Возникновение и развитие иммунитета

Институт правового иммунитета возник в эпоху феодализма и является его специфическим признаком. «...Характерная черта феодального строя в той форме, в какой он возник во Франкском государстве и затем распространился по всей Европе (за исключением Швеции, Норвегии и Финляндии), — отмечает Э. Аннерс, — сущность иммунитета заключалась в правовом иммунитете как самого феодала, так и его чиновников. Это в той же мере относилось и к собствен­ности церквей. Королевские чиновники даже не имели права и ногой ступить на землю феодала или его вассала. Не имели они и права вершить какой бы то ни было суд или чинить расправу и устраивать экзекуции на их земле, т. е. исполнять свои прямые обязанности по долгу и службе на этих землях. Земли феодалов и их вассалов не подлежали официальному обложению налогами» [2].

Совокупность государственных прав и функций, которыми располагал феодал в своём владении, в феодальном праве Западной Европы получила название иммунитета. Он включал право суда, сбора налогов и выполнение определённых административных функций без вмешательства центральной власти. Так, в «Грамоте Короля Дагоберта I Ресбахскому Монастырю» (635 г.) прямо закреплено, «чтобы никакая государственная судебная власть, ни настоящая, ни последующая, не смела входить на земли монастыря, право владения которыми когда-либо проистекало (для него) или от нашей щедрости, или от пожалований... для слушания судебных дел или взыскания чего-либо...». Согласно «Грамоте Карла Великого Мецкой Церкви» (775 г.) «никто из государственных должностных лиц не смеет входить в поместье мецкой церкви... и причинять там какой-либо ущерб, и никто из них не должен вызывать людей церкви на судебные собрания или каким-либо злым умыслом осуждать их, ни взимать судебных штрафов и пошлин, а также брать с них какие-либо кормы, но должностные лица церкви должны для каждого из упомянутых церковных людей производить правильный разбор дела и вместе с тем получать в пользу их удовлетворение от других людей на своих частных судебных собраниях, и в тех случаях, когда эти должностные лица церкви или другие люди принимают поручительства, судебные штрафы должны идти на приумножение этой обители святых; одинаковым образом, если и церковные люди выплачивали кому-либо судебный штраф за какой-либо свой поступок, то та часть судебного штрафа, на которую могла бы рассчитывать казна, уступалась церкви... И пусть иммунитет, нами пожало­ванный Мецкой Церкви, её монастырям, крепостям, деревням, округам, приходам и аббатствам, будет вечно пребывать и непоколебимо соблю­даться» [3]. Подобные иммунитетные грамоты явились результатом усиления власти светской и церковной элиты во Франкском государстве, создавали для неё льготные условия, ограничивали административные и судебные возмож­ности королевских должностных лиц [4].

В феодальной России правовой иммунитет составляли привилегии крупных земельных собственников, заключавшиеся в обладании правом политической власти над населением вотчины; чем крупнее была вотчина, тем большей политической властью обладал её собственник. Иммунитеты, освобождающие боярские вотчины от княжеского управления и суда, во всех русских землях получили большое развитие в XII-XIII вв. Собственнику земли принадлежало право самостоятельно управлять населением своих владений, судить его и получать с него дань. Он нёс ответственность перед государством за выполнение крестьянами государственных податей. Посте­пенно крупный земельный собственник сам становился «государем» в своих владениях, зачастую опасным даже для самой княжеской власти [5].

Вместе с усилением центральной государственной власти роль иммуни­тетов начинает все больше ограничиваться. Первая попытка отменить иммунитетные грамоты была осуществлена при царе Иване IV. Затем такие же шаги были предприняты и в ряде норм Соборного Уложения 1649 г., в которых закреплялось требование «несудимые грамоты оставить». Однако, фактически, иммунитет (хотя и со значительными ограничениями) сохранял свою роль в политической и правовой жизни России вплоть до конца XVII в.

С изменением общественной жизни институт правового иммунитета трансформировался в совершенно иное юридическое средство — в инстру­мент, освобождающий от определённых обязанностей и юридической ответственности отдельных субъектов (дипломатов, консулов, депутатов и др.) в целях выполнения ими соответствующих социально полезных функций [4].