Истина и проблемы ее достижения в уголовном процессе

Познание представляет собой отражение в сознании человека окружаю­щей его объективной действительности, а истинным знанием является та­кое, которое правильно отражает эту действительность. Исходя из общей посылки о познаваемости мира считается возможным достижение истины в любой области человеческого знания. Применительно к уголовному про­цессу — это всестороннее, полное и объективное соответствие действитель­ности выводам органов предварительного расследования, прокурора и суда об обстоятельствах дела, виновности лица, привлеченного к уголовной ответст­венности. Равно это следует отнести и к защитнику, несмотря на то, что его позиция всегда связана с позицией его доверителя. Однако и в этой ситуации защитник обязан, исходя из позиции своего клиента, объектив­но, всесторонне и полно оценивать доказательства по делу.

В теории уголовного судопроизводства о возможности и необходимости установления истины по каждому уголовному делу высказывались различ­ные суждения, которые порой были взаимоисключающими.

Установление истины по уголовному делу имеет большое не только теоретическое, но и практическое значение. От этого зависят права и сво­боды человека и гражданина, чьи интересы затрагиваются при производст­ве по уголовному делу, а также авторитет должностных лиц, осуществляю­щих правосудие².

Стремление к истине в сочетании с принципом состязательности — ха­рактерная черта не только российского, но и казахстанского, французско­го, германского и американского законодательства. Согласно ст. 24 УПК РФ

¹ См.: Арсеньев В.Д. Вопросы общей теории судебных доказательств в советском уголовном процессе. М., 1964; Бризицкий В., Зажицкий В. Относимость и достоверность доказательств в уголовном судопроизводстве // Советская юстиция. 1993. № 3; Горский Г.Ф., Кокорев Л.Д., Элькинд П.С. Проблемы доказательств в советском уголовном процессе. Воронеж, 1978; Громов Н.А. Понятие доказательств и их значение в уголовном процессе // Российское право. 1998. № 3, и др.

² Ведь установить истину по делу не означает добиться обвинительного пригово­ра. Например, прекращение уголовного преследования в стадии предварительного расследования в связи с непричастностью подозреваемого или обвиняемого к совершению преступления (п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ) также должно основываться на соответствии действительности сведений об этом, которые устанавливается с помощью доказательств.

6в

суд, прокурор, следователь, дознаватель обязаны принять все предусмотрен­ные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств, необходимых и достаточных для правильного разрешения дела. В соответствии со ст. 310 УПК Франции судья-председательствующий принимает меры, "которые он сочтет полезными для установления истины". Часть 2 ст. 244 УПК ФРГ сформулирована так: "В целях установления исти­ны суд обязан исследовать все факты и доказательства, которые имеют зна­чение для разрешения дела". Правило 2 Федеральных правил использования доказательств в судах США требует, чтобы судопроизводство велось "с целью установления истины". В российском Уставе уголовного судопроизводства говорилось о способствовании "достижению истины"'. В модельном УПК для стран СНГ тоже содержится требование об установлении истины².

Многие годы значительной теоретической проблемой был вопрос о со­отношении истины и вероятности в уголовно-процессуальном познании. Представления об этом нередко менялись в зависимости от политической ситуации в стране. Ведь споры вокруг объективной истины и проблем ее достижения в уголовном судопроизводстве имеют социальные корни. И не случайно, что обоснованием тезиса о невозможности достижения в уголовных делах объективной истины и о необходимости решать вопрос о виновности подсудимых "с точки зрения максимальной вероятности" идеологически обосновывался политический террор, имевший место в нашей стране в 30— 50 гг. прошлого столетия и ставший главной проблемой безопасности в настоящее время. Отрицание объективной истины и возможности ее дос­тижения по уголовному делу, как минимум, служило оправданию ошибок, допускаемых следствием исудом при производстве по уголовному делу.

Поэтому проблема истины, возможность и необходимость ее установ­ления по каждому уголовному делу представляют не только теоретический, но и практический интерес. Неслучайно эта проблема постоянно находит­ся в центре внимания ученых-процессуалистов как в недавнем прошлом³, так и в настоящее время⁴.

Однако и до настоящего времени некоторые аспекты учения об истине в уголовном судопроизводстве решаются в теории неоднозначно. В частности,

¹ См.: Кореневский Ю.В. Об истине в уголовном судопроизводстве. Доказывание в уголовном процессе. Традиции и современность / Под ред. В.А. Власихина. М., 2000. С. 153.

² См.: Петрухин И.Л. Истина, достоверность и вероятность в суде // Юридический мир. 2003. С. 24.

³ См.: Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. Т. 1. М.. 1968. С.131-135; Полянский Н.Н. Вопросы теории советского уголовного процесса. М., 1956; Миньковский Г.М. Пределы доказывания в советском уголовном процессе. М., 1956; Каз Ц.М. Доказывание в суде первой инстанции. Саратов, 1979; Мухин И.И. Объективная истина и некоторые вопросы оценки судебных доказательств при осуществлении правосудия. Л., 1971; Эйсман А.А. Соотношение истины и достоверности в уголовном процессе // Советское государство и право. 1976. № 6, и др.

⁴ См., например: Ларин А.М. Достижение истины в уголовном процессе // Ла­рин А.М., Мельникова Э.Б., Савицкий В.М. Уголовный процесс России. Лекции-очерки /Под ред. проф. В.М.Савицкого. М., 1997. С. 83-84: Петрухин И.Л. Указ. соч. С. 23-24.

7в

нет единства взглядов на характер и содержание истины, устанавливаемой в процессе производства по делу и по ряду других вопросов.

Объективная истина, на достижение которой направлены усилия следствия и суда, не лежит на поверхности. Ее нужно обнаружить, а для этого необхо­димо проделать большую и сложную работу по установлению и исследованию всех обстоятельств, относящихся к событию преступления, виновности лица, его совершившего, и другим положениям, предусмотренным ст. 73 УПК РФ. Одна­ко отрицание возможности достижения объективной и абсолютной (т.е. пол­ной, всесторонней) истины в уголовном судопроизводстве, нацеливание прак­тики не на ее достижение, а на установление максимальной вероятности того или иного события или отношения дезорганизует следственную и судебную деятельность, приводит ее к грубейшим нарушениям законности¹.

В юридической литературе высказывались мнения и о том, что якобы философские категории истины применимы только к научному познанию и не могут быть отнесены к деятельности суда, поскольку он по роду своей деятельности не открывает никаких закономерностей в природе и общест­ве, касающихся данной проблемы. Авторы этой точки зрения предлагали упразднить в уголовном процессе понятия абсолютной и относительной истины, заменить ее достоверностью и доказанностью обвинения и назы­вать доказанность объективной истиной².

Тезис о том, что при поисках истины по уголовному делу следователь и суд используют правдоподобные умозаключения, которые с формально­-логической стороны способны обеспечить получение лишь более или ме­нее вероятного знания, продолжает активно обсуждаться в теории уголов­ного процесса³. Так, председатель Совета судей РФ М.М. Бобров сказал: "В процессе судебного исследования не истина устанавливается. Это блеф"⁴.

Представляется, что такое истолкование теории познания является не­достаточно обоснованным. Ведь эта теория охватывает все сферы познава­тельной человеческой деятельности, а не только познание научное, на­правленное на постижение закономерностей природы и общества.

В науке выделяют четыре вида человеческой деятельности: преобразова­тельную, познавательную, ценностно-ориентационную и коммуникативную (или общения)⁵. Каждый вид деятельности имеет свою специфику, однако ни одна из них не может быть результативной, если не опирается на объ­ективно-правильное, адекватное отражение действительности, на истинное знание о фактах и явлениях окружающего мира.

¹ См.: Мухин И.И. Указ. соч. С. 13-14.

² Эта точка зрения подробно изложена в работе: Ривлин Н.А. Пересмотр приго­воров в СССР. М., 1956. С. 14-15. Аналогичные взгляды высказывал и Н.Н. Полянский, который хотя и признавал абсолютную истину, но считал, что философские категории истины неприменимы в уголовном процессе (см. указ. соч. С. 116).

³ См.: Эйсман А.А. Логическая структура оценки доказательств // Теория доказа­тельств в советском уголовном процессе. 2-е изд. М., 1973. С. 454 и след; Резник Г.М. Внутреннее убеждение при оценке доказательств. М., 1977. С. 50 и след.

⁴ Цит. по работе: Уголовный процесс: Учебник / Под ред. И.Л. Петрухина. М., 2001. С. 173.

⁵ См.: Коган М.С. Человеческая деятельность. М., 1974. С. 63.

8в

Судебная деятельность относится к ценностно-ориентационному виду, поскольку суд не только должен, с помощью сторон обвинения и защиты, установить истинные факты и обстоятельства конкретного случая совер­шения преступления, но и дает этим фактам оценку с точки зрения зако­на ¹. Ведь справедливо отмечалось в юридической литературе, что "пра­вильная оценка действительности возможна лишь на основе объективной истины"². В процессе расследования и судебного рассмотрения дела также устанавливается объективная истина, которая по своему характеру пред­ставляет собой единство абсолютной и относительной истины.

В юридической литературе нет единства мнений и в вопросе о содержа­нии истины. Так, М.С. Строгович считал, что понятие истины относится к установлению фактов, обстоятельств уголовного дела, но не к юридической оценке, квалификации этих фактов. Само же деяние, событие преступле­ния и вина совершившего его лица ни в какой мере не зависят от судей и являются для них объективным фактом, который судьи должны устано­вить, познать таким, каким он был в действительности³. Некоторые авторы считают, что в содержание объективной истины входит еще вопрос о на­значении справедливой меры наказания виновному.

С последней позицией согласиться нельзя хотя бы потому, что назначе­ние меры наказания зависит от действующего закона, предусматривающего ответственность за это деяние, и от выводов, которые делает суд при применении закона к этому деянию. Ведь выводы суда по конкретному делу не устанавливают истину, а основываются на установленной истине, т. е. на тех фактах, которые соответствовали объективной действительности. Определение меры наказания во многом зависит от обстоятельств дела, от самого субъекта преступления и от условий общественной жизни, но само оно не может ни изменить, ни отменить уже установленные судом факти­ческие обстоятельства дела. Поэтому оно не может определить истину, ус­танавливаемую в ходе производства по уголовному делу.

Позицию о том, что содержание истины по делу включает вопрос о ква­лификации содеянного, отстаивают, как правило, представители уголовно-правовой науки⁴. Однако с их положениями и выводами нельзя согласить-

¹В связи с этим вызывает удивление вывод о том, что "установление объективной истины судом в свете решения Конституционного суда не представляется возможным". В подкрепление такого вывода цитируется Постановление КС РФ от 20.04.99 № 7-П "По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 3 части первой статьи 232, части четвертой статьи 248 ичасти первой статьи 258 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с запросом Иркутского районного суда Иркутской области и Советского районного суда города Нижний Новгород" (СЗ РФ. 1999. № 17. Ст. 2205). Но речь в названном решении КС РФ идет не о невозможности установления судом объек­тивной истины, а о состязательности и равноправии сторон и о том, что если суд ини­циирует следственную деятельность по обоснованию обвинения, то, по сути, выполняет несвойственную ему обвинительную функцию. См.: Лукичев Н.А. Продолжение сужде­ния о роли суда по установлению объективной истины по уголовным делам в свете кон­ституционного принципа состязательности процесса // Следователь. 2002. № 3. С. 22—23.

²См.: Яковлев А.М Теория криминологии и социальная практика. М., 1985. С. 10.

³ См.: Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. М., 1968. С. 308— 333 и др.

⁴См.: Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. М, 1972. С. 57—61

9в

ся, поскольку понятие истинности вообще неприменимо в отношении ква­лификации преступлений. Ведь истина — это адекватное отражение объ­екта познающим субъектом, воспроизведение этого объекта так, как он существует сам по себе, вне зависимости от человека и его сознания ¹. С

этим определением истины согласны все ученые, хотя и делают, опираясь на него, противоположные выводы. Но если истина есть адекватное отра­жение предметной природы воспринимаемых вещей, то квалификация преступления не может охватываться понятием истины уже потому, что квалификация преступления не только отражает, фиксирует предметную природу содеянного, но и выражает свое отношение к этой природе. Это значит, чтоквалификация преступления может быть правильной или неправильной в зависимости от того, установлена ли истина по делу и соответствует ли право­вая оценка содеянного смыслу и содержанию применяемого в данном кон­кретном случае уголовного закона. Но квалификация не может быть истинной или неистинной, как не может быть истинной или ложной сама деятельность поприменению закона. Ведь "понятие истины распространяется только на мысли, которые действительно могут быть или истинными, или ложными"². Деятельность по применению закона и особенно ее результаты есть объектив­но существующее явление, которое само по себе может быть предметом или объектом мысленного отражения. Но истина не присуща самим предметам или явлениям, не может быть их свойством: "Нет столов истинных или лож­ных, а есть столы письменные и столовые, школьные и канцелярские"³.

Поэтому квалификация преступлений, применение уголовного закона как определенные явления правовой действительности не могут анализи­роваться с позиций учения об объективной истине.

Но это не значит, что категория объективной истины неприменима к про­цессу установления самих предпосылок правовой квалификации преступления и применения уголовного закона в целом. Напротив, требование истинности для правильной квалификации преступлений является принципиально важ­ным. Только достижение истины при установлении обеих предпосылок ква­лификации преступлений способно обеспечить точность и справедливость применения уголовного закона в каждом конкретном случае.

В спорах о том, входит ли в содержание истины правовая оценка опреде­ленных фактов, устанавливаемых по делу, как правило, допускается неточ­ность в трактовке объективной истины. Такое упущение создает почву для различных выводов о содержании истины, объеме этого содержания. Обычно юристы пишут, что понятие истины относится к установлению фактов, обстоятельств уголовного дела⁴. Это правильно, если речь идет об определенном этапе в установлении истины, но не о решении вопроса в целом.

Соединение в понятии истины сущности содеянного и его правовой оценки приводит к смешению двух различных аспектов в процессе право­применительной деятельности — установлении истины по делу произволь-

¹ См.: Философский энциклопедический словарь. 2-е изд. М., 1989. С. 230.

² Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. М, 1975. С. 218.

³ Там же.

⁴ См.: Строгович М.С. Материальная истина и судебные доказательства в советском уголовном процессе. М., 1958. С. 64-65, и др.

10в

ной правовой оценкой совершенного конкретным лицом деяния, что неиз­бежно ведет к нарушениям прав и свобод человека и гражданина при рас­следовании и судебном рассмотрении конкретных уголовных дел.