Подход № 3: тирания долга

Какие основные виды иррациональных представлений (IBs)вы используете для того, что расстраивать себя? В дальнейшем в этой книге мыпродолжим знакомство с теми способами, с помощью которых люди изобретаютиррациональные представления.

Один из самых популярных способов был уже назван ранее «должноманией». Этопредставления, которых придерживаются искренне и благочестиво и которые КаренХорни назвала «тиранией долга».

Следуя за наблюдениями Хорни, мы приближаемся к третьему подходу РЭТ:

Вы сами делаете себя несчастными и зарабатываете неврозы главным образомиз-за того, что строго и неуклонно придерживаетесь абсолютистских иррациональных,представлений — в особенности из-за жесткой приверженности безусловному понятиюо том, как должно быть.

Итак, каким образом вы создаете для себе деструктивные представления о том,что должно быть?

Очень просто!

Как человек, вы рождены с определенным уровнем внушаемости и доверчивости ктем заповедям, которые прививаются вам родителями и всей культурой. Но гораздохуже то, что у вас есть собственный дар к изобретению правил и законов,которых, согласно вашим представлениям, вы (и другие тоже!) должны строгои неуклонно придерживаться.

Все мы по своей природе — мыслители и специалисты по решению проблем. Но вто же время мы — мастера спекулятивных рассуждений, самообмана и лицемерия.

Мы, люди, мыслим прямолинейно — и вместе с тем извращенно. В действительности,мы достаточно разумны для того, чтобы сохранить свою жизнь и свое счастье, иодновременно достаточно безумны, чтобы быть нерациональными, нелогичными инепоследовательными. И вся история человечества демонстрирует это с потрясающейочевидностью!

Мы с такой легкостью начинаем неразумно мыслить, что наши мысли часто самипо себе создают для нас эмоциональные проблемы. В своей первой статье орационально-эмотивной терапии, опубликованной в 1956 году в журнале ежегодныхтрудов Американской психологической ассоциации в Чикаго, я описал двенадцатьосновных иррациональных представлений.

Психологи вскоре настолько уверовали в эти иррациональные представления, чторазработали несколько тестов на иррациональность и опубликовали уже свыше сотниисследований с использованием таких тестов. Более девяноста процентовисследований подтверждают теорию РЭТ: люди с эмоциональными расстройствами вбольшей степени привержены иррациональным идеям, чем эмоциональноуравновешенные.

Следуя моим указаниям, некоторые психотерапевты разработали тесты,определяющие степень извращенности мышления (например, учет депрессии по методуБека), которые с успехом применялись в сотнях исследований. И вновь практическивсегда результаты подтверждали, что люди с эмоциональными расстройствами вбольшей степени привержены иррациональным и догматическим идеям, чем этосвойственно более эмоционально уравновешенным личностям.

Этот широкий интерес к иррациональным идеямимел И положительные, и отрицательные последствия. Дело в том, что люди создаютмножество — может быть, сотни — иррациональных представлений, которые могутвоздействовать на их чувства и заставляют вести себя неадекватно. Но далеко невсе эти иррациональные представления ведут к развитию неврозов.

Если вы считаете себя хорошим игроком в покер, а на самом деле это совсем нетак, то вы можете рискнуть, выступив против сильных игроков, станетепроигрывать раз за разом, но в конце концов все же успокоитесь. Но если выиррационально убеждены в том, что должны, обязаны быть хорошим игроком впокер, что вы обязаны постоянно демонстрировать всем, какой вы мастер, то выможете ввязаться в рискованную азартную игру даже тогда, когда постояннопроигрываете.

После того как в 1956 году я описал двенадцать основных иррациональныхпредставлений, я продолжал их исследование, наблюдая за своими клиентами. Ксвоему удивлению, я обнаружил, что исходный список можно сжать до трех основныхиррациональных представлений — причем все они были заповедями, а не предпочтениями. Итак, вот три основные заповеди, которые создают эмоциональные проблемы

1. Я долженделать это хорошо и/или получать одобрение важных для меня людей, а иначе я —просто ни на что не годный человек.

2. Вы должны относиться ко мневнимательно и справедливо, вы не имеете права разочаровывать или огорчать меня,а иначе вы — плохой человек.

3. Мне должны быть предоставлены те вещи и тежизненные условия, которые я хочу иметь, я должен быть предохранен от всехнеприятностей, а иначе жизнь становится невыносимой и я никогда не смогустать счастливым.

После того как я свел все предыдущие иррациональные представления к этимтрем основным, я обнаружил, что прочие представления моих пациентов, приносящиеим вред, также не были независимыми. Они так или иначе, сознательно илиподсознательно, произрастали из трех перечисленных.

Давайте рассмотрим одно из наиболее популярных иррациональных представлений,которое я назвал «нагнетанием ужаса»: «Ужасно, если я не смогу сделатьэтого. А если люди осудят меня за неудачу, это будет страшно».

Идея эта является совершенно безумной. Да, действительно, если вы потерпелинеудачу, испытали отвержение и неприятие, это весьма неприятно и неудобно. Но, называя эти события страшными или ужасными, вы явнопреувеличиваете, так как тем самым переводите их в разряд более чем плохих илиплохих на 101 процент, а такого быть не может. Такие события не являютсяплохими даже на 100 процентов — ведь всегда может быть еще хуже! Если вычто-то чрезмерно обобщаете и уходите от реальности, то в результате неудачи илиотказа заставите себя пережить панику и депрессию (вместо вполне уместныхнедовольства и разочарования).

А теперь давайте посмотрим, почему же столь яркая личность, как вы,хватается за такие глупые, нереалистические представления?

Я утверждаю, что это происходит главным образом потому, что вы начинаете сосвоих сознательных или подсознательных представлений, о том, как «должно быть»,а затем якобы «логически» выводите из них свой «страх и ужас». Например,вы начинаете с утверждения: «Я обязан выполнить это задание хорошо!» Затем выприходите к «разумному» заключению: «А если я не смогу выполнить его хорошо,как должен, то это — ужасно, это более чем неудобно, это такплохо, как только может быть, это конец света!»

Если бы вы только оставались на своих позициях предпочтений и никогда не переходили бы к жесткой необходимости, к долгу, то неужели же выстали бы ужасаться из-за того, что у вас что-то не получилось? Едва ли! Яубежден в этом. Ведь ваша формулировка предпочтения была бы следующей: «Мне нравится выполнять свою работу хорошо, но я не обязан выполнять еебезупречно. Если у меня что-то не получится, это очень плохо — но не ужасно ине страшно!»

Давайте теперь рассмотрим другой набор иррациональных представлений илимышления типа «все или ничего»: «Если меня отверг любимый человек, это значит,что я все делал(а) совсем плохо Следовательно, я ничего не стою именя всегда будут отвергать те, кто мне дорог».

Такое мышление является иррациональным и разрушительным по следующимпричинам:

1. Вы могли все делать хорошо и правильно, авас все равно могли бы отвергнуть, потому что предмет вашей любви может иметьсвои собственные, особенные вкусы, пристрастия или антипатии и предрассудки. Насамом деле вы, возможно, делали все настолько хорошо, что ваш любимый(ая)решил, что вы слишком хороши для него и поэтому надо вас отвергнутьпрежде, чем вы отвергнете его сами.

2. Если даже вы что-то сделали плохо и былиотвергнуты по этой причине, то это не значит, что вы — нестоящий человек.Вы — человек, который в данном случае сделал что-то неадекватноеи которыйможет научиться в будущем не повторять своей ошибки.

3. Тот факт, что вас отвергли сегодня, неозначает, что вас будут отвергать всегда или что вы никогда неполучите одобрения от человека, которого любите. Если вы будете продолжать своипопытки, то подобный исход весьма маловероятен. Такое умозаключение является ввысшей степени глупым обобщением.

Итак, почему же такой разумный человек, как вы, приходит к таким дикимвыводам?

Совсем не потому, что вы просто хотите, чтобы вам отвечаливзаимностью. Ведь в этом случае вы подумали бы, что отвергнутое чувство — этобольшая и нежелательная неприятность, и попробовали бы добиться взаимности вдругой раз. Возможно, вы подвергли бы критике свои усилия, но вряд листали бы осуждать и проклинать себя, если предмет вашей любви отвергвас.

Но предположим, что вы начинаете с искренних иррациональных рассуждений отом, как «должно быть» «Я должен добиться любви и одобрения каждого человека,которого люблю. Меня никогда не должны отвергать!» Из этого легко и естественно можно прийти к следующему выводу: «Раз меня отвергли, — чего просто недолжно быть, — значит, я все делал неправильно, значит, я — незавидныйлюбовник(ца), значит, меня никогда не будут любить так, как должны бы были любить!»

РЭТ показывает, каким образом вы сами расстраиваете себя категорическимитребованиями «так должно быть». При этом требования, в которых оговариваются условия их исполнения, «должен» или «обязан» являются логичными и допустимыми: «Если я хочу прочитать эту книгу, то должен купить ее или одолжить»; «Еслия хочу получить диплом в колледже, то должен набрать соответствующие баллы поосновным предметам». Утверждения подобного рода на самом деле говорятследующее: «Если я хочу получить то-то и то-то, значит, я должен выполнитьопределенные действия, чтобы добиться своего». Такие требования являютсяреалистическими (хотя и не всегда) и помогают действовать разумно.

РЭТ признает ваши реалистические требования, но в то же время даетвам возможность разглядеть безусловные, нелогичные требования. Например:«Я должен прочитать эту книгу, даже если мне ее не достать». Или: «Хотяя и не сдал выпускные экзамены, мне все равно должны дать диплом, потомучто я этого хочу!»

РЭТ формулирует дополнительное правило к подходу № 3: Когда вы пытаетесьпонять, какие иррациональные представления (IBs)вызывают у вас эмоциональные расстройства, ищите слово «должен», ищите слово «обязан». Ищите догматические требования.

С помощью РЭТ вы можете довольно легко обнаружить такиекатегорические требования и понять, что выподвергаете себя ненужным огорчениям из-за того, чтоистово придерживаетесь их. Конечно, если дадите себе труд внимательнопосмотреть!

Одна из моих пациенток, Сандра, настаивала на том, что прежде онапрочувствовала, насколько ужасно быть отвергнутой любимым, а уж потом пришла к выводу, что не должна больше переживать подобного. Ведьсначала, говорила она, у нее было только сильное желание быть любимой,но никак не категорическое требование.

Я отнесся к ее рассказу довольно скептически. «Хорошо, — сказал я, — давайтепредположим, что вы только очень сильно хотели, чтобы ваш друг любилвас, но не настаивали на том, что ни в коем случае не должны потерятьего. Ну и что же вы теперь думаете об отношениях с ним и о вашем разрыве?»

«Ну… мне очень хочется, чтобы он меня любил. А если он меня разлюбил — это ужасно, непереносимо».

«Но если бы вы лишь сильно хотели, чтобы он вас любил, а не считали, что он обязан любить вас, его уход, конечно, радости бы вам не принес, но не был бы такстрашен. Разве не так?»

«Да, вы правы, его уход действительно страшен для меня. Когда я понимаю, чтомои чувства не находят никакого отклика, я начинаю ощущать, как это ужасно».

«А теперь представьте, что вы думаете так: «Я очень сильно хочу, чтобыон любил меня, но он не обязан любить меня. Да и для меня его любовь неявляется жизненной необходимостью, несмотря на то что я очень сильно хочуэтого». Как, вы думаете, вы бы в таком случае чувствовали себя после егоухода?»

«Ну… если бы я действительно верила в то, что он не обязан менялюбить и что его любовь не является для меня жизненной необходимостью, мнекажется, я смогла бы обойтись и без его любви. Это все равно было бы оченьгрустно и неприятно — но, по крайней, мере, не было бы так ужасно».

«Вот видите! Если бы вы воспринимали его любовь не как жизненную необходимость,а просто как то, что стремитесь сохранить, то ощущали бы только разочарование и печаль. Чем сильнее ваше стремление сохранить его любовь, тем сильнее будет и ваша печаль. Но если вы превращаете свою глубокую печаль иразочарование в беспросветный ужас, в страдание, то фактическипровозглашаете следующее: «Поскольку потерять любимого — это так ужасно,со мной не должно случиться ничего подобного. Если я так глубоко разочарована,—что совершенно недопустимо, — то все это ужасно и страшно!»»

«Значит, вы считаете, что все мои ужасные переживания по поводупотери любимого на самом деле являются всего лишь должноманией по поводу «великой утраты»?»

«А разве это не так? Если бы вы, размышляя о своих отношениях свозлюбленным, думали только о том, какие варианты их развития были быдля вас более предпочтительными, то, скорее всего, сказали бы себе: «Яненавижу саму мысль о том, чтобы потерять любимого, но нет такой причины, покоторой это не должно случиться»».

«Да, наверное, я сказала бы себе подобные слова».

«А потом вы пришли бы к такому выводу: «Поскольку нет никакой причины,по которой я не должна потерять его, то утрата в высшей степенинеприятна, но не ужасна. Я все равно смогу быть счастливым человеком —разве что несколько менее счастливым»».

«Да, не исключено, я могла бы прийти к таким выводам».

«Я в этом уверен! Нагнетание ужаса произрастает из категорическоготребования, из убеждения, что такая потеря обязательно должна васминовать».

«Получается, что если я говорю: «Потерять его — ужасно!», то,значит, я требую, чтобы такая потеря не имела права на существование?»

«Не всегда. Смотря что вы подразумеваете под этим. Если вы применяете слово«ужасно», подразумевая всего лишь большую и болезненную потерю, то тем самым вывыражаете вполне уместную печаль и разочарование. Но, говоря себе: «Потерять его — ужасно», вы можете также подразумевать, что это «болеечем плохо, это не должно быть так плохо, это непереносимо». Ключевым словом здесь является слово «должно». Если невозможно получить то, к чему вы так стремитесь, — то есть любовь дорогого вам человека, — то это действительно очень тяжело, и по этой причине вы можете переживать глубокую печаль. Но убеждать себя в том, что такое положение не имеет права на существование, — значит, выйти за пределы реальности и вызвать у себя жестокую тревогу и депрессию. Вы видите разницу?»

«Кажется, вижу. Но осознавать все это очень тяжело»

«Да, это так! Более того, как только вы говорите себе, что не должны потерятьлюбимого, потому что это ужасно, вслед за этим наверняка последует мысльо том, что раз это так ужасно плохо, то этого не должно быть, чтоэто недопустимо. А после этого вы совершенно неразумно начинаете полагать, чтоваши требования произрастают из вашего страха У вас в наличии требованияпервого и второго уровня, с помощью которых вы создаете нежелательную ситуацию Ав результате начинают развиваться первичные и вторичные эмоциональные расстройства»

«И я сама вызываю их, потому что убеждаю себя в том, что«ужасные» вещи не должны случаться со мной, так?»

«Да, вы пришли к абсолютно правильному выводу. Да, вы действительно при этомдумаете, что неприятные или так называемые «ужасные» ситуации неимеют права на существование. Причем во всех этих случаях, даже если речьидет просто о неприятных событиях, вы без нужды растравляете себя Если же выубедите себя в том, что в жизни время от времени происходят даже самыетягостные события — такие, например, как смерть близких — и эти события имеютправо на существование, просто потому, что так устроен мир, то вы будетепереживать горе и печаль, но не жестокую тревогу и не депрессию».

«Теперь я действительно начинаю понимать, что причина моего эмоциональногорасстройства — предъявляемые мною категорические требования», — сказала Сандра.

«Вот и прекрасно. Но будет лучше, если к такому пониманию вас приведут немои убедительные доводы, а ваш самостоятельный анализ. Когда вас одолеваетпаника, депрессия или гнев — ищите свои категорические требования «должен» или «обязан». И тогда вы увидите, что, отказавшисьот них, станете переживать печаль и разочарование, но вряд ли будетераздавлены»

«Хорошо. Я постараюсь именно так и делать»

Сандра продолжала искать и распознавать свои категорические требования, атакже все «страхи» и «ужасы», произраставшие на этой почве, и впервые в жизнипосле ухода любимого человека почувствовала себя опечаленной, но неподавленной. Когда же однажды она вновь начала сползать в состояние депрессии,то поняла, что возвращается к должномании, и начала работать над тем,чтобы избавиться от нее,— в результате чего осталась с чувством одиночества, нобез самоуничижения и депрессии.