Лен, а ты что не помнишь? Ты слегка заехала ей кое-кому по башке – хихикнула Женя – Вот это была умора

Как я могла? – изумилась Лена

Да и мы тоже до сих пор не понимаем, как тебе было гитару не жалко. Ты о ней так печешься обычно – продолжила Женя. От этих слов Лена впала еще в больший шок. «Да что же это такое? Что? – стучало у нее в голове – Это уже не шутки. Я не поверю, что кто-то мог покуситься на мою гитару… Девчонки точно бы не смогли, да и другим бы не дали – взволнованно размышляла она. Неужели я действительно чего-то не помню. Неужели все это не шутки. Все то, что происходит вокруг меня».

И тут вновь раздался раздраженный голос режиссера:

- Козлова… твою за ногу…

Да что ты орешь! – заголосила барабанщица – Я уже двадцать лет Козлова. Что б я услышала, не обязательно ТАК надрываться.

Лена чуть не выронила из рук гитару. Аккуратно присела на стоящий рядом усилитель

- Двадцать лет? – тихо повторила она…

Все притихли, но через какое-то время Козлова продолжила, как ни в чем не бывало

Ленка, да не парься ты, я на тебя не в обиде, что ты уезжала на мою днюху. Ну что ты уже второй день извиняешься. Вот сегодня вечерком мы вдвоем и отметим, тем более всего несколько дней прошло – заулыбалась она.

Ага – выдавила из себя Кулемина, ее начала охватывать паника с новой силой. «Новиковой двадцать. Значит и мне тоже? Как же так? Ведь я не могла. Я, что во времени потерялась? Или… черт? Может, со мной что-то случилось?». Дальше продолжить размышления Лене не дали. Зазвучала команда мотор, и девушки начали играть… Но с первого дубля, как обычно ничего не получилось. На этот раз причина была в том, что Лена пропустила время вступления.

Третьякова, соберись! – командовал режиссер – Козлова, повернись немного. Да-да, вот так… Огурцова, лицо попроще сделай. Ты же отличница.

Дальше очередной туман… На этот раз вступить удалось вовремя… И вот уже по залу разносится голос Лены с чуть более заметной чем обычно хрипотцой. Кулемина во время песни ни разу не подняла глаз с пола, но где-то на второй строчке она почувствовала на себе ЕГО пронзительный взгляд.

Виктор стоял у стены, за съемочной бригадой и внимательно наблюдал за Леной… «Я не слушал этой песни… Почему? – подумал он – Боже, какая она красивая. Особенно когда поет. Вся отдается музыке – мысли сменяли одна другую – Леночка, знала бы ты, как я люблю тебя! Я сегодня уже раз десять об этом говорил, но все это было как игра. Интересно, она слышала?».

И вот зазвучали последние строчки куплета… Виктор очнулся от своих мыслей и стал внимательнее прислушиваться к словам. Почему-то ему показалось, что голос девушки задрожал… «Она волнуется?.. Почему? Про кого она поет? Может…. Да нет! Черт! Хватит.. не может этого быть. Она же убежала тогда». Виктор решил пройти ближе, но ноги почему-то плохо слушались его. Мужчина пошатнулся, зацепил стоящий неподалеку осветительный прибор, и он со страшным грохотом рухнул.