‑чуть. Пришпорь ее совсем немножко. А если испугаешься, тормози за поводья. – И Мари прибавила ходу.

Утреннее шампанское еще бродило в Тане, и она решила не отставать. Аккуратно подстегнула Аманду с боков, и лошадь действительно пошла быстрее. Адреналин брызнул в вены, стало страшновато, но и приятно одновременно. Они быстро догнали Мари. Таня смеялась:

– Круто! Как же круто! Супер!

– Ну видишь, какая ты молодец! У тебя прям талант. Ты чувствуешь Аманду, а она тебя. Смотри – луг, давай туда! – Мари иногда вырывалась вперед, но потом притормаживала, и Таня ее догоняла. Они выехали за пределы парка. Таня испытывала совершенно новые ощущения ни с чем не сравнимой свободы и счастья. Она совсем забыла про мадам и свое неудачное собеседование. Ей нравилась Аманда, ее черная блестящая грива, казалось, что она всегда сидела в седле. Оказывается, это так легко! Таня еще немного пришпорила лошадь, и та пошла быстрее. Сзади ее нагнала Мари:

– Смотри‑ка, ты меня и тут уже обгоняешь!

– Что? – не расслышала Таня и обернулась. В этот момент Аманда заржала, вскинув вверх передние ноги, и понесла галопом.

Безумный страх сковал все тело, Таня схватилась за гриву лошади, но та скользила меж пальцев, и ей не удавалось плотно ухватиться. Таню болтало из стороны в сторону, и это уже напоминало лодку, не спокойно качающуюся на воде, а перебрасываемую штормом с одной волны на другую. Тане удалось схватиться за уздечку, но только одной рукой, потому что ее сильно заносило в сторону. Краем глаза она увидела стоящую вдалеке Мари, а впереди лес, приближающийся со скоростью света.

– Помогите! Помогите! – закричала Таня, собрав последние силы, и тут страшный удар снес ее с лошади и сознание отключилось.

Таня с трудом приоткрыла глаза и сразу же их закрыла. Но голос, последовавший за видением, и боль, которую она ощущала в теле, явно свидетельствовали о том, что это не бред, а самая настоящая реальность.

– Очнулась! Ну что?! Я только подумала, что из тебя выйдет толк, а ты умудрилась свалиться с лошади. И чего ты на нее полезла? Если бы не Мари, вообще неизвестно, осталась бы ты жива? Ладно, сломанная рука и сотрясение мозга! Но смещение носовой перегородки, это уж слишком! Так я и знала, что ничего из тебя не выйдет. – Мадам Аннет говорила без остановки и явно нервничала. Половину из того, что она сказала, Таня не поняла. Но глаза снова открыла и увидела белый потолок с длинной лампой, печальное лицо Мари, склонившееся над ней, и, выделяющийся ярким пятном на больничном фоне, беспрестанно двигающийся рот мадам, накрашенный красной помадой. Таня с трудом повернула голову и слабо улыбнулась, увидев сидящего рядом Макса. Он взял ее за руку.

– Мам, ну хватит уже.

– Что хватит? Оставила вас всего на пару дней и вот, пожалуйста. Надо было сразу везти ее с собой в Париж. Думала, ты отправишься учиться, а что теперь делать с твоим носом? Наверняка он ничего не учует. Ладно, подождем еще немного. Лучших врачей тебе нашла. Все! Я пошла, у меня дела.

Таня ничего не понимала.

– А что у меня с носом? – спросила она, когда за мадам закрылась дверь.

– Таня, – Мари взяла ее за руку. – Ты только не расстраивайся. Мадам сказала, что профессор, который тогда приезжал, очень высоко оценил твои способности. Сказал, что тебе надо учиться и из тебя может получиться отличный парфюмер. А ты же знаешь, как Аннет хотела, чтобы у нее был свой личный создатель духов. Она могла нанять и кого‑нибудь постороннего, и уже собиралась это сделать, но мадам клинит на тему, что на стратегических местах в компании должны работать только свои люди. И вот появилась ты. А тут такое. В общем, нос у тебя сломан. – Мари вздохнула.

Таня посмотрела на Макса, который в подтверждение сказанного кивнул, потом на Мари.

– Ты меня бросила тогда. Ты специально это сделала, – сказала Таня.

– Ты что?! Что ты такое говоришь?! Я? Специально?! – опешила Мари.

– Таня, ты что? Мари тебя спасла. – Макс оставил Танину руку и вскочил со стула. – Мари! Подожди! Не обижайся. Она еще не в себе.

– Я не собираюсь это обсуждать! Спасибо. – Хлопнула дверь.

– Ты что?! Это благодаря Мари ты вообще жива осталась. Ты несешь бред. Если мне удастся ее уговорить прийти к тебе еще раз, ты должна извиниться.

– Макс, я не знаю, но мне показалось…

– Тебе показалось, а ты человека вот так взяла и с ходу обидела.

– Макс, у меня сильно заболела голова. Очень болит.

– Пойду позову доктора. До завтра тогда.

– Макс, не уходи, пожалуйста. Мне страшно.

– У меня дела. Мне надо идти. Поспи, тебе вредно волноваться.

Виски лопались от сжимающей их боли, слезы текли по щекам, и подушка намокла.

– Милая, ну что ты так разволновалась? Тебе нельзя. Вот лекарство, прими, а чуть позже зайдет доктор. Не нервничай, тебе нельзя. – Медсестра, успокаивая Таню, помогла ей приподняться и выпить таблетку. – И все у тебя будет хорошо. Ты везучая. Так удариться о дерево – и никаких серьезных травм! А нос поправим. Будет как новый и даже еще лучше.

Лекарство постепенно действовало, и Таня погружалась в сон. Где‑то на периферии сознания она слышала глухой топот копыт и вдалеке, за вязким серым туманом, видела фигурку Мари, сидящую на лошади и повернувшую голову в ее сторону. Тане казалось, что она улыбается.